Вслед за волшебным колобком

Кира Сидорова






Вслед за волшебным колобком




Больше всего Вульфер не любил две вещи: вставать на заре и работать (в смысле регулярно).
В окно било солнце, в дверь - крепкий мужской кулак.
Ну и кто, кроме Михася, мог этак колошматить? Мотаться по двору, орать:»Выходи, Пиксоевич! Нужда до тебя!»
«Ох!» - Вульфер передернулся, сунул голову под подушку. Авось уйдет, пошумит-повопит и уйдет. От тяжких ударов содрогались стены. Потом все стихло.
Страдая и надеясь, Вульфер не учел одного - выучки. Сперва что-то за-скреблось, затем стукнуло.
«Засов!»
Снова поскребывание, легкое «брямс».
«Крючок…»
И, наконец, нежный, ласковый щелчок.
«А вот и Игорев замочек тайный».
По случаю лета и жары все прочие двери были открыты настежь.
Взволнованный бородач возник на пороге, в руках - здоровенный топор.
«Хотите проснуться свежим, бодрым, раз - и на ногах? Топор - то, что вам нужно!»
-Ты это… чево? - пискнул из угла детектив.
Бородач деловито огляделся, щупая глазом темные закоулки.
-Испужал ты меня! - недовольно буркнул. - Зову, стучу. Угорел, мыслю? Так вроде лето на дворе, да и духу душного нет… Ну…
-Ну?!
Ну и взял топорик, на случай… - Михась смущенно поскреб в рыжей бороде.
Вульфер давно так не смеялся.
-Топор положи. Нервирует, - и пошел в сени умыться. Михась за ним.
-Думал, я лежу с перерезанной глоткой, а вокруг тьма нежити, злой до шпионов?
Рыжий верзила отмалчивался, делал вид, что ищет, куда пристроить то-пор.
-Рядом Кощей стоит во-от с таким мечом, - резвился детектив. - Кровь мою в пузырек собирает…
Холодная вода - с ночи запасся - бодрила. Сон почти прошел. Еще бы! После такой-то побудки!
На Михася было больно смотреть.
-А чего, - бормотнул он, вконец изведенный языкатым хозяином. - Вся-ко бывает. При нашей работе…
Вульфер только сунул голову в бадью: освежиться, тат как следует, по-русски…
-Ф-ф! Кха-кха-кха!.. Ты чего несешь? Какой работе? Нашей!.. кха-ках…
Вода залилась в нос и щипала неимоверно.
Михась стучал по спине - стучал, привел детектива в горницу, усадил бережно.
На мокрого встрепанного парня он теперь поглядывал с опаской: то не добудишься никак, то на-ко, чуть в бадье не утоп. Захворал?
Принялся даже вытирать вышитым рушником, но Вульфер рушник вы-рвал, сказал раздельно:
-Я - детектив! Тайные делишки, шпионы и планы не по моей части! По-нятно?
Михась примирительно пожал могутным плечом. Усек, мол.
Но Вульфер знал: не усек.
«Ну, спасибо, Игорь-свет, благодетель! Сказал, скучать не будешь. Я и не скучаю!»
Вульфер выпил кислого, вырви-глаз, квасу из ледника и проснулся окончательно.
-Чего там? Опять пьяные сторожа подрались? Водяник жеребенка сви-стнул? Баба Яга метлу любимую потеряла? Давай, выкладывай, терзай мою душеньку.
Михась шуток не понимал и не любил.
-Про Бабу-Ягу не скажу, не ведаю, а врать не буду. Тебя, Вульфер Пик-соевич, во дворец требовают. Так что одевайся живой рукой, дехтехтив царев, ждут нас.
«Я не царев детектив! Частный я сыщик, частный!» - взвыл Вульфер, правда, мысленно.
Такими речами на Русибросаться нельзя. Пробросаешься.
И тут дошло.
-Во дворец?!… Кто ждет? Неужто САМ!
Михась хмыкнул:
-Сам не сам, а персона все ж немалая.
-А?..
-Ага. Первый советник царев. Господин Серый Волк.

Господин Серый Волк сидел за столом и писал. Грыз перо, обмакивал в чернильницу и снова писал.
От напряжения у него ходили лопатки.
Уставившись в гранитную хмурую спину, Вульфер вздохнул. Какое, ин-тересно, будет лицо.
Михась кашлянул: привел, мол. И деликатно прикрыл дубовую дверь.
Серый Волк вздохнул и обернулся. Лицо советника было измученное, желтые глаза горели почти безумным огнем.
-Пришел, - мрачно констатировал он. - Далеко живешь, сыскарь: через улочку да переулочек. Я тебя второй час жду.
-Что?..
Волк отмахнулся:
-Садись! Я абзац допишу. - И снова вцепился в перо.
«А говорил: дело срочное. Я мог бы не спешить», - хотел было подко-лоть Вульфер. Но передумал. И правильно, кстати, сделал.
Волк скрипел пером, а детектив оглядывался по сторонам. В «Логове» (штаб-квартире советников и их людишек) он не был со времен памятной зимней попойки. Праздновали тогда чудесное спасение от черных лап брол-лохана. Выпито и наето было немало. Тогда-то царь (не без давления обоих советников) клятвенно обещал, что не забудет. И не забыл.
Спасителю государева живота дали премию - сотнягу серебром и потре-бовали расписку «О неразглашении». Уж больно поганое было дело.
Ходили по столице разные слухи. И к Вульферу прискребались: умоля-ли, споить даже пробовали. Да тот и без расписки решил языком не трепать: глубоки царевы подземелья.
Так что славы герою не досталось. А вот практика пошла. То ли царь сподобился, то ли советники расстарались( скорее второе), а то купец стукнет в окошко, то заяц какой. Мелочевка, правда. Но ничего, жить можно.
И во дворец Вульфер захаживал. Аж два раза. Вначале повара в сглазе обвинили, оказалось - облыжно. Потом у стольника любимую чернильницу украли.
А вот в «Логове» больше не был. Не довелось.
-Не знаешь, как писать: «предприниматель» или «предпрениматель»? - скосил глаз от бумаг Серый Волк.
-Пиши «бизнесмен».
-Безнесмен? А «эс» сколько?… «Торгаш» напишу, - хмуро решил Волк, написал и поставил точку. Точка превратилась в кляксу. Волк взвыл.
-Ну, Игорь-свет, мастер тайный, удружил. Сказал бы, кто ты есть, да слова больно непечатные.
Игорь Святославович, второй советник царя, полководец, а, по совмес-тительству, начальник разведки, контрразведки и тайной полиции, отсутство-вал вторую неделю.
Потому-то его помощник Михась бегал - язык на плечо, Вульфер не знал, куда деваться от пьяных сторожей да угнанных жеребят, а Волк писал отчет.
«Годовой отчет о проделанной работе силами сыска за истекший пери-од» - прочел подобравшийся ближе детектив замысловатую вязь.
-Начало хорошее!
Волк только вздохнул. Сил вырывать страницу из цепких лап, похоже, не было.
Вульфер скользнул взглядом ниже: «Покраж много. Даже слишком. Во-руют, Иван, почитай, что все. Тащат подчистую. Намедни Федул Голован ку-паться ходил, так штаны украли вместе с подпояской. Рубаху тоже. Так голя-ком до дому топал. Теперь плавает одетым…».
-Это… что? - вытаращился детектив на Волка.
-Отчет, - мрачно пояснил первый советник. - Годовой. О проделанной работе. И как паршивец Игорь пишет, ума не приложу. Он их точно блины печет. Пробовал Михася заставить, так еще хуже получается. Сто перьев из-грыз, сто листов извел…
-А что… устно нельзя?
-Можно! - тяжелый стон. - Но царь требует письменно!
Вульфер тихо-онько хихикнул. Этот скрип пером неспроста. Похоже, Серый Волк решил излечить своего подопечного царя от излишнего бюрокра-тизма и теперь сидел и портил годовой отчет. Терпение и труд все перетрут.
Желтоглазый гигант расхаживал по «Логову», сладко потягиваясь.
-Ух, тягостная работа бумажная. Все косточки ломит, все жилочки кру-тит. По мне лучше десять ден мечом махать, чем эта писанина… Завтракал?
-Ты ж, вроде, по делу звал? - нахмурился Вульфер: подзакусить в ком-пании - дело хорошее, нужное, но у нас, сыскарей, своя гордость.
-Работа есть, - согласно кивнул Волк. - Пустяковина, однако…
-Пустяковина? - начал было пыжиться детектив, но советник сдвинул сросшиеся брови: дослушай! - и тот прикусил язык.
-Пустяковина! - Волк повторил с нажимом. - Однако, маяты хватит. Уж больно бабка блажная попалась. К самому царю лезет! «Подавайте мне свет-Ивана Васильевича! Пусть он злодея расказнит!» Уперлась, карга старая!
-Иван же вроде сам такие порядки завел? Суд царев - доступный да бес-платный. Каждый обратиться может. Так что в законном праве.
Волк оскалил острые зубы в ироничной ухмылке. Намек он понял. В свое время царевы суды здорово мешали становлению Вульферовой практики. Конкуренция.
-Негоже государю в каждую бабью сплетню лезть! - сказал не без язви-тельности. У него держава на плечах.
-А?..
-А ты сыщик. Да еще частный. Нечего копаться да привередничать. Тебе за это деньги платят.
-Неужто старушка из драного кошелька последний медяк отдаст?
-Заплатят, не боись! - хохотнул Волк. - Из казны, полновесными.
-А расходы спиши по графе: поддержание имиджа первого лица в госу-дарстве.
-Вот-вот, - залюбовался бойким молодцем Волк. - Парень ты хоть куда: видный, языкатый. Так иди и успокой даму. Спозаранку во дворце буянит. Достала! - закончив инструктаж, советник растянулся на лежанке, крытой се-рой овчиной (он и жил в «Логове»). - А я пока вздремну… Ату-у!… - блесну-ли острые клыки.
Вульфер обзавидовался, потому сказал мрачно:
-Ладно! Иду очаровывать старую леди.
-До весны не будить, - Волк закрыл глаза. - А ты работай. Говорят - по-лезно.
-Шутник!.. - И только у самой двери сыщик вспомнил. - Да, а кто зло-дей-то?
Советник сморщился, лениво открыл правый глаз.
-Там узнаешь… Кто, кто? Вестимо кто! Колобок!

