4-3. В медвежьих лапах

Это я, Борис Клёнов. Тина и Симона, я верю, что моя авантюра будет успешной. Когда все закончится - я вас приглашу в кафе. Не смейте мне отказывать.

Теперь к делу.

Для себя и для читающих мои письма, обнаруженную социальную сеть буду называть по названию ее приложения. Общение в сети Топоса было крайне редким. Я проверил даты многих публикаций - свои сообщения агенты оставляли с большими паузами, по несколько недель. Содержание - сухие отчеты в иносказательной форме. Если сообщение агента Достоевского я смог хоть как-то вразумительно расшифровать, на остальных просто не хватало сил. Старания не прошли даром: я смог придумать сообщение, каким предполагал выманить на себя кого-то из них.

От имени администратора таинственной социальной сети я написал следующее сообщение:

“Дрова кончились, печка остыла, пирожки в лукошке. Иду на встречу поезду. Ваша Красная шапочка”.

Пусть теперь ломают голову, что значат мои слова! В любом случае, у агентов таинственной организации будет паника: сервер не работает, связи нет, последнее сообщение в сети явно не от Федора. Некто неизвестный, это я, уходит  по рельсам на Запад и уносит с собой нечто важное!

Кто-то да обязательно прибудет. Их будет ждать сюрприз. В нужный момент я активизирую свой маяк. Очень рискованно, почти безумно, но у меня славянские корни!

День четвертый моего пребывания в поселке Медвежьи Лапы. Надеюсь, последний. Завтра я выдвигаюсь, как и планировал - по рельсам, в том направлении, откуда меня привез поезд. Сегодня - отдых.

Завтра заряд аварийных аккумуляторов иссякнет, перестанет работать ретранслятор и сервер. Печка остыла, дрова закончились.

Утром я извлеку винчестер, загружу в  свой рюкзак, вооружусь карабином сторожа, возьму с собой мясных леденцов и отправлюсь в путь. Красная Шапочка унесет пирожки в своем лукошке.

По следам Красной Шапочки отправят охотников.

Не знаю, каких российских спецов пошлют сюда разбираться, почему сервер вдруг перестал работать. Меня быстро найдут, если снег в ближайшее время не выпадет.

Вся надежда на снег.  Мне нужно время и расстояние, чтобы успеть увидеть тех, кто придет за мной, оценить ситуацию, продумать свой следующий шаг и активировать маяк.

Естественно, когда меня поймают, я на это и рассчитываю, ко мне будет много вопросов. Легенда, которую я рассказал Федору, вполне сойдет. За тем, он предложил мне ночлег и еду. Ночью он услышал какой-то шум за контейнером, вышел, и не вернулся. Я дождался рассвета, обошел контейнер, и обнаружил карабин. Соответственно, техника осталась без присмотра, реактор вышел из строя, связь прекратилась. Я воспользовался компьютером Федора, у него было открыто какое-то приложение. Я решил, что это социальная сеть, и написал сообщение от имени админа. Вот, такая у меня легенда. Протянуть время хватит.

А, зачем выдрал из сервера жёсткие диски? Для того, что бы меня нашли. Когда маяк сработает, спутники на орбите примут “фото на память”, групповой портрет тех, кто меня возьмет в плен.

Сейчас – сон. Перед сном надо спокойно все вспомнить. С самого начала.
Сервер, с которым связался агент Достоевский, существовал в неком населённом пункте Медвежьи Лапы, который нигде не обозначался на карте Российской Федерации официально. Что за страна, эта Россия! Сколько здесь всего неучтенного, забытого и даже скрытого!

Информация от наших людей в российских органах власти пролили немного света на историю населённого пункта. Его никто  не планировал! Три склада для строителей Байкало - Амурской Магистрали и пять бараков. Временное поселение для удобства работ.

