Скиффл. ГЛ6

Глава 6.
Тень в тени. Голос моря.

Послезавтра, выйдя утром в сад, Скиффл обнаружил, что клены  у дороги стали разноцветными, а трава под яблонями полегла - холодная и неживая.
- Ага, - сказал дядя, пошевелив носом, выходя на крыльцо. - Он пришел.
- Кто? - спросил Скиффл.
- Заморозок, - объяснил папа, появляясь вслед за дядей и тоже что-то делая носом. Скиффл пошевелил на пробу своим - ничего особенного не почувствовал.
- Нос мерзнет! - констатировал папа. - Пора убирать помидоры. Займемся сразу после завтрака.
А весь следующий день - был посвящен баклажанам, и так, переходя от одной овощной культуры, к  другой, семья скиффлов вошла в осень.
Но вот, пришло время убирать картошку. До последнего дня дядя бегал каждое утро с лопаткой, подкапывать ее побуревшие кусты и возвращался расстроенный: - Совершенно обычный размер! - восклицал он трагически.
Но вот наступил день уборки: Они все, папа, дядя и Скиффл вышли в поле, и увидели, что все поле выглядит необычно- картофельные кусты смотрелись так, словно под ними прошелся огромный крот. - Земля бугрилась и вспучивалась.
- Бог мой! - воскликнул Папа. Он всегда обращался к Богу в решающие минуты.
- Это она! - прошептал дядя, и немедля помчался к ближайшему  кусту. Вот он разбросал землю и вытащил из ямы большую-пребольшую картофелину! Тут дядя затрубил от великой радости.
- Сбылось!!! - Моя большая-пребольшая картошка! - завопил он.
Дядя совал ее всем под нос, не уставая ею восхищаться, и  понемногу, и папа принял этот странный факт. - Удивительно, - сказал он.
Они трудились несколько дней до самого вечера, пока не выкопали всю волшебную картошку. А дядя даже спал с нею в лапах, и все видели, как он счастлив.
- «Значит и моя мечта исполнится. Только когда? И как я узнаю об этом?» - думал Скиффл. Уж больно неопределенно он помечтал.

Синклер же с наступлением заморозков стал вялым. Он невпопад отвечал на вопросы и почти не ел. А когда все работы закончились, и Скиффл опять пришел к нему, он с удивлением обнаружил, что Синклер впал в спячку.
 - «Как же так? Он же идеальное существо! Он не может уснуть, как обыкновенный ежик!».
  Синклер не просыпался.
- Ни записки на дверях, ничего, - Скиффл вышел из норки и плотно прикрыл дверь. Потом вернулся, нашел кусок картона, написал: «Перерыв на зиму» и повесил картон на дверь. - Ему понравилось. Это было почти так же солидно, как «Переучет».
       Перерыв на зиму наступил во всем. Никто больше не скатывался с холма Синклера в Реку - было слишком холодно и уныло кругом. Теперь выпадал и таял снег, мир погрузился в слякоть, и его поглотили осенняя хмарь и темнота. Все сидели по домам, чинили инвентарь, распивали чаи у серебряных и медных самоваров. - Все тянулись к теплу. Дали же раздвинулись, словно обострившийся от осени, - как и все чувства, взор мог видеть дальше. Но никто туда не смотрел; тропинки теряли своих пешеходов. Редко по ним пробегал синий от холода фоллимышик, или проходил ссутулясь, умеренно оседлый, но все же бродячий, хипп.
Папа с дядей строили планы на весну. Веранда была покинута, все занавески - задернуты. Теперь они собирались в гостинной дома из голубой глины и играли вечерами в преферанс.
Потом, когда снег, наконец, улегся, в каждом уважающем себя дворе появились снеговики. Не очень хорошо умеющие делать снеговиков, фоллимышики и фоллимышки, иногда втыкали им вместо носа-морковки - нос-брюкву или свеклу, отчего снеговики становились похожими на скифрумов и скиффлов. Стаффики же ставили у себя снеговиков-стаффиков, с трубками, одолженными у самих создателей, и мочальными усами.
А Скиффл зимой неожиданно начал писать стихи. Ему стало казаться, что он уже находит свой собственный, неповторимый, смысл жизни, и он грезил о весне, смутно чувствуя, что тогда-то он все поймет. Он очень вырос. «Новый работник к сезону!» - говорил дядя, но прежде, чем сезон совсем уже начался, случилось одно важное событие.
Все началось с  березового сока: 

