Чуть не запарился из серии одиночество

          Где-то рядом, за стеной у забора, позвякивает цепь. И гулкий лай отвлекает  прохожих.
          Рабочий день уже давно окончен. Сумерки налились. В цехе жужжат ДэРэЛки.
          Пускатель клацнул, и АИР рванулся ротором. Зашуршали клиновые ремни на шкивах. Вакуумник загудел. И, если бы не глушитель, то рокот заложил бы болью слух.
          Фирс приложился замасленной ладонью к корпусу УВДэшки. «Греется, зараза», – хрипло  прогортанил и, одёрнув руку, размял пальцы. Брезентом поморщилась роба, складки вздыбились по рукаву.
          «Надо бы лопатки притереть… или сами…». Стрелка электроконтактного вакуумметра медленно поползла влево. На сгоне между муфтой и контргайкой  начало подсвистывать. «Травит, сука. Говорил же, если фум-ленты не хватит, то подмотать паклей и прокрасить». Фирс сжал губы. «Та-ак. Теперь клапан. Ещё немного. Ну же», - но стрелка замерла на 0,6. Свист разрастался и уже переливался нотами с двумя-тремя свищами на сварных швах. «Падлы! Халтурщики. Сливу зальют», -  злость закипела во взгляде. «Бракоделы херовы!» И  на последнем слоге булькнуло резиной, черную тонкую прокладку вытянуло из стыка фланцев и раздавило по краям внутри стеклянной колбы. «Ёб!!!» Сжал кулаки, ногти впились в ладони. «Завтра пятница. До обеда вряд ли успеют. Короткий день. Значит теперь только в понедельник. А по графику», - взгляд метнулся по пыльному полу, - «надо… Сегодня четырнадцатое…15-тое, 16-тое…Ёб», - разгибая по очереди с указательного, повторил Фирс, - «Сегодня ж четырнадцатое!!!» - и ткнул пальцем, обозначавшим 15-тое число, в переносицу, дужки очков переерзнулись на ушах, - «…бля! Чуть не забыл… с этими… с ними… пошли они… Бля! У Веруси ж сегодня день рождения! Бля!» - эхом пронеслось по стенам.
          Фирс отпустил педаль и нечаянно улыбнулся. Двигатель слегка дёрнулся по инерции, словно забывшись, а потом угомонился. «И не напомнит же. Бутерброд к чайку даёт и бровью как-то… И глазами… вроде подмигивает… Ну Веруська!». Безразлично открыл кран аэратора, и воздух гулко ворвался внутрь агрегата. «Думает, помню или не вспомню… А я тоже хорош. Чуть не запарился…У-ух, лисица!» Фирс улыбнулся ещё мягче и шире. Пожелтевшие зубы, словно прибрежный морской песок, приоткрылись, и Фирс сипло вдохнул полной грудью. «Ух!!!» – и  похлопал по пузу циклон. Циклон весело ухнул в ответ.

          Вера присела к столу, руки сжали колени. Губы задрожали. А за спиной над буфетом мерно тукали часы. Часовая стрелка хищно вгрызалась в потолок…