Однажды обитатели посёлка обнаружили около мусорника следы медвежьих лап. Они испугались не на шутку. Вызвали лесников. Лесные стражи только подлили масла в огонь. Им доставляло не мало удовольствия пугать молодых строителей коммунизма байками про духа тайги, разбуженного дорожными работами. Самого медведя никто никогда не видел. С тех  пор в честь его следов посёлок  так и зовётся: Медвежьи Лапы.

С окончанием этапа строительства БАМа, посёлку грозило вымирание, как и многим другим таким объектам, в большинстве имеющих только инвентарный номер. Однако, он продержался очень долго, вплоть до сегодняшнего дня нынешнего века, и пережил даже некий рассвет в лихих, как говорят в России, девяностых.

После развала Союза, в  тайгу подались джентльмены удачи. Только не за длинным рублём, а на поиски зелёного доллара.  Одни промышляли мехами, найдя сговорчивых лесников, которые быстро поняли законы нового времени и выгоду в своей работе. Заезжали разведчики нефти и газа. Появлялись золотоискатели и браконьеры.

Посёлок особенно не изменился, однако  превратился в маленький центр с подобием  обменного пункта валюты, гостиницей, и отделением связи.  Появилось даже казино, ночной клуб со стриптизом и массажными салонами.

 Конечно, Медвежьи Лапы не выглядел Лас-Вегасом. По-прежнему, из вагонных окон пролетавших мимо поездов, виднелись складские бараки и ветхие неухоженные строения из контейнеров для морских перевозок.   

 В то "теплое" время, через антенну радиоцентра и мини АТС для мобильной связи,  городок соединялся с Мировой Паутиной. Весь сервис умещался в одном из таких контейнеров. Вот в нём я и провел четыре ужасных дня.

Там где деньги, там и криминал. Услуги конечно предоставлялись для "своих людей", работавших на подпольный криминальный картель. 
 
Такая жизнь длилась не долго. Вскоре стало известно, что газа и нефти по близости нет, золотишком не пахнет, а всю пушистую живность вычистили до основания в радиусе десятка километров.

Может быть, скрытая жизнь городка ещё продолжалась, но картель вычислили ФСБешники в двухтысячном году, и пропололи на чистую близлежащие окрестности.

А как все начиналось!
 
 Заснеженный перрон. Иглы снега колют бритые накануне щеки. Кажется, снежинки звенят, тонким, неуловимым звоном, когда ломают лучики.

 Впереди - одноэтажное здание вокзала без крыши. На нём вывеска с облезлой краской. Она говорит, что я прибыл на место. Поселок Медвежьи Лапы. Если бы не вывеска, то вряд ли в строениях за зданием можно было различить поселок.

Я поймал себя на мысли, что брился зря, рискуя порезать кожу лезвием станка в качающимся вагоне. Здесь никто меня  не упрекнёт в неопрятности.

Минуя перрон, я двинулся в поселок. Под ногами тихо скрипел снег. Его хруст,  единственный в завывании лёгкой метели слышался отчётливо. Придавал чувство одиночества и потерянности в пространстве и времени.

Я ещё тогда подумал: “Вот это приключение! Сюжет для романа!”

За перроном, я увидел единственную пустую улицу, эдакий проспект, уходящий в тайгу. Улица определялась только благодаря расположению строений и намётам снега около них. Не было даже столбов электропередачи.

Только антенна АТС возвышалась над поселком. Ее удерживали стальные троса.
Там живет человек, у него должна быть печка или генератор, но я не видел дыма и не слышал звука дизеля. Я слышал только как поет в ветвях сосен усиливающийся ветер.

Одно дело видеть на карте, а другое  дело -  на месте!

- Вы кто? - прозвучавший за спиной вопрос заставил меня вздрогнуть, однако форма обращения меня удивила. Хоть я и гражданин Польши, но детство и юность я провел в Украине, и хорошо знал особенности общения. Он спокоен, даже любопытен, но интонация вопроса имела цель вывести меня из равновесия.

 Обернувшись, я увидел перед собой бородатого человека в фуфайке и шапке-ушанке. По чертам  лица узнал Фёдора Андреевича Дорохова. Это и был админ, единственный абориген.