Бабку загнали в гостевые покои в левом крыле. Михась довел до самой двери, кивнул: «Тута» и умчался по своим тайным делам.
У входа Вульфер притормозил. Справа-слева столбами застыли два стражника.
«Не понял?»
-Проходи, сыскарь! - рявкнул один, громила с изрезанным шрамами ли-цом. - Только дверь не дюже расшагакивай. Удерет.
Вульфер поежился…
-Ну!
Поежился…
Поежился… и шагнул вперед. А что делать?
За столом на низкой лавке сидела старушка в низеньком на глаза пла-точке и пила чай. Перед бабусей выстроилась шеренга пустых плюшек и кры-нок.
-Уф! - отдувалась она: в одной руке блюдце, в другой пирог.
«С творогом!» - тут же определил опытный сыщик.
Дверь стукнула. Бабка, как была с пирогом, бухнулась на колени.
-Царь-государь-батюшка! Неужто сподобилась! - но мигом пришла в себя.
Русоволосый парень: глазки голубые, нос пупочкой - на царя был никак не похож, и на боярина не похож, и на стольника. Простой, как травка в поле.
-Ты хто такой?! - еще не успев встать с колен, но уже нагло завела баб-ка. - По какому праву меня здеся держат? К государю не пущают? Чаем-пирогами решили откупиться? Я сорок лет этими самыми руками…
Что делала бабка руками сорок лет, Вульферу было совсем неинтересно.
Поэтому он начал с места в карьер:
-Царь этим делом крайне озабочен. Проникся и оценил ваши заслуги перед родиной. Потому и послал меня… Рассказывайте! - сыщик сел, делови-то разложил перед собой истрепанный блокнот, огрызок карандаша (в послед-нее горячее время он без них из дому не выходил).
-Чаво… а где царь?! - бабка ошалело хлопала глазами.
-Я за него! - грозно рявкнул Вульфер. (С этими склочницами так и на-до!). - Перед вами, милая леди, сыщик, гм… царев. У нас с батюшкой-Иваном такое разделение труда установилось: я дела раскрываю, он злодеев судит. Понятно?
От рыку цареву сыщику самому страшно стало. Но бабуся была не из слабачков.
-А чаво искать-то? - мигом возникла. - Ноги бить? Он, окаянный, всем известен. Он…
-Попрошу без эмоций! - детектив стукнул по столу. - Мне нужны факты. Сухо, четко, конкретно. Где? Когда? Как? Выводы сделаю сам.. Ну?! - Вуль-фер сверкнул глазами, куда там какому-то Волку.
Бабка закивала. Уселась на лавке поудобнее, приготовилась плакать. Но, зорко глянув на детектива, плакать передумала.
-Охти, горе мне, горюшко, бесталанной! Иду я, никогошеньки не тро-гаю, а он, поганец…
Детектив скрипнул зубами и встал.
-Я же сказал, меня интересуют только факты, а засим до свидания.
Вульфер и шагу сделать не успел, как цепкая бабусина ручонка ухвати-ла его за кушак.
-Ну чего, милой? Не обижайси! Кому мне, горемычной, и жалиться, как не тебе? - бабка довела сыщика до лавки, с почетом усадила. - С подробно-стями так с подробностями.
Бабка откашлялась, трубно высморкалась в угол платка.
-Сегодня поутру, еще до свету, пошла я за ягодой. Земляника у Черной речки обсыпанная. Соседка моя тягает и тягает. Куды ей столько? Вот, думаю, схожу. Взяла лукошко…
-Звать как ?! - рявкнул бедолага-сыщик.
-Кого, соседку? Прасковеей… А-а… меня. Дурындихой люди кличут. Меня всяк знает. И в Новом городе, и в Старом, и на низу, и за речкой. И даже во дворце…
Вульфер запасся терпением. Сперва Дурындиха рассказывала, как про-вожала в стадо корову, затем кормила порося, кур, двух гусей и, наконец-то, отправилась в лес.
-Иду себе, иду, ягоды собираю, никого не трогаю… И зашла-то неглу-боко, до Андронова оврага не добралась, вдруг вижу - он сидит. Сам круг-ленький, аккуратный, глазками хлоп-хлоп… Я поближе: поговорить, ягодка-ми, вон, угостить… А но как цапнет, ирод! Чуть палец напрочь не отгрыз! Кровища так и хлещет! - бабка всхлипнула и тоненько завыла.
-Цапнет? - Вульфер хлопал глазами, точь в точь встреченный Дурынди-хой ирод.
-Покалечил старушку! Лишил трудоспособности, Колобище окаянное! Тьфу на него, тьфу! Я только ягодками хотела угостить!
-Проведем экспертизу! - перебил бабку измученный сыщик.
Та деловито сунула под нос лишенный трудоспособности палец.
Да-а… Следы укуса имелись и изрядные. Палец опух.
«Отчетливый кровоподтек. Зубы у нападавшего мелкие. А вот колобок укусил или еще кто…»
Как мог, сыщик зарисовал след (палец ведь не сохранишь) и задумался, как подписать: «дело об укушении» или «об укусании», а может, «об укусы-вании»?
-так что, милок? - бабка стояла рядом, глазки алчно поблескивали. - Бу-дет мне кака-ни-то компенсация? Поразвели Колобков, ступить некуда! Я ж только ягодками…
-Будет, бабусенька! - внушительно сказал детектив. - Все будет!
-А?..
-Сейчас ступайте домой и ждите . Все вам будет.
-А?.. - вякнула снова бабка.
-Разберемся! - детектив поволок Дурындиху к двери.
-Ох, корзиночку забыла! - лепетала та. Сыщик прихватил и корзиночку. Здоровая плетенка была битком набита царевыми пирогами, ватрушками; что-то звякнуло.
«Серебряная ложечка, - хмыкнул Вульфер. - Впрочем, не мое дело. Царь - он не обедняет. А старость нужно уважать».
Вежливо попрощался и пустился «на дело».
Старушка - божий одуванчик намылилась было преследовать по кори-дору, бормоча о компенсации, но невесть откуда вынырнувший Михась кив-нул страже - и бабусю повели на выход.
-Скажи, приятель! Как правильно: «дело об укусании», «укушении» или…
Бородач мельком глянул в блокнот, хмыкнул:
-Пиши: «дело о грызне», ставь точку и пошли. Время не ждет.

Время действительно не ждало. Знаменитое селифановское пиво подхо-дило к концу. Едва успели.
-Успели! - радовался Михась, прижимая к груди четырехведерный бо-чонок.
Неудачники, лишенные живительной влаги, взвыли. Скрежеща зубами, бросали они взгляды искоса: кто первый? Давай! Но… Михась и сытый не по-дарок, а если кто-то становился между ним и его пивом!
Закатив бочонок в угол, образованный детективом и столиком, бородач победоносно огляделся. Ватага бражников плелась на выход. Видать, дове-ренное лицо обоих советников было известно здесь с самой… гм… лучшей стороны.
-Требовай что хошь, сыскарь царев! - победитель широким жестом об-вел залу, - Хошь птицу, хошь рыбу, хошь хруст какой! Что душенька желает. Казна за все платит!
Эти волшебные слова вмиг прояснили ситуацию.
А сыщик еще недоумевал: с чего это прижимистый Михась сюда завер-нул. Но раз «казна за все платит»…
Трактир «У Балды» славился тремя вещами: кухней, ценами и прослав-ленным хозяином. Селифан был одним из тех немногих удальцов, кто смог извлечь из бывалошних подвигов не только славу, но и барыш.
В нарядном, в меру чистом заведении всегда было полно гуляк и выпи-вох. Они даже слово новое изобрели: «балдеть!»
Хозяин, улыбчивый русокудрый детина, восседал за стойкой, повествуя всем желающим о своей голодной веселой юности.
По прозвищу его теперь кликал разве что Михась.
-Эгей, Балда Обалдуевич! - на весь зал гаркнул. - Мигом неси нам по-есть-попить. Да чтоб без обману, а плата по карману! - обычно сдержанный Михась заржал.
Хозяин, вместо того, чтобы обидеться, хохотнул по-приятельски. Все забегали, засуетились.
Видать, ссориться с псарем царевым, про которого по столице ходили разные слухи, себе дороже.
Вульфер только плечами пожал: что делает с человеком нежданное бо-гатство.
Стол застелили белопенной скатертью. Тут же возник пирог с грибами и визигой, ветчина, буженина, пряженцы и творожники, сыр, колбаса с кровью, гороховый кисель.
-Расстегай! - командовал Михась. - Студень тащи! И дичь!
Апофеозом всему - здоровенный меднобокий самовар. Михась ел, аж за ушами трещало. Частный детектив скромно кушал блины с икрой и разгляды-вал стены.
На них, в манере русского примитивизма, были вырезаны сцены из бо-гатой событиями хозяйской жизни.
Особенное внимание уделялось единоборству с чертом: субъектом крайне субтильным, хилым и жалким. Кудрявый молодчик рядом - руки в бо-ки - выглядел раза в четыре внушительней.
«Вот с кого должна брать пример царская налоговая служба!» - решил Вульфер, как многие посетители до него. И налег на закусь.

