Дурацкий вопрос

  Однажды летом Слоненок и Мартышка прогуливались у реки.
Слоненок выискивал зелень посочнее, а Мартышка шла у самого берега и забавлялась тем, что строила гримасы собственному отражению и болтала о всяческих пустяках.
  — Вот ты на кого похож? — спросила Мартышка, остановившегося Слоненка.
  — На слона, — машинально пробормотал Слоненок, пытаясь достать приглянувшуюся ему ветку.
  — Нет… Это и ежу понятно, что на слона, а не на фламинго, — хмыкнула обезьянка. — Я не о том. Я о твоих предках.
  — На кого — на кого… На папу… — ответил раздосадованный Слоненок. Ветка отчаянно сопротивлялась. — И немного на дедушку, — спустя минуту, с гордостью добавил он, когда непослушная ветка все-таки поддалась.
  — Я тоже — на папу и маму и… немного на Человека, — подобрав хвост и выпятив грудь, доложила Мартышка, и они оба расхохотались.

  Некоторое время каждый был занят своим делом. Слоненок наслаждался сочной листвой, а Мартышка валялась на траве и считала облака.

  — Скажи мне Слоненок. Если я уйду — ты будешь без меня скучать? — Вдруг ни с того ни с сего, спросила Мартышка, возникнув у него перед самым хоботом.
  — Скуча-а-ать? — задумчиво протянул Слоненок, не переставая жевать.
  — Да-да… скуча-а-ть, — легонько передразнила его Мартышка, — А еще лучше — грустить, страдать, плакать в конце концов…
  Слоненок еще крепче задумался, машинально продолжая двигать челюстью. Он был очень вежливым слоненком и, боясь чем-нибудь обидеть Мартышку, не торопился с ответом.
  Время шло. Мартышка, затаив дыхание, ждала. Слоненок продолжал жевать и никак не мог прийти к однозначному ответу.
  — Слон! — зловещим шепотом произнесла Мартышка, выдохнув остатки воздуха.
  От неожиданности Слоненок вздрогнул.
  — Ты прекратишь, наконец, жевать?! — завопила обезьянка.
  Слоненок стыдливо сглотнул. И решил уточнить:
  — А ты надолго уйдешь?
  — Не знаю.
  — Но ты вернешься?
  — Может быть.
  — Тогда буду, — вздохнул Слоненок.
  — А если я не вернусь. Если я уйду навсегда? И мы больше никогда-никогда не увидимся, — допытывалась любопытная Мартышка.
  — Тогда — не буду, — уверенно произнес Слоненок и потянулся хоботом к воде. От мартышкиных «если» и «может быть» у него пересохло во рту.
  — Как? — Мартышка от изумления села на землю. — Ты даже скучать по мне не будешь?
  — Нет… Ты же уходишь. Навсегда… — попытался поставить точку Слоненок.
  — А если ни ты, ни я, не будем знать навсегда это или нет? — нетерпеливо заерзала обезьянка.
  Слоненок сокрушенно помотал головой, окунул хобот в реку и через секунду прохладный душ окатил Мартышку. С головы до ног.
 — Тогда ты никогда не уйдешь. По крайней мере, пока не просохнешь…

  Так, дурацкие вопросы испарились сами собой, уступив место беспокойству по поводу возможного насморка у Мартышки.

  Полдня Мартышка обиженно дулась на Слоненка, греясь на вершине разлапистой пальмы, а ближе к вечеру заметив издалека знакомый силуэт, она устроилась поудобней и с деланным безразличием стала уплетать припасенные заранее бананы.
  Слоненок подошел к пальме и, помявшись немного, сказал:
  — Мартышка, послушай. Тут я вот думал-думал…
  — Что — что? — переспросила его обезьянка.
  — Думал, говорю.
  — А-а… Со слонами это бывает, — понимающе кивнула Мартышка и, выкинув кожуру, принялась за следующий банан.
  — Так вот, — продолжил уверенно Слоненок — Я буду скучать по тебе. Очень.
  — Ну да… конечно… как же…
  — Честное слово.
  — Это почему же и с какой — такой радости?
  — Потому что мне никто, кроме тебя, не задаст этот дурацкий вопрос. Вот.
 
 И, виновато качнув хоботом, Слоненок улыбнулся.