Осенняя сказка 1 часть. Глава 2

ГЛАВА 2. login: Стрелок

"...Она, наверно, из тех, кто так хочет любить,
  Но я не вижу причин, чтобы любовь не убить..."
                Dolphin, "Убийца"

  Яна гремела на кухне тарелками.
  Я тихонько притворил за собой дверь, но она все равно, как назло, скрипнула.
  - Дорогой, ты уже дома? - спросила полушутливым тоном меня Яна.
  - Жена, вари суп! - в тон ответил ей я.
  Я прошел на кухню и обнял ее. Янчик улыбнулась. Она нежно провела пальчиком по моему лицу. Тем не менее, ее голос оставался тревожным.
  - Маленький синячок остался... и на брови ранка... Тебе уже лучше, Вовка?
  - Я не знаю, Солнышко, - честно ответил я, зарываясь лицом в ее волосы.
  Она напряглась.
  - Пойдем туда?
  ...холодная стена, приносящая некоторое облегчение. Три черных горы, надвигающихся на меня. Пистолет в руках. И человек, который только что был бездушной личностью, которая бы растоптала меня, уничтожила бы мое тело, если б я не сделал это первым, вдруг становится для меня просто Человеком со своими бедами, со своей болью...
  - Нет, - я покачал головой, - мы уже никого там не найдем.
  - Ты думаешь?
  - Я уверен.
  Я прижал ее к себе еще крепче.
  - Забудем обо всем, хорошо? Уже ничего не изменишь. Будем считать, что все это мне пригрезилось.
  Она немного расслабилась.
  - Все будет нормально, Володька?
  - Конечно.
  Я редко лгу. Хотя иногда приходится.
  Но тогда, впрочем, я еще верил в свои слова.