 Последний житель посёлка Медвежьи Лапы. Он здесь появился в нулевых, после операции ФСБ. Не женат, в браке никогда не состоял. Больше на него ни какой информации наши люди в российских спецслужбах не нашли, кроме того, что он администратор сервера спецсвязи. При всей нелепости ситуации это могло быть и правдой. Это Россия. Таких стойких оловянных солдатиков, охраняющих неизвестно что, по Необъятной немало найдется.

 Я обернулся медленно. Дорохов держал меня на прицеле карабина, обмотанного ветошью.

- Я - Клёнов. Борис. Любитель-экстримал. Кто в горы, кто с горы. А, я – в тайгу…Только я новичок в этом деле, наверное, заблудился.

-А куда шел?

-В Медвежьи Лапы.

-Ну место это и есть  Медвежьи Лапы, но если будешь дальше идти – попадёшь в волчью пасть.

Федор немного подумал, чуть приспустил карабин и кивнул головой:

- Хорошо, иди вперед, верно шел. Я скажу где свернуть.

Шли недолго, мимо ветхих вагончиков строителей. Федор молчал, и я чувствовал, что он не опускает карабин, а у меня в голове крутилось мысли, как себя вести с ним.  Вдруг он свихнулся от одиночества? Что за странный человек: добровольно сидеть в глуши!  Зачем он здесь вообще? А может, и не забыли его вовсе? А, главное, это первое его обращение ко мне…

-Сворачивай вправо! – крикнул он мне, напрягая голос. Вьюга разыгралась не шуточно за какие-то минут пятнадцать, как я вошел на территорию поселка.

Как было приказано, свернул вправо между двух бараков и вышел прямо на контейнер, рядом с которым вырастала стальная конструкция  антенны. Вход в контейнер предваряли  стальная дверь, вваренная в заглушенные створки контенера. Такие двери бывают только на кораблях, с характерным закруглением углов для герметичности и парой ручек.

-Два шага влево от двери и руки подними, что бы я видел твои намерения, если таковые имеются. – приказал Федор, и когда я подчинился его требованиям, позвенел ключами, открывая замок.

После он отошел от входа и снова приказал, но уже каким-то дружественным тоном:

-Давай внутрь, экстремал! И руки опусти.

Пока я снимал забитые снегом ботинки, он осмотрелся по сторонам, и вошел за мной, закрыв за собой корабельную дверь.

-Гостей у меня хватает, скучать не приходится. Поэтому моё гостеприимство не по-восточному. Но кофеек я тебе заварю.

Дорохов поставил в угол карабин и скинул огромезные валенки.

-Проходи дальше, - сказал он, махнув рукой, тут как в подводной лодке. Два контейнера вместе сварены. В самый конец давай. Там реактор. Тепло и светло.

-Реактор? – удивился я.

-А, ты что не обратил внимания: свет, тепло, а трубы нет!

-Снег кругом, мести начало. Я и не обратил внимания. Так что ж, реактор настоящий что ли, атомный?

-Нет, зачем же! Где я тут урана обогащённого найду? – Федор усмехнулся, обнажив стальные зубы. – А вот, термояд -самое то!

Я усмехнулся в ответ, но следующая фраза Федора ввергла меня в растерянность.

-Тут вокруг снега сколько хочешь. Вода. Водой родимого качегарю. Поэтому и трубы нет. Даже пара. Ну ты проходи, проходи, сам увидишь.

Несколько помещений следовали одно за другим: внутри жилище админа напоминало и правда чем-то корабль. Я прошел мимо пары комнат, вернее, кают, и стеллажей с различной утварью.

В последнем помещении  у стены стояла конструкция, напоминавшая печку-буржуйку и самогонный аппарат, скрещенные сумасшедшим учёным гением. Я

-Стимпанк какой-то! – сказал я рассматривая реактор. -И как он работает?

Федор поймал мой взгляд.

