Зависимость

Хотелось плакать. Просто плакать от счастья. Потому что он был рядом. Так наивно, так просто, по-девчоночьи, а она была женщиной... С ним и только с ним. Ему несколько дней назад исполнилось 33, а ей тремя неделями раньше стукнуло 26. Она боялась говорить ему, что любит, потому что она уже не любила – он был где-то внутри нее, он был то ли ее сердцем, то ли мозгом, то ли нервом...
- Вильгельм... Вильгельм..., - она обнимала его, дышала тяжело, словно ей не хватало воздуха. – Вильгельм...
Он обнял ее во сне, она заплакала, потому что не могла по-другому. Она могла плакать только наедине с ним. И знала, что через полчаса она должна будет вернуться домой или туда, куда она всегда боялась возвращаться.
- Вильгельм..., - она опять переживала психологическую беременность, потому что всегда мечтала родить от него доченьку или сына... Ее опять затошнило...
Снег за окном шел крупный. Она смотрела в окно сквозь слезы. Ей хотелось вернуться лет на десять назад, в тот день когда она впервые услышала его имя.
- Вильгельм...
- Что, Дженни? – она опустил ладони на ее вздрагивающие плечи.
- У тебя все в порядке?.. – она неожиданно умолкла.
- Конечно, - он приблизил ее лицо к себе. – Ты сильная женщина...
- Нет... Нет... Нет..., - она захныкала, как пятилетняя девочка. – Иначе не пришлось бы уходить через..., - Дженни оглянулась на часы и произнесла хрипло: - Двадцать минут. Господи, я ненавижу это..., - устало произнесла она, свесила ноги с кровати и завернулась в халат...
Вильгельм тоже встал. Кресла были с пурпурно-бархатные. Их разделял столик, на котором стояла ваза с фруктами и две чашки кофе. Он не любил, когда Дженни курила, но прикуривал ей, потому что знал, что это единственный для нее способ расслабиться, иначе она сойдет с ума от напряжения... Она тоже не любила, когда курил он и нанавидела себя за то, что курит сама. Опускала глаза и старалась не смотреть на Вильгельма.
- Мне уже двадцать шесть, - равнодушно произнесла Дженни.
- Ну и что? – Вильгельм запрокинул голову, на нее не смотрел.
- Старая стала, - также равнодушно повторила она.
- Еще раз скажешь это, я убью тебя, - он рассмеялся, глядя на нее, потушил сигарету.
Дженни узнала! узнала его давно забытый юношеский смех.
- Я.., - хотела наверное сказать, что любит его, но закусила губу. – Через десять минут я должна уйти, - произнесла Дженни тяжело и шепотом. Чувствовалось, что она нервничает. Вильгельм забрал сигарету из ее пальцев. Докурил эту немужскую изящную vogue и долго смотрел исподлобья. Дженни была для него почти идеальной женщиной. Наверное потому что никогда не стелилась перед ним, но согласилась быть распятой за него. Он чувствовал это всякий раз, когда они занимались любовью, когда она уходила от него – такая серьезная, деловая женщина, когда она приходила (нет! она врывалась, как торнадо, как чокнутый подросток) в конце концов, тогда когда она молчала, совсем так, как сейчас. Он чувствовал свое бессилие, чувствовал, что при всей ее отдаче, она не пренадлежит ему целиком, его это раздрожало, бесило, выводило из себя... Он закуривал. И ничего не говорил. Время шло медленно и быстро.
Дженни оделась, накрасилась и смастерила прическу равно за десять минут. Она привыкла. Вместе они вышли в холл. Вильгельм задержал Дженни в дверях, сжав до боли запястье.
- Подожди..., - он прижал ее к себе, она задрожала, целуя его волосы, мочку уха, лоб...
- У меня всего две минуты...
Запел его сотовый, а Дженни вышла и побежала по ступенькам лестницы. Вильгельм закрыл за ней дверь. Вернулся в комнату. Закурил, стоя у окна. Снег шел по-прежнему. Было время Рождества. Вильгельм не ощущал праздника, чувствовал, что с каждым днем все больше зависит от нее. Хотелось увидеть в окно: как она спешит на другую сторону улицы, как садится в такси... Он был уверен: она ему не изменяла никогда, несмотря ни на что... Но она вынуждена уходить, его это разрожало. «Абонент временно недоступен». Ее сотовый не отвечал. Она, как всегда, недоступна. В нем произошел сбой, потому что не было ее...
Темнело. В глазах.
- Пришлите кого-нибудь в 305 номер, посуда разбилась, - спокойно произнес Вильгельм. Оделся, вышел.
