Счастье приходит убивать

Я сидел один в своей уютной квартире.
Приглушенный свет и работающий без звука телевизор.
За окном валил хлопьями ватный снег. Белый. В свете фонаря был еще белее. Торжественнее.
Я пил чай и печатал какую-то бредятину, которая была близка мне своей откровенностью. Я никого не ждал. Мне было хорошо. Одному. Наедине с собой…

Счастье пришло ко мне неожиданно. На тоненьких маленьких ножках. Оно бесцеремонно вторглось в мой интровертный мир. Вальяжно развалилось в кресле и попросило выпить.
В какой-то первый момент я даже растерялся. Но удивительно быстро пришел в себя, и мне показалось, что так и должно быть. Я быстро стал спокоен и легок.
Боясь спугнуть случайно свалившегося гостя, излучающего теплоту, я учтиво, сам, удивляясь себе, предложил: «Чай или кофе»?
- Что-нибудь покрепче!
- У меня есть водка!
- Это дешево. Я не могу нам позволить размениваться по мелочам. Хорошего коньячка бы!
Я метнулся в комнату. Из частокола книг выбрал самую неприметную. Перелистал. И собрал с первых трех глав всю имеющуюся наличку. Одеваясь на ходу, я выскочил к ближайшему магазину.

Впервые в жизни я пил коньяк мелкими глотками с такими большими паузами. Счастье настолько предрасполагало к себе, что я старался подражать каждому его движению. Копировал манеры. И вследствие чего пьянел не так, как обычно. Я не стремился нажраться. Мне была приятна сама процедура расслабления.
Сладкий хмель выводил из меня шлаки неозвученных мыслей.
Счастье неспешно вело разговор. Оно ненавязчиво задавало мне вопросы о моей жизни, и я охотно искренне отвечал на них. Я не мог понять, к чему оно ведет. Но был словоохотлив. Не потому что был глуп. А потому что мне хотелось быть искренним. И я был уверен, что моя искренность не преступна.
Когда бутылка оказалась пуста, и настал момент расходиться, я вопросительно посмотрел на Счастье. И оно ответило: «Я пришло к тебе. И потому спать буду с тобой. Я теперь все время буду с тобой».
Утром я проснулся абсолютно бодрым и легким. Я с удовольствием собрался на работу. Счастье было рядом. Мы вышли из дома, и без проблем добрались до офиса. Работа спорилась. Появлялись новые темы. Я хватался за них. Решал. И шеф жеманно расплывался в похвалах.
Так началась моя новая жизнь.
Счастье сопровождало меня от А до Я. От 00 до 24 часов. На яву и во сне. Счастье постепенно полностью входило в меня. И, в конце концов, грубо и бесцеремонно оккупировало все мое пространство. Я оказался подчинен его прихотям и удовольствиям.
         Я обязан был соглашаться с его настойчивым желанием наслаждаться жизнью. Я вынужден был посещать массовые мероприятия и иметь кучу бесполезных знакомых. От меня требовалась улыбка там, где мне было скучно. Я почти уверовал, что Счастье – когда любят тебя. Когда ты делаешь истинно то, за что востребован массой. И почитаем.
За определенную благодарность я должен был с радостью подписываться под проблемами других. И разрешать их. Постоянно мозоля глаза других таких же счастливых. И убеждать, что счастье глобально. Все счастливые должны объединяться.
         Я повелся на его сладкие перспективы и стал безропотным рабом его ситуации.
         Но когда я понял, что живу жизнью иного человека, я не преминул стать оппонентом. И искренне заметил, что хочу остаться в соей жизни. Со своими баранами. Но Счастье настояло, чтобы я купил очки. Ибо мой взгляд на жизнь был не четок. Я послушался и приобрел очки. Краски стали ярче. Очертания резче. Недостатки явнее. Я выкинул очки. «Лучше плохо видеть, чем хорошо смотреть!» Мне хотелось побыть одному, но Счастье уверяло, что это не счастье. Мы спорили. Я был уверен: счастье – это возможность делать то, что хочется тебе. Жить так, как требует этого твой внутренний мир. Не беря во внимание среднестатистический уровень. Счастье – когда любишь ты. Взаимно или односторонне. Счастье интимно. Его нельзя навязать.
         И тут же получал оплеуху. Которую мог бы избежать, исповедую свой прежний образ жизни. Не поддавшись искусным уговорам соблазнения. И не взирая на самого себя глазами окружающих. Не для которых я пришел быть в этой жизни.
А Счастье действительно имело силу. Оно подавляло своей аргументацией. Ко мне тянулись люди, и я был востребован. Но это было не мое.
         С другой стороны, чем больше Счастье наполняло меня, тем больше оно меня тяготило, и тем больше я боялся его потерять. Оно завораживало своей легкостью. Оно ошеломляло своей всерешаемостью. И заставляло трепетать перед своей родословной.
         Но однажды наш антагонизм зашел в тупик…
         Счастье, не выдержав моего тупого напора, вскочило с кресла и злобно двинулось на меня. Сжимая свои маленькие кулачки. Я успел увернуться от удара. Но оно было по-прежнему настойчиво. Я сделал финт в сторону и оттолкнул его от себя. Счастье неуклюже оступилось. И повалилось на пол…
         При всей своей значимости, оно оказалось очень хрупким. И тут же разбилось об острые края моей реальности.
Я снова сидел один в своей уютной квартире. Пил чай и печатал какую-то бредятину. Я был один. Но не одинок. Я остался при своем мнении. Со своей историей. Я был счастлив…
?!