Cкиффл4

Глава 4.
Рыбалка с дядей.

Но назавтра дойти до Синклера у Скиффла не получилось.
На следующий день, папа и дядя не пошли на работу, потому что вся картошка уже отцвела. Папа решил почитать и уселся на веранде; Дядя же нашел себе за  утро множество разных занятий, но ни на одном не мог остановиться, - бросал и принимался за что-нибудь другое. Наконец дядя взял лопатку и направился в поле, смотреть, как выросла за ночь картошка.
Вовсю цвели подсолнухи, и утомленные Солнцем, шмели, жужжали еле-еле. Их сил едва хватало летать не падая. Разморенный теплом, папа тоже смотрел  свой журнал вполглаза.
Вернулся  дядя.
- Ты всю картошку до срока выкопаешь, - сказал ему папа, щурясь  на Солнце.
- Дождики бы не помешали, - озабоченно ответил дядя. - Как бы мелкая не осталась! Жара только прибавила ему энергии.  Дядя вышел на крыльцо и вытянул шею вперед и вверх, высматривая по сторонам, дождики. - Надо жечь костры! - взволновавшись их отсутствием, объявил он.
- Ну, что ты сидишь?! - нервно раскачиваясь на носках дядя, встал за папиным креслом, и совершенно заслонил папе свет.
- Зачем нам костры? - спросил невозмутимо папа.
- На дыме будут оседать капельки воды, летающие в воздухе, -. - Потом они станут большими каплями и упадут вниз! - объяснил, волнуясь, дядя - Я слышал, у туземных народов есть такой способ.
Папа поразмыслил: - Тогда, - ответил он , - дождь пойдет прямо над твоим костром, затушит его, и сразу же прекратится сам!  Он опустил взгляд в кроссворд и задумчиво добавил : - Третий зуб в челюсти собаки.
Отвлекшись, дядя начал тоже раздумывать о третьем зубе; он прикидывал, где бы поблизости взять собаку, чтоб посмотреть ей в рот. Временно он позабыл о своих горестях, но потом  снова начал приставать к папе  с  проектами, и папа не выдержал: - Сынок! - обратился он Скиффлу, который уже собрался было идти к Синклеру.  - Сходите-ка с дядей на рыбалку!
- Рыбалка! - воскликнул дядя. - Вот отличная мысль для сегодняшнего дня! - И он помчался собирать рыболовные снасти. Он хлопал дверцами разных шкафов и непрерывно ронял все на пол. “- Придется  отложить свой визит”, - подумал Скиффл. Он  тоже взял удочки  и теперь наблюдал, как дядя упаковывает свою коллекцию  блесен и мормышек. В ней была даже одна золотая мормышка, которой дядя очень дорожил.
- В путь! - наконец бодро сказал дядя и спустился по ступенькам крыльца. - Мы принесем вам горы рыбы! - хвастливо заявил он.
- Поздно не возвращайтесь, - напомнил папа.
- Вы должны успеть по нам соскучиться! - дядя запел  рыбацкую песню и  зашагал вперед.
Они шли на озера. Озер было два. Они лежали за Усадьбой, соединенные между собой протокой; из них и вытекала Река, на берегу которой жил Синклер. Меньшее озеро было спрятано в лесу. Там всегда царил полумрак; росли кувшинки и летали тонкие голубые стрекозы. Это было любимое озеро Скиффла.
- На какое озеро пойдем? - спросил дядя, и Скиффл сразу сказал :
- На маленькое!
- А где же я буду кидать блесну? - удивился дядя.
- В протоке ходят щуки, - ответил Скиффл, - покидаешь в протоке.
- Ладно уж, - согласился дядя. Они прошли мимо большого озера. На нем играли синие волны и  прибивали к песчаным бережкам сухие тростинки и птичьи белые перья. Потом они пробрались сквозь густые заросли розовых диких цветов и очутились в лесу.
Озеро лежало перед ними, тихое и одинокое, в задумчивых кувшинках и красном лотосе.
- Я сперва, половлю с тобой, - сказал дядя. Здесь стояла тишина, только жужжали всякие мухи. Косые лучи пробивались сверху, между листьями и сучьями, и падали в темную воду.
 - Достигают ли они дна? - подумал Скиффл. Он представил себе карасей, которые греются на донышке в этих солнечных столбах и неторопливо шевелят толстыми губами.
