Последний богатырь нашей улицы

    Последний богатырь нашей улицы.

                ***

 Эти двое будто созданы друг для друга.
Я говорю о Иван Иваныче Сороколате и его жене Катерине.
Оба такие дородные, что почти никогда не ходят под ручку, так как занимают весь тротуар сразу и прохожим остаётся или, созерцать могучие спины форвардов, или прыгать с бордюра, обгиная парочку по проезжей части дороги.
 Прогуливается Иван Иваныч обычно вечером, после ужина, по холодку.
На нём серый шестьдесят четвёртого размера хлопчатобумажный костюм и белая  в мелкую дырочку капроновая шляпа.На ногах коричневые кожаные сандалии, со скрипом.
 Вот он, глядя под ноги, по- утиному переваливаясь и потея, движет по своему маршруту: до памятника Славы и назад.
- Здрасьте, Иван Иванович,- уважительно и с поклоном приветствую я его.
Он не спеша поднимает свою хрущёвку, кивает мне ей, и скрипит дальше, мимо крашеных заборов и калиток нашей тихой Хальзуновки.
 Эта сцена повторяется изо дня в день и каждый раз у меня почему-то поднимается настроение...

                ***

 Мы с Иван Иванычем - соседи-половинщики. Забора между нашими дворами нет и всё что происходит у него на фазенде мне очень хорошо видно.
 Каждый вечер, перед прогулкой, он выходит в сад, садится на допотопный самодельный табурет, снимает шляпу, причёсывает остатки седых волос, двигает  к себе поближе стоящий напротив расскладной столик, рукавом смахивает с него невидимый сор, и, сложив по- школьному руки ждёт, когда принесут ему ужинать.
Ещё год назад Сороколат за день съедал четыре буханки хлеба.
Теперь он худеет - не больше трёх.

                ***

 Сегодня пятница.
Иван Иваныч дома - взял отгул, чтобы собрать вишни.
 У него какой-то особо крупный сорт, сладкий и сочный.
- С пид Полтавы саженцы привез, - охотно отвечает он любопытным.
Хозяин очень гордится своими красавицами и угощая соседей с удовольствием слушает их восторженные комплименты.
 Всё бы хорошо, да в это лето наши воробушки совсем обнаглели... Шесты с тряпками и те не помогают. Сам же хозяин, в виду своей ограниченной резвости, им не опасен.   
А жену Катю вишни интересуют только на кухонном столе...
 Перед тем, как приступить к сбору своей гордости, Иван Иваныч выволок из сарая большущую неструганную лестницу, сменил две нижние треснувшие ступеньки, погонял свистом нахальных воробьёв и подтащив орудие труда к дереву полез.
 Вишня жалобно скрипнула, зашумела листами, пьяно качнулась и осыпая хозяина засохшими пестиками приняла неестественную позу, как будто готовясь стать на колени.
- Катя! Ты посмотри сколько тут вышен, - проурчал он из середины „красавицы“ начиная бросать бордовые шарики в вёдра и в себя...

                ***


 Иван Иваныч отдыхал.
Он сидел в холодке у сарая и попивал домашний квасок.
Перед ним стояли  четыре полных ведра и молочный бидончик вишен. Щёки и губы соседа были перемазаны вишнёвым соком, а руки так просто почернели от него. С завистью косясь на Иван Иваныча, в ветвях ругались обиженные воробьи.
Один из них даже попробовал утащить из молочного бидончика вишню но, тут же, насмерть перепуганный могучей отрыжкой человека упал с бидона в траву и забыв про крылья, как цыплёнок, бросился наутёк.
 Из дома вышла супруга.
-Ой, вишен-то сколько собрал, работничек мой! - изумилась жена.
- Ведь тяжело небось было? Пошто меня не позвал, - понарошку обиделась она.
- А вёдра я в погреб снесу. Ты уж сиди, я сама, - пыхтела Катя, поднимая урожай.
Сороколат пил квас и лишь снисходительно улыбался.
Он был доволен: день прошёл не зря!
               
                ***

 Как всегда в девять часов вечера они сели в саду ужинать.
Перед хозяином стояла большая миска окрошки, а рядом топорщилась приличная горка чёрного хлебушка. В воздухе пахло свеженарезанным луком и огурцом.
 Иван Иваныч взял простую деревянную ложку и отхлебнув несколько раз, а после неожиданно побледнел. Потом тихо положил ложку обратно и замер, к чему-то прислушиваясь.
- Вань...Ты чего?.. - прошептала Катя и тоже отложила ложку.
Супруг поднялся из-за стола.
- Вань, ты чего это? - уже громче спросила она.
- А-а-ах, - слабо простонал Иван Иваныч, - а-ах... живот, что-то схватило... Дышать даже тяжко... Мне бы прилечь, что- ли?... - стонал он дальше направляясь к дому.
И тут его вырвало.
- Да что с тобой, господи Исуси,- испугалась жена.
 Иван Иваныч не отвечал, его рвало.
Обхватив руками ствол первого попавшегося дерева и упёршись в него правым плечом, он  судорожно хватал ртом воздух.
- Скорую...скорую...вызывай, - наконец выдохнул несчастный.
Катя, колыхаясь словно студень, устремилась на улицу, к автомату...

                ***

 Черз двадцать минут приехала Скорая Помощь.
Иван Иваныч стоял в той же позе у дерева.
Он был ещё жив...
Ему сделали промывание желудка и на всякий случай отступили поближе к калитке.
Вобрав в себя около пяти вёдер воды с марганцовкой, сосед громко икнул и мощно выстрелил в стенку сарая...
 Стрелял он туда около часа, окрасив её почти всю в розовый цвет. А когда этот ужас закончился все приблизились и ахнули: земля была обильно усеяна вишнёвыми косточками.
- Ого, да тут их с ведёрко наберётся! - воскликнул поражённый увиденным молодой доктор, с уважением  взирая на спасённого им Иван Иваныча, может быть последнего богатыря нашей улицы.