солнечная история

Дорогой Кид.
Когда мы с тобой общались несколько чаще, я иногда просила рассказать мне какую-нибудь сказку. Но ты почему-то никогда этого не делал. Может быть, твоя мама не читала тебе сказок на ночь, когда ты был маленьким. Или даже ты их все забыл. Ведь ты уже взрослый мальчик, а взрослым мальчикам стыдно думать о всяких глупостях вроде маленьких девочек из детских сказок. Как жаль, что я этого не знала.
Тогда мне пришлось  сочинить эту сказку самой. Она совсем детская. Но ты не обижайся. Может быть, ты сам когда-нибудь кому-то её расскажешь. Иногда ведь даже большим мальчикам приходится рассказывать детские сказки. Но интересны они только тогда, когда ты сам веришь, что всё это – чистая правда.
un histoire du soleil
По волнам скитался кораблик. Бумажный, с лёгким парусом - плыл в бирюзовую неизвестность.
На пристани стояли трое. Мужчина прикуривал сигару.  Дама с белым зонтиком, одетая во всё белое, смотрела вниз, на волны.
Далеко в море уходила пристань. На самом краю, где море дышало белой пеной, и она медленно погибала на блестящей каменной глади, маленькая девочка смотрела на солнце.
Приближался закат. Вечернее марево закутало прозрачный, светлый шар, дымка клубилась и плавилась. Жёлто-туманная высь клонила ко сну, волны убаюкивали небо.
Она стояла, с развевающимися волосами, и прозрачными зелёными глазами смотрела на солнце и ветер в волнах, зачарованно заглядывала вдаль - туда, где скоро утонет солнце. Она ещё не знала, что это произойдёт. Она смотрела на бумажный кораблик.
- Ma chere, on va diner... Nous entendons... - раздалось с пристани бесплотным эхом
- S`il vous plait, maman, encore un peu...
- Nous entendons...
Кораблик качался... вниз-вверх, вниз-вверх. Исчезал, появлялся, и вдруг исчез совсем. Девочка тревожно вглядывалась вдаль, прикрыв зелёные глаза рукой, зацепившись волосами за колечко с дельфином. Где кораблик?.. откуда появился, куда ушёл?.. Но белый парус слился с пеной, и бумажная корма скрылась из виду.
   

Утром опять было солнце, она поцеловала maman и тихонько закрыла дверь виллы. Босые ноги касались жёлтого песка, быстро-быстро удалаялась маленькая фигурка, и под ногами бежала каменная полоска пирса. Вскоре море, близкое море. Она встала на край.
- Ты что-нибудь видишь?
Откуда он пришёл? Рядом стоя-л загорелый парнишка в лёгкой парусиновой рубашке, его волосы чернели-, как южная ночь, а яркие глаза пушисто темнели ресницам.
- Да. Я вижу город, коралловый город. Там русалки, обвивая хвостами волны, они ткут рассвет из нитей солнечных лучей... Там золотой песок, лучи пронзают прозрачное море, а прибой стелет волнистый ковёр из мягких песчинок... Там странные морские чудовища безобидно рассекают колючими плавниками солёную воду, там стаи перламутровых рыбок летают в бирюзе, а солёная волна качает, как в колыбели...
- Я знаю, хотя никогда его не видел. Мне рассказывал про этот город мой отец, когда мы строили с ним замки на линии прибоя. Они были такие большие, что я мог ходить по двору крепости и заглядывать4 в окна. Я не знаю, где отец теперь. Однажды он вышел в море –  и не вернулся.
- Это очень грустно... Ты здесь один?
- Да, наверное. Я никогда об этом не думал. Здесь мой дом. Я сижу на берегу, строю бумажные кораблики, достаю ярких рыб со дна и пытаюсь увидеть коралловый город
- Это же так просто - она рассмеялась, поправая рукой сбившиеся волосы. Это очень просто… Ты не можешь его не видеть!
Он молчал и смотрел на волны. Она улыбалась, она думала о его парусиновой рубашке и пушистых ресницах. Рубашка такая светлая, а волосы с ресницами - чёрные, совсем чёрные. Где-то свистнул гудок парохода. Спал маяк.
- Ты такая красивая. 
Она вскинула голову от неожиданности и встретилась с его лучистым взглядом, сверкающим, как мокрая чешуя у рыбок из морской глубины.  Она смутилась и перестала улыбаться.
-   Jolie! Ou est-tu, je ne te voi! Ma jolie!
- Мне пора. Извини.
- Приходи, пожалуйста, ещё. Я буду ждать тебя, – сказал он и взял её за руку.
Она ничего не ответила, немного сжала его пальцы, отвернулась, укусила губу и побежала обратно.
Засыпая, он вдыхал запах её волос и видел синие сны, где волна убаюкивала его тело, и русалка с её лицом улыбалась в свете нитей из солнечных лучей.