-Не веришь, да? Ну, твое дело…

-Дело не в моей вере, а в том, что если это правда, то это ведь Нобелевская премия! Кто придумал?

-Опытный образец. До сих пор работает. И без всяких высоких энергий. Правда, есть нюансы.

-Холодный синтез? – блестнул я умом.

-Вроде того.  – Федор подошел к аппарату, - списали его за ненадобностью. Институт, который его разрабатывал, оставили без денег. Но я его спас. Место нашел подходящее. – Федор хлопнул в ладоши, - ну что ж, Боря-экстримал, кофейку?

-Я думал, водки… - вырвалось у меня.

-Водки тут достаточно. Хочешь водки? На складе ее достаточно. Печени не хватит. Вывезти не получится, а торговать – она золотая выйдет. Логистика, понимаешь. А вот кофе – дефицит. Да и зачем ее тут пить? Тут и без водки хорошо. Свежий воздух, природа…

-Так как работает реактор? -вернулся я к разговору.

Федор включил электрический чайник и сел за стол, пригласив меня. Минуту сидел спокойно, а за тем, спохватился,  вспомнив, что пригласил попить кофе, а сам просто сел в размышлениях. Он  встал, достал из навесного шкафа кофе, сахар и сухие сливки.

-Вибрации. Музыка Вселенной. Человек, создавший этот реактор, совершенно не собирался продвинуться в деле ядерного синтеза. Тебе сахара сколько?

Разговор, только начавшийся, был прерван свистом чайника.

-Быстро чайник закипел! – я не смог сдержать удивление. -Да, сахар. Две ложечки.

-Так вот, - продолжил Федор,- Человек этот сделал открытие, которое изменяет всю картину мира! Я в науках не селен, но мне он сказал следующее: «я создал аппарат, принцип работы которого есть в каждом живом организме. Наша наука сильна подгонкой теории к практике. Мы сначала предполагаем, а потом ищем, а нужно делать все наоборот!

Федор поставил перед мной чашку кофе. После мороза и ветра его запах пьянил.

-Мы сегодня, не смотря на все свои технологические игрушки, алхимики больше, чем в прошлом. Это, конечно, не отвергает достижений и не умиляет наши способности, но создается отвратительное ощущение, что нас умышленно ведут по кривой дорожке к цели. Только не к нашей цели». Вот так примерно и сказал. – Федор сделал глоток кофе и закурил сигарету, - Ты, Боря, удивился, что чайник закипел слишком быстро. Вода в нем дошла до кипения не передачей тепла от нагревательного элемента, а за счет энергии резонатора. Не звуковой, и даже не электромагнитной. Вот в этом и есть секрет реактора. Надо лишь вовремя менять кое-какие элементы. Резонатор быстро истощается, потом включаются аварийные аккумуляторы, резонатор заменяется, и снова радуешься жизни. А ты, Борис, что ищешь? Зачем сюда пожаловал?

-Снимаю видео о местах, где бываю. Выставлю в Сети. Посещения приносят деньги.

-И что, получается?

-Как видишь, на путешествие хватает.

-Куда дальше путь держишь?

Хоть кофе был горячим, я сделал пару глоточков. С мороза очень хотелось горячего.

-Я достиг цели. Тут хочу видео снять. Моим подписчикам нравятся видео о заброшенных местах России.

-Как видишь, тут место не совсем заброшенное. Я тут живу. Но ты тут не снимай. Зря ехал.

-Почему? – я прикинулся дураком и прищурив глаза, закивал головой, - Секретное место?

-Я тебя разочарую. Нет тут секретов. И реактор никому не нужен. А мне нужен покой и тишина. Ты видео сделаешь – народ потянется. Мне реклама не нужна. Как я тебе сказал, водки тут много.

-Продавал бы дикарям… Таким вот туристам, как я.

-Нет, Боря, твое предложение вынужден отклонить. Мне тут пьянь по болотам да снегам водить не хочется.

Я вздохнул разочарованно.