-Дело - проще пареной репы! - Михась (о чудесница-халява!) был не по-утреннему разговорчив. - Эта Дурындиха - баба пройдошистая. Кинулась, не-бось, в корзину запихнуть, а тот возьми, да и цапни.
-Она его съесть хотела?! - не понял Вульфер.
-А что? На масле, пшеничный, - Михась плотоядно облизнулся. - Одной сметаны сколько пошло… Закрывай дело, дехтехтив. Царю, значится, так и доложим: самооборона живота своего в пределах допустимого.
-Э-э… погоди! - возмутился Вульфер. - Как «закрывай дело»? Я, может, его и не открыл толком. Закрой? А на каком основании?
-Несешь…
-Чего несу? - ярился сыщик (Профессионал! Игоря выученик! Даже азов не знает!), - Прежде, чем делать хотя бы предварительные выводы, надо вы-слушать обе стороны! Обе! И это не говоря о допросах, очных ставках и про-чем…
Михась грохнул - аж стены затряслись. Балда-Селифан, приватно бесе-довавший с лысым красноносым старичком о превосходстве мутной воды пе-ред чистой, вздрогнул. Вышибалы у двери насторожились.
-Да ты никак Колобка вознамерился споймать?! - выдавил наконец бо-родач и зашелся, пополам согнулся от приступов хохота.
Вульфер терпеливо ждал… Ждал… Ждал… И заорал так холодно, как мог:
-Зачем ловить? Мне его только допросить надо!
Михась хрюкнул на середине раскатистого «ха-ха-ха» и тут же пришел в себя. Видно, вспомнил золотое шпионское правило: не ори на людях, кому надо, и так услышит.
Пообернулся. Зеваки, навострившие было ушки, нырнули в тарелки.
-Беру я веревку крученую в семь аршин. Опускаю в реку! - громко про-должил повествование Селифан. Старичок послушно кивал.
Михась обернулся красный.
-Тайные у нас дела, - сказал. - Потому ори тише!
«Нельзя орать тихо!» - хотел было возмутиться сыщик. Но, как всегда, вовремя передумал.
А сотрапезник продолжал внушительно:
-Колобок - созданье круглое, лакомое. Он от рождения бегать привык. Кто-кто съесть его не пытался. И Лиса, и Волк, и Дед с Бабой. Всех не пере-чтешь. Вот и вышел наш кругляш первеющим бегуном. Его и Семь Симеонов не догонят, а ты-то!
Вульфер усиленно делал вид, что не обиделся.
-Многие его поймать желали, да все облажались, - продолжал разгла-гольствовать Михась. - А он еще и изгаляется. Бежит себе по дорожке да пе-сенки поет: «Я от Зайца утек! Я от Волка убег!»…
Сыщик встрепенулся:
-Поет?! Ты сказал: «Поет»?!
-Ну,.. любит он это дело - горло драть. Иной раз цельный день по городу колобродит: тут частушку споет; там - песенку хулительную. Может и про Самого сочинить. Сечешь?! - здоровяк внушительно поднял палец. - А ста-нешь ловить, куда там! Драпанет, только его и видели! Один раз облаву дела-ли… - Михась хохотнул, вспоминая.
-Он что, еще и сочиняет?
-Вестимо. Выдумляет всякую бредятину. Велика важность.
Тогда он у нас в руках! - детектив решительно поднялся. - Назови мне колобковоизлюбленные места, и я приведу бегуна еще до захода солнца.
-Не понял? - не понял Михась.
-Головой надо думать! - гордо пояснил сыщик. - А не гвозди забивать!
-Ну-ну…
-Не «ну-ну», а поймаю!
-Ловил один такой. А нас было триста человек, да с сетями…
«Триста! Видно, сильно хулительную песенку спел круглый бард,» - до-гадался Вульфер, а вслух объявил:
-На что спорим?
… Спорили тихо, но жарко. Сыщик поставил десять рублей серебром - остаток щедрой царевой награды. Михась думал-думал, потом сказал:
-Не хочу на тебе, сыскарь, наживаться, но, коли сам напросился… Хо-зяйство мое ты знаешь: коровы, кони, жена- Матрена Тимофеевна. Выиграешь - бери, что хошь! - и спрятал в бороде хитрющую усмешку.
Во дворец Михась явно не спешил. Тем более пива «от Балды» в бочон-ке осталось довольно.
Сыщик выяснил, что хотел, и направился к двери с видом победителя.
Победитель тщетно пытался понять: кто его тянул сегодня за длинный язык.

Жизнь у Колобка, как догадался Вульфер, была бродяжьей и беспокой-ной. Однако выяснилось (честь и хвала тайным людишкам Михася), что по-следнюю неделю бродяга околачивался вблизи столицы, лежбище же устроил у Гераскина брода.
Мужики с обозов (рядом проходил торговый тракт) не раз и не два жа-ловались. Вконец обнаглелый певец лез под копыта и напрашивался на апло-дисменты. Про тех же, кто ценить не хотел, сочинял позорные частушки. Та-кие, что враз становились крылатыми, и с помощью ветра, птиц и народной молвы мчались в родную деревню обидчика.
Во избежание мужики начинали хлопать  еще издали, не дожидаясь пе-сен. Результат, как правило, был тем же.
…Вульфер вышел на берег и огляделся.
Да, место сдобный бард выбрал с умом. Дорога рядом, до столицы - ру-кой подать. То есть слушателями он себя обеспечил. А, не дай бог, знаток по-падется или резвый кто - нырь в кусты, да через лужок, да к лесу.
Сыщик сел на вовремя подвернувшийся пенек. Колобком и не пахло.
«Может, стоило вначале прогуляться до Андронова оврага? Как там Ду-рындиха говорила. Правда, я бы после такой встречи сразу сбег.»
Овраг был далеко: верстах в трех южнее, и, понадеявшись на безотказ-ное русское «авось», Вульфер снял с плеча тюк, развязал и достал лютню.

По дороге сюда детектив заскочил домой. Отбился от Михеевны (вред-ная старушонка приходила убираться через два дня на третий и вечно изводи-ла Вульфера расспросами).
Конечно, Игоря Святославовича не больно расспросишь, тот так бы ей ответил. Детектив ответил вежливо, но сквозь зубы. Наскоро переоделся, сме-нив златотканую рубаху на удобный серый кафтан. Потом заглянул в хоромы советника и кое-что позаимствовал.
Комнаты Игоря без Игоря были пусты и унылы.
«И посоветоваться не с кем.»
…Солнце стояло уже высоко, а там, глядишь, и вечер.
Не так жалко десяти рублей, как своей, с таким трудом заработанной репутации.
Вульфер решительно тронул струны. Взял пару аккордов. Сперва звук был не очень: сказалось долгое отсутствие практики. Последний раз он играл на гуслях. Полгода назад. Бр-р, мерзкое воспоминание.
Вульфер повозился с настройкой  - пальцы оживали - и заиграл груст-ную балладу о старой даме, потерявшей единственного друга, серого козла.
А потом запел.
Играл сыщик очень недурно, на хорошем профессиональном уровне.
Одно время мечтал стать менестрелем. Бродить по дорогам. Петь…
Вот то-то и оно.
Иногда Вульферу не хватало дыхания. Он не мог брать высоких нот. И низких. Чаще всего, сыщик просто проговаривал слова.
«… Да, лучше всего мне выступать в таких местах, как это. Чтобы зада-ми да к лесу. Интересно, что там у Колобка с голосом.»
Вульфер докончил про козла и перешел на гусей, с чувством исполнил песню про рябину… На том с местным фольклором было покончено.
Вспомнилась далекая родина.
Баллады детектив мог петь часами. Особенно про Робин Гуда.
-Живут у реки веселые стрелки,
Живут они без роскоши и блеска.
А местный шериф не очень справедлив
К охотникам добычи королевской! - неслось над заливными лугами.
Иногда Вульфер даже забывал, зачем пришел. Как хорошо петь на при-роде! Нмкто не орет: «Заткнись, бездарь!» Опомнится, глянет - не мелькнет ли где желтая голова - и снова за лютню.
Баллад хватило на три часа.
Сыщик охрип. На пальцах (с отвычки) повыскакивали волдыри.
«Никто не посмеет сказать, что я не боролся! - Вульфер с трудом под-нялся, потирая затекшую спину. - Если и проиграю, то не Михасю. Фортуне!»
Еще раз все осмотрев, он оставил лютню на пне, отошел подальше (бе-резка тенистая, травка мяконькая, нагретая солнцем) и сразу же…
… Проснулся Вульфер от диких воплей.
Лютня, от которой шла незаметная, хитро привязанная веревочка, валя-лась на траве. В сетях билось что-то круглое, хлебное. Вульфер выхватил из-за пазухи загодя приготовленный мешок.
Чудо-ловушка принесла свои плоды: живого крупного Колобка.

Поглазеть на пленника сбежался, почитай, весь дворец. От стражника до дворника толпились в гостевой - временном кабинете сыщика  - и тыкали пальцами. Михась стоял рядом с видом триумфатора: споймали-таки злодея!
Кто-то припомнил хулительные песенки. Посыпались угрозы.
Колобок сидел в клетке бледный, но гордый. На мучителей своих по-глядывал свысока. А Вульферу достался такой взгляд…
Михась помещенье очистил мигом:
-Как скажешь, сыскарь. Мешают? А ну, за работу!
Потом Вульфер выставил самого Михася.
Чувствовал он себя неловко. Держат подследственного в кроличьей клетке! А что прикажете делать, если он такой шустрый?
Вспомнив покусанную беспомощную старушку, сыщик ожесточился сердцем.
-Гражданин Колобок! Сегодня утром было произведено злодейское на-падение на гражданку Дурындиху в виде покусания принадлежащего ей паль-ца. Ответьте, зачем и с какой целью…
Колобок молчал.
Вульфер попробовал помягче. Потом пожестче. Потом очень жестко!!!
Напомнил о чистосердечном признании, которое, как известно, смягча-ет.
О том, что молчание не ограждает от ответственности. О…
Он и сам не знал, о чем еще напомнить.
Колобок молчал, точно был не всероссийски известным и любимым певцом, а обычной неразговорчивой плюшкой. И только упрямо поблески-вающие глазки доказывали: все понимает, стервец, а отвечать не хочет.
Вульфер угрожал, упрашивал.
-Лично против тебя я ничего не имею, приятель. Разберемся…
Бесполезно.
«Не палача же звать, в самом деле?»
И тут дверь отворилась. Серый Волк скользнул в комнату, остановился возле клетки. Залюбовался.
-Прослышал о твоих успехах. Вот, пришел поздравить.
Пепельноволосый гигант обошел вокруг, еще раз…
-А он ничего. Миленький! - блеснули острые зубы.
В клетке чуть слышно пискнули. Колобок, застывший в позе «русские не сдаются», вроде стал меньше ростом.
И Вульфера осенило.
У каждого есть слабое место. Слабым местом Колобка был сам Коло-бок.
На дворцовой кухне нашлось все необходимое.
Вульфер расставил последнюю тарелку и залюбовался со вкусом накры-тым столом.
Заинтересованный Волк щурил желтые глаза. Колобок… А что Коло-бок? Что-то он беспокойный?!
Сыщик разлил чай.
-Ты хлеб с чем уважаешь: с медом или с вареньем?
-И с тем и с другим, - легко включился в игру Серый Советник, - только режь толсто, а мажь густо. По-нашему, по-российски.
Вульфер фыркнул. Смешно, если учесть, что русский в комнате - один Колобок.
Тому было не до смеха.
« Сейчас мы голубчика еще припечем!»
-Тебе какой бок больше нравится: правый или левый?
Волк задумался. Потом деловито подошел к клетке - выбирать.
-А может ломтями напластать, вроде арбуза?
И, последний штрих, в руках сыщика появился нож. Длиной в локоть. Здоровенный тесак - специально на кухне выпросил.
-Сейчас… разрежем…
-Режь! Давай режь! Сатрап! Прихлебатель царский! - Колобок вопил так, будто его и впрямь резали.
-Что, взяли? Лишайте народ носителя его совести! Ешьте борца за сво-боду слова! За меня отомстят! Певца убьете - песню никогда!
«Попался!» - понял Вульфер.
-Ты зачем бабку покусал, борец за свободу?! - заорал сыщик, заглушая звонкий голосок пленника. - Раз ты борец, так все можно? Чуть напрочь палец не отчекрыжил!
-Кто? Я?
-Да, ты.
-Я?!
-Ты!
-Я?!!! - Колобок выразительно стукнул себя по желтому лбу. - Думай, что несешь! Укусил! Ишь, палачи царские! Дело пришить, и то толком не мо-гут!
-Значит, я шью дело?
-Ну не я же!
Я?!!
Серый Волк страдальчески поморщился и заткнул чуткие уши. Похоже, эти двое стоили друг друга.
-Обратимся к фактам! - Вульфер врезал кулаком по столу. Чашки зазве-нели - сдобный спорщик притих. - У нас есть доказательства: показания по-терпевшей, следы… А у тебя имеется алиби? Нет? Так я и думал!
-Алиби! - Колобок взвыл. - У меня нет не только алиби, ослиная твоя башка. У меня нет зубов!
И в сердцах распахнул большой, но абсолютно неопасный рот.

