Очень короткие рассказы

1. ПОЧЁТНАЯ  ТРАВМА
      
         Он не умел  ездить  даже на велосипеде. Он  вообще много чего не умел делать в жизни, но старался избегать таких моментов, когда в этом  пришлось бы признаться. Он не ходил в бассейн, не появлялся на катке ,не ездил в горы, не прыгал с парашютом, не водил автомобиль. Всего этого он не умел и не мог, а признаваться не хотелось. Но очень хотелось быть мужественным, сильным, смелым и умелым. А как этого добиться? Шут его знает. Не прыгать же с вышки на самом деле.
         Когда ему было  всего  5 лет, на даче его покусала  соседская собака. Он хотел спрятаться за собачью будку, чтобы его никто не нашёл, а собака не так  всё поняла, подумала, что это вор лезет, и молча выскочила из будки и куснула его за ногу. Очень больно куснула, прямо выкусила кусок из ноги, и опять спряталась в будку – поняла, что глупость сморозила. А он так испугался от неожиданности  и боли, что не заплакал, а приложил  откушеный кусочек на место и , придерживая его рукой, пошёл домой к своей няне. Очень боялся, что будут ругать. Няня, увидев кровь и вконец перепуганного ребёнка, сама почернела от ужаса, схватила мальчика и бегом помчалась в больницу.
           Дело было в дачном посёлке, ни о каком транспорте и думать нечего, поэтому она всю дорогу с ребёнком на  руках пробежала не помня себя, и сдала его хирургу на спасение.
Наш герой и сейчас помнит холод оцинкованого операционного стола, людей в белых халатах; боли  он не помнит совсем, а как переругивался со всем персоналом и капризничал -–помнит отлично.
          Шрамы остались у него на всю жизнь.  И когда его спрашивают: « Откуда это у вас?», он небрежно и загадочно отвечает: « А… было дело под  Полтавой». Ведь так хочется хоть иногда почувствовать себя героем.




2. КАК  НАЧАЛАСЬ  ВОЙНА

         Воскресное утро  22 июня  1941 года. Дача. Что может быть прекраснее для ребёнка, когда папа и мама дома, когда ярко светит солнце прямо в окошко, когда поют птицы и горланят петухи !  Моожно побежать босиком по нагретому солнцем полу и нырнуть к родителям под одеяло. Да, язнаю, что им хочется ещё поспать , но я-то терпела всю неделю, пока они там в городе работали на своих работах, и не могу терять ни минуточки – очень хочется почувствовать вседозволенность воскресного дня.
         Я вытаскиваю из-под мамы и папы подушки, складываю их домиком, залезаю в этот подушечный шалаш, мама и папа – по обеим  сторонам шалаша, они тянут одеяло на себя, и оно натягивается надо мной как шатёр. Во, здорово ! И шалаш, и шатёр, и мама, и  папа  - да это же и есть настоящее счастье !
         Мы долго барахтаемся все вместе в кровати, но время идёт , пора завтракать, а впереди целый день: прогулки купанье в речке, чай из самовара  ближе к вечеру и разговоры, разговоры… Телевизоров тогда и в помине не было, приёмники были только у обеспеченых людей, а какие развлечения у  простых советских служащих? Только задушевные беседы, песни хором, да иногда танцы под патефон. Ну, нас – то, детей, развлекать не надо было, мы прекрасно играли в свои игры, и фантазия заменяла нам дорогие игрушки.
         Да, так вот – воскресное утро.
После завтрака берём с папой полотенце и идём на речку. Мимо станции, мимо сосновой просеки, под горку , вниз, по тропинке, где блещет и плещет, вся искрится на солнце наша речка. Весь берег усеян телами отдыхающих, кто плавает, кто загорает. Я беспокоюсь – найдём ли мы место, чтобы полежать, погреться.
         Но дойти до речки мы не успели, а видим на станции  что-то очень много народу толпится. И все чего-то обсуждают . И так стало тревожно, хотя и не знаем в чём дело. Подошли поближе.Я держу папу за руку, другая рука занята конфетами, были раньше такие леденцы в коробочке в форме кофейных зёрен и пахли они кофе. Мне папа вскгда привозил из города.
         Вот мы подходим к столпившимся людям и слышим одно слово: ВОЙНА.  Я ничего не понимаю, а папа покрепче взял меня за руку и повернул обратно к дому. Я молчу, ничего не спрашиваю, а зубы почему-то выбивают дробь.
          Ну, как пришли, как всем сказали –это, сами понимаете, дело не весёлое. Но до всех сразу тоже не дошло.
           Когда вечером стемнело и небо над Москвой осветили прожектора, нам из  Подмосковья было видно, как  вражеские самолёты берутся в перекрёстные лучи и обстреливаются из зениток целым потоком огня. На фоне тёмного неба так чётко выделялись эти сияющие разрывы, эти всполохи огня и света, и зарево от горящих уже сбитых вражеских самолётов поднималось на горизонте и не гасло всю ночь.
           А дачники толпились на улице, никто не хотел уходить в дом. У многих было такое настроение : “ Ну, мы им покажем !” А одна  дачница  даже восхитилась : “ Глядите,глядите как красиво !”   Да… очень красиво… если бы не война.


3. ПРО МОЮ СЕСТРУ


          У меня есть сестра. Она   когда в  медицинском институте  училась, я ещё в школу не ходила. Совсем маленькая была. И мы очень любили друг друга.
          Летом сестра приезжала на дачу готовиться к экзаменам и всюду ходила с книжкой в руках. Бывало, подзовёт меня и начнёт на мне   анатомию человека изучать, где у меня какие органы прощупывать, а мне щекотно, и я вырываюсь и убегаю.
         А в то лето, когда сестра институт окончила, как раз война началась. И сестра прямо с институтской скамьи ушла на фронт. Она взяла с собой мою фотокарточку, маленькую такую, и я на ней совсем маленькая.
          Хоть и очень молодая была моя сестра, совсем ещё девочка, а на фронте не спрашивают кому сколько лет, делай своё дело, отдавая все силы. Вот и сестра в госпитале работала день и ночь, а раненых с полей войны всё везли и везли день и ночь.
           Все думали сначала, что война скоро закончится, а она и год, и два, и три – всё не кончается и не кончается. И сестра моя все эти годы воевала на своём  поле боя – в госпиталях под бомбёжками и обстрелами.
           Но даже на фронте бывают затишья, и тогда усталые солдаты отдыхают, пользуются моментом тишины, пишут письма домой, разговаривают, даже влюбляются – дело-то молодое.Вот и моей сестре молодые люди признавались в своих чувствах и просили дать ответ. А сестра понимала, что не время сейчас о любви говорить. Вот после победы  - пожалуйста. И чтобы никого не обидеть, она рассказывала, что она замужем и есть у неё в тылу дочка маленькая – и мою карточку всем показывала.
А после затишья бойцы опять шли в бой Многие хотели бороться с немцами, будучи коммунистами.
            Вот и сестру мою тоже принимали в партию в самый разгар военных действий. НА собрании коммунисты задавали  ей разные вопросы, и один молодой офицер спросил: “ Вот ты вступаешь в партию, а знаешь, что коммунист должен всегда правду говорить? “  “ Да, - отвечает сестра, - знаю и согласна с этим.”  “ Ну, так может сейчас   ты нам скажешь правду о своём муже и дочке?” Что ей оставалось делать?  Пришлось сказать правду.
А когда наступила долгожданная  Победа, сестра вернулась домой и по-настоящему вышла замуж, и у неё родился сын.