Сон грядущий

В детстве он часто летал. Выходил на обрыв отталкивался от края и парил. Над лесом над лугом над речкой, разглядывал все это с высоты. Высота жуть какая, а не страшно ни капельки.. Солнце в реке отражается, блестит ярко, так что глаза слепит. Открывал глаза и чувствовал, как по щеке скользит луч из окна. Выбегал босиком на покрытую толем террасу – ногам так горячо, что вытерпеть невозможно. Прыгал на землю и вот оно блаженство: обожженные ступни холодила земля, потом щекотала трава мягкая как шелк. Кажется, все это недавно было, так часто снился этот сон, а теперь никак.
Как уснет, плывет перед глазами какая-то канитель медленно тускло, и это еще ничего, а то преследуют кошмары. Вроде кто-то подбирается сзади костлявый холодный, хочется убежать улететь, а не получается — шага сделать не можешь — ноги ватные, не слушаются.
Просыпался оттого, что ступни затекли, занемели руки.  Разминал пальцы, прислушивался к стуку сердца, пытался прощупать пульс. Лежал долго, пытался сны детские припомнить, к утру опять засыпал. Потом добирал вечером, сидя возле камина, смотрел, как догорает полено, вьется, вьется огонек, потом вроде совсем притих. Пересыхал рот, он разворачивал конфету, долго гонял во рту леденец, расправлял мерными движениями  фантик, бросал его на потускневшие угли. Вощеный листочек полежит, оплавится парафином, притаится, а потом вспыхнет, осветит кладку, даст яркий всполох, бросит тень от каминной решетки и опять комната погрузится в полумрак.
Приближался сон, накатывал, но не забирал, отпугивала дремоту ломота в ногах, боль в животе, потом почему-то стыли руки. Наконец он вновь погружался в какой-то тягучий мрак, проходили чредой  лица, присмотришься к такому лицу, так оно тут же блекнет, тает.
Очнувшись от полудремы, он открывал глаза обычно уже поздним вечером, когда камин совсем догорел, кутался в плед и думал: “Вот бы полетать во сне!”. Закрывал глаза и все хотел увидеть речку, обрыв, с которого можно шагнуть и воспарить. Только, кажется, размышлял, а глядишь, опять задремал.
Откуда-то из-за смеженных ресниц стал выплывать лес за ним дорога мимо дубков и тот самый обрыв. Подошел, оттолкнулся и полетел, и прямо как в детстве сердце екнуло, замерло. Вниз глянул: далеко внизу та самая речка. Речка все уже, показался лес, за лесом дом. Высота жуть какая, а не страшно ни капельки. Тот самый дом, где он на крыльцо выбегал. Возле дома родители его стоят живые, смотрят вверх, кричат ему, зовут. За горизонт небо уходит чистое голубое. “Только бы полетать еще над этим домом!” — пронеслась мысль, —“только бы не очнуться в темной комнате перед гаснущим камином…” Но нет, какой там, выше, выше. Дом становился все меньше, и, наконец, исчез совсем, а он все летел, летел. От дома от земли, пока совсем не перестал бояться, что когда-нибудь проснется в темной комнате со стынущими руками перед погасшим камином.
2001 г.