Вправду, нет, - констатировал Волк, когда раскаты хохота перестали со-трясать его мощное тело. - Ни одного зубика. Даже малюсенького! - он блес-нул великолепнейшим набором своих, - Придется тебе, сыщик, другого по-дозреваемого искать. - И ушел.
«Очень вовремя! - Вульфер сел на стул. - А мне что делать..?»
-Эй, бестолочь! - напомнил о себе пленник.
-Кто обзывается, тот и называется.
-Давай, отпускай меня! Слышишь, что старшой приказал.
-Спешу и падаю! - буркнул Вульфер. Он думал.
-Эй! - Колобок забеспокоился. - Я на волю хочу. На травку. Свободу Колобкам! Сво-бо-ду! Ко-лоб-кам! Сво-бо-ду!…
-Может, ты заткнешься?
Но Колобок разошелся не на шутку.
-Сво-бо-ду Ко-лоб-кам! - скандировал он и тряс прутья решетки. - Вульфер поднялся. - «Что еще тут придумаешь.»
-Куда ты намылился? Эй! Отпустите меня по=хорошему, а то я песню спою!
-Испугал. Мы и сами могем!
Колобок угрожал не зря. Он подтянулся. Глазки заблестели. Глубокий вдох:
-Глупый царский сыскарь,
Неудачник и звонарь! - затянул он приятным тенором. И посмотрел на реакцию: каково?
-Глупый, а тебя, умного, поймал…
-Куда?!
-Сейчас я Дурындиху приведу! - объявил Вульфер уже от двери. - Уст-роим очную ставку.
Колобок так и сел. Похоже, бойкую бабусю он знал не понаслышке.
-А может, не надо? - пискнул.
-Да ты не боись! - утешил сломленного пленника сыскарь. Истина все-гда торжествует. Рано или поздно.
Вульфер решительно вышел в коридор и остановился. Ну, не мог он уй-ти вот так. Просто не мог.
Нахохлившийся в углу клетки певец даже глаз не поднял.
«Обиделся!»
-Сейчас я тебя отпущу…
-Что?!! Спасибо! Родной! Благодетель!
-Если дашь слово не убегать… и… и помогать в расследовании, - до-кончил вконец сбившийся детектив.
-Ура!!! - просиявший Колобок ринулся к дверце клетки.
-Эй, погоди!
-Ну чего там еще?
-А слово?
-Даю! Даю слово! - с готовностью зачастил Колобок. - И не убегу и по-могать буду. Ты только дверочку открой!
Вульфер внутренне улыбнулся.
-Повторяй за мной, - медленно и важно начал он. - Я, Колобок…
-Я, Колобок, - бойко повторил вышеназванный.
-Обещаю не убегать, без позволения сыщика Вульфера не покидать дворца и всячески помогать в установлении истины по моему делу.
-Обещаю не покидать, помогать! - бодрой скороговоркой.
-Слово мое да будет крепко. А если не выдержу и нарушу, то не подоб-рать мне больше ни одной рифмы отныне и во веки веков!.. Повторяй, что же ты? - подбодрил Вульфер враз загрустившего Колобка.
-Не…
-Давай-давай!
-Не подобрать мне больше ни одной рифмы, - выдавил наконец тот.
Вульфер распахнул дверцу.
-Будь ты проклят! - посулил, вылезая, бедный певец. - Откуда знаешь?
Сыщик загадочно улыбался.
-Теперь пойдем!
-Куда это?
-С твоей Дурындихой разбираться! Я ее не кусал. Выходит, что? Она сама себя укусила!
Вульфер опешил. С такой стороны он на дело еще не глядел. Как-то не додумался.
-Идем! Я еще до захода солнца в одно место поспеть должен! И дверь открой! Не видишь, мне невмочь?!
Колобок, хоть едва доставал Вульферу до колена, оказался очень даже бойким.
-Ишь, деловой! Мне нужна правда, а не твои идиотские советы. Чьи это зубы? Скажешь, бабкины? - раздухарившийся сыщик сунул блокнот с зари-совками укуса под нос Колобку.
…Певец сидел на столе (туда его примостил Вульфер для удобства раз-говора) и напряженно думал. Блокнот в желтых лапках вертел так… этак…
-Выходит…
-Выходит, подставили тебя! - ласково пояснил сыщик. - так что давай! Знаешь правду - колись! Народ у нас сам помнишь какой… Сегодня бабку укусил- завтра на безвинного младенца кинется! Возьмут за круглые бока - будет не до песен. Каждый ведь в рот не залезет.
Колобка передернуло.
-Подставили?
Похоже, начало доходить.
«Ну, давай, колись, милый!»
-Послушай, - бард замялся. - Мне позарез надо быть в одном месте. - Он мерил Вульфера проницательным круглым глазом.  - Парень ты, вроде, свой… Неужто подставили?… Ладно! Открою я страшную тайну! - воздетая сдобная лапка подчеркивала серьезность намерений. - Только ты никому! Ни-ни! Тс-с!… Слушай, сыскарь, главная колобочная тайна в том…

-И не надоело? - Вульфер участливо кивал ожесточенно скрипевшему пером Волку.
-Надоело! Ох, надоело! - тот глянул тоскливо.
-Прогуляться хочешь?
-Чего?..
-Пройтись! Природа, птички поют. Опять же, может представиться слу-чай мечом помахать.
-Тебе что, телохранитель понадобился? - Серый Волк насмешливо фыркнул.
-Вообще-то… м-м… нет.
Первый советник нетерпеливо пожал плечом, наклонился к бумаге.
-Срочно нужно в одно место! - Вульфер обошел стол и вытащил листок из-под волчьего носа.
-Положь!
-Нам срочно нужно!
-Кому это нам? - хмуро поинтересовался гигант.
-Мне и…
-Мне! - высунулся Колобок из-за Вульферовой спины.
-Ясно… Погодите?! - до Серого Волка наконец-то начало доходить, - Вы что же, хотите, чтобы я вас ОТВЕЗ?!!
-Ну… - детектив смущенно почесал в затылке. - Можно и так сказать. Понимаешь, до Колобковых лугов тридцать верст. Мы позарез должны успеть до заката. Колобок-то бегает быстро, а я…
-Ты часом меня с конем не перепутал, златогривым? А себя с Иваном-царевичем? - острый нехороший оскал.
Сдобный певец испуганно юркнул за Вульфера. Но тот держался стой-ко.
-Мне вот как надо! - резанул себя ладонью поперек шеи.
-на конюшню! - послал Волк.
-Да не умею я верхом… Я тебе денег дам.
Желтые глаза совсем было вернувшегося к бумагам собеседника полез-ли на лоб.
-Половину гонорара! - продолжать соблазнять отчаянный детектив. - И отчет за тебя напишу. Правда-правда!
-Ну-ну! - первый советник царя неприятно разулыбался. - А еще чего?
-А еще! - угрожающе, - Если откажешься, ты никогда не узнаешь самый главный колобочный секрет. Ни-ког-да!