-Ладно, тогда я пойду. Согреюсь только немного. Поезда тут когда останавливаются?

-Вьюга утихнет к утру. Тогда и пойдешь. Да и куда?  Поезд обратно только через неделю. Из тех, что здесь останавливаются. Пока тут располагайся. Сеть есть, еда есть. Вода, туалет, душ. Побудь в тишине, поразмышляй. Когда ещё случай такой подвернется? Я вот ужин сейчас буду делать. Пельмени с зайчатиной.

-Вот это блюдо! Ну, тогда остаюсь!

Федор поднялся, подошел к двери в стене.
-Тут у меня естественный холодильник. А ты, Боря, без припасов по тайге гуляешь.

-Так я не гуляю. Я пришел сюда узнать, что за сервер у тебя тут работает. В Ростове человека поймали. Он прямо из кафе, через терминал взломал «Звезду» и к тебе зашел. Мне вот интересно, зачем?

Меня словно обухом огрели. Что я говорю? Почему?

-А тебе зачем? – Федор спокойно достал пельмени, поставил на плиту кастрюлю.

-Да я расследую дело одно. Казалось ни чем не связанное с этим… С хакером из Ростова. Нужные люди в ваших органах сообщили, что у тебя сервер спецсвязи.

-О, как… Нужные люди? Ты и правда, экстримал, Боря. Откуда ты? На кого работаешь?

-Служба есть такая. Ищем вредоносные  идеологии и уничтожаем их. Сервер твой  принадлежит офицеру из Тысяча Три. Специальный отдел КГБ. Ты наверное, причастен к этой службе?

-Допустим, причастен. И что теперь?

-Мне нужна информация на твоем сервере. Сколько тебе нужно денег, чтобы разговор этот остался между нами?

-Ни сколько! – усмехнулся Федор, - Иди спать. Утром я решу, что с тобой делать. Мест у меня нет здесь, так что ступай-ка ты на улицу. Там будешь спать.

Я поднялся и зашагал к выходу.
-Совсем не по-русски. Водки не предложил…

Когда проходил мимо стеллажей, заметил начатую бутылку водки. Возьму с собой, согреться на улице. Надо только место найти по удобнее. Сугроб по-глубже. Зароюсь в него, и буду спать как медведь. Под снегом тепло. Вот даже чукчи строят себе ледяные дома.

Метель на улице выла страшным зверем. Пройдя немного от контейнера, рухнул в сугроб и стал зарываться. Потом немного провернулся и у меня вышло вполне не плохое место для ночлега. Осталось выпить и уснуть. Я никогда так жадно не пил водку, сразу отхлебнул четверть.. Потом немного полежав и ощутив сонливость, еще хлебнул. Наверное, до дна. Так я почувствовал себя русским.

Это меня и спасло. Через час  я проснулся от дикой боли во всем теле. Я замерзал, в голова буквально звенела колоколом. Меня сильно тошнило. Сторож Федор скормил мне с кофем какую-то отраву, которая развязала язык и сломала волю. И лишь случайное упоминание водки и образы беспробудного пьянства на Руси породило желание  нажраться и рухнуть в сугроб. Моя натура  желала искренне понять, что чувствуют русские во время сильного опьянения, хотя не скажу, что был всегда трезвенником.

Федор думал, что его коварный план сработал. Однако он просчитался и для меня это было удачное сочетание обстоятельств, а быть может вмешательство высших сил. В общем, я вскоре услышал скрип входных дверей, и  чуть высунулся из снега. Федор с карабином наперевес осматривал насколько ему позволяла вьюга, прилегающую  к своей берлоге территорию. Нужно было выждать, когда он двинется в поисках меня, и отойдет от контейнера на несколько шагов. Тогда надо броситься на него.

Что я собственно и сделал. Не смотря на состояние, я смог выскочить прямо перед ним и нанести удар в голову пустой бутылкой.

