Скиффл. ГЛ2

Глава 2.
Знакомство с Синклером. Смысл жизни.

С незапамятных времен, род Скиффла обитал далеко-далеко на юге, в некой теплой луговой местности, называемой Хаенфилл, и занимался выращиванием картофеля. В низком домике из голубой глины жили папа, мама и  Скиффл. Рядом, в   домике, из кирпича, обитал дядя. Оба домика соединяла просторная веранда, где они обедали, отдыхали или занимались делами, и все вместе, это называлось “Усадьба Скиффлов”. Вокруг был разбит сад: цветы :  маргаритки  и флоксы росли густыми рощицами между яблонь. За садом начинались картофельные поля и луга, и стояли хижины других работников и поселенцев: стаффиков, скиффлов и фоллимышиков.

Однажды, солнечным июльским утром, на дорожке сада появился дядя с каким-то юным незнакомцем. Маленький Скиффл сидел в это время под кустом георгина и подстерегал больших зеленых кузнечиков с длинными усами. Они громко пели по вечерам; Скиффл мечтал завладеть кузнечиками и кормить их булочками с салатом.
- А, привет! -  увидев его, бодро сказал дядя и остановился. Два дядиных башмака, точно два фундамента, возводили вверх колонны дядиных ног. Необутые ножки незнакомца, довольно-таки, терялись на этом внушительном фоне.
- Это Синклер. Наш новый сосед. Он хочет попросить у нас  свечей и картофеля, - сказал дядя. - Не понимаю, как свечи относятся к картофелю, но это слава богу, не моя забота.
  Синклер покашлял :   - Рад познакомиться, - смущенно выдавил он и вежливо протянул руку к Скиффлу, в  куст. Так торжественно со Скиффлом здоровались впервые, Скиффл удивился этому и подумал, - не нужно ли ему встать и поклониться? - Но не успел он ничего сделать, как вдруг откуда-то из георгиновых дебрей, угрожающе гремя бронзовыми крыльями,  на  руку Синклера спрыгнул огромный кузнечик, из числа подстерегаемых.
 - “Предводитель всех кузнечиков!” - восхищенно подумал Скиффл. Бока кузнечика отливали на Солнце красным и сиреневым. Разозленный бесцеремонным сованием рук в его куст, он хищно загнул усы и быстро пополз вверх, намереваясь добраться до самого Синклера и хорошенько его вздуть.
Синклер восхищаться не стал, вместо этого он задрожал.
- Что это? Что это за хищник? - пролепетал он.
  Кузнечик зарычал. -  Тут Синклер закатил глаза и упал.
Скиффл ожесточенно пытался выпутаться из толстых стеблей, среди которых совершенно запутались его ножки.
- Сейчас я помогу! -  закричал смелый дядя, увидев, что дело плохо. - Иду на битву!
Он снял один из своих замечательных башмаков на толстой подошве и попытался им спихнуть кузнечика с тела Синклера. Он держал башмак в лапах и тыкал им в  кузнечиковую морду.
- Кыш! Кыш! -  восторженно орал дядя, радуясь такому дню, в котором есть место подвигу. -  Цап! - Предводитель георгиновых кузнечиков был тоже парень не промах, он схватил башмак и свирепо замотал головой.
- Отдай ! Новый чудесный башмак! -  рассердился дядя, но соваться к кузнечику побоялся  и забегал вокруг в поисках иного оружия.
- Тебе не жить! -  попытался напугать он соперника, обнаружив вблизи только маленькое ведерко с песком. С маху, дядя вывернул его на кузнечика, и совершенно засыпал лежащего без чувств, Синклера. Георгиновый предводитель только покрутил головой, с которой ссыпалось несколько песчинок, и стал медленно разжевывать, торчащий из пасти, башмак.
- Отдай хотя бы шнурки! -  взмолился   побежденный   дядя.
К этому моменту Скиффл наконец выпутался из зарослей и, как тигр, прыгнул на поле боя.  Скиффла кузнечики знали. - Они не хотели булочек и салата. Кузнечики  предпочитали дикую жизнь в саду и ночные концерты. И их предводитель возмущенно стрекотнул, но отступил.
- Отдавай башмак! - Скиффл демонстративно взял в лапы свой  сачок.
Выплюнутый башмак полетел вниз, на траву. Дядя ринулся за ним, а кузнечик гордо расправил крылья и прыгнул на соседнюю яблоню, оттуда на сливу и вскоре совершенно пропал из виду.
- Чертова скотина, - мрачно сказал дядя, поднимая изжеванный, слюнявый башмак. Его хорошее настроение пропало. Теперь они вдвоем, повернулись к неподвижному Синклеру. 
- Может побрызгать на него водой? - спросил Скиффл.
- Я думаю, сейчас очнется, - дядя обмахивал башмаком, поочередно, то себя, то Синклера. -  Жарко.
Синклер действительно очнулся.
- Боже мой! -  сказал он, садясь и держась за голову. - У меня полно песка в ушах! -  И похоже, теперь мне придется еще попросить у вас и медикаменты.
- Сколько угодно! -  торжественно сказал дядя. - Ты еще легко отделался!