Вторую просьбу Серый Волк выслушал более благосклонно. Но из каз-ны вернулся мрачный.
-Мирон достал. Расписку требовал, прикинь. Знаю, чьи это козни!
Вульфер прикинул и откровенно не позавидовал встрявшему между двух огней казначею.
Всю дорогу первый советник был мрачно задумчив. Прикидывал, видно, как излечить стольника - любимца царя - Евграфа от излишнего бюрократиз-му.
От дворца сразу углубились в путаницу городских улочек и, где-то че-рез полчаса, вышли у Южных ворот.
Кивнув застывшей - алебарда к алебарде - страже, Волк свернул с доро-ги, направляясь к маячившей вдалеке березовой роще.
Вульфер едва поспевал за его крупным шагом. А тут еще мешок.
Сыщик переложил ношу с правого на левое плечо и вздохнул: «Тяже-лый, поганец! Одной сметаны, небось, сколько пошло. Туда тащи, обратно. Ишь, устроился!»
Самое обидное, что Колобок усилий Вульфера совсем не оценил. Дры-гался и пищал. Хотя ему и проковыряли дырочки для обзора.
Едва-едва загнали в мешок - Дурындихой пришлось припугнуть.
«А как иначе? Народ у нас ушлый. Увидят - враз разнесут. И выйдет не секретная операция, а…»
-Пришли! - Волк резко стал, и сыщик чуть было не влетел носом в его железобетонную спину. Да еще Колобок просунул в дырочку руку и больно щипался за шею.
-Потише, не дрова везешь!
«Лучше бы дрова!»
Вытирая вспотевший лоб, сыскарь без энтузиазма глянул на выковы-рившегося из мешка проводника.
Волк тоже энтузиазмом не радовал. Смотрел, слушал, даже нюхал воз-дух.
-Вроде никого!.. Значит, так, - гигант в кольчуге резко обернулся, ян-тарные глаза были очень нехороши. - Согласился я и… Ладно, пообещал - сделаю. Но если вы кому-нибудь, когда-нибудь что-нибудь ляпнете. Особен-но… сам знаешь кому!
Вульфер усиленно закивал. Он готов был пообещать что угодно, лишь бы скорее отправиться.
Однако, позволил себе чу-уточку улыбнуться («Эх, был бы здес Иго-рек!..»), потому что Волк уже накинулся на хлопающего глазенками Колобка.
-Это и тебя касается, головобрюх! Появись хоть песня или еще пакость какая - пугать не стану - в единый глот проглочу!
-Ладно! - советник сжалился. - Сами напросились.
На поляне стоял и скалился громадный Серый Волк. Если его улыбочки и раньше были не слишком приятны, то теперь…
-Заснул? Садись, царевич! - ехидное желтоглазое подмигиванье.
Оборотень на поляне был крупнее любого матерого зверя раза в три… и, похоже, к нему вернулось природное чувство юмора. Черного юмора.
Вульфер влез довольно смело: подумаешь, вервольф! А вот обморочно закатившего глазки певца пришлось подсаживать силой.
-Поехали!
-За уши не держись! - рыкнул Волк, поворачивая голову.
-А за что держаться-то? - пискнул бледный Колобок.
-За воздух!
На волке оказалось очень неудобно. Держаться не за что, ноги висят: ведь ни стремян. Ни узды.
-Поехали, говоришь!… Поехали!
Только теперь Вульфер уразумел любимое выражение местных сказите-лей: реки-озера хвостом заметает, леса меж ног пропускает.
Волк не бежал - он летел. Огромными, ОГРОМНЫМИ! прыжками. Уши заложило. Желудок подкатывал к горлу (утренний рассольник спорил с бли-нами - кто кого). Ухватиться было решительно не за что.
Сыщик впился в жесткую шерсть. Колобок обмер, уткнулся ему в живот и закатил глаза. Смотреть по сторонам он не желал.
А посмотреть было на что. Внизу проплывали луга - бум! - холмы - плюх! - реки - бац! Новый прыжок едва не выкинул сыщика «из седла».
Чудом удержавшись. Он крепко-накрепко стиснул мощные бока и, по примеру другого всадника, решительно зажмурился.
Государя всея Руси детектив никогда особо не жаловал. Ну, не любил он царей. Теперь, на ускользающей волчьей спине, вдруг вспомнилось: «Садись на меня, Иван-царевич!»
«Ох! За такое памятник при жизни отливать надо! В золоте! И как он выдерживал?»
Толчок небывалой силы сбросил сыщика прочь. Сжавшись, приготовил-ся лететь… - и плюхнулся на лужок, который вначале пропахал носом.
-Приехали! - Волк отдирал от себя Колобка.
Он не бился о сыру-землю, не совершал сальто над аккуратно расстав-ленными ножичками - просто стал человеком. Очень мрачным человеком.
-Всю шею оттоптали, стервецы! А бока… ох!
Пока хмурый советник растирал шею, Вульфер огляделся. Они стояли на склоне холма в какой-то лесистой местности. Все изрядно заросло ольхой.
-Ну, и где тут луга?
Круглый проводник, как припал к земле, так и лежал - лапки врозь.
-Где твои луга, приятель?
Колобок приоткрыл глаз:
-Ох! Ну и скачка! Никогда больше верхом не поеду! - глаз закрылся.  - А луга - вот они, за этим холмом.
И они пошли на холм (растолкали стонущего Колобка: «Ой! Мне дурно! Дайте полежать!») - и пошли к Колобковым лугам.

Впереди скакал резвый желтый мяч (похоже, оклемался!). Сыщик и Волк спешили следом. Тропинка была узкая-узкая.
-Разогнался!
Проводник затормозил, топнул сдобной лапкой. Были бы зубы, заскре-жетал бы ими.
-Ти-хо! Хотите всех распугать? Ломитесь, как слоны! Особенно ты, светлоголовый!
-Вульфер меня звать! - глядя га вовсю скалящегося волка, обиделся де-тектив.
-Да хоть беовульф! Ти-хо! А теперь легли - и ползком!
-Чего?
-Ползком, я сказал!!!
«Отыгрывается! - сыщик старался ползти как можно тише. - Ладно! Дай только дело раскрыть! Я тебя!»
Рядом крался до смерти довольный Колобок.
-Зад не выпячивать! На брюхе ползти! Ниже! Еще ниже!
«Дай только дело раскрыть!»
Волк посмотрел, расхохотался беззвучно, скользнул и исчез. Даже ве-точка нигде не шелохнулась.
Кто, как вы думаете, оказался на вершине холма первым?
-Доползли? - гигант желтоглазо щурился куда-то вдаль.
Обернулся. На обычно гранитном лице - искреннее изумление.
-Ну, ничего себе!
Вульфер занимался капитальной чисткой когда-то (сегодня утром) но-вых штанов и не сразу глянул за указующим пальцем.
Снизу определенно слышался шум. Детектив подкрался ближе, отодви-нул ветки бузины.
-Ничего себе!
Внизу он обнаружил приличного размера ложбину. Больше и поменьше, сидели и бегали кругами - были они там.
-Колобки!
Даже бесстрастный вервольф опешил, что уж говорить о простаке-детективе, глазки пятаками.
-Ты не знал, что тут будет?
-Да… круглый сказал: всеколобковая тусовка… Я думал, десять, ну, пятнадцать, но столько…
…Один, два, три, четыре… а этого я считал или нет?
-Пятьдесят восемь и еще идут. Во-он!
Вульфер глянул.
-Да не туда, левее.
Сквозь заросли с южной стороны продиралось что-то круглое.
-За минуту штук пять подошло, - констатировал советник. - Сегодня что, День Хлеба?
-Праздник у нас, - ответ был дан хмуро, - поэзии и прозы. - Колобку не стоялось. Он прыгал, переминался с лапки на лапку, точно вот-вот пустится в пляс. - Я пойду, а?.. - и ринулся…
Сыщик едва успел заступить путь.
-Помнишь клятву? А уговор?
-Помню! Пусти, там наши!
Вульфер глянул во встревоженные глазки и отступил.
С криком: «Я вернусь!» бесстрашный желтый мяч бросился вниз.
-Можешь не спешить. Развлекайся… И от одного Колобка вечная го-ловная боль, а уж от сотни! - Серый Волк сокрушенно вздохнул.
-Думаешь, дойдет до ста? - лепетнул сыщик.
-Их уже сто.
А Колобков все прибывало.
-Сто пятьдесят один, сто пятьдесят два, сто пятьдесят три… или четыре? - Вульфер сбился со счета, плюнул. - Интересно, как они ухитряются слыть всюду единственным лицом? И зачем?
Волк лежал на траве - руки под голову. Видно, зрелище утратило новиз-ну. Подумаешь, говорящие булки.
-Колобок должен быть один! - глубокомысленно заявил он.
-Че-во?
-Ну как же… Колобок у нас какой? Вкусный! - гигант зевнул. Ему было даже лень как следует поиздеваться над глупостью сыскаря. - Его лисы не трогают, волки, - смешок. - Захочешь перекусить, ан нет. Один он у нас. Рари-тет! Узнает кто, стыда не оберешься.
У Вульфера от изумления отвисла челюсть.
-Это так, гипотетически. Я, вообще, мясо уважаю. - Пауза. Волк лениво развивал мысль дальше. - Раз много, то не убудет. Бери, сколько хошь. Такая у нас на Руси психология. Одного, другого, пятого… - первый советник облиз-нул острые клыки, глянул вниз, на кишащий колобками луг. - А может, и впрямь не убудет?
-Эй! - сыщик забеспокоился: шутки шутками, а кто их, оборотней, раз-берет. - Вот почему столько песен Колобку приписывают. Я-то думал - гений, а тут целая группа работает.
-Ага, творческий коллектив. Впору хор создавать: «Поют Колобки», - Серый Волк зевнул. - Ладно. Поесть ты мне не даешь, попытаюсь вздремнуть.
-А как же?
-Считай, что меня нет.
Сразу послышался тихий, но внушительный храп.
Детектив вспомнил Игоря, обожающего давать различные советы (ино-гда даже слишком) - и вздохнул.
Смеркалось. Духота спала. Вульфер впервые за день дышал полной гру-дью. Рядом мирно похрапывал Волк. Внизу тусовались Колобки.
Интересно…
Кто-то бродит. Кто-то валяется на травке. Но основная колобковая мас-са рассредоточилась небольшими шумливыми группами.
Вульфер не слышал - далековато, но сердцем чуял - спорят о поэзии.
Затаив дыхание. Следил сыщик за мельтешением внизу. В столпотворе-нии румяных голов он быстро потерял «своего» Колобка. Все круглые, аппе-титные: настоящий хлебный магазин.
Подходят еще т еще…
Вновь прибывших приветствовали, махая сдобными лапками, и тут же вовлекали в спор.
Быстро темнело. На лугу вспыхнул костер. Кто-то завопил от избытка чувств.
И вот десятки огней разгоняют темноту ночи. Колобки, весело переру-гиваясь, тащили хворост. Один пробовал струны, другой - голос.
«Все, как у людей. Разве что всухую сидят…»
Вульфер вздохнул, глянул на мирно дремавшего Волка. Он тоже был бы не прочь поспорить о поэзии. Вот только с кем?
Затрещали кусты, трава шуршала все ближе. У сыщика перехватило ды-хание. Сладко спящий верзила приоткрыл один глаз.
-А-а.. - и снова заснул.
-Где вы там?! - Колобок подпрыгивал от нетерпения. - Сейчас начнется.
Пора так пора. Вульфер нащупал мягкий сверток и принялся спускаться. Колобок показывал дорогу и, в результате, чуть не стал лепешкой.
-Под ногами не путайся!
-Как увидишь - хватай! - возбужденно пищал певец. - А я ему… мы ему! 
-Не путайся под ногами у профессионала! - сладко повторил детектив. - Помнишь уговор?
И, не обращая внимания на обиженного в лучших чувствах певца, надел шапку-невидимку.

Шапка была старенькая, кое-где побитая молью, но, видно, действовала.
-Класс! - Колобок бегал вокруг, показывая большой палец. Вульфер и сам знал, что «класс». Рук не видно, туловища не видно.
-Не путайся под ногами! Раздавлю!
Певец очень обиделся и ушел. И ладно. Потому что не запнуться в тем-ноте о прыгучего Колобка, который к тому же тебя не видит, - задача не из легких. А скоро она стала почти невыполнимой: сыщик ступил на Колобко-вый луг.