Тишина тоже подействовала на дядю, и и он молча, оглядывая благоговейно маленькое озеро, спустился к воде. На воде лежали черные мостки, и их сваи были черными колоннами, уходящими в воду, делающими ее еще более непроницаемой.
- Она черная от листьев, - пытаясь прозаически объяснить себе эту воду, сказал дядя. - Тут, наверное, тысячу лет копились листья.
Успокоившись, дядя забыл о воде, и принялся налаживать снасть. Он достал золотую мормышку и плюнул на нее, на счастье. Скиффл знал, что дядя ошибся. В воде были листья, но это было не главным. - В ней была тайна. Старая тайна жила в озере, спала под шелест широколиственных деревьев и стрекозиных крылышек. - “Хотел бы я знать ее”, - думал Скиффл, тоже спускаясь вниз.
Они забросили удочки, и  их поплавки застыли между цветов и широких округлых листьев. - Отчего же не клюет? - шепотом, чтоб не напугать возможную рыбу, беспокоился дядя и кидал в воду, к поплавкам, хлебные крошки.
Наконец поплавок Скиффла, - круглый и красный шарик, полегоньку поехал в сторону от берега. - Тот, кто заинтересовался крючком там, внизу, хотел спокойно позавтракать в одиночестве на середине озера. Поплавок доехал до плавающего листа и уперся в него, потом наклонился набок, - внизу удвоили усилия, - и залез под лист.
Скиффл вопросительно посмотрел на дядю, - не пора ли? - Тот энергично кивал всеми частями тела, и дергал лапы вверх.
Тогда Скиффл подсек, поплавок выскочил из-под листа, и за ним, в воздух взлетел круглый, коричневый карась.
- Есть! - завопил дядя. - Молчок! - тут же испуганным шепотом поправился он.
Скиффл подождал закидывать удочку снова. Он набрал в ведерко воды и пустил туда карася. Попав в ведро, карась задумался. Он неуверенно шевелил грудными плавниками и пытался понять, как так вышло, что его завтрак сменился этой посудой.
Тут и дядин поплавок принялся путешествовать по озеру. Он так долго крутился между кувшинок и лотосов, что дядя только вздыхал. Наконец поплавок выбрал достойный лист, нырнул под него, и вскоре в ведерке у Скиффла, думало уже два карася. Они поймали несколько штук, но затем по воде прошла рябь, и клев прекратился. Дядя опять забеспокоился и вернулся к хлебным крошкам.
- Сейчас мы им проложим дорожку прямо к нашим крючкам! - шептал он вдохновенно, осыпая все озеро своими крошками. Они плавали в воде и лежали на листьях, и хотя клева по прежнему не было, крошки, все же, кто-то ел. Поплавки ерзали, словно подталкиваемые чьими-то нетерпеливыми плавниками, но под воду не ныряли.
- Что такое? - не понимая пробормотал дядя и легонько поддернул свой поплавок. Тот не поддался.
 - Зацепился! - Застрял! - облегченно сказал дядя, понимая причину “неклева”.
- Подергай свой!
Скиффл подергал, и поплавок вежливо подплыл к берегу. А вот у дяди не получалось.
- Неужели пропала мормышка?! - Дядя с отчаянья, дернул со всех сил. Леска вспорола воду и натянулась, удилище согнулось в дядиных лапах, и в черной воде забурлило нечто. - Нечто ужасно большое, - мелькнули сине-зеленый плавник в колючках и огненный рыбий глаз.
- Что это?! - почему-то, по-прежнему  шептал дядя, испуганный и побледневший враз, ужасаясь тому, что крутилось и металось в воде на другом конце тонкого поводка. Но удилища не отпускал, сжимал крепко и машинально тянул его к себе.
- Куда?! - Куда?! - дядя не сводил с лески выпученных глаз, а Скиффл зачарованно следил за всем этим. Удивительная рыба ударила по листьям раздвоенным хвостом и стала уходить в глубину. Причитая, дядя травил леску. - Не хватит! - Не хватит! - Чуть не плакал он, но рыба уже выдохлась. И дядя потянул леску назад и вытянул ее всю:
Чудесное существо, устав, лежало перед ними на мелководье. - Зеленый гребень в разводах, крупная радужная чешуя и огромные, как тарелки, красные глаза, в которых горело древнее пламя. - Размером существо было чуть поменьше дяди!
Дядю одолел столбняк. Он не знал, что делают в таких случаях. Существо лежало молча, презрительно на них поглядывая.