Так вот Скиффл и познакомился с Синклером, а после, - когда  Синклера обработали медикаментами, Скиффл пошел с ним, помогая тащить тяжелый мешок с картошкой. - “Он старше меня ненамного”, - решил Скиффл, украдкой разглядывая тощего долговязого Синклера. -“Может быть, на несколько недель”.
Синклер шел, высоко подняв брови. Взгляд у него был скорбный и одухотворенный. Он постоянно спотыкался.
  Синклер жил один, совершенно самостоятельно, в норке, в склоне холма который  стоял над Рекой. Он показал на два неровных окошка  в земле и с гордостью сказал: “Кухня и кабинет!”. Вдруг   наверху, на Холме, послышались писк и  хохот. Скиффл попробовал разглядеть, что там происходит:
 - Они повадились съезжать отсюда на досках, - обеспокоенно сказал Синклер, тоже посмотрев вверх. -  При этом они, конечно, шумят и галдят.
В самом деле,  мимо них, с восторженным писком пронеслась веселая куча-мала и с разгону, влетела в Реку, на мелководье. Из Реки они выбирались порознь, - намокшие и хохочущие юные скифрумы и фоллимышики. Позади всех, непонятно как затесавшийся в компанию стаффик, с серьезным видом тащил стиральную доску.
- А почему ты не играешь вместе с ними? - спросил Скиффл, восторгаясь этой идеей. - Не любишь кататься?
- Только  глупые зверюшки могут тратить время на ерунду! - торопливо ответил Синклер. Было в нем что-то гордое, - в том, как он откидывал голову назад, - временами, он даже казался похожим на тощенького курносого орленка.
- Заходи, пожалуйста! - пригласил он Скиффла. - Ты - не такой крикливый. Кажется с тобой можно общаться.
Скиффлу стало лестно, он тоже принял немножко орлиный вид, и зашел. В доме, с потолка свисали корешки,  и это уже было необычно и интересно. Синклер  сразу разостлал на полу газету и достал ножик для чистки картофеля. Но картошка у него не чистилась, он все суетился, и казалось, что  какая-то невысказанная мысль, не дает ему покоя. Наконец, не в силах с ней больше бороться, Синклер устремил вверх  брови, и проникновенно сказал Скиффлу:
- Видишь ли, я - Идеальное существо!
И Скиффл сразу понял, что сейчас  будет что-то совсем интересное. Вообще, в кабинете у Синклера находилось столько непонятных и умных вещей! Взять хотя бы книги: “Смысл жизни и цель”, “Логика - наше оружие в борьбе”, “Как одолеть соперника, не выходя из дому”... Книги занимали все почетные места. Письменный стол был заложен аккуратными стопками белой бумаги и на уголке его стояла чернильница.
