Коробка

Коробка лежала на столе. Она была обернута в синюю блестящую бумагу с золотыми тонкими полосками, в верхнем правом углу была украшена таким же цветочком, розочкой с синими и золотыми лепестками. Эта коробка была тут не случайно. Ее не занесли сюда нечаянно, она не предназначалась кому-то, она была именно для него. И он это знал. Это был новогодний подарок.
В комнате было темно, горела всего одна лампочка в ночнике, у кровати. Огромные тени от гирлянд вырисовывали на потолке странные фигуры. Они нависли над коробкой, словно стражники с топориками и в шлемах, казалось,  кто бы ни подошел к коробке, они рухнут  на него всей своей тяжестью, защищая ценный объект.
С кухни доносились негромкие голоса, журчание воды, позвякивание посуды и бряканье крышек от кастрюль, и еще оттуда доносились разные запахи всяческой вкуснятины. На кухне готовился праздничный ужин в канун нового года. Что-то успокаивающее, теплое слышалось во всем этом негромком гаме. Вот голос мамы произнес что-то невнятное и рассыпался смехом, рождая ответный хохот отца и еще кого-то. А вот чей-то низкий голос, кажется дяди Славы, с надрывом, сквозь смех, сказав несколько слов,  закашлялся и закряхтел, как старый боцман. 

Он проснулся оттого, что кто-то тихонько закрыл за собой дверь спальни. По удаляющимся шагам, он узнал отца. Видимо, тот только что положил на стол у елки эту замечательную коробку и крадучись ускользнул из комнаты, но скрип двери выдал его и разбудил Димку.
Как теперь уснуть? Димка повернулся лицом к стенке, натянул одеяло на голову и зажмурил глаза крепко, крепко.  Появились разноцветные круги. Они были то красными, то синими, то желтыми, сужались, проваливались один в другой, меняя цвета…. Нет, сон, как рукой сняло. Спать не хотелось совсем. Димка сбросил одеяло, перевернулся на другой бок и, как следует взбив подушку, снова уставился на коробку.

Невыносимо становилось вот так лежать, зарывшись в подушку, и представлять себе, что же может скрываться под этой блестящей оберткой. Ужасно хотелось вскочить и посмотреть, разворошив обертку, что же там все-таки такое.
Он спустил ноги на пол, нащупал тапочки, и озираясь по сторонам, словно кто-то мог за ним наблюдать, неслышными мелкими шагами стал подбираться к подарку. Вот она. Осталось протянуть руку, и пальцы коснутся блестящей, гладкой бумаги. Он дотронулся до цветка, потянул его на себя, но тот был слишком хорошо прикреплен, и не поддался напору. Тогда он осторожно обеими руками взял коробку и слегка потряс ее в руках, пытаясь услышать, какой шум издает содержимое. Но было тихо. Либо это что-то, заполнявшее весь объем, либо что-то цельное и хорошо упакованное. Оставалось только разорвать обертку и  раскрыть сверток, чтобы тайна перестала его мучить. Там могли оказаться новенькие солдатики, которых он так хотел, большие, в разукрашенной форме,  тогда Пашка просто обзавидовался бы ему. Или там могли оказаться новенькие коньки с красными полосками над пятками, он видел такие у Сашки на катке. А еще, еще там могла оказаться супер-машинка, на батарейках, так тяжело было расстаться с ней в магазине.
Он тихонечко опустился на пол  у елки, подогнул колени, торжественно водрузил на них коробку и закрыл глаза…

Будильник зверски разорвал утреннюю тишину, наполняя комнату противным звуком, залезающим в уши и раздирающим печенки.
- Да что же это  такое!!? – пронеслось в голове, - когда я его выброшу к чертовой
матери!?
Димка открыл глаза, шлепнул ладонью по клавише и перевернулся на спину, закинув руку под голову.  В комнате было еще темно, за окошком тихо падал снег, одевая ветки деревьев в белые шубки. На потолке плясали тени, рожденные отсветом уличного фонаря, раскачиваемого ветром. Они складывались в причудливые узоры, то соединяясь, то разбегаясь в стороны. Полная, нерушимая тишина обволакивала комнату. Вставать совершенно не хотелось. Но Дмитрий Сергеевич знал, раз будильник проорал свою зверскую мелодию, значит сегодня рабочий день.
Он попытался вспомнить, какое сегодня число, повернулся на бок и пригляделся к часам с  календарем на столике у стены. Рядом с ними лежала коробка, обернутая в  блестящую бумагу.
Он смотрел на нее не моргая, прислушиваясь к тишине, ожидая, что вот сейчас услышит чьи-то осторожные удаляющиеся шаги, что с кухни понесет пирогом, и чьи-то голоса, ведущие негромкую беседу, будут перемежаться тихим смехом, и до его обоняния наконец-то долетит запах печеного пирога с яблоками, который так вкусно готовила мама.