В полночь началась метель. Он вернулся усталый. Раздроженно бросил ключи на пол, снял пиджак и увидел... Дженни.
- Ты что, милая?
- Осколки убрали, - тихо сказала она. Подошла, долго гладила его взъерошенные, влажные волосы. – У меня встреча в девять, сейчас – двенадцать...
- Через два дня мы оба уедем из этой страны..., - Вильгельм сел на кровать, обхватил голову руками. – Ты не можешь бросить все это?! А?!
Дженни молчала. Вильгельм свободнее, чем она. Она – связана.
- Я принесла лаваш, он теплый, - вдруг сказала она.
Вильгельм рассмеялся.
- Ты ненормальная...
Вдвоем они съели весь хлеб. Молчали. Прошел час.
- Плюнь на все, а? – он порывисто прижал ее к себе. – Я увезу тебя, Дженни...
Она заревела.
- Я не могу, не могу, я как робот, понимаешь, как робот...
- Понимаю! Ну и черт с ними со всеми... Ты можешь о себе подумать? – он тоже срывался на крик. – Ответить мне, можешь?
- Теперь уже нет..., - она захлебывалась в слезах. – Я разрываюсь на части... Распадаюсь на атомы...
- Ну, все, все, милая, прости... Еще только час, только час...
- Не хочу думать о том, что могло бы быть... Мне больно, потому что этого не случилось... И никогда уже не случится..., - неожиданно Дженни положила голову на колени Вильгельма. – Я хочу все вернуть, но мы живем с тобой в каком-то придуманном мире.., - она неожиданно успокоилась и грустно сказала: - Времени мало...
- Как я ненавижу это.., - хрипло произнес он, снимая с Дженни мокрое пальто, шляпу повертел в руках и усмехнулся. – Деловая женщина... Нет. Девчонка..., - Вильгельм мог поклясться сейчас, что такая почти звериная привязанность возникла большей частью потому что, Дженни недоступна, несмотря на то, что он обнимает ее, чувствует... Дженни была очень усталой, обессиленой, Вильгельму даже показалось, что она потеряла сознание... Просто уснула... А он впервые не мог сомкнуть глаз. Следил за временем. Четыре утра – метель утихла... Пятнадцать пятого – светает... Полпятого – кто-то постучал в соседний номер... Четыре сорок две – снег пошел вновь... Четыре сорок семь – Вильгельм осторожно привстал, чтобы не разбудить Дженни и, недолго думая, отключил будильник, который она завела...
Пять ноль три – Вильгельм одел халат, прошелся по комнате... Пять ноль пять – на столе записная книжка Дженни... Вильгельм открыл ее и нашел авиабилет на сегоняшнее число. Вылет 9:07. Стокгольм-Москва, разумеется. Пять ноль девять – Вильгельм закурил. Совсем рассвело. Семь сорок семь – Дженни проснулась. Как часы. Вильгельм стоял у окна. Она привела себя в порядок за десять минут. Привыкла. Вильгельм не сказал ни слова о найденном билете... И она, попрощалась с ним молча, только глаза блестели от слез. Они вместе вышли в холл. 
- Подожди..., - Вильгельм задержал Дженни в дверях, до боли сжав запястье. – Пожалуйста, подожди.., - она прижалась к нему лишь на мгновенье, расцеловала, как маленького мальчика и спокойно сказала:
- Ну, ладно..., - и побежала к лестнице. Вильгельм закрыл за ней дверь. Вернулся в комнату – восемь ноль один. Закурил. Снег шел по-прежнему. Он видел сквозь стекло, как Дженни спешит на другую сторону улицы, садится в такси... Она была для него идеальной женщиной, вопреки тому, что не пренадлежала ему. По ряду самых разных причин: национальности, например – не то русская, не то еврейка, не то казачка... С рожденья калека, никому ранее неизвестная, в то время, как он – голливудский актер с мировым именем...
Они встретимлись совершенно случайно, когда Дженни отчаялась найти его. К тому времени она уже была замужем за американцем эстонского происхождения, с маленькой дочкой, которую родила еще до замужества от гражданина Нигерии... Она разрывалась между чувством и долгом. Но твердо знала, что ничего не испытывает к мужу и даже не могла понять любит ли дочку... Ее нервом был только Вильгельм, которого она обретала и тут же теряла каждый раз – при встрече... Они поменялись ролями: Дженни стала для Вильгельма такой же недоступной, каким он был для нее несколько лет назад, когда она была никому неизвестна. Просто сыктывкарская девчонка, просто Женька, а он – всемирноизвестный актер...