Скиффл сидел среди прошлогодней травы и жевал бутерброд с сыром. Кругом виднелись сухие кочки с зелеными перышками молодой поросли. Скиффл смахнул в траву крошки и подумал:
«Наконец-то я дождался весну!». Он был один, он сбежал с поля, - где папа с дядей вскапывали сырую, слежавшуюся за зиму землю. -  - Скиффл хотел успеть набрать быстро проходящего березового сока. Все березовые рощи в эти дни были полны бадеечек и ведерочек, между ними ходили стаффики и выбирали соринки из накопившегося сока.
 «Интересно как там Синклер? Проснулся ли уже?» - он решил проведать его сегодня.

Рядом бежал маленький ручей, нес талую воду в реку. Летом его попросту не существовало, оставался только неглубокий овражек. По берегам, в тени, еще лежали пласты мокрого снега, был апрель, и время березового сока уже подходило к концу.
Скиффл собрал в свой рюкзачек остатки еды и пошел проверять стаканчики. Березы кружились вокруг него; словно белые колонны держали на кронах небо.
Он услышал шуршание и всплеск: ручей подмыл большой пласт снега, который прятался от солнца в густой тени, и теперь снег отправился в путешествие вместе с водой, темнея и разваливаясь на глазах. - Но что это? - Cнега уже   не не было видно, но по воде медленно уплывала оставшаяся от него тень. Совершенно самостоятельная тень. - Скиффл удивился и решил догнать ее. Он поспешил за нею по берегу, но тень только припустила еще быстрее. Вот, она закачалось на перекатах и уехала за поворот. - «Я никогда не слышал ни о чем подобном! - возбужденно подумал Скиффл. - А ведь я уже совсем большой! - Может быть, она была не одна ?»
 Скиффл подошел к ближней березе, и выпил сок из стаканчика, а потом подобрал длинную хворостину и осторожно потыкал ею в противоположный берег. И сразу из под снега вылезла другая, небольшая и любопытная тень.
Она не имела определенной формы, и ее края находились в постоянном движении. Кроме того, у тени имелись еще двое глазок, которые поблескивали, словно зеленые искорки. Тень пощупала палку псевдоножками, напугалась и нырнула обратно.
Вот это да! - Скиффл, затаив дыхание, нагнулся над ручьем и принялся пристально вглядываться под берег, как вдруг его неожиданно пихнули! - Ох! - воскликнул Скиффл, теряя чувство уверенности  и подпрыгивая на месте. Приземлившись, он принялся испуганно оглядываться по сторонам. Оказалось, что тот кто его пихнул, отпрыгнул еще дальше и даже немножко забрался на ивовый куст.
- Ты чего?! - сердито спросил его Скиффл, потому что это оказался всего-лишь маленький зверюшка.
- А что ты там нашел? - смущенно спросил тот, слезая с куста.
-Слишком маленький, - решил Скиффл. - Но товарищ в таком деле не помешает.
- Необыкновенное открытие! - сказал он зверюшке.
Зверюшка сразу напыжился, сделал понимающую мордочку и торжественно ему кивнул.
- Маленькие тени! Тени с зелеными глазками! И возможно, они кусаются! - добавил честно Скиффл, - Если ты захочешь пойти отсюда своей дорогой, никто тебя не осудит.
Мех на спине зверушки встал дыбом. - А можно, я пока посмотрю? - жалобно попросил он. - Я очень хотел бы исследовать то, что ты нашел, вместе с тобой, но я все же немного боюсь.
- Оставайся! - разрешил Скиффл. И снова взял палку.
Теперь теней было целых две. От кончика палки они уворачивались. - Видишь?! - воскликнул Скиффл. - Видел ли ты что-нибудь подобное?!
- Ой! Я помогу! - засуетился радостно зверушка, схватил сухой стебель осоки и принялся азартно ловить им тени. Внезапно стебель переломился, а зверюшка с писком полетел в ручей. Тени тотчас скользнули со своего бережка за ним, и не успел Скиффл опомниться, как все они уплыли за поворот.
«А если его унесет в реку?! - перепугался Скиффл за зверюшку. - Кто знает,  выберется ли он оттуда, и если выберется, то где? Возможно, в какой-нибудь чужой стране, где таких зверюшек - любят на завтрак.
Скиффл побежал по берегу. Кусты хлестали его по носу, он спотыкался о кочки, но все же, остановился только тогда, когда увидел его. Зверюшка висел на низких ивовых ветках, наполовину в воде, за третьим поворотом, и плакал. Он даже и не помышлял звать на помощь.
- Ну-ну! - сказал ему Скиффл с облегчением. - Главное, - что ты жив!  Хватайся за палку!
Зверюшка поднял мордочку, посмотрел на Скиффла и перестал плакать. - Ты побежал меня спасать? - недоверчиво прошептал он.
- Разумеется! - Скиффл протянул палку, и зверюшка вскарабкался на нее.
  Солнце к этому времени уже не грело. Было уже много времени и Скиффлу пора было возвращаться. « - К Синклеру я сегодня уже не успею», - огорченно подумал Скиффл.
- Где ты живешь? - спросил он зверушку.
- Везде, - отвечал тот виновато, - мокрый, хлюпающий.
- Сейчас мне пора уходить, но завтра утром я непременно приду сюда чтобы доисследовать их, понимаешь?
Зверушка согласно кивнул и прошептал:
- Тогда, до свидания!
- До свидания! - ответил Скиффл и заторопился домой.