- Видишь ли, - повторил  Синклер,  - Я вылупился прошлой весной, но никогда  не интересовался всякой чепухой. С рождения, я понял, что мое призвание - философия. И  однажды, размышляя, методом логических умозаключений, я неожиданно пришел к выводу:  Раз я всегда совершаю только  логичные поступки - выходит я - идеальное существо! - Да! - Совершенство! А значит, мне не подходят обычные для всяких там, стаффиков занятия! Мне должно быть предназначено нечто идеальное, исключительное! - Сейчас я пишу одну монографию, - добавил Синклер вскользь, как бы поправляя чернильницу. -  Думаю, эта работа позволит мне претендовать на звание доктора философии и софистики. Конечно, если они смогут правильно оценить ее и расставить акценты.
Вот это да! -  Скиффл подумал о своей жизни: кроссворды, ловля кузнечиков, катание на стиральной доске - Вся жизнь была сплошной чепухой.
Есть нечто более высокое, - сказал Синклер, намекая на свою философию. -  Я очень серьезно подхожу к проблеме решения вопроса смысла жизни.
Он нахмурил брови, поглядел, как бы прикидывая мысленно, может ли Скиффл воспринимать такие высокие вещи, и Скиффл замер, надеясь на то, что да -  может. Даже картошку перестал чистить.
- В чем смысл жизни? - удовлетворившись его видом, спросил Синклер, как бы давая понять Скиффлу, что он все равно сейчас ответит неправильно.
Скиффл заерзал на табуретке, тоже понимая это, но страстно желая ответить хотя бы в правильном направлении. Он перебрал в уме свои варианты.
- Совершать больше хороших поступков, - наконец решил он.
- Ха! -  Синклер торжествующе улыбнулся. Он был в своей стихии. -  Неправильно! Вот, к примеру, ты собираешь гусениц с яблонь - это хороший поступок?
- Да, - уверенно сказал Скиффл. - Яблоки останутся целы, и мама меня похвалит.
- А хорошо ли ты сделал гусеницам? - коварно и ядовито прошептал Синклер.
О гусеницах Скиффл еще не разу не думал. Он сообразил, что они, наверное, потом, голодали.
- Добро, как, впрочем, и зло - относительно. -  Синклер вновь торжествующе улыбнулся и пригладил свои длинные волосы. Он доказал Скиффлу, что он прав, и Скиффл с этим согласился. Это очень обрадовало Синклера. Потом они пожарили картошку.
-А в чем же смысл жизни? - спросил Скиффл.
Нельзя сказать, чтобы Скиффла это сильно волновало, но все-таки, на будущее,  он решил точно узнать. Уминающий картошку Синклер,  сказал очень просто, умно и увесисто:
- Это-то я и ищу! -  Идеальный смысл жизни!
Скиффлу в жизни не было так интересно. Словно в его мире появилась какая-то щелочка, и сквозь нее он видел что-то новое и большое.
- Ты знаешь, - сказал он признательно, - я всегда чувствовал, что есть что-то еще, - ты понимаешь?..
- Да! - сказал Синклер солидно, - это правильно, что ты думаешь об этом! Если ты не будешь хохотать или грызть семечки, приходи ко мне еще, и мы поговорим.