- Спроси же его что-нибудь! - тихонько сказал Скиффл, щипая дядю за ногу. Дядя вздрогнул и очнулся. - Э-э, - сказал он, как-то невыразительно и закашлялся. - Оно разговаривает? - спросил он затем почему-то не  у существа, а у Скиффла. Они замолчали, пытаясь найти признаки, что существо разговаривает. Оно им не мешало, лежало тихо, разглядывая их в свою очередь, хлопало в мелководье перистыми жабрами. Дядина мормышка торчала в спинном плавнике, словно дядя  поймал этого кита, метая в него свою мормышку на леске. Скиффл шагнул поближе к дяде, - существо выглядело опасным, и дядя вспомнил, что он здесь старший.
- Раз оно не разговаривает, надо вытащить его на берег, - заявил он.
- А если разговариваю? - спросило внезапно существо и захохотало, булькая и захлебываясь в мелкой воде. Дядя подозрительно воззрился на него: - А вы точно разговариваете? - спросил он. Ему уже понравилась мысль, вытащить существо  на берег.
- Ну-ка, скажите-ка еще что-нибудь!
- Отцепи-ка ты, парень, крючок! - услышал он в ответ.
- Ну уж, нет! - дядя обиделся и порозовел. - Я вас честно поймал!
- И куда ты меня теперь? - В суп?! - весело спросил его трофей.
- В суп, в суп...- забормотал дядя. Очевидно ему представился суп, из которого торчит красноглазая башка и командует ему: “Еще лучку! - А теперь, посоли! - Так, - а попробуй?!”
- Чего он молчит? - спросило существо. - Думает? - Крючок бы вытащили. - Небось, плавник-то - не резиновый!
Дядя окончил размышлять, смиряясь с мыслью, что супа не будет. Но теперь его мысли приняли другой оборот: - Так это ты нам всю рыбу разогнал? - грозно спросил он и подошел поближе к этому киту, или кто бы он там ни был. Огненные глаза, там, или простые, дядя было безразлично. - Все-таки я тебя отсюда вытащу!
- Ну-ну-ну! - заелозило по песку существо-кит. Оно испугалось.
- Если ты меня, Водяного, вытащишь, и озеро все осокой зарастет, и рыба твоя точно  пропадет! - Отпустите меня, - а  я вам исполню ваши Сокровенные мечты!
-“Настоящий Водяной! - не веря своим ушам, подумал Скиффл. - « Вот она - тайна!”,  - Ведь Водяной  так редок и осторожен, что увидеть его можно лишь мельком, в лунные ночи, когда он выплывает на поверхность покувыркаться в серебряной водичке. Водяные состоят наполовину из волшебства, хотя сами, почти и не пользуется им. Глубокое, спрятанное в тени озеро, деревья по берегам, и раздробленный на лучи, солнечный свет, - очень подходящее место.
- Водяной? - удивился дядя. - Вообще, похож, - неуверенно сказал он. - А как же волшебство? - Почему ты не освободился с помощью волшебства? - тоже вспомнил он.
- На все есть своя управа, - загадочно сказал Водяной. Вы меня только  отпустите, - и будет вам волшебство. - Хотя не знаю, к чему оно вам? - сказал он глядя прямо на Скиффла пронзительно. Вы-то ведь, - не волшебные создания. Живите себе спокойно с тем, что  есть. Каждому - свое, а чужое, хоть и кажется счастьем, да почти всегда без толку выходит.
- Что попросить? - подумал вслух дядя, обрадованно пропуская эти мелочи мимо ушей. Его взгляд стал искательным и ушел вовнутрь, в  дядины желания и мысли. Скиффл видел, как этот взгляд, поочередно, извлекает или касается различных дядиных идей, и тогда дядины глазки сперва загорались, затем, - вновь, потухали и опять принимались настойчиво искать среди всякого хлама, Сокровенную дядину мечту. Похоже, дядя терпел поражение.
- Неужели у меня никогда не было  Сокровенной мечты? - недоуменно и обиженно спрашивал он, тщетно закапываясь все глубже и глубже.
Водяной насмешливо смотрел на него : - Сокровенную мечту - помнят всегда! - прокаркал он.
- “А есть ли она  - у меня? - подумал Скиффл. - Что это такое, - Сокровенная мечта?”. - Сам он мечтал вырасти, мечтал о собственном острове, где-нибудь в Море, про которое он слышал сказки, - чтобы по одному краю Моря шло близкое, красное Солнце, а по другому - плыла бы его стеклянным отражением, Луна. Чтобы все, кого он любил, жили на этом острове до скончания дней, и чтобы всегда были счастливы.