  Какая отличительная особенность русского застолья? Что, каким бы цивилизованным оно не было, хотя бы один нажрется до посинения, прошу прощения за не очень литературное выражение. Причем один - это тот минимум, который обычно нашим удается успешно преодолеть уже в середине празднования. Вторая особенность - это то, что почти всегда на наших "банкетах" случаются не очень приятные события...
  Так уж получилось, что мы с Яной годовщину нашей свадьбы празднуем два дня. Мы познакомились с ней три года назад на одной из вечеринок в общаге. А ровно через год и один день мы поженились. Поэтому первый день мы празднуем у нас дома, так сказать в "семейном кругу", состоящем из близких друзей, а второй день - это уже наш с Адой личный праздник. И мы проводим его, как хотим, не буду уточнять как именно.
  К четырем, когда стол уже был накрыт, Яна выглядела ослепительно в своем красном платье, а я все пытался хоть раз в жизни побриться без всяких порезов, начали подтягиваться гости.
  Первым пришел Эдик Паршин, мой сослуживец. Огромный, накачанный, на лице немного туповатое выражение - короче говоря, вылитый Новый Русский конца девяностых - на самом деле очень мягкий человек, сын дипломата.
  - Здравствуй, Владимир, - пожал он мне руку, с улыбкой наблюдая, как я пытаюсь спрятать бритву за спину.
  Тут он жестом фокусника извлек из-за спины огромный букет красных роз и с легким поклоном вручил его моей жене.
  - Вам, мадам - самому прекрасному цветку в нашей компании.
  Любит Эдик такие театральные эффекты. По крайней мере, пока не пропустит пятую рюмку.
  Яна улыбнулась, сделала реверанс, приняла букет, ловко водрузила его в специально приготовленную вазу.
  - Эдик, ты как всегда ведешь себя как настоящий джентльмен. Не то, что мой неотесанный муженек, - она подмигнула мне.
  Я привлек ее к себе, тут же забыв и об Эдике, да вообщем-то и обо всем остальном мире, и поцеловал.
  - Кхе-кхе, - покашлял рядом Эдик.
  Адка вырвалась из моих объятий, схватила Эдика за руку и потащила его в зал, где уже был приготовлен стол для гостей. Тут раздался еще один звонок. Я отворил дверь.
  - Ну че, придавок, ты еще не живешь в Ростове?
  Я вытянул вперед палец и прошипел:
  - Заткнись!
  Хохол, мой друг по студенческой жизни захохотал и я вместе с ним. Мы пожали друг другу руки и обнялись. Вообще-то, по правилам приличья, наверно, надо было приветствовать его жену - Катю, но этой девушке, честно говоря, обычно было плевать на какие-то там правила.
  - Привет, Вов, - поздоровалась она, когда я пропустил их в квартиру.
  - Как поживает ребенок? - спросил я, улыбаясь.
  - Как всегда последние пять месяцев, - ответила она, хлопая себя по округлившемуся животику.
  Хохол, тем временем извлек из пакета бутылку шампанского и еще один букет. Потом вдруг хитро огляделся.
  - Кать, иди, поздоровайся с Яной, а мы с Вовчиком сейчас подойдем.
  - Ну, началось... - сказала Катя, но, тем не менее, отправилась в зал, откуда тут же раздался радостный крик моей жены:
  - А где Дима?
  - Сейчас я подойду! - откликнулся Хохол, отводя меня в сторону.
  - Сегодня наши мечты сбудутся, - заговорщически прошептал он, доставая из-за пазухи бутылку с прозрачной жидкостью.
  - Паленая?
  - Самая она! Студенческая жизнь возвращается!
  Мы посмотрели друг на друга и разом проговорили:
  - Заткнись!
  Глупый, наверно, прикол. Но он наш.
  - Давай поставлю в холодильник, - сказал я, забирая у Димона бутылку.
  - Давай. А я пойду сейчас вручу цветы твоей жене. И сделаю ей предложение... черт!
  - Так умри же! - крикнул я и "проткнул" его бутылкой.
  В это время опять позвонили, я забросил водку в морозильник и кинулся открывать.
  - Привет, Володя.
  Может это и неправильно приглашать на юбилей совместной жизни с Адой свою бывшую девушку, которую ты когда-то любил, но, честное слово, я не виноват! Яна знает обо всем, что у нас было с Алисой, и, тем не менее, она сама настояла, чтобы я ее пригласил на праздник. Хотя она ненавидит ее всем сердцем. Может, она так проверяет мои чувства? Черт его знает, но это единственный "сдвиг", который я замечал за Яной.
  Алиса стояла на пороге и с улыбкой смотрела на меня. Симпатичная девушка. Какая-то необычная у нее красота - вроде и не модель, но такую сразу замечаешь среди толпы. И лицо, такое детское и невинное...
  - Так и будешь смотреть на меня как баран или дашь мне пройти? - спросила Алиса с улыбкой.
  - Привет Аля. Проходи, конечно. Ты одна?
  Она впорхнула в комнату, чмокнув меня на ходу в щеку.
  - А с кем я должна была прийти?
  - Когда я видел тебя последний раз, ты была замужем... Рома, кажется, его звали?
  - Это было месяц назад, - с детской непосредственностью ответила Алиса, пожав плечами, - мы развелись...
  - Рад за тебя... - ляпнул я, помогая ей снять пальто.
  Она засмеялась.
  - Да ну?
  - Кто там пришел? - раздался голос Янчика.
  - Алиса Никитина...
  - Насырова, - поправила она меня и, как говорится, направила свои стопы в очаг веселья.
  Следующими пришла сразу целая толпа: моя сестра Тамара с дочерью, две подруги жены - хохотушки Мила и Саша - Саша пришла с мужем, которого я видел в первый раз, Николаем. Только они все разделись, вновь раздался звонок - специально ради этого случая к нам приехали мои студенческие друзья - Фокс, то есть Игорь Лисюченко, Митя Кравцов и Игорек Шандыга.
  - Здорово, Вован! - заорали  ребята, заваливая меня подарками, состоящими, естественно, в основном из бутылок, наполненных шипящим алкоголем. Моей жене сплошь и рядом доставались розы. И она была весела как никогда, по крайней мере, я не замечал ни одной тучки, набежавшей на ее прекрасное личико.
  - Как там твоя? - спросил я Митю, имея ввиду его жену. Когда я звонил ему в станицу, чтобы пригласить в гости, она болела какой-то тяжелой формой гриппа.
  - Уже лучше, - ответил он, - но я вечерком попозже ей звякну, ага?
  - Давай.
  - Ну, где там, сэр Хохол, готов он стать отцом или нет? - уже другим тоном проговорил Митя, врываясь в зал.
  - Всегда готов! - закричал Димон.
  - У тебя как? - спросил я Игорька. - Олеська родила или нет?
  Он только отмахнулся, улыбнувшись. Один из самых неудачливых среди нас в любовных делах во время студенческой жизни, он женился сразу после окончания Университета, а сейчас его жена уже носила второго ребенка.
  Ну и, наконец, второй Игорь. То ли у меня случилось то, что называют де жа вю, то ли они с Хохлом сговорились, но он также отвел меня в сторонку и вручил бутылку с жидкостью чайного цвета.
  - Ты че, кофе привез? - спросил я, притворяясь дурачком.
  - Первосортный самогон, - ответил Игорь, - сегодня, сам понимаешь, такой день... так что все сделаем красиво. Напьемся как в былые времена! Янка ничего?..
  - Она уважает пролетариат, - улыбнулся я.
  - Да ладно, тут все люди с высшим образованием.
  Вечер начинался. Мне почему-то было очень интересно, как он закончится.