  Следующим утром он прибежал на ручей очень рано, и вчерашний зверюшка сразу  вылез из травы.
- Ах! Доброе утро! -  сказал он. -  Ты пришел! Я ночевал под твоим стаканчиком из-под сока, - ничего?
- Сколько угодно!  - бодро ответил Скиффл.-  Можешь сделать в нем дверку и окошечко.
«Здесь ли они еще?» - подумал он. Скиффл расспросил папу и дядю, но они никогда не слышали о таких существах. Теперь  Скиффл взял с собой сачок. «Может быть, они еще никем не открыты? - думал он , водя  им в тени. - Надо посмотреть на них вблизи». - Тени были там, виднелось мелькание и зеленые искорки, но в сачок никто не попадался.
- Как бы их поймать?-  подумал вслух Скиффл, когда ему надоело без толку водить сачком. -  Что могут любить тени?
- Наверное, всякие предметы, - подумав, ответил ему зверушка.
- Предметы?
- Ну, которые их отбрасывают. -  Может быть, это тени, которые лишились своих предметов? _  предположил зверушка.
- Предложим предмет, - согласился Скиффл.
Они положили пуговицу из его кармана в банку, и поставили ее под берег, а сами сделали засаду в кустах, сверху. - А что мы с ними будем делать, когда поймаем? - спросил зверюшка.
- Ну... Мы рассмотрим их, - растерялся Скиффл. - Может быть покажем ученым.
В обычной тени под берегом произошло невидимое движение:  К их банке осторожно подползала тень. Зверюшка пошевелился, и тень тотчас сделала вид, будто она - тень от банки. Затем она задумчиво пошевелила псевдоножками и полезла внутрь, смотреть на пуговицу. Едва она заползла вся, как Скиффл сразу же бросился вперед и закрыл крышку. Тень попалась!
А зверюшка тем временем, увидел еще одну тень - большую и серую. Меняя очертания, она быстро стелилась прочь от них по траве. С воплем зверюшка схватил сачок и бросился в погоню. Несколько раз тени удавалось вырваться, наконец, она замерла, уменьшилась, и вдруг перед носом у зверюшки приземлилась серая ворона. Это была ее тень.
- Никак, ты собрался меня поймать?-  удивленно спросила она. Зверюшка испугался и заполз в сачок, в самый кончик.
- А! - сказала ворона, переводя взгляд на банку в лапах Скиффла. - Вот чем вы здесь, занимаетесь. - Я знаю эти штучки!
- Знаете?! - удивился Скиффл. - А я думал, мы совершили открытие! Тень в банке стала маленькой тенью от пуговицы и сидела тихо.
- Вы здесь все слишком оседлые, - продолжила ворона нараспев, - а на Севере, там, откуда я родом, - по пол года стоят зима и темнота. И тогда, вместе со всякими другими непонятными штуками, откуда-то появляются и эти. Всю зиму они шныряют там и сям, а  весною пропадают, уходят к самому северному краю Моря, где вечная зима царит в старых-старых льдах.
