Ноктюрн

-- Мухтар, смотри-ка… осень… Чего вздыхаешь тяжко, а? Ты, брат, непра-а-в… неправ.
Олег Иванович потрепал по загривку большую рыжую собаку,  медленно распрямился и, слегка поморщившись, прислонился к спинке лавочки.
-- Лежи-лежи... лежи, браток…  Я говорю, грех нам с тобой жаловаться… Жаль, Машенька… Марья Сергеевна… не дожила. Помнишь, как она… Да ты не можешь помнить… ты тогда был мал… и глуп… А теперь мы с тобой ровесники… Внучок-то наш, говорю… хороший парень. Большо-о-ой начальник... Умный мальчик. Мой ты золотой…
Лицо старика умильно дрогнуло, и рот скривился в плаксивой улыбке, но Олег Иванович шмыгнул носом, сморгнул набежавшую слезу и окинул строгим взглядом безлюдный парк.
 Первые солнечные лучи пронизали поредевшие кроны деревьев, и жёлто-багряное зарево вспыхнуло мягким светом. Казалось, клёны затаили дыхание, стараясь удержать и роняя прохладные восковые листья, и в торжественной тишине было слышно, как обречённые странники падают на шуршащий ковёр.
-- Мухтар, иди сюда, голубчик, -- старик похлопал ладонью по скамье, -- иди-иди… никто не видит… всё ж теплей…
Мухтар улёгся рядом, опустил голову на лапы, вздохнул и благодарно взглянул на хозяина.
-- Глухой ты, брат, как пень…-- пёс слабо шевельнул хвостом и приподнял вислое ухо, напряжённо всматриваясь в лицо старика. -- Ну, ничего, дружище… жизнь - прекрасна. Ты мне скажи, ну разве мы раньше замечали эту красоту?.. Всё куда-то бежали, торопились… Нет, ты мне скажи, почему так поздно начинаешь… ценить?.. Не знаешь? А вот я тебе скажу. Я тебе скажу, приятель, что всему своё время. Осень… она, знаешь ли, примиряет… со многим примиряет. Она примиряет с неизбежностью… М-да...
Старик помолчал, прислушиваясь к возне что-то не поделивших воробьёв, и усмехнулся. Маленькое пушистое пёрышко плавно опустилось ему на колени. Он осторожно переложил его на ладонь и долго рассматривал, чему-то улыбаясь, затем легонько дунул и спросил:
-- А ты видел, какие внук ботинки мне купил? - Олег Иванович выпрямил ногу и залюбовался. -- Настоящая кожа. А главное - тёплые. Хорошо, что у нас одинаковый размер… Им сносу нет. Не так уж они и нужны мне, ботинки эти… но, друг мой… как приятно… как же мне приятно…
Олег Иванович пошевелил пальцами ног, и тёплая волна устремилась вверх, захлестнула сердце, перехватила дыхание; и вздрогнули, поплыли ажурные кроны деревьев, растворились в акварельной синеве.
-- Эк меня размазало… Совсем обабился… Но ты не выдашь…
Он громко высморкался, скомкал платок и вздохнул.
-- Эх-х, Машенька… не дожила, родная… То-то бы порадовалась… мудрая была женщина. Всегда говорила, что внук пошёл в меня…  Настоящий мужик. Помню, как они радовались, когда я… Господи, как время-то летит… Мои вы родные… 
 Справившись с волнением, старик погладил собаку.
-- А помнишь, как он тебя привёл?.. Ты был такой тощий, облезлый… дрожал… Родители не захотели, а мы с бабкой приютили… Как мальчик был счастлив! Впрочем, я тебе уже рассказывал… Добрым он был ребёнком, жалостливым… Таким и остался. Палку подарил… -- он любовно прикоснулся к трости с набалдашником, -- на День Победы. Держи, говорит, деда… для солидности. Ты, говорит, теперь на Чаплина похож. Шутник… Скорее, на Черчилля… А про политику не буду больше спорить с ним… он молодой - ему и жить.
Согретая солнцем земля дохнула прелью, сухо щёлкнул сучок; блестящая ворона шумно вспорхнула с ветки, приземлилась неподалёку от лавочки и застыла неподвижной чёрной кляксой, затем она принялась деловито разгребать листву. Лёгкая карусель мошки на мгновение зависла над лавочкой, взметнулась вверх, растаяла...
-- К теплу. А хороша вчера была колбаска? Машенька раньше её называла… И прихвати, бывало, говорит, Мухтару полкило шлакобетонной… Ты только, брат, не проболтайся внуку… Обидится… скажет, позорю… А что тут стыдного?.. Да и рано мы выходим, никто не видит…
С кряхтеньем он нагнулся к стоящей у ног спортивной сумке и принялся перебирать содержимое. Что-то звякнуло.
-- Одиннадцать штук… небогатый улов. Завтра пойдём другой дорогой…
Олег Иванович вынул из кармана носовой платок, тщательно вытер руки и надолго задумался.
-- Пожалуй, на баночку хватит... Полезная штука, доложу я тебе. Килька в томатном соусе. А?.. Тебе понравится. --  Взглянув на часы, старик добавил: -- Он у нас умный парень… но не сумеет понять… пока. Идём, иждивенец мой рыжий… неблизок путь.
Две сиротливые фигурки брели по пустынной аллее: тучный старик и лохматый пёс.


Декабрь 2001