Песчинка

Посвящается всем альпинистам и прочим покорителям природы.

-Да. -  мечтательно произнесла одна из мух-однодневок, -
такого солнца, как раньше, уже не увидишь.                .
-Вы совершенно правы. – подтвердила вторая муха. - Вот
 раньше солнце было настоящим. Оно было жёлтым, а не
каким-то там красным, как сейчас.                .
 -И оно было выше.                .
-Именно так, именно так.                .
Терри Пратчет «Мрачный жнец».

     Муравей сбросил тяжёлую хвоинку, так и не пройдя намеченного пути от Сосны до Муравейника.
     -Пожалуй, - решил муравей, - мне всё-таки стоит хотя бы попытаться залезть на вершину.
     В самом деле, почему бы и не попытаться! Ведь он – муравей, повелитель Маленького Мира! Конечно, есть огромные бронированные жуки, есть страшные своим коварством пауки, есть стрекозы, появляющиеся внезапно и уносящие тебя ввысь прежде, чем товарищи успеют прийти на помощь. Каждый из них много сильнее муравья, много больше самого большого из солдат Королевы. Но когда муравьи вместе – они сила, противостоять которой не может никто. Пауки бегут от муравьиной армии, поджав свои страшные жвала, жуки намертво прилепляются к листьям, прячась за толстой бронёй, когда к ним приближается сомн проворных муравьёв, стрекозы улетают подальше, завидя отряд муравьёв – солдат! Что там, даже звери Большого Мира бояться приближаться к муравейникам, охраняемым столь надёжно сотнями бдительных солдат и тысячами упорных рабочих!
     Муравей давно покорил Маленький Мир, гордо выпятив грудь и, растолкав конкурентов, воздвиг флаг своей Муравьиной Империи на самой вершине эволюции. Конкуренты разбежались перед мощью муравьиного царства, трусливо попрятавшись в ульях и термитниках – там, где муравьи не могли их достать – оставив муравьёв безраздельно властвовать над Маленьким Миром, над Их Миром.
     Муравей стоял у подножья сосны и сердце его переполнялось надеждой, и ещё – жаждой великих свершений, жаждой покорить непокорный, манящий своей неизведанностью и величием, Большой Мир. Никто из его муравейника не взбирался ещё на Сосну, на самое высокое из деревьев в округе, чья вершина, казалось, терялась в заоблачной вышине. 
     И вот, скинув тяжёлую хвоинку, тут же подхваченную его товарищем, муравей устремился к Сосне, провожаемый недоумёнными взглядами других муравьёв.
     -Куда ты? – окликнул его один из них.
     -Я собираюсь покорить Сосну! – гордо ответил маленький муравей.

     Первый ряд сучков был очень высоко, на пути к нему предстоит преодолеть ствол, покрытый внизу толстой, ребристой и потрескавшейся от времени, а выше - шелушащейся, тонкой светлой корой, гладкой и липкой. Это довольно трудно для существа из Большого Мира, не имеющего приспособленных к этому конечностей, ловких и цепких, или достаточного опыта в лазании по деревьям,  но не для муравья, нет, не для муравья.
     Муравей – из Маленького Мира, над которым не властен закон всемирного тяготения, в котором сложные вещи становятся элементарными, а простые – практически невозможными. Это – другой мир со своими физическими законами, со своими законами мирозданья. Взобраться на Сосну для муравья – это не вопрос физических возможностей, это, скорее, вопрос терпения и упорства.
     Наш муравей был упорен, отважен и имел перед собой великую цель, так что подъём не доставлял ему больших трудностей. Преодоление неровной поверхности нижней части ствола отняло довольно много времени – то и дело приходилось переползать в другую бороздку, когда заканчивалась та, по которой полз, и на пути вставала, почитай, горизонтальная стена.
     Когда началась гладкая кора, муравей смог увеличить скорость, так как теперь можно было ползти по прямой, лишь обползая опасные участки с сочившейся из-под коры свежей душистой смолой. Попасть в смолу означало остаться в ней навечно, а такая перспектива муравью не улыбалась. На счастье, день был безветренный и путь муравья был много проще, нежели мог бы быть при другом стечении обстоятельств.
      Добравшись до первого ряда сучков, муравей остановился передохнуть. Глянул вниз – под ним всё расплывалось в серо-зеленоватом тумане, не было видно ни Муравейника, ни других муравьёв.
     -Высоко же я забрался! – подумал муравей и запел муравьиную песню:
     -Не пауки мы не кузнечики!
      Но сожалений вовсе нет!
      Мы муравьишки – человечики!
      Вам муравьиный шлём привет!
     Отдохнул муравей и, преисполнившись гордостью за своё благое деяние, призванное прославить муравьиный род ещё и покорением заоблачных высот, собрался продолжать свой путь. 

     Вечер застал муравья уже у самой вершины. Он как раз преодолевал очередной сук, когда небо покраснело, малейшие колебания атмосферы сошли на нет и вокруг установилась та абсолютная, режущая слух, тишина, когда замолкает шум леса, когда дневные обитатели Большого Мира уже забираются в свои норы и гнёзда чтобы отдохнуть после тяжёлого дня, а ночные его обитатели ещё и не думают выходить из своих убежищ, чтобы начать ночную охоту друг за другом.
     Муравей так был занят подъёмом, что не обратил внимания на сгущающиеся постепенно сумерки, а когда обратил – сумерки потихоньку сгустились и ночь уже принимала вахту у дня, круглая полная Луна прощалась до утра с Солнцем, исчезающим за далёким лесом на западе.
     -Ндаа… - сказал муравей, - Муравейник, поди, уж закрыли на ночь. Я-то думал, что успею до темноты.
    Но наш муравей не стал горевать, ибо, как и у всех покорителей стихий, у него преобладал над предусмотрительностью оголтелый оптимизм.
    -Где наша не пропадала! – сказал муравей и, бросив прощальный взгляд на уходящее солнце, возобновил своё восхождение. 
    Последние сучки, скрывающие от муравья чёрное небо, не показались муравью таковыми – за многие часы он уже  успел привыкнуть ползти ввысь. Поэтому, преодолев их, муравей поначалу растерялся, но в следующую минуту понял, что достиг вершины и очень обрадовался.
    Муравей стоял на самой высокой хвоинке самой высокой сосны, над лесом, погрузившимся в ночную мглу, над своим родным Муравейником, над всем Маленьким Миром. Чёрная пустота под ним и чёрная, усыпанная мириадами бриллиантов и топазов, сверкающих в вышине, пустота сверху. Вообще-то муравей не видел звёзд, слабое насекомье зрение сыграло с ним злую шутку, но это ничуть не огорчало храброго древолаза.
    Маленькая душа маленького муравья переполнилась радостью, он обвёл взглядом окрест, и, ничего толком не разглядев, с безмерной гордостью и со значением отчётливо произнёс:
    -Я покорил Сосну!
 
     А Сосна, в дремоте своей, так и не поняла, что её кто-то покорил. Честно говоря, она и не догадывалась о существовании Маленького Мира.