Скиффл спешил домой по пыльной дороге и думал о смысле жизни: “А зачем он вообще?”. По всему получалось, что в его жизни - смысла нету. “А в маме с папиной? Но ведь Синклер зачем-то ищет его. А что он будет искать, когда найдет смысл жизни?” - все эти вопросы были очень интересны, и он решил их запомнить, чтоб вернуться к ним после обеда. Вокруг лежали поля и сады, где ковырялись в земле или собирали корешки стаффики. Скиффл почти всех их знал. Стаффики носили рыжие усы и курили яблоневые трубки. Над садами, поднимаясь, яблоневые дымки становились наверху перистыми облаками. “Где-то там, в небе, плавает и смысл жизни, перистый и поэтому - трудноуловимый, - думал Скиффл. - Рядом с ним наверное, летают стрижи - спросить бы у них...”. На этом месте он дошел до Усадьбы и почуял запах голубцов и какао.

На веранде стоял старинный стол. Дымились горячие тарелки: семья уже обедала.
- Где ты был, сынок? - спросил папа, одновременно борясь с капустным листом и читая детектив. Поднимать глаза ему было некогда.
- Он относил свечи одному зверьку. Чудной зверек. Испугался кузнечика, - сказал дядя, умалчивая о своих успехах. “Знали бы они”, - подумал Скиффл и решил выяснить один вопрос:
- Скажи, пап, то что я собираю гусениц с яблонь - это хорошо?
- М-да. Это полезно, - ответил папа невнятно, откуда-то из глубины детектива.
- Но ведь гусеницам-то - плохо, пап!
Тут уж папа вынырнул на поверхность и заморгал. - Кому... плохо? - спросил он удивленно, словно сглотнул какой-то странный и возможно,  вредный пищеварению кусок.
- Гусеницы остаются без еды, - объяснил Скиффл.
- Гусеницы - вредители, - прямолинейно встрял  дядя.  - Чем меньше они съедят, тем больше достанется нам!
- Действительно сынок, ведь яблони-то посадили мы - для себя.
- Но если гусеницам плохо, - настырно продолжал Скиффл, - значит собирать их - не такой хороший поступок?
- Хм, - воспитательным тоном сказал папа. - Однозначного ответа не существует. Просто  гусеницы делают свое, а ты - свое. И с общей точки зрения, это - не хорошо и не плохо.
- В борьбе выживает сильнейший, - как-то уж совсем некстати выдал дядя. Похоже, он хотел схватиться с гусеницами, чтоб выявить сильнейшего.
После обеда мама пошла мыть посуду, а папа с дядей устроились в креслах почитать и порешать кроссворды. А Скиффл вспомнил еще одну вещь. Он снова подошел к ним и сказал:
- Хотелось бы узнать еще кое-что.
- Дались тебе эти гусеницы, - ответил дядя.
- Нет, теперь я просто хотел бы узнать в чем смысл жизни?
- Ну, - дядя подумал две секунды. - В работе. В удовольствиях, - сказал он затем и, довольно замурлыкав, вписал что-то в свой кроссворд. Смысл жизни был для него прост и понятен, и удовольствие ясно читалось в его маленьких голубых глазках, спускаясь до самых башмаков -  нового и погрызенного.
- Смысл всей жизни - дело всей жизни, - добавил дядя и махнул лапой на сад и поля.
- Смысл жизни - для каждого свой, - сказал папа.
 Скиффл был разочарован. - А разве нет какого-нибудь общего смысла? - спросил он огорченно.
- Сынок, ты - скиффл, а наши соседи - стаффики. В лесу живут хиппы. Скифрумы - путешествуют, а мыши грызут колосья. У каждого - свой смысл. Все такие разные. Зачем им общий смысл?
- А в чем мой смысл? - спросил Скиффл. Неожиданно оказалось, что у всех в жизни был какой-то смысл. Никто не жил просто так.
- Помогать старшим, - сказал дядя.
- Ну, нет, - ответил папа, - это - долг. А смысл - это то, что для тебя важнее всего. Обычно его находят не сразу, - добавил он.
Значит, мне тоже понадобится свой смысл жизни!, - встревоженно подумал Скиффл. - Особенно, когда я вырасту. Уж к тому-то времени я обязательно должен буду его найти! -   Тут он вспомнил про Синклера. - Наверное, идеальный смысл жизни искать еще сложнее! И он еще больше его зауважал.

Конец главы.