- В старых-старых льдах! -  повторил зачарованно зверушка.
 Скиффл оторвался от созерцания тени, которая забеспокоилась и заползала по банке. Что-то созвучное его стихам, неожиданно услышал он в словах вороны.
- Расскажи еще про Северное Море, - попросил он.
- Изволь, - ответила ворона и уселась.
-  Море!  - Оно огромно! Оно не злое и не доброе, оно просто есть, но зачаровывает всех кто увидел его. Перед Морем, по всему побережью, тянутся тундры - бесконечно далеко на запад и восток. А там где Море вдается заливами в сушу, и где теплее, - на дюнах, - стоят города морских эльфов. Отважные, они плавают вдаль. По берегам и на островах живут разные, чудные народцы, птицы и лемминги. И дикие! Нечесаные хиппы! - страшным голосом, специально, для зверюшки, каркнула ворона. Зверюшка пискнул от ужаса, и ворона хрипло хохотнула.
Скиффл еще полюбовался на тень. Она была совсем непохожа на все здешнее и известное ему. «Значит, таких как ты, много, - подумал он, - загадочных, волшебных». Зеленые глазки-искорки ничего не выражали.
- Насмотрелся? - спросил Скиффл у зверюшки. Тот кивнул. Тогда Скиффл со вздохом поставил банку на песок и снял крышку. Тень скользнула по стеклу, прошмыгнула по траве, и вот уже ее зеленые искорки замелькали на воде ручейка.
- Поехала домой, - сказала Ворона одобрительно. - Далеко же они забрались в эту зиму.
- Значит, Река течет на Север?-  спросил Скиффл.
- На Север, на Север, - подтвердила ворона. -  Но путь ее туда долог.
И внезапно Скиффл понял, что ему хочется делать в жизни. « - Ему захотелось отправиться туда! - «Я увижу сам все эти чудеса, а потом может быть, напишу поэму!» - подумал Скиффл. - «И я мог бы поговорить об этом с Синклером, Может быть, Синклер захочет пойти со мной». Сегодня Скиффл обязательно должен был до него дойти.
- Ну, мне уже пора! - сказал Скиффл притихшему зверушке. -  Прощай!
- Прощай! -  сказал грустно зверушка. - Ты ведь побываешь там когда-нибудь, правда? -  И усы его задрожали в надежде. Он знал, что он-то - никогда там не побывает. Слишком долог и труден для маленького зверушки этот путь.
- Когда-нибудь, - сказал Скиффл, увидев его взгляд. - Тогда я непременно передам Морю твой привет.
-«Почему так? - печально размышлял он, идя с ручья. -  Почему бывает, что некоторым, обреченным всю жизнь жить в стаканчике из под сока, в одних и тех же кустах, выподает такая большая мечта?». Скиффл шел будить Синклера. - Теперь мы, наверное, одного роста, - думал Скиффл.  - И скоро будет целый год, как мы познакомились».

