Диалог

- Мне жаль.
- Жаль?
- Да.
- Все так говорят. Дежурная фраза – как «здрасьте», «привет», «как она». Глупо и пошло. Особенно сейчас.
- Но мне и вправду жаль.
- Конечно, тебе жаль, я знаю. Я не цепляюсь к словам, если ты об этом подумал.
- Нет. Не…хотя да.
- Она не такая. Что слова? Слова лишь звуки, шум. Она не такая. Она над словами, над всем. Бывает так, что ты встречаешь, видишь то, что было во сне. До мельчайших деталей. Во сне мы верим во все безоговорочно. Во сне все истинно и нам не требуется никаких доказательств. Там самые чистые чувства – страх, любовь, радость. Так было и с ней. Просто увидел и поверил. Тебе еще налить?
- Ммм…
  Неровная струя холодной водки заполнила граненый стакан и немного перелилась через край, образовав на столе небольшую лужицу.
- У нее была белая-белая тонкая кожа, почти прозрачная, а синие нити вен пульсировали под ней.
- Она была красивой.
- Красота – как слова. Она слишком относительна. Всего лишь несколько отличная, чем у других, комбинация глаз, носа, губ. Красота тоже бывает отталкивающей. У нее было внутреннее совершенство. Гармония. Опять слова.
- Ты хорошо говоришь.
- Ты закусывай, а то окосеешь. Огурец бери.
- Я беру. Ты так хорошо начал, а закончил огурцом.
- Если ты окосеешь, мне лучше не станет.
- Скажи, ведь тебе тяжело.
- Ты лезешь мне в душу.
- Скажи, и тебе станет легче.
- С ее смертью мир опустел. Пустота. Щемящая пустота. Она сдавливает горло. Хочется кричать, выть. Ее больше нет. Остались чужие лица, рожи. Они смеются, любят. Как они вообще смеют говорить «люблю»? Это слово не для них. Они не знают, что значит любить. Не ухмыляйся так, а то получишь по роже.
- Я не ухмыляюсь.
- Не обращай внимания.
- Знаешь, я наверно пойду.
- Уже?
- Пора.
- Боишься, что жена потеряет?
- И это тоже.
- Ты ее любишь?
- Кого?
- Жену.
- Да.
- Наверно глупый вопрос.
- Нет. Я пойду. Извини, дела.
- Да, дела. Иди.
- Ты как, в порядке?
- А ты как думаешь?
- Ладно, я лучше пойду.
- Кепку не забудь.
  Дверь захлопнулась, оставив его одного. Совсем одного. Он взялся за полуопустошенную бутылку, поднес стакан, но тут слезы целым потоком хлынули из его глаз. Разбрызгивая остатки водки, бутылка глухо звякнула и разлетелась на сверкающие осколки. Уткнувшись лицом в ладони, он заплакал навзрыд, так, как не плакал с детства.