Размышления о жизни и смерти полетели!

Ну ладно ты, сильно-то не утрамбовывай песочек-то, а то не посмотрю, что свой – грохну!
Шутка!
Вот так! Нежненько надо: как тебя инструктор по минному делу учил - как с женщиной…
А впрочем, откуда тебе знать, как с ней обращаться надо-то?
Десять классов: выпускной прогулял до утра с девчонкой, даже поцеловать не решился, а она так ждала твоего первого поцелуя.
Ну что ж ты опять давишь – то так на меня!
Я же противопехотная мина! Про-ти-во-пе-хот-на-я!
На меня чуть наступил, я и сработаю.
Это не то, что противотанковая  сковородка, на ней хоть лезгинку танцуй. Пока килограмм триста не придавит взрыватель - не сработает.
А на нашем брате помнишь, даже горные козы подрывались, по неосторожности попав копытцем!?
Ну, все, хватит, хватит. Вот последнюю печеничку с пучком сухой травы сверху на мою маковку и всё…
Всё?! Ну, наконец-то оставил меня в покое. Достал уже, салажонок.
Три  месяца в учебке, и на те вам - уже сапер.
Головы поотшибала бы тем командирам, кто думает, что теперь он, после этих курсов царь и бог в минном деле. Конечно, чего-то он нахватался.…С простым бойцом, который рано или поздно встречается с подобными мне – не сравнить, но до спеца, ему очень даже далеко!
Если не ошибется, года за полтора научится – будет и сюрпризы и мины-ловушки с двумя, - тремя степенями неизвлекаемости извлекать, и нас таких, в пластиковых упаковках, где внутри ни одной  металлической детальки: даже пружинка боевая во мне, и та из пластмассы. Поэтому нас, итальянцев ни один  миноискатель не берет. Только собакой можно взять. Эти, ну просто звери по минам! Взрывчатку чуют даже сквозь землю и пластик.
Тс-с-с! Какой - то стук! Кто – то идет?
Нет, опять скатился сверху камень. Вот невезуха…
А жара - то, жара. Песок сверху раскалился. Ра-а-змарило.
И эти две ящерицы настырные, как будто в насмешку сверху на мой бугорок улеглись. Можно подумать больше негде. Отдыхают. Набегались-лодыри.
Вот ща-а-ас как жахну! Шутка!
На всякую непотребную мелочь себя тратить. Я подожду, тропинка-то хоженая, караванная. Мой хозяин-салажонок, молодой-молодой, а дело свое вижу знает!
Говорил ему командир отделения: «Поставишь вот тут и тут…»
А он – нет. Головой покумекал и сделал по-своему.
Одну на тропинку, чуть дальше через пару метров, завалил валун на бок, перегородив тропку, и рядом в сухой песок меня воткнул.
Хитрец!
Сообразил, что тот, кто подойдет к валуну, откатит его только вниз в ложбинку: а для этого должен будет опереться ногами….Да, да. Как раз там, где я его ноженьку поджидаю.
Во потеха будет, когда в калоше или еще какой обувке нога наступит на мою «пимпочку».
Где ее, эту ногу  хозяин будет после этого искать?
Опять камушек покатился вниз. Скукотища…
Чу! Опять земелька задрожала.
Наконец-то! Кто-то идет?
Только бы не свой.
А то, как порой  бывает. Одни поставили, другие не успели об этом вводные получить.
И свои  на своих же  минах…. Ужас какой-то.
Топот-то, топот, как будто стадо целое идет. Я-то знаю, что по этой горной тропке, даже две лошади и то не разойдутся…
Вот сейчас.…Сейчас, из-за поворота появятся. Тогда узнаем.
Вот! О-о-о! Это чужие!
Впереди бородач, за ним три ишака с какими-то тюками, следом еще один в изодранном халате. Вра-ги!
Сколько времени-то прошло? Часа четыре, не меньше. Спешат. Ну-ну. Скоро вечерний намаз. Спешите, спешите.
Фу, какая вонь от этих ишаков. Запарились бедолаги.
Так, мимо первой мины прошли. Везунчики!
А вот и валун. Ну?
Чего бородатый оглядываешься вокруг. Боязно? Не хочется к Аллаху? Вижу, не хочется. А придется! Придется, как пить дать!
Ну, еще сантиметров пять вправо.
Ну! Ну-у-же…
Тяжелый валун, да?
А как же мой салажонок-заморыш его подкатил? То-то же…Слабак.
Зови дружка, зови! Одному никак не справиться. И мне веселей, будет в вашей компании. А то видно твоя нога, не хочет на мою «пимпочку» наступать.
Четыре часа. Это же надо - четыре часа.
Четыре часа я честно ждала этого момента. С ума можно сойти!
Подошел дружок-то…
Ну, что.…Как у наших россиян говорят «С Богом!»
Ха! Это я здорово придумала: «С Богом – к Аллаху!»
Ну, наконец-то! Щелк…
Что бородатый вытаращил глазища-то? Понял!? Не ожидал? Не ожидал подарочка от шурави? Только поздно уже, поздно! Чихнуть не успеешь!
И не думай даже ногу убирать. Три секунды всего останется тогда тебе. Пока стоишь на мне - живешь!
Убрал-таки ногу. Эх, черноглазенький мой, зря.
Рот закрой, чего теперь орать – то. Две секунды…Я же лучше знаю саму себя. Одна! Ну, вот теперь пора! По-ле-те-ли-и-и!
Это же надо: самое приятное, что со мной и эти двое летят.
Аллах Акбар!
Тьфу ты! Прости меня Господи, бес попутал - это не мои слова.
Это, как его.… А – вот: «Аминь!»


1998 г.   Москва