Тем временем Синклер уже проснулся. Но почему-то, он ничего не мог вспомнить. Он лежал в смятой кровати, пытаясь сообразить, кто же он такой? - «Синклер!» - всплыло в нем имя. - «Синклер - это я!» - Это было главным! Синклер сел и оглядел свое жилище. «Чем же я занимался?» -  попытался все-таки припомнить он. - Отовсюду на него глядели какие-то книги, стопки бумаги и канцелярские принадлежности.
На всякий случай, хотя ему этого совершенно не хотелось, Синклер заглянул в книги: - Какая-то скучная философия; он ничего не понял.
- Может быть это не мое жилище? -  вслух подумал он.
Он толкнул разбухшую входную дверь и вышел. Под ноги упала картонка с полинявшей надписью «Перерыв на зиму».
«Магазин у меня был что ли?  -  удивленно подумал Синклер. -  Куда же я тогда вкладывал доходы? Почему у меня такая бедная обстановка?»
- Ладно, успеется! -  сказал он и махнул на все лапой. - После разберемся.
Синклер тоже сильно вырос за зиму. - А вон там -  жгут костры и катаются на доске в воду! -  сказал он себе обрадованно и поспешил скорее туда, развлекаться и радоваться весне.

Поэтому, когда Скиффл наконец дошел до норки, дверь была распахнута, книги исчезли, а на пыльном столе лежала знакомая ему картонка. На ее другой стороне было написано: «Уехал на карусель. Синклер».
- Что за ерунда? - сказал Скиффл ошарашенно. -  Синклер пошел на карусель?!
Он взял картонку и швырнул ее за дверь.
- Ой! -  донеслось снаружи. Скиффл выскочил из норы: да, перед ним стоял Синклер, сильно выросший, и глаза у него стали другого цвета.
- Здравствуй! -  радостно сказал Скиффл.
- Здравствуй! А мы знакомы? - спросил Синклер нагибаясь, чтобы войти в дверь.
- Ты не помнишь? Идеальный смысл жизни... - опешив, начал Скиффл.
 - Да, что-то смутно припоминаю, - беспечно сказал Синклер. -  Во всем доме было полно каких-то странных книжек. Я их все выбросил. Сейчас мне крайне необходимо место под техническую литературу. - Есть одна идея, которой я хочу посвятить себя.-  Вечный двигатель!
- А как же твоя работа?
- Какая работа? - удивился Синклер. - Извини, но меня интересует только техника. Но раз мы были так хорошо знакомы, может попьем вместе чаю? - предложил он.
- Спасибо, - грустно сказал Скиффл. -  Не стоит. Не так уж мы и были знакомы.
Он вышел из норки и пошел прочь.
- До свидания! -  закричал вслед новый Синклер. - А захочешь помочь мне - приходи!

Дома Скиффл сказал грустно папе:
- Папа, Синклер так переменился!
- А синклеры все такие, - сказал папа. - Неудивительно. Память у них короткая, и каждую весну они вбивают себе в голову новую идею.
- Я не знал, - сказал Скиффл медленно. Ему показалось, что его Синклер умер, и он остался один со своими стихами и смыслом жизни. А Синклеру это было уже не интересно.
Он вспомнил кое-что. - Пап! -  сказал Скиффл. - Я внезапно понял сегодня: Я хочу отправиться на Север! Я увидел бы льды. И дикие полярные просторы, и отважных эльфов на кораблях... Я жег бы им на берегу костры!
- На Север?! - переспросил папа.
- Да! У нас здесь ведь все поля, да стаффики. И даже ты не знаешь, что же находится там, дальше!
- Но зачем тебе это, сынок? - пробормотал озадаченно папа.-  Разве тебе здесь плохо?
- Нет, конечно. Но у нас ничего не случается, и все одна и та же работа...
Но папа не понимал его.
- Какие глупости! -  сказала мама. - Скиффлы не приспособлены путешествовать! Мы придуманы, чтобы было кому созерцать!
- Ну, не только для этого... - сказал папа.
- Мы -  скиффлы. А скиффлы не слоняются туда сюда! - продолжала мама. -  Не молчи! -  обратилась она папе. -  Скажи что-нибудь!
На веранду, где они сидели, взошел дядя:
- Что с вами?! -  бодро спросил он, ставя в угол лопату. Он мечтал теперь вырастить картофель еще больше прежнего.
- Мы думали, ты будешь нам помогать, - сказал тогда папа.
- Вот именно! -  добавила мама. -  Подумай, как папе тяжело работать!
- А мне? -  спросил обиженно дядя.
- И дяде!
Наступила пауза. Папа с мамой просто хотели для Скиффла добра. Того, что было бы наилучшим, и с их точки зрения.
- Если бы ты остался, то мог бы поехать потом куда-нибудь в отпуск, - примирительно сказал папа.
Скиффл вздохнул. Его чувство долга было развито уже хорошо.
- Ладно! -  сказал он всем, смирившись. - «Может быть, это и не смысл жизни, - подумал он, - Я же не знаю наверняка».
- Значит, я действительно, должен остаться с вами, - сказал он грустно.
Таким образом все было решено.