Вульфер ночным ветерком скользил по траве и старался не шуметь.
Но старания пропали без толку, потому что сами Колобки разошлись вовсю.
Один спорил. Другой бубнил, повторяя слова свежесочиненной песни, третий настраивал балалайку.
«Метафора», «строфа», «полная рифма» - сыпалось со всех сторон.
-Поэма в трех частях, с прологом и эпилогом.
-А ты вообще помолчи!
-От такого слышу!
-Выхожу я на площадь - толпа. И все рукоплещут!..
Вульфер сперва пытался уворачиваться, потом перестал. Натыкаясь на невидимку. Колобок отскакивал и бежал дальше как ни в чем не бывало.
Сыщик начал присматриваться, но Колобки мельтешили, устраивая та-кой хаос, что бедняга махнул рукой.
«Вот начнется, тогда…»
И, действительно, началось.
Яростно зазвонил колокольчик. И словно кто-то (Вульфер сам горячо об этом мечтал) заклеил пластырем болтливые рты. Тишина.
У костра, совсем рядом, поднялся Колобок. Ядреный экземпляр, аж втрое больше Вульферова знакомца.
-Друзья! - приятным баритоном начал он. - Мы собрались здесь, что-бы…
-Знаем! Дальше! - хулиганские выкрики из толпы.
Но оратор не сбился:
-Я от души приветствую новичков; рад, что в наши ряды вливаются все новые и новые…
-Достал!
-К делу!
-Песню! Песню! Песню! - скандировали Колобки, и сыщик мог покля-сться, что различает голос своего недавнего знакомца.
«Орет громче всех.»
Но выступавший был Колобком опытным.
-А теперь! - баритон окреп, налился силой. - Наша отрядная песня. Па-мяти всех, кто не с нами, посвящается…
Все подтянулись. Кто мог, потянулся за принесенными с собою инстру-ментами.
Переборы гуслей, треньканье балалайки, протяжный зов свирели нежно, хотя несколько вразнобой наполнили ночной воздух.
И хор:
-Изгиб гитары желтой
Ты обнимаешь нежно,
Струна осколком эха
Пронзит тугую высь.
Качнется купол неба,
Большой и звездно-снежный,
Как здорово, что все мы здесь
Сегодня собрались.
Сыщик стоял в самом центре песни.
Колобки пели от души. И у всех голоса. Какие голоса!
-И все же с болью в горле
Мы тех сегодня вспомним,
Чьи имена, как раны,
На сердце запеклись… - слаженно пела ночь.
-Стихами их и песнями, - пел со всеми Вульфер.
-Мы каждый вздох наполним.
Как здорово, что все мы здесь
Сегодня собрались.
Он смахнул невидимую слезу, задумался о месте поэта в жестоком ми-ре… И врезал себе кулаком по лбу что было мочи.
«Расчувствовался! Дело надо делать! Серый Волк, небось, на холме со смеху помирает.»
Избавившись таким образом от магии песни, Вульфер бежал мимо вдохновенного хора, заглядывая в поющие рты.
Он искал… искал… искал зубастого Колобка.

Повезло почти сразу. Колобок, наособицу сидевший у ближайшего ко-стра, не пел, только широко разевал рот. Улыбка, большой язык и мелкие, острые зубы.
«Есть! Вот и злодей! Как бы его незаметно сцапать?» - сыщик заметался взглядом, ища своего невольного помощника, - и вздрогнул. Рядом, шагах в трех от первого, стоял точно такой же Колобок и широко разевал рот.
«Мстится? - детектив недоуменно огляделся. - Мне мстится! Быть тако-го не может!.. Еще один?.. И еще!»
Кинулся к другому костру и насчитал аж с десяток зубастиков. Они ста-рательно разевали рты.
Только сейчас Вульфер понял: хор звучит жиже, чем был бы должен.
«Триста штук. Поет от силы половина! Где были мои уши?!!»
Вульфер содрогнулся.
Негаданно-нежданно, ночью, в пустынном месте, он оказался окружен целым сонмом непоющих зубастых Колобков!

«Ничего себе провел опознаньице!» - натянув шапку по уши и еще ру-кой для верности придерживая, сыщик пятился назад.
«Назад, на холм, где крутой волк и нет Колобков, а там разберемся!»
Молился сыщик об одном, чтобы его оклеветанный помощник не взду-мал разбираться сам. Наивный певец, похоже, и не подозревал, в каком оси-ном гнезде находится…
«Так, прибавим ходу.. Этого обойдем, тут свернем… Ого, какие зубки!»
Надеялся он зря. Вульфер был на полпути, когда сквозь слаженный хор пробился крик, потом еще один, и еще…
-Ты чего? Охрип?
-Испортил песню, дурак!
-Ребята, я ни при чем! Этот не поет, а мне за двоих стараться?!
Ушей у Колобков не было, но слух, к сожалению, оказался налицо. Му-зыкальный.
-Ребя! Новички не поют!
-Песня не по душе?
-Они нас не уважают!
Детектив предусмотрительно шагнул за ближайшее дерево. Раз речь пошла об уважении - дело пахнет керосином.
Страсти на лугу бушевали вовсю.
-Друзья, среди нас чужаки! - знакомый баритон председательствующего Колобка. - Обманом они втерлись в доверие…
-Мошенники!
-Это не Колобки! Тот не Колобок, кто петь не умеет!
Душа Вульфера ныла от нехорошего предчувствия. Ночной луг раско-лолся надвое: поющие против непоющих, бурливые те и каменно молчащие эти.
Выкрик:
-Бей чужаков!
Кто крикнул - неважно. Детектив знал, что этим закончится.
Зубастики сбились в кучу. В их молчании ощущалось что-то нехорошее.
-Позор! Вон!
-Они даже не знают, что такое «гипербола»!
-Бей чужаков! Гони с луга! Не позволим!
Неважно, кто крикнул, - важно, что подхватили.
Подбадривая себя, воинственно размахивая лапками, истинные Колобки кинулись вперед. Безголосые сгрудились плотнее. Миг - и все смешалось.
Певцы теснили врага.
-Он… он укусил меня! - раздался вдруг недоуменный крик.
-Больно!
-Помогите!
-У меня отгрызли палец! Уроды!
Да, новички уже не отступали, они напирали дружной зубастой массой по всему фронту.
Битва закончилась, не начавшись.
Колобки, как могли, отмахивались кулаками и музыкальными инстру-ментами. Но после того, как председателю откусили руку, отступление пре-вратилось в паническое бегство.
Раненые и чудом уцелевшие Колобки, вопя, разбегались прочь.
И только один, круглый, среднего размера боец, не дрогнул. Мертвой хваткой вцепившись в первого попавшегося зубастика, он тащился за ним по траве.
-Сыщик! Сыщик! Я поймал! Помогите!
«Знакомый голос!»
Детектив в отчаяньи врезал кулаком по стволу.
Лезть в ночь, в кучу обозленных зубастых тварей было воистину смерти подобно.
-Вульфер! Помоги!
А что оставалось делать?!
Кусачие шары со всех сторон обступили смельчака (идиота, правильнее сказать). Еще минута и…
Сыщик давно так не бегал.
Светила луна и полупогасшие костры - плохое подспорье для бегуна. Кто-то подворачивался под ноги, через кого-то приходилось перепрыгивать. Спасла невидимость.
Победители сосредоточили все свое внимание на последнем герое и не заметили, как Вульфер ворвался в центр…
-Отпусти!
-Не отпущу! Я его поймал!
-Отпусти, придурок!!! - сыщик вздернул Колобка в воздух. Тот мотался, пищал, но рук не разжимал. Пойманный зубастик мотался вместе с ним.
-Отпусти, а то выкину!
Кто знает, чем бы закончился спор, но пленник вовремя извернулся, хватанул Колобка за палец, упал и вцепился Вульферу в лодыжку.
«Больно-то как!» - сыщик так пнул кусаку, что тот отфутболился метра на три. Но запах крови привлек других любителей покусаться.
Вульфер мчался по ночному лугу, следом - стая разъяренных Колобков.
-Они не настоящие!
-Молчи лучше! Поимщик!
Бегать по ночному лугу от Колобков, пусть даже ненастоящих, - гибель-ное дело!
Они не спешили. Но то один, то другой вырывался вперед и щелкал зу-бами у самой ночи. Кровь пропитала штанину. Голова кружилась.
«Сейчас прыгнут на спину, повалят… А ведь мне конец! На холм, толь-ко на холм! Там палки, камни какие…»
Что-то подвернулось под ноги. Вульфер чудом выровнялся, продолжил отчаянный бег. Десяток «Колобков» зашли со стороны холма. И теперь двига-лись наперерез.
Сыщик заметался. В руках визжал перепуганный певец.
-Волк! Проснись! На помощь!
«Не слышит! Проснется - а внизу мои косточки белеют!»
Увернулся - один прыгучий преследователь щелкнул зубами у самого уха - ринулся к дереву. Хоть палку какую выломать, не голыми же руками от-махиваться.
Кто-то вцепился в воротник. Вульфер задергался, завопил. Железная длань втянула наверх.
-Набегался? - язвительный шепот из темноты. Рядом блеснули два жел-тых огня.
Сыщик сидел на прочном суку. От благодарности он не находил слов. Потом нашел:
-Где ты раньше был?!
-Любовался! Это ведь твоя затея!
Чудом не выроненный Колобок завозился на груди. Сыщик пересадил ожившего певца на ветку, тот вцепился руками-ногами, глянул вниз.
Внизу сотня зубастиков соревновалась в прыжках в высоту.
Приз - вкусная пятка. Плюх! Плюх!
Земля под деревом ходила ходуном.
-Им скоро надоест! - обнадежил Волк. - Но шапку на всякий случай не снимай. И ногу перевяжи.
-А как ты меня увидел?
-Я тебя не вижу, - гигантская тень шевельнулась, втягивая ноздрями воздух. - Да, эти ребята, певцы, умеют бегать. Большинство уже верстах в трех. И все не остановятся.
Внизу раздался очень громкий «плюх». Это Волк обнаружил победителя в прыжках и отправил в ближайший куст бузины. Там он и остался.
Вульфер рукавом рубахи перевязывал прокушенную лодыжку. Мигом оклемавшийся в безопасности Колобок показывал язык прыгунам внизу.
-Уходят! Гляди! Уходят!
Волк оказался прав. Колобковая масса оттекла от дерева и двинулась на-зад.
«Надоело?!»
И все молчком. Только сейчас до Вульфера дошло: все звуки в пылу битвы издавали нормальные Колобки, те, что катились сейчас сломя голову по полям-лесам необъятной России. Эти - молчали.
Крупные мурашки забегали у сыщика по коже.
«Глупость какая! Хвала богам, пронесло!»
-Не думаю, - Волк напряженно всматривался вдаль.
-Читаешь мысли?
-Слышал твой облегченный вздох.
-Но ведь они ушли!
-Да ну?
Вульфер проследил за волчьим взглядом, Колобок тоже - и дружно по-холодели.
Зубастые шары на лугу сбивались в кучу. От потухших почти костров света было мало, но куча казалась куда плотней, чем перед боем с певцами. Это выходила скорее пирамида. Новые и новые зубастики лезли наверх.
-Они соединяются! - пояснил зоркий советник. - Точно слипаются друг с другом.
-Что… это?!
-Нога. А вот и вторая.
Вульфер не верил глазам - тер, моргал: но внизу возникла нога из десят-ков «колобков», другая… Полста пошло на руки, столько же - на туловище. И, как завершение, здоровый зубатый шар.
-Голова… Это же… человек!
-это напоминает человека! - резко поправил Колобка сыщик. - Оно… оно… - Вульфер знал многих тварей, монстров, нелюдей, но найти аналог су-ществу внизу…
-Это… голем!
Скорее уж Колем! - хмыкнул Волк. - Кто-то из глины лепит, а оно вон из теста само себя сварганило.
-И что теперь делать?
-Бежать!
Совет был дан вовремя: чудовище сделало первый шаг.