- У тебя хорошая мечта! - Водяной пронизал Скиффла неожиданно, петушиным глазом. - Но я - не Бог, а такого - и Бог не смог бы сделать. - Так-то верно и определяется настоящая мечта, - философски сказал  Водяной. - Ее несбыточностью!
- О чем вы? - спросил дядя, очнувшись. - Ничего не лезет в голову, вот беда! - Ты придумывай первым! - велел он Скиффлу и вновь сосредоточился, даже глаза закатил.
И  тут Скиффл неожиданно вспомнил о смысле жизни. - Как же я мог забыть?! - укорил он себя.
- А могу я загадать... просто..., - если уж вы не можете выполнить мечту... Как желание? - нерешительно спросил он.
- Конечно, - ответил Водяной. - Запросто!
- Тогда... - Я еще не знаю, кем я стану, но я очень хочу поскорей  быть на своем месте. Пускай я выберу в жизни тот смысл, который мне нужно выбрать, и не ошибусь! - пожелал Скиффл.
- Опять нелегкая задачка! - Водяной жевал, думая, свои сомовьи усы.  Наконец он ответил: - Думаю, ты будешь на своем месте! - Обещаю! - Только и ты должен постараться!
- Не забудь!
- Я буду! - сказал Скиффл.
Водяной хлопнул по воде плавником. - Одно готово!
 - Ну, так ты придумал? - спросил он дядю.
Дядя вернулся из своего внутреннего мира и виновато улыбнулся. - Знаешь, - сказал он неуверенно, - ...ну, пускай, хотя бы картошка у нас всегда растет - большая-пребольшая!
- Картофельная мечта! - Водяной захохотал. - Вот это просто! - Будет! - Нынешней же осенью, обещаю! И дядя просветлел.
- А теперь отпускайте меня!
Дядя вступил в воду и оперся о скользкую радужную спину. Водяной отчего-то  фыркнул и обрызгал  его до самой макушки. Дядя покраснел, отцепил золотую мормышку и, пятясь, отступил на берег. Водяной покрутил глазами, встопорщил усы, закричал по петушиному и прыгнул, через себя, назад, на глубину. Мелькнуло его белое брюхо, веера плавников, озеро плюхнуло, и круговая волна закачала кувшинки. Все умолкло. Низко приседая, порхали по озеру стрекозки, ползали по осоке радужные жуки.
- Отчего ты покраснел? - спросил Скиффл.
- Подумал: “ Отковырять бы чешуйку на память”, - смущенно признался дядя, и они на некоторое время замолчали. Событие укладывалось в их памяти, подбирало для себя подходящие, на будущее, слова.
- А ты что пожелал? - спросил дядя.
- Быть на своем месте, сказал Скиффл.
- Ерунда какая-то, - не понял  дядя. - Здесь и есть твое место, где же еще?. - Считай, потерял желание!
Им было неудобно дальше ловить здесь, зная, что их крючки, плавают перед самым носом Водяного.
- Пойдем по протоке, я покидаю блесну, - сказал дядя. Постепенно он забывал  о Водяном и радостно смеялся, выуживая из-под берега небольших зубастых щучек. 
- Ну, думаю, хватит. - Пойдем домой. Надеюсь, они уже успели по нам соскучиться. - И у нас  есть, что им рассказать!
В стороне от протоки, в лугах, были протоптаны извилистые тропинки, и они пошли по одной из них, сокращая путь домой. Потом началось их картофельное поле, и уже перед самым домом, Скиффл догадался:
 “Знаешь, почему он не мог освободиться?”, - спросил он у дяди, подразумевая Водяного.
- Почему? - удивился дядя. Он уже  перестал ломать над этим голову.
- Мормышка была золотая! - сказал Скиффл. - Золото его волшебство не берет!
- А ведь, верно! - воскликнул дядя, с любовью,  вспоминая о чудесной мормышке. - Вот дела! Он распахнул дверь на веранду, взобрался по ступенькам и объявил папе и маме: “ Это мы!”

Потом они сварили рыбный суп.
Удивительный рассказ про Водяного, пойманного на золотую мормышку, обошел округу. Все стаффики  как один, с пониманием отнеслись к  картофельной мечте, и каждый вздыхал. Им тоже хотелось бы поймать Водяного для исполнения своих личных, огородных мечтаний. Но сколько потом не ловили золотыми крючками в маленьком озере, никому так и не повезло.

Конец главы.