Прошло немного времени, может, всего лишь тысяча веков - и они встретились вновь.
Небо, вылитое из свинца, дышало упоением, сладостью... Солнце укрылось за призрачной чертой.  Мальчик с блестящими глазами и маленькая девочка сидели, совершенно одни, на берегу ласкового вечернего моря. Дул ветер, поднимал весёлые гребни, они танцевали в ритм музыки закатных красок.
- Я люблю тебя.
- Я тебя тоже люблю.
- Где ты была раньше?..
- Не знаю... Это было так давно, я уже не помню. Там было много чужих людей. Я не запомнила их имена.
Они были вдвоём, совершенно вдвоём. А звёзды уже падали, падали в море. Волны легко ласкали их пятки. Мысли их были подобны волнам, плавно раскачиваясь, но с внутренним беспокойством. Как струна – в камертон шёпоту ласкового прибоя.

 
…Иногда бродили по пустынному пляжу, держась за руки.
- Знаешь, мне никогда не было так весело и грустно одновременно...  Рассвет - это веселье, закат - грусть и тоска.
- День рождается, день умирает. Вечности нет, её кто-то придумал…
- Зачем?
- Не знаю. Чтобы не было так обидно.
- То есть кончится даже то, что... что мне... что я... тебя люблю?
- Да. Даже это
- Зачем же тогда рождается день?..
Он пожал плечами. Он очень устал, когда управлял лодкой, так что даже говорить ему было лень.
Она, сидела, поджав колени, свернувшись в комок. Когда он обернулся, то увидел, как её тело тихо вздрагивает, а по щекам бегут, бегут прозрачные слёзы.
Он обнял её и тревожно расцеловал, ругая себя за невнимательность.
- Что с тобой, что?..
Но… она почему-то уже улыбалась, закусывая губы от душных рыданий, но уже не плакала, а почти смеялась от счастья... непонятного, необъяснимого счастья. Её лицо светилось, а взгляд стал влажным и блестящим, как у него. Только глаза – зелёные.  Уткнувшись ей в плечо, он забылся на целую вечность, забыв про то, что вечности нет.