  Через два часа после начала банкета, настроение у всех уже изрядно поднялось. Я, оба Игорька, Митя и Хохол стояли на балконе и курили.
  - На фиг ты эту подругу пригласил? - спросил Митя, имея ввиду Алису.
  - Да какая разница, мы с ней остались друзьями...
  - Да ладно, она тебя уже час клеит. Музыку со смыслом заказывает, сам видишь... Вон уже с Милкой о чем-то шепчутся... Ладно, не мои проблемы, но, наверное, зря она здесь. Адка твоя дуется, сто пудов.
   Может сказать, что именно Яна и просила меня, чтобы я пригласил Алису? Нет, а то получится, что я на нее сваливаю.
  - Да расслабьтесь вы! - сказал Хохол. - Лучше подумайте, какие божественные напитки ждут нас в холодильнике!
   Умеет Хохол поднять настроение. Вроде и не мудреные слова, а на душе аж лучше становится.
  - Точно! - откликнулся Фокс. - А вы заметили, как Милка на меня смотрела?
  - Все Фокс, она твоя, - серьезно сказал я, хлопая его по плечу, - будь с ней нежен.
  - Да иди ты! - захохотав, произнес Игорь.
  - Да, кстати, Фокс, ты же тут единственный холостяк среди нас, пора тебе найти невесту... - сказал Хохол. - А чтоб вел себя хорошо - больше пить не будешь!
  - И меньше тоже! - парировал Игорь.
  - Я бы женился на тебе, Фокс... помнишь студенческие годы? - проговорил, улыбаясь Митя, кладя руку ему на плечо.
  - Да пошли вы, извращенцы! - сказал Фокс. - Пойду лучше познакомлюсь с Милой.
  Он ушел с балкона, а вместо него пришел Эдик. Пить он не умеет совершенно, и после некоторого количества принятого алкоголя начинает травить анекдоты.
  - Ребята, тут я такую корку у Варфоломеева слышал, - начал он, обнимая Митю, совершенно не обращая внимание на то, что тот и слыхом ни слыхивал ни о каких Варфоломеевых.
  Я подмигнул Мите и ушел с балкона. Не очень удачно. Играл медляк. Алиса тут же подхватила меня за руку и как бы совершенно ненавязчиво повела в центр комнаты, где Фокс уже танцевал с Милой. Я бросил взгляд на Яну - она сидела за столом и, казалось, была увлечена беседой с моей сестрой, они с ней неплохо ладили еще до нашей свадьбы. Вроде все нормально. В конце концов, это только танец.
  Мы танцевали на "пионерском" расстоянии. Алиса смотрела на меня такими глазами, что можно было подумать, что сейчас расплачется. Но я уже давно на него не велся - эта девушка могла по своему желанию смотреть так на любого. Но какое-то смутное чувство тревоги меня не покидало. Что-то она слишком спокойная сегодня. Если уж вообще согласилась прийти...
  - Я вчера проходила мимо того места в парке... где мы впервые поцеловались, помнишь?
  Да, все ясно...
  - Не помню, - солгал я.
  Не помню. Не помню, как я любил тебя, как для меня не было никого важнее тебя... не помню ни твоей нежной кожи, ни твоих сладких губ. Ничего не помню. Уже давно.
  Она помрачнела.
  Да, я садист. Люблю делать людям плохо. Только не знаю, девочка, почему ты до сих пор уверена, что я все еще люблю тебя.
  - Ты - эгоист, - сказала она, - ты всегда думал только о себе, ты...
  - Я женат.
  - Ну и что? - она с вызовом посмотрела на меня.
  Я бросил взгляд на Аду. Она болтала с Томкой. Все нормально. Вроде.
  - Алиса, солнышко, не надо...
  Она зло улыбнулась, вырвалась из моих рук, зацепила возвращающегося с балкона Эрика и закружилась с ним
в танце. Я пожал плечами и присел рядом с Адой, обнял ее. Она прижалась ко мне.
  - Эй, давайте выпьем за нас с Яной - идеальной парой! - ненавязчиво предложил я.
  - Володенька, - прошептала Яна.
  Бокалы наполнились шампанским.
  - Горько! - заорал Эрик, продолжая танцевать.
  - Хохол, дай я тебя поцелую! - крикнул Митя.
  - Только взасос! - откликнулся Димон.
  - Они любят друг друга, - улыбнулась Тома.
  - Эй, дайте хотя бы шампанское допить!
  Мы чокнулись. Я привлек Яну к себе...
  Дверь в зал сильно хлопнула. Я обернулся.
  Алисы уже с нами не было. Эрик с недоуменным лицом стоял посреди комнаты.
  Юля, племяшка, сидела за моим компьютером и вопросительно смотрела на меня. Было тихо-тихо. Песня закончилась.
  - Эй, Ди Джей, - сказал я Юльке, - поставь что-нибудь, солнце.
  Юля кивнула и нажала на какую-то мелодию в списке песен моего компьютера.
  Не верите в судьбу? Тогда какого черта моя племянница из песен слушающая только нашу попсу и немного рэйв выбрала именно эту песню?