Затаившиеся на холме друзья (чудом успели!) с ужасом следили за тем, как Колем ломает дерево. Вцепившись руками в сук - недавнее прибежище сыщика и К0 - он грыз его сотней ртов. Дерево трещало, сыпались листья.
Наконец сук рухнул.
«Хоть бы тебя придавило!»
Колем постоял, сделал шаг по направлению к холму и остановился.
У Вульфера отлегло от сердца.
-Уходит!
Колем двинулся медленно, но неуклонно, под тяжким шагом хрустели кусты.
Он брел к просвету между окружавшими луг деревьями. Дальше - река, торговый тракт.
-А ведь он на столицу намылился! - Волк встал. - Пошли!
И скользнул в темноту. Колобок следом: «Не бросайте меня!»
Вульфер догнал советника, заспешил рядом. Это было ЕГО дело! Не-смотря ни на что.

Набрав темп, чудовище двигалось ходко. Со страшной силой били в землю огромные ноги.
-Что он задумал?
-Понятия не имею!
-А делать чего? - Вульфер стянул с головы шапку-невидимку, сунул за пазуху, а то, не видя, Колобок то и дело на него натыкался. - Был бы меч, под-рубили поганца, а потом…
-Не при мече я нынче! - отрезал Волк. - Да и что потом? Это ж не моно-литный организм. Колем!
Запрокинув голову, советник прислушивался, чуткие ноздри трепетали.
-Стая, совсем близко, - бормотнул. Вдруг подмигнул весело. - Справим-ся! С какими-то Колобками!
-Это не Колобки! - хотели сказать певец и Вульфер и даже рты откры-ли…
Протяжный вой взрезал тьму. Грозный и манящий.
Уже не человек - огромный зверь сидел на траве и звал, вытянув морду к небу.
Сперва только он один.
Слабый отклик донесся с запада, другой, третий. Ночь наполнялась шу-мом и гамом, уханьем сов, карканьем.
Зашуршала трава. Вульфер прислушался: сотни мышей спешили ото-всюду.
Колобок запищал не хуже мыши, отчаянно уцепился за штанину, и сы-щик взял его на руки.
Откуда-то беззвучно выметнулись легкие тени. Сыщик похолодел, при-жался к знакомому серому боку. Но волки не обращали внимания на парня с Колобком на руках.
Желтоглазый перегляд - и стая бросилась следом за далеко уже ушед-шим чудовищем.
Все направлялось за Колемом: птицы, летучие мыши, ползучая мелюзга. Гомон и шелест наполнили лес.
Волк снова подмигнул. Гигантским прыжком догнал стаю и теперь нес-ся впереди всех.
Сыщик только головой покачал: внушительное воинство… но ему было все же не по себе.

Колем размахивал руками-молотами, а вокруг с оглушительным гамом вилось воронье. Волки вцеплялись и отбегали, уворачиваясь от многопудовых ног. Мыши гибли десятками. Но самым страшным было не это.
Первым рухнул волк. Попробовал отползти, жалобно взвыл, вытянулся и замер. Стая птиц, облепившая Колема, редела на глазах. Вороны и совы, от-летев на пару шагов, падали наземь и уже не трепыхались.
Скоро было все кончено. Мертвое и еще шевелящееся зверье лежало во-круг. Лишь один серый гигант бился за всех. Он наскакивал снова и снова, уворачивался, рвал, бил лапами.
От сильного толчка чудовище закачалось и рухнуло.
«Все! Слава…»
Огромный волк завыл и прянул прочь. Он пронесся мимо оторопелого сыщика. Затрещали кусты.
Впереди как ни в чем не бывало поднимался Колем. Сделал шаг, дру-гой… и решительно отправился дальше. К ведомой только ему одному цели.

Серый гигант лежал, уткнувшись в росную траву. Мощные лапы едва заметно подергивались. Вульфер тронул слипшуюся от пота шерсть.
-Ты! - желтый глаз приоткрылся. - Беги! Предупреди стражу! Он… страшный яд… Не допускать! - Волк захрипел, из пасти шла пена.
Сыщик в отчаяньи стиснул зубы.
-такой большой… был! - всхлипнули откуда-то из-за спины.
-Заткнись! Он выкарабкается! Должен! - детектив отвернулся от дрожа-щего тела. - Давай за стражей. Ты же вроде бегун.
-А ты? Будешь с ним?
-Нет! - Вульфер оглянулся. Волк дышал. Слабо, но все же вздымалась мускулистая грудь.
-Я остановлю то чудовище в лесу.
-Спятил!!! - Колобок в гневе топал ногами. - Я приведу войска!.. Идиот! Мы, Колобки, не смогли! Этот не осилил. А ты?
-Я попробую! - светловолосый парень улыбался. Не глазами. Одним ртом. - Я ведь все-таки сыщик.

Земля содрогалась уже где-то далеко. Вульфер мчался, ломая ветки, на-тыкаясь на кусты. Споткнулся - всюду лежали тела. Вытянув морды, застыли волки. Вороны, как черные тряпки. Под ногой что-то хрустнуло.
Теперь он двигался на цыпочках, осторожно обходя кустами. Нельзя бежать здесь. Это была не свалка. Это было поле боя.
-Вульфер! - пискнуло что-то сзади. - Пожалуйста, возьми меня на руки. Мне страшно.
-Ты?.. - сыщик не оборачивался. Он нагнулся, что-то рассматривая. - Че-го ж за стражей не побежал?
-Я с тобой хочу! Что… там?
На ладони детектив держал маленького ежа. Топорщились иголки. Ле-гонькое тельце уже начало остывать.
-Мне дурно! - простонал Колобок.
-Уходи! - равнодушно посоветовал сыщик. - За помощью.
Он бережно положил ежа, оглянулся, запоминая место. И побежал. Сле-дом желтой испуганной кометой мчался певец.
Ненависть сменила горячая, обжигающая ярость. И это было плохо. Мешало думать.

Они нагнали чудовище без особых усилий. Колем ломил напрямую, ос-тавляя узкую, но хорошо заметную в предрассветном лесу тропинку.
Остановились отдышаться. Вульфер и Колобок смотрели, как монстр методично топает вперед. Трещали деревья. Он был выше сыщика раза в че-тыре и со здоровенный дуб толщиной.
-Да, силой его не возьмешь.
-Придумал что-нибудь?
-Я на бегу думать не умею! - огрызнулся детектив.
Чудовище тяжело переставляло ноги, скалящиеся десятками зубастых ртов.
-Бред всякий в голову лезет: ловушки, ямы.
Колобок окинул взглядом великанскую тушу.
-Да! Бред!
-А ты-то хорош! - вскипел Вульфер. - «Иди, сейчас начнется!» Что, сра-зу нельзя было приблуд распознать? Тупые, зубастые, вон, даже слова «ги-пербола» не знают!
-Я и своих-то не всех различу! - отбивался певец. - Встречаемся раз в году. Кроме того, - грустный вздох, - они так хорошо слушали!
Вульфер, как ни зол был, чуть улыбнулся. Колобки-певцы любили и умели потрепать языком. И молчаливые новички, видно, показались им даром божьим.
Колем удалялся. В сером рассветном воздухе отчетливо выделялся его неуклюжий силуэт.
-Это хлеб, - бормотал сыщик, - обычный хлеб. Чего-то же он боится?
-Чего?
-Кто из нас хлеб - ты или я? - набросился Вульфер на Колобка. - Чего ты боишься? Живо! Ну!!!
-Лисы! - пискнул растерявшийся певец. - Волка!
У сыщика сжалось сердце. Оборотни лечат себя сами, но…
-Дальше! - зло приказал.
-Огня, воды, грозы, ножа острого, человека злого, критиков, - Колобок всхлипнул. - Всего я боюсь, головушка бедная, бесталанная. Но я-то малень-кий, ранимый. А этот во-он какой!
-Огня! - вскинулся детектив, но тут же сник.
Устроить пожар в такую сушь: леса полыхнут, что лучина. А кругом де-ревни.
Колем тяжело шагал впереди. Они крались следом.
«Бежать в столицу? А вдруг не успеем?! Колобок - существо шустрое, да поверят ли ему одному? Пока во дворец прорвется, пока втолкует царю!» - от дум заломило виски. И ни Игоря, ни Серого Волка. Один.
Лес поредел. Колем уже брел по лугу.
Вульфер стал узнавать места. Сейчас будет река, дальше дорога в Со-сновку - маленькую захудалую деревушку, славную тем, что в ней родились аж три Ивана-дурака.
…Колем ломает дома. Мечущиеся в исподнем жители отмахиваются кольями. Собаки вцепляются и тут же падают замертво…
Эта картина живо представилась сыщику. Он содрогнулся…
-Река!
-Что?
-Надо загнать его в реку!!! - сыщик вскочил. - Тут рядом Калинов мост.
-Ну?
-Значит, полно омутов! У Сосновки, близ Калинова моста, даже рыбаки не плавают! Хлеб боится воды?
-Боюсь, - Колобок выпучил глаза, - но как мы загоним это… в реку? Ведь не пойдет!
-Но за нами монстр гнался, - мысль напряженно работала. - Ты его драз-нил? Да, ты дразнил…
-Подумаешь…
-Надо привлечь его внимание! - планировал сыщик. - Колем кинется…
-Но я…
-Ты сиди здесь! Если со мной… - Вульфер замялся. - Не медли, беги прямо в столицу. Найдешь Михася, такой рыжий здоровяк, знаешь, дом у ба-зара. Пусть поднимает войска.
-Я…
-Пожелай мне удачи, круглоголовый!