Они так много времени говорили другу другу разные слова, что иногда немножко ссорились. Глупые слова делают много зла, но ведь они этого ещё не знали.
- Когда-нибудь у тебя будет много детей, а жить вы будете в доме посередине большого города, там будет много машин, музыка и кино. Тебе не придётся скучать. Ты будешь очень даже счастлива. – так рассуждал мальчик в парусиновой рубашке.
- Но… я я е осталю тебя здесь, потому что я никогда не смогу тебя забыть. Я никогда тебя не забуду, зачем и как я стану счастлива?
-  Значит, ты остаешься со мной?
- Да.
Они замолчали.
- Неужели ты готов поверить в то, что я смогу когда-нибудь сидеть на берегу этого моря с кем-то ещё?..
- Но я ведь тоже не смогу никого обнять, и не вспомнить о тебе…
- Да, это соврешенно невозможно. Мне будет стыдно с этим человеком, я куда-нибудь убегу.
Он рассмеялся.
- Этот человек неправильно тебя поймёт. Он подумает, что ты сумасшедшая или что-нибудь такое… как  же ты от него убежишь…
- Я не сумасшедшая! И не буду я от него убегать. Я вообще не хочу его встречать.
- Как ты думаешь, а в коралловом городе нас видят?
- Конечно! – уверенно сказала она, заглядевшись на пробег волны. - И он никогда не простит, если я вернусь туда, откуда пришла. Вернусь без тебя,  –  волна добежала до берега, разбилась, маленькие ракушки блеснули в косом луче. Девочка наконец оторвала взгляд. Она строго заглянула в глаза своего друга. -  Я не оставлю тебя здесь. Я не смогу вернуться.
Он достал одну их ракушек и отдал ей. Это была прекрасная   перламутровая красавица, и девочка, поцеловав его, стала внимательно рассматривать чудесный подарок. А он в это время рассказывал:
- Мы построим дом на берегу. Мы будем купаться и бегать по пляжу. И ловить рыб, а весной…

Так они гуляли и говорили, день за днём. Иногда они мечтали, как хорошо было бы иметь крылья, чтобы улететь вдвоём куда-нибудь, за грань горизонта. Они были уверены, что она существует, эта грань, а море не спешило говорить им правду. Граней нет - но мальчику и его подруге не зачем было это знать. Они спокойно рассуждали, как прорваться за линию горизонта - ненадолго - чтобы посмотреть, что там – и вернуться обратно.
Над песком вальсировали чайки, приглашая с собой. Мальчик в парусиновой раубашке брал за руки зеленоглазую девочку  – и они кружились по песку. “Это танец, мы танцуем”  - говорил он, а она не могла поверить, она смотрела на него в изумлении, ведь ей никогда не приходилось раньше так танцевать. Он только улыбался, они мчались быстрее и быстрее, кружились и падали, смеясь. Тогда, раскинувшись на песке и отдыхая, они наконец замечали, что чаек уже нет, а с чёрного неба на них смотрят и подмигивают нескромные звёзды.
 
Вскоре чужестранка должна была покинуть прибрежный город. Они оба знали об этом, но никогда не говорили вслух о том, что это произойдёт, и произойдёт так скоро. На самом деле ни он, ни она никогда бы в это даже не поверили. Им было так хорошо вместе, а это гораздо важнее, чем всё на свете – даже вероятность когда-нибудь расстаться.   
Однажды случилась буря. Это было поздно вечером – как раз тогда, когда прошёл обычный час их прощания. В это время, чтобы не было так тоскливо без своей подруги, мальчик брал лодку – и выходил в море, ловить ярких рыб. Девочка об этом знала, и, слушая рёв высоких гребней, которые гнал всё сильнее и сильнее холодный ветер, очень волновалась. Её maman задёрнула шторы, чтобы никому не было страшно при виде свирепого шторма.
Ma chere, tes yeux sont brillant.. On … Coucher?
Si, mamman, Je ne peux oas le the,
Она погасила свет в комнате, но как только мама её поцеловала и закрыла дверь, бросилась к окну и распахнула створки. Ей было очень тревожно. В комнату со свистом ворвался дикий холодный морской ветер, солёные брызги закололи в носу. Она прильнула к подоконнику, высматривая маленькую лодочку. Но как ни вглядывалась в свирепую пасть разъярённого моря, ничего так и не увидела.
«Мама, не волнуйся, я скоро вернусь» - подумала она, выпрыгнула в окно и побежала на берег.
Шторм был страшен, волны неистовали, отбрасывая с грохотом груды прибрежной гальки. На песке лежали рыбы, выброшенные на берег, и судорожно заглатывали воздух. Она звала человека в лодке, хотя самой лодки не было видно. Но она думала… она знала, что лодка там, там, за волнами. Она рвалась, кричала, и тонкий голосок пропадал в рёве тяжёлого грозного чудовища, каким обернулось их ласковое море. Никто её не услышал бы даже вблизи, что уж там говорить о человеке в маленькой потерянной лодочке… Дул всё тот же шквальный ветер, было холодно, очень холодно, белое платье вскоре стало совсем мокрым, девочка дрожала от холода, но совсем этого не замечала. И тут она будто бы увидела край кормы, показавшийся за высоким гребнем, да лёгкий белый парус… Там, там, совсем недалеко… Она замерла и перестала кричать, прищурив глаза, вглядываясь в бушующие волны. Ей больше нечего было бояться. 
Вдруг глубоко вздохнула, разбежалась, и тяжёлый вал накрыл её с головой.