Назавтра они ехали на ярмарку в Хаенхомм, чтобы купить маме весеннюю косметику, дяде - инструмент и колоду новых карт для всей семьи. Они всей семьей шли себе по дороге, и  дядя толкал перед собой пустую тележку и улыбался, предвкушая новый инструмент. Папа и мама шли с достоинством. Скиффл грустил.
Так они и вышли на ярмарочную площадь. С лотков торговали стаффики: саженцы, семена, циновки, столики и скамейки, средства от гусениц и многое другое можно было найти на этих лотках. Фоллимыши предлагали цветное стекло и рыбу, булочки и пирожки; у самого въезда на площадь, две мэм скифрум стояли с букетами ранних садовых цветов. Площадь окаймляли невысокие, но крепкие дубы, и в их тени Скиффл заметил не совсем обычного продавца. В сторонке от основного потока горожан стоял высокий диковатый хипп совсем нездешнего вида, а перед ним - лежали чудесные большие раковины самых разных нежных тонов.
- Я догоню вас! -  быстро сказал Скиффл семье и подошел к раковинам.
Хипп жевал ароматическую смолку,  безразлично  скашивая глаза на Скиффла.
- Они с Моря, правда? - затаив дыхание, спросил Скиффл. -  С Северного Моря?
Хипп молча кивнул, а Скиффл выбрал одну прекрасную раковину, серую снаружи и небесно голубую внутри. «Мне она напоминает мечту», - подумал он и сказал:
- Я ее беру!
Хипп довольно осклабился и протянул свою лапу за деньгами. Прижимая раковину к животу, Скиффл бросился догонять своих. Дядя уже нагрузил тачку лейками и лопатами, затем они купили колоду карт и весеннюю косметику, погуляли еще, поболтали с разными скиффлами и отправились обратно.
- Ценная вещь! -  сказал дядя Скиффлу, наконец, оторвавшись от созерцания леек и увидев его раковину. Дядины глаза заблистали не хуже той голубой эмали, которая покрывала раковину изнутри. - Он любил меняться.
- Махнемся? - дядя покрутил на цепочке новый стеклянный брелок в виде капли.
- Нет!
- «Зачем мне капля?, - подумал Скиффл,  - когда в этой раковине у меня - все Море».

Он положил ее в своей комнате на столе, между волчком с синими проблесками, из детства, и стаканчиком для карандашей. На веранде папа с дядей подсчитывали серебряные монетки -  осеннюю выручку за картошку.
«Мы сможем заложить новое поле!» -  послышался дядин восторженный голос за стенкой. Скиффл замотал головой, отгоняя его, и положил нос на стол: ему показалось, что в раковине есть какой-то звук. Он пододвинулся к ней еще ближе и услышал: Тихий шепот, -  внутри кто-то шепотом произносил какие-то стихи.
- Ой! - сказал Скиффл. -  Кто там?
Стихи смолкли.
- Где? -  помолчав, осторожно спросили из раковины.
- Да-да, вы, внутри, - сказал,  удивляясь, Скиффл. -  Вы кто?
- Вы что -  голос Моря?
- Конечно! А кто же еще, по вашему, может обитать в раковине? Кроме, разумеется, моллюска.
- А что за стихи вы читали?
- Собственного сочинения, - небрежно ответил Голос, - так, освежал в памяти.
- Вот это да! -  благоговейно выдохнул Скиффл. - А я тоже пишу стихи, - вспомнил он. Когда не слишком занят работой, - добавил он.
- Тебе нравится работать? - спросил Голос моря.
- Я должен работать, чтоб помогать папе и маме. Сам-то я хотел бы, так же как и ты, жить на берегу моря; собирать на дюнах в букеты бессмертники, писать стихи и зажигать судам огонь по ночам. А вместо этого я буду окучивать картофель и снимать с него жучков и личинок, - грустно сказал Скиффл. А земля у нас здесь пыльная и сухая. Она, как и я, никогда не видела ни волн, ни чаек.
- Зачем же ты делаешь все это -  то, что не хочешь? - удивленно спросил Голос моря.
- Я должен, -  ответил убежденно Скиффл. Произнося это, Скиффл сам начинал еще лучше понимать, почему он останется здесь. Сейчас, внутренне, он был особенно рад тому, что поступает так, как следует поступать. -  Море никуда не уйдет от меня, - веско сказал он. -  Я знаю, что когда я буду свободен, я попаду туда.
- Ну, а я-то - никому ничего не должен, - сказал Голос, - и Море зовет меня обратно. -  Я слышу, как вздыхают волны, как шуршит галька в белой пене. Их хор неполон  без меня. Пройдет еще день, несколько дней, и я буду звучать здесь, в твоей комнате, все тише и тише, пока, наконец, ты не поймешь, что меня уже здесь нет». -Голос умолк.
Скиффл попытался заглянуть внутрь раковины, но ничего не обнаружил. Тогда он вышел в гостиную. Монетки уже были пересчитаны и папа и дядей играли на столе новыми картами в покер. Мама читала. Горела керосиновая лампа, потому что на поля -  с неба, из его углов, - неслышно сполз вечер и поспешил заполнить каждую лощину и каждый двор в Хаенфилле. 
«- Говорить им о Голосе Моря?» -  подумал про себя Скиффл.
- Я пойду спать! -  сказал он вслух.
- Да. Доброй ночи! - ответила семья, поглощенная вечерними занятиями.
По стенам забегали ящерки - охотники на насекомых, обманутых светом лампы; Скиффл закрыл дверь и лег в кровать. Он еще слышал какое-то время шум из гостиной, а иногда Голос Моря начинал бормотать в своей ракушке, временами он сбивался на шелест, на журчание маленьких ручейков, бегущих к большой воде; он грозно бубнил и разговаривал по людски. Скиффл незаметно уснул.