Я пытался уйти от любви,
Я брал острую бритву и правил себя,
Я укрылся в подвале, я резал
Кожаные ремни, стянувшие слабую грудь...

Но я хочу быть с тобой,
Я так хочу быть с тобой...

  Звук закрываемой входной двери.
  Я встал.
  - Вова, не надо, - прошептала Яна.
  - Все будет нормально, любимая, - сказал я, целуя ее в щеку. - Через десять минут вернусь.
  - Обещаешь?
  - Конечно.
Все молчали, когда я вышел из комнаты. Меня догоняли только слова песни.

...Я ломал стекло как шоколад в руке,
Я резал эти пальцы за то, что они не могут прикоснуться к тебе.
Я смотрел в эти лица и не мог им простить
Того, что у них нет тебя, и они могут жить...

  Старая песня "Наутилуса". Моя любимая.
  Почему ты так уверена, что я до сих пор люблю тебя, Алиса? У меня прекрасная жена, которая обожает меня, у меня полно друзей, у меня... ну, может у меня и не все есть, что я хотел, о чем мечтал, но я счастлив.
  Почему ты так уверена?
  Почему я так не уверен...

  Она стояла на площадке. Рядом с Веней. Тем самым, который занимал две квартиры на нашем этаже. Один из шестерок группировки Романова, в последнее время поднявшей голову в Новочеке. Не очень приятный сосед, если честно. Высокий, худощавый, поговаривали, что именно он застрелил полгода назад мэра. На первый взгляд он казался довольно приличным парнем, но его взгляд... как у хищника, всегда какой-то оценивающий, но в то же время ... будто никакой. Видимо, он возвращался домой, когда столкнулся с Алисой около лифта.
  - Алиса! - позвал я.
  Она что-то тихо сказала, я не расслышал.
  Веня посмотрел на меня. Так смотрят на пустое место - как бы сквозь меня.
  - Не трогай ее, - сказал он тихо.
  Наверное, надо было развернуться и просто уйти. Это было бы лучшим выходом. Но меня переклинило. Ревность? Вроде, нет. Хотя тогда зачем я это сделал?
  Я взял ее за руку и сказал, глядя прямо в бесцветные глаза Вени:
  - Пойдем, Аля.
  Она вырвала мою руку из своей. И в тот же миг мир взорвался от боли.
  Похоже, это становится традицией.
  Из разбитой губы стекала кровь. Веня держал меня за горло и прижимал к стенке.
  - Не слушаешься, недоносок? - спросил Веня, улыбаясь. Да уж, пожурил...
  - Ублюдок, ты понимаешь, что одно мое слово и ты не жилец? - продолжал он.
  Ярость закипала во мне. Черная, убийственная, она поднималась из глубин моего подсознания, старательно впитывая все темное, что было во мне, всю мою ненависть и злобу, накопленную за долгое время. Ого, сколько ее!
  - Ладно, не надо... отпусти его, - сказала Алиса.
  Это взбесило меня еще больше. Не надо меня жалеть. Сама говорила мне когда-то, что это плохое чувство.
  - Тварь, - прохрипел я, пытаясь правой рукой отодрать клешни Вениамина от горла.
  - Зря ты так, - улыбнулся бандит - красивая у него улыбка, голливудская, - я бы тебя отпустил...
  - И так отпустишь...
  Ствол, который я держу в левой руке, уперся ему в живот.
  Легкое удивление в глазах. И больше ничего. Ни тени страха - даже хватка не изменилась. Красиво умирает, сволочь. Интересно, я так смогу, когда придет мое время?
  Гром. Удар. Лицо Вени дергается, расслабляется, "оживает"... неужели некоторым людям, чтобы выглядеть живыми, надо умереть? Он заваливается на пол - и я вместе с ним. Уголком глаз я еще успеваю заметить огромное кровавое пятно на стене напротив. И еще я понимаю, что теперь-то действительно всему конец. На этот раз это не сон. На мне висит убийство.
  Но откуда у меня взялось оружие?
 
