Ловушка

    Подбежав к винограднику на окраине сада, он остановился перевести дыхание, присел на корточки.

"Так, - рассуждал он, - от - сюда до ущелья, где договорились собираться после засады, - час быстрой ходьбы. Теперь можно не спешить. Дойду", - подумал он, прислушиваясь. Лязг металла заставил его насторожиться. Придерживая бьющую по бедру сумку, он, не поднимаясь, на коленях пополз вдоль зарослей виноградника. Задержав дыхание, осторожно выглянул из-за лозы. На расстоянии броска камнем, в небольшой ложбинке, поросшей густой травой, стоял бэтээр. "Опередили.Отход к ущелью  закрыли", -с сожалением  подумал  Назир."Влип.Что делать?"-  вертелось  у  него  в  голове. "  Справа  и  слева  открытое  поле  -  не  пройти. Назад - тоже  нельзя.  Еще  полчаса  и  отряд  уйдет  отсюда.  Да…"  -  вздохнул  он.  Прикусив  губу,  Назир  медлил,  раздумывая.  Осталась  одна  граната.  Экипаж  сидит  на  броне.  Оружие  в  руках,  но  особого  внимания  нет,  даже  немного,  кажется,  беспечны.  Ударить  по  машине,  и,  пользуясь  замешательством,  попробовать  проскочить.  Только  бы  не  промахнуться.  Да  поможет  Аллах  в  этом  священном  благородном  деле!  Прочитав  суру  из  Корана, вставил  гранату:  сумка  сразу  же  стала  легкой,  бесформенной,  он  закинул  ее  за  спину, чтобы не мешала. Из башенного  люка  высунулся  офицер,  он  что-то  сказал,  показывая  в  ту  сторону,  откуда  доносились  редкие  взрывы  и  автоматные  выстрелы;  солдаты  на  броне  засуетились,  полезли  внутрь  бэтээра.

   "Кажется, уходят:  наверное,  получили  приказ  по  рации.  Уф,  пронесло", - с облегчением  вздохнул  Назир,  опуская  гранатомет  и  пригибаясь ниже к  листьям.  Взревел  двигатель, и, давя спелые  виноградные  гроздья,  чадящая  бронированная  черепаха,  переваливаясь  с  боку  на  бок  на  рытвинах,  стала  удаляться  в  сторону  трассы.  Полой  рубахи  он  вытер  выступивший  пот.  Захотелось  есть.  Он  положил  гранатомет  на  теплую,  плотно  спекшуюся  землю  и  потер  занемевшее  плечо.
   Проклятая  граната:  она  разорвалась  прямо  у  ног  Фатеха,  и  Назир  успел  сообразить,  что  испугался  тот  боевой  гранаты  -  выронил  ее  из  рук,  за  это  и  поплатился  своей,  пусть  и  не  ценившейся  здесь,  в  лагере  под  Пешаваром,       жизни.  А  Назира  все-таки  зацепило. После этого  в  программу  подготовки  обращения  с  гранатами  добавили  еще  четыре часа полевых  занятий.

   Назир  вспомнил,  как  в  медпункте  он  отбивался  от  санитаров,  пытавшихся  сделать  анестезирующий  укол,  чтобы  вытащить  из  плеча  осколок. Аллах потом не  простил  бы  ему  этого  вторжения в тело. Ему уступили.  Он,  сжав  зубы  так,  что  судорогой  свело  челюсти,  молча  терпел,  пока  резали  кожу,  задубевшую  под  солнцем  и  упругим горным ветром.

  Он вытерпел до конца, пока в ране ковыряли чем-то блестяще- железным и, наконец, показали ему кусочек металла, чуть больше, чем гранатовая косточка.Он снял сумку с плеча, запустил по локоть руку, пошарил: горсть патронов, нож, нащупал шершавый кусок лепешки. Не замечая прилипших травинок, жадно откусил, сорвал кисть винограда, пропустил сквозь пальцы тяжелую гроздь. Бросил горсть ягод в рот, освежаясь прохладой спелых, налитых щедрым солнцем, виноградин.