Наутро, проснувшись, Скиффл сразу бросился к раковине. -Эй! Ты здесь?» - шепотом окликнул он. Из раковины слабо донеслись крики чаек, пахнуло водорослями, холодом и утренним туманом. Наговорившись за ночь, Голос моря спал.
Скиффл положил раковину, помолчал и вышел в солнечное утро: дядя уже ковырялся в земле на дальнем поле, на бурой вскопанной  земле светилась его белесая спина. Папа чинил садовую тачку, а мама читала книгу о консервациях.
Консервации в детстве представлялись Скиффлу такими фиолетовыми цветами, -  как колокольчики или флоксы.
Дядя на дальнем поле выпрямился и стал разглядывать их дом, прикрывшись лапой от солнца.
- Эй, племянник! -  завопил он, увидев Скиффла. -  Ты завтракал?!
- Я не хочу! -  закричал Скиффл в ответ.
- Тогда иди сюда!
Скиффл пошел через поле по неудобным картофельным посадкам к дяде. « Опять у него, с утра, какой-то план, - сказал он себе. - И я в нем уже участвую». Ступать было неудобно, если одна нога наступала на холмик, под которым пряталась картошка, то другая оказывалась в ямке,  в междурядье.
- Где-то здесь ползает личинка майского жука, - сказал дядя, - и грызет наши корнеплоды. Сейчас будем ловить!
Дядя схватил новую лопату и с размаху, воткнул ее в землю. - Ты окапывай справа!- сказал он. Они долго пыхтели и возились, пока не окопали неровным полукругом то место, где, по дядиным расчетам, скрывалась личинка. - Отлично! - объявил дядя затем. - Теперь она не уйдет! Он зарывался в почву, как крот; Скиффл кое-как поспевал со своего края, - вот, в земле мелькнул толстый белый хвост. - Здесь! - закричал Скиффл азартно. Выскочил из своей ямы дядя.
- Она поползла туда! - закричал Скиффл, и дядя заработал лопатой с поистине бешеной скоростью, зарываясь вдогонку личинке. - Вот она! - Скиффл схватил мягкий толстый, извивающийся  хвост и держал, пока дядя выкапывал все остальное. - Берегись челюстей! - пропыхтел он. Вдвоем, они вытянули личинку из норки\ хода. Личинка ворочала твердой коричневой головой и вслепую клацала твердыми челюстями. Она почти ничего не видела своими глазками-точечками. Держа ее за хвост, Скиффл с дядей, перевалили личинку в тачку, затем отвезли в лес и оставили там.
- Мы молодцы! -  уверенно объявил дядя, когда они вернулись.
«А что, - подумал Скиффл, тоже довольный. -  Ведь можно и так жить! -Тоже интересно». После ужина, едва волоча от усталости ноги, он пришел к себе и тогда вспомнил о раковине.
- Эй! Ты тут?! - прошептал он в нее, нагибаясь к столу. - Раковина молчала.
Скиффл, беспокоясь, приложил ее к уху, потряс легонько. -  Он услышал только эхо -  воздух, а не Море, как было прежде.
- С кем ты говоришь? -  спросил дядя, животом вперед появляясь в двери.
Раковина молчала.
- Просто задумался, - со вздохом сказал Скиффл. Голос моря исчез, улетел обратно к Морю, как и обещал ему, и Скиффл снова остался один.

Конец главы.