Фёдор рухнул в снег. Приложился я хорошо, разбил голову в один присест. Федор рухнул. Как позже оказалось, замертво. Однако, по-началу, я подумал, что только оглушил его. Втащил в контейнер, перемотал голову и оставил до утра, предусмотрительно связав. Тут силы меня оставили и я рухнул рядом с Федором.

Утром я понял, что он мертв. И утром того же дня я обнаружил, что реактор заглох. Запустить его мне не удалось. Я почувствовал, что близок к панике. Как все случилось - так не должно было быть! Просидеть почти сутки с трупом, да еще в состоянии отравления - запредельное испытание для сознания. Я не спецназовец, у меня нет подготовки к таким ситуациям!


Начался настоящий ад! Моменты бодрствования чередовались с провалами в беспамятство. Я зачем-то искал карандаш, потом бумагу… Когда возвращался в сознание и переживал ужасную боль во всем теле, одна мысль приходила в  звенящую церковным колоколом голову: надо хотя бы зарисовать происходящее со мной, так как писать я физически не мог. Создавалось ощущение, что я забыл буквы и могу только рисовать!

Несколько раз, я помню, мне казалось, что за стенами контейнера кто-то ходит. Ходит аккуратно, словно прислушивается к тому, что внутри. Я замирал, откладывал лист и карандаш, тихо, на сколько можно было в моем состоянии, подкрадывался к двери, где стоял в углу карабин и лежал мертвый Дорохов. Прислушивался так же. Помню отчетливо - мне слышались человеческие шаги! И хотя за стенами контейнера был день, жуть ночных шагов за дверью пробирала до пят и волос на теле. Хорошо, что строители поселка в контейнерах не прорезали окна!

Шаги прекращались внезапно, как и возникали. Я себя успокаивал тем, что весь день на морозе человек не выдержит, а значит, у меня галлюцинации.

А, может быть, это медведь?

Успокоившись, возвращался к рисункам. Карандаш периодически ломался, приходилось его перетачивать…

Свет. Свет проникал в контейнер через окна в потолке, но они были завалены снегом, так что из-за моей экономии электричества я пребывал в полумраке.  Дневной свет образовывал еле различимые столбы. Под одним из таких столбов я и расположился, одолеваемый приступом рисования.

К исходу дня, когда за стенами контейнера сгустились сумерки, я обнаружил себя с карандашом в руке и изрисованными листами бумаги. Руки и бумага были в моей крови, пальцы пекли от порезов. Тут меня пробил озноб и сознание пробудилось.

Все это время я рисовал.

Я рисовал свой фанфик по мотивам манги о Топосе!

Стоит отметить, что рисую я довольно сносно: человеческие фигуры пропорциональны, антураж масштабирован, перспектива соблюдена…

Но, Господи, что я нарисовал!

Одинокая фигура человека в глубокой тёмной пещере. Однако, если внимательно присмотреться, окажется, что ни какой пещеры нет. Тусклый свет свечи, которая горела в человеке, совсем на немного освещал мрак, и этот мрак был создан из бесчисленного количества летучих мышей!

Непреодолимое желание рисовать. Если себя сдерживать и противиться этому желанию, то возникает предчувствие беды.

Да, я об этом упоминал в письме, так свое состояние. описывали люди, попавшие под воздействие манги. Теперь это пережил и я.

Меня поразил когнитивный вирус!

Вот еще один рисунок. Очень похож на “Свечу Сатаны”, как прозвали его в сети, когда верховное божество Церкви Света передавало свечу Сатане, со словами: “Никто не должен знать, что у тебя есть свеча!”. Тем самым, никтидианцы считали Сатану не просто другом Церкви, как говорил Ла Вей, Сатана выполнял миссию верховной личности, а значит, никакой борьбы нет.

И нет абсолютного Зла или Добра. Нет бунта Духа, Разума и Воли.

Есть цель: получение человеческого эфира ради существования верховной личности.

На моем рисунке не было верховной личности. Черный силуэт Сатаны передавал свечу человеку размером в половину меньше. Этим человеком был я!

Я - посланник Церкви Света!