...- Я люблю тебя... я, правда, люблю тебя, - шепчу бесцветным голосом я, высокий нескладный юноша, в огромных очках, за что все в школе зовут меня четырехглазым. Глупые, наверное, слова. Но на ум ничего больше не приходит.
  Она - симпатичная девчонка, которая гуляла со мной только ради того, чтобы ее парень приревновал. И не замечающая, что я влюбляюсь в нее все больше и больше. Что она первая девушка, которую я поцеловал. И понял, что больше никого на свете для меня уже не существует.
  - Отвали, Венечка, - говорит она, ускоряя шаги.
  А я спешу за ней, словно верный пес, не верящий в предательство хозяина.
  - Марина...
  Она останавливается.
  - Если ты не отцепишься от меня, я скажу Сережке, и он тебе таких пи...лей навалит. Не посмотрит, что у тебя папаша мент.
  Она уходит - такая красивая и стройная, и распущенные черные волосы, которые я любил целовать, развеваются сзади...
  А я стою на том же месте. И мои мысли исчезают и улетучиваются. Все ПУСТЕЕТ.
 
  В жизни каждого человека бывает все впервые. Ты делаешь первый шаг. Тебе разбивают нос в твоей первой драке. Ты первый раз целуешь девчонку. Первый раз занимаешься любовью...
  Марина была первым человеком, которого я убил. Из табельного пистолета отца. Подстерег в темном переулке и всадил пулю в голову. Я не хотел, чтобы она мучалась.
  Хорошо, когда у тебя отец милиционер.
  Плохо стало потом, когда его посадили за убийство, которого он не совершал.
  Но мне уже было все равно. Я умер еще в тот момент, когда она ушла. Мир для меня опустел навсегда...
 
  - Володька, что с тобой, Володенька ну очнись, пожалуйста...
  Голос зовет меня, голос плачет...
  Что за чушь, голос не может плакать. Плакать может только человек. Для которого ничего на этом свете больше не существует.
  И при этом не обязательно на его лице слезы.
  Я открываю глаза.
  Надо мной склонилась Алиса. Тушь у нее потекла - она плакала.
  Редко я видел, чтобы она это делала.
  - Где он? - прохрипел я, вставая с холодного пола.
  - Кто?
 Действительно, кто? Я встал и огляделся. Пустая площадка. Где Веня? Никаких следов крови, вообще никаких следов. Пусто. Как в душе и глазах у бедного парня... которого я только что убил. Но где же он, черт возьми?
  - Ты вышел из квартиры и вдруг хлопнулся в обморок... - сказала Алиса.
  - Где он, черт возьми!? - заорал я. Она отшатнулась.
  - Не кричи, пожалуйста. Ты пережил шок.
  Где-то я уже это слышал.
  Я схожу с ума. Точно. Я посмотрел на левую ладонь - пальцы находились в таком положении, будто я держал пистолет.
  Но, естественно, его не было.