А мальчик и не думал ловить рыбу в эту страшную ночь. Он спокойно спал и смотрел всё те же прекрасные сны о прекрасном коралловом городе. Он давно привык к шуму бури, и, конечно, не услышал, как звала и плакала его подруга.
Утро после бури было спокойное, прохладное… Лёгкие гребни перебегали по светлой воде, наверху также легко и бесшумно бежали облачка. Он шёл по берегу, потягиваясь и улыбаясь. Он представлял, как сегодня увидит её вновь. Некоторые рыбы, выброшенные на берег, ещё дышали: он осторожно брал их в руки, гладя сверкающую чешую, и бросал обратно в море.
И вдруг он увидел что-то далеко на песке. Это что-то напоминало куклу в белом платье, оно лежало неподвижно в прибрежных волнах, чуть-чуть раскачиваясь на линии прибоя. Он остановился, не веря тому, что видит. Это было знакомое платье. Её волосы. Её кольцо с дельфином. Это была она.
Он стал звать её по имени, он рыдал и гладил светлые пряди, в которых запутались цветущие водоросли. Она его не слышала. Она была мертва.

Прошло ещё много-много времени. Он всё сидел рядом, и не хотел верить, что море её убило. Он не знал, что она в эту ночь так спешила на помочь его лодочке в пасти безумного шквала, да и зачем ему было это знать? Он и так был слишком несчаслив. Он сидел молча, неподвижно, а волны раскачивали,  убаюкивали её маленькое тело, будто она их дочка и спокойно спит.

Когда он опомнился и взял её руку, как прежде, он вдруг заметил, что маленькая рука что-то судорожно сжимает в кулаке. Он разжал пальцы, и увидел перламутровую раковину. 
  И тогда он поднял свою подругу, и пошёл к пирсу. Рука раковина выскользнула из разжатых пальцев и стукнулась о кмень, разбившись. Они миновали пристань, прошли мимо пустого кафе. Вот и песок. Мягко скользят ступни, втаптывая капли слёз в песчинки. В каждой капле отражается небо – лазурное, весёлое небо. Он плачет, тихо плачет - а ветер играет в её волосах. Рука беспомощно свесилась вниз, тело колышется от каждого шага. Губы мёртво погасли. Ресницы отдыхают на бледной коже.
Он осторожно положил своё солнце на самый край пирса и стал смотреть на неё, и вновь долго-долго смотрел, забывая про то, что плакал, и про то, что она мертва.
Он вспомнил коралловый город.
Скоро она будет там, обивая блестящим хвостом прозрачную волну, играя с другими русалками в рассвет.  Значит, море только лишь хотело, чтобы она была с ним. Теперь уже на всю жизнь, а не только на эти короткие каникулы. Позвало её сегодня ночью, и она поняла зов. И вот ненадолго вернуло то, что от неё осталось. Он прощался сквозь слёзы, благодарный своему морю за то, что смог увидеть её в последний раз.
Наконец, он поднял с горячего песка то самое дорогое, что успел приобрести на всём свете. Пора.
- Я люблю тебя. Я никогда не забуду твоих губ, а свет твоих глаз я буду видеть каждую ночь.
     И опустил её в море.
Тело качнулось на воде. Его накрыла высокая волна, разбилась о камень, и на камне тихо осела белая, лёгкая пена.