Звуки тяжелых шагов подняли меня на слабые ноги. Шаги звучали отчетливо и громко. Кто-то шел внутри контейнера от входной двери ко мне. Шагал медленно, словно сил хватало ему  еле передвигать ноги. Полумрак внутри контейнера не давал мне увидеть того или нечто, что так тяжело, медленно, но как -то неотвратимо двигалось ко мне!

Готов поклясться - я не слышал звука отворяемой входной двери! То, что двигалось в моем направлении, не входило в контейнер, оно было здесь изначально!

К шагам, от которых во мне все сотрясалось, добавилось тяжелое дыхание со стоном, словно ко мне приближался раненный человек.

Бежать было некуда, но я все же сделал пару шагов назад, не поворачиваясь, силясь рассмотреть в полумраке того, кто приближался. Узнать заранее, что же так медленно, но неотвратимо шагает ко мне, я мог только тогда, когда оно поравняется с окном в потолке.

Слабый свет угасающего дня проявил перед мной Федора Дорохова с перемотанной моими руками головой.

Он не умер? Я точно помню, что он не дышал! Я слушал его сердце - оно не билось, пульс не прощупывался. Причем голову я ему перемотал до того, как понял, что убил. Мое решение не было ошибочным.

Наши взгляды встретились.

-Кто придумал мангу? - спросил я собравшись с силами.

На что надеялся - не знаю, но нужно было что-то делать. Я вспомнил, что есть старое поверье: если встретил нечисть какого либо вида, нужно задавать вопросы.

Дорохов остановился и повертел головой, как бы разминая шею с мерзким хрустом шейных позвонков.

-Во имя Господа… - начал я, но Дорохов поморщившись погрозил мне пальцем.

-Дурак ты, Боря, это работает только в кино. Будем считать, что мы в расчете. Святая вода и осиновый кол тоже не всегда эффективны. Их еще правильно приготовить надо.  - Дорохов устало присел. - Я тут присяду. Голова кружится.

-Назови своё имя! - приказал я.

-Ну по классике пройдемся. Имя мне - легион! Так пойдет? - Федеор устало вздохнул, - Ван Хельсинги уже не те! Что же Святая Церковь тебя отправила неподготовленного? Пришел ко мне со своей погремушкой! Вы там у себя в Европах извели на корню нашего брата, а мы тут в России-матушке под подолом и полом живем не тужим. Так что к нам больше не ходите. Назад вернёшься - так и передай своим патронам.

-Лживый язык! Ты меня искушаешь?

-Чушь городишь!

Дорохов протянул руку, и указал на листы бумаги, изрисованные мной. Листы на моих глазах сами перелистнулись, словно невидимой рукой! Один из них сам поднялся в воздух и развернулся ко мне изображением, где мне свечу передает Сатана.

-Ты сам вот кому служишь! Ты, Боря, раб Темных! А я, Темный - свободный. Вот, как сложно устроен наш мир!

-Да как будет тебе угодно. Это твое субъективное мнение, демон!

-Между тем, нарисовал верно! И рисовал ты сам! Посмотри!

Вот тут я и понял суть происходящего. Идеальное грехопадение: искушающий не несёт ответственности за искушение!

-Что ты намерен делать дальше, демон? - спросил я, придав своему голосу уверенности.

-Штриховка! Все дело в штриховке. Так ты решил? И не только тени! Технику, как ты писал в письме, по описанию из социальных сетей, надлежало строго соблюдать во имя сохранения стиля. Какая уловка! Человек старается делать правильно штриховку до тех пор, пока не достигнет правильного результата. Но, когда нужный результат достигнут, человеческое сознание оказывается зараженным! - Федор махнул рукой, словно избавлялся от чего-то прилипшего к пальцам.

Лист с моим рисунком опустился на пол. Дорохов поднялся и зашагал ко мне. Его движения были более чем странные. Казалось, он влез в костюм, явно плохо сидящий на нем до такой степени, что лишал тело и конечности свободы движения