Размахивая руками, Вульфер бежал по лугу.
-Эй! Эй! Чудовище, я здесь! Поймай меня! Давай! Эй, тупица!
Топ! Топ! Топ! Топ! Ноги вздымались и опускались. Неуклюже болта-лись руки.
-Иди сюда, уродина! Хлебная башка! Я здесь! Ку-ку!
Вульфер забегал то спереди, то сбоку. Грозил, показывал язык. Он ох-рип, а Колем даже головы не повернул.
-Ладно! - сыщик зашарил в траве, схватил палку поувесистее. Стакнемся один на один!
-Эй ты, крошка,
И ума крошка!
Я тупицу не боюсь,
Над тупицей я смеюсь!
В подтверждении откуда-то из травы звонко захохотали.
-Петь не умеет,
Скоро околеет!
Колем дернулся и замедлил шаг. Самую чуточку, но…
-Петь не умеет, скоро околеет! - с облегчением подхватил Вульфер. Те-перь он был уже не один.

Чудовище шагало по лугу, вытянув зубатые руки. Отовсюду летели пал-ки, шишки, камни. Но больше всего раздражали песни.
-Ой, страшила, ой!
Голова горой!
Мы не боимся -
Весело резвимся!
Не умеет петь -
Уши оборвал медведь!
Прочь убирайся,
Нам не попадайся!
Колобок импровизировал напропалую. Вульфер подтягивал, не в такт, но громко.
Одна за другой рождались песни: тупые-претупые, чтобы дошло.
Внезапно Колем остановился, замотал маленькой головой: метко запу-щенный камень врезался прямо в нос.
 Из широко разинутого рта не вырвалось ни звука.
Чудовище топнуло ногой (ха-ха! Вульфера там уже не было) и ринулось на обидчиков.
Расставив руки, раззявив пасть, неслось оно по лугу. И все без единого звука.
Детектив чудом увернулся от смертельного пинка, метнулся в сторо-ну… - и обратно. Убегать было нельзя! Тупому монстру могло надоесть пре-следование.
Ветерок холодил кожу под мокрой рубахой. Река посверкивала рядом, шагах в десяти.
То слева, то справа скакал и звонко вопил Колобок.
-Эй, тупая башка,
А не хочешь тумака?
Колем ступил на пологий берег, остановился.
«Чует, зараза!»
И Вульфер подставился. Прыгнув под здоровенную ручищу, он изо всех сил пнул податливое тело. Упал, перекатился. От жутких ударов дрожала зем-ля. Выскользнув (вот неуклюжая тварь!) из-под гигантской ступни, кинулся к воде.
Трещали жесткие стебли рогоза. Еще немного, ну…
Детектив сделал шаг и провалился по пояс. Плечо заливала кровь: ус-пел-таки цапнуть.
Где-то орал Колобок.
Колем шагнул еще раз - и застыл. Не помогал ни высунутый язык, ни прочие жесты. Монстр не двигался.
Сыщик задрал голову: голубые отчаянные глаза - против тупо побле-скивающих бусинок.
Колем рухнул с таким плеском, что вода высокой волной залила берег. Сыщик карабкался, руками-ногами цепляясь за траву.
С одежды текло. Не вставая, как был на четвереньках, поднял лицо. Ог-ромный зверь стоял на измятой траве. Лапы дрожали, но желтизна глаз сияла неукротимой яростью.

Михась робко поскребся в дверь.
-Не заперто!
Вульфер всунул голову. На лежанке, разбросав руки, вольготно распо-ложился Серый Волк. Рядом с ним молодой русоголовый парень с бородкой клинышком.
Он разворачивался, сдвигая жидкие брови.
-Проходи! - подбодрил Вульфера скалящийся Волк. - Дело есть!
Парень встал, резко двинув лавкой.
Детектив поставил мешок на пол, низехонько поклонился, но и взгляда не удостоился.
-Поправляйся! - бросил гость и вышел вон.
-Не в себе царь, - советник точно пытался сгладить резкость своего по-допечного. Да хмыкнул, махнул рукой.
В дверь снова заскреблись.
-Дурындихе заплочено сто рублей за бдительность. Яга доставлена, - буркнул Михась. И вновь ушел по тайным делам.
-Река на семь верст отравлена. Рыба сгибла. Может, у бабуси со ступой какое-ни-то противоядие имеется.
-Значит, я…
-Ты все сделал правильно! - отрезал Волк. Неведомо, что натворили б эти стервецы. Может, к лучшему… - и замолчал.
Вульфер представил крадущиеся по дорогам зубатые шары и вздрогнул.
-Ушел, царь ушел?! - запищало из мешка.
-Вылазь!
Мешок дергался, но раскрываться не спешил.
-Да забыл Иван давно твои песенки, - усмехнулся советник и лег. От резкого движения ему вновь стало худо.
Выглядел оборотень неважно: щеки ввалились, вокруг глаз темные кру-ги.
-Чаю?! - предложил Вульфер универсальное средство.
Задумчивый кивок.
-Только пустого. Без ничего. Я на еду смотреть не могу. Особенно на хлеб.
Мирно пили чай. А осмелевший Колобок расхаживал по «Логову», раз-глядывая щедро развешанные по стенам карты.
-Я возвращался, - сказал вдруг сыщик. - Хоронил… - он запнулся. - Как ты думаешь, что это было?
Волк аккуратно поставил чашку на блюдечко, глянул холодно желтым глазом. Он не знал ответа, потому и не ответил.
-Кощей все измыслил! - донеслось из угла. Колобок там прилаживался к невесть кем и когда притащенным в «Логово» рыцарским доспехам. - Кощей - злопакостник черный, разное колдовство измышляет! Наши все знают, Ко-щей, он… - последние слова были заглушены лязгом.
-Может и Кощей, - согласился Волк, и не глянув на рухнувшие доспехи. - Знакомо. Привычно. Ты, сыскарь, тоже так думаешь?
Теперь молчал Вульфер.
-Дело закрыто, - гигант с бледным лицом смотрел пристально. - Тебе ведь заплатили, сыскарь?
Вульфер улыбнулся. Отпил из блюдца, без шума поставил на стол.
-Это мое дело! И я его не закрывал!
-Так?
-Да, так.
Волк не спросил: что, мол, собираешься предпринять. Лежал, руки за голову. Ждал.
Сыщик достал из-за пазухи тряпицу.
-Я нашел это на берегу! Теперь ты знаешь мои планы.
Оборотень молчал, вертел в сильных пальцах переданное.
Мигом прибежал любопытный Колобок.
-Ого! Пластина из чистого золота! Жаль, маловата. И буковки какие… ненашенские. Маде… маде енг…
-Made in England, number one, - подсказал сыщик.
Волк положил пластину на стол, подальше от цепких лапок.
-Значит, идешь?
-Да… - Вульфер вдруг оживился. - Я ведь еще весной хотел уйти. То одно, то другое. А Англия, ого! Замечательное место! Пудинг, Круглый Стол, Шервуд! Сородичей, может, встречу!
-Я должен пойти с тобой и не могу. Слаб слишком. Это ж надо так об-лажаться! - Волк взял со стола чашку, отпил глоток - и метнул в ближайшую стену.
Вульфер разинул рот. Колобок вытаращил глаза. Хладнокровный обо-ротень так редко выказывал свои настоящие эмоции, что…
-В одном повезло: отчет доканчивать  не надо, - Серый Волк привычно оскалился, и у Вульфера отлегло от сердца.
-Англия! - Колобок перестал расхаживать по комнате, щупая все рука-ми. Стоял, мечтательно закатив глазки. - Вересковые луга, древние легенды, холмы, рыцари! Какие я песни напишу!
-Вереск, рыцари… Постой! - встрепенулся детектив. - какие песни? Кто сказал, что ты идешь со мной?!
-Я! - Колобок напыжился и впрыгнул на столешницу - вровень с изум-ленными лицами собеседников. - Никто не имеет права откусывать руку пред-седателю Всеколобкового Творческого Союза! Неспетая песня взывает к от-мщению!
-Но…
-Есть такое понятие «честь»! Черной вражеской кровью я смою пятно со своего имени! Колобок - это звучит гордо!
-Не вздумай!
-А как ты мне запретишь? - искренне удивился колобок. - Творцы - су-щества вольные. Дом - дорога, крыша - мир! Песню в клетку не запрешь! Да ты и сам это понимаешь. Он понимает, - обратился Колобок к язвительно ска-лящемуся Волку. - Я сыскаря сперва невзлюбил. А теперь вижу, он как мы, колобковой души парень. Жаль - петь совсем не умеет.
Вульфер вздел к потолку руки. Волк хохотал.
-Он мне лютню подарил. В мешке лежит. - Колобок бросился выволаки-вать из мешка невесть когда раздобытый Игорем инструмент. - Лютенка - за-качаешься! Ни у кого такой нет!
-Веселое выйдет путешествие! - шепнул советник потрясенному сыска-рю.
А Колобок уже терзал струны.
-Ничего на свете лучше нету,
Чем бродить друзьям по белу свету!
Тем, кто дружен, не страшны тревоги,
Нам любые дороги дороги!
Ла-ла-ла-ла-ла-ла, ла-ла-ла-ла-ла-ла! - пел круглый бард. Очень громко.
И Вульфер не выдержал.
-Ла-ла-ла-ла-ла-ла, ла-ла-ла-ла-ла-ла! - подхватил он.
Волк хохотал. Во дворце разом остановилась работа: все прислушива-лись.
-А за стенами раскинулся белый свет. По которому Вульфер скоро от-правится. Вслед за волшебным Колобком.