Кошмар

     Темный переулок давил. Он дышал опасностью и сыростью. Грязь хлюпала под ногами, оставляя на ботинках свои щупальца. Темнота обволакивала и глушила все звуки, кроме ударов сердца. Удары доносились часто и неритмично. Он устал и желал только одного - поскорее вернуться в свое теплое гнездышко на восьмом этаже. Там его ждал холостяцкий ужин, хоть и приготовленный еще позавчера, но от этого не утративший своей привлекательности. Особенно в сравнении с этим мерзким вечером.
     - Дядя, дай закурить!
     Из подворотни вышли три тени и, сплевывая шелуху, направились к нему. В его животе заурчало, а коленки затряслись сами собой. Одно слово - шпана - всегда вызывало в нем одинаковую реакцию - страх. Ибо газеты нет-нет, да и запестреют сообщениями об ограблениях, насилии и убийствах. На государство надежды не было - пятнадцати - восемнадцатилетние подростки были сами себе государством, судами и высшими мерами. И для всех остальных - тоже.
     - Дядя, дай закурить! - Повторила одна тень - поменьше - затягиваясь сигаретой и сплевывая.
     Он машинально похлопал по карманах, тут же вспомнив, что бросил курить больше месяца назад. О том, что у пришельцев уже есть сигареты, он даже не заикнулся - себе же хуже.
     - Значит, не даешь. - Хмуро констатировала тень побольше.
     Самая большая тень длинно сплюнула и полезла в карман. Блеснуло длинное лезвие ножа и рывком приблизилось.
     - Дядя, ты нам должен денег за оскорбление. - Прогнусавил владелец ножа и, дохнув перегаром, приблизился вплотную.
     Дрожание колен передалось всему телу. И, кажется, даже волосы приподнялись и задрожали. Обморок был близок. А в голове раненой птицей билась мысль: " Проснуться! Проснуться! Проснуться!"
     И он проснулся. Над ним склонилось такое знакомое женское лицо, сильные и ласковые руки подхватили его, и божественный голос поплыл по комнате:
     - Приснилось маленькому что-то? Сейчас мама сменит пеленочку, накормит своего сынульку, чтобы он рос сильным и никого не боялся.
     Младенец довольно заугукал и потянулся ручками к маме. Все было как всегда - мама, знакомая комната, вкусные запахи. Изменилось только одно - пушок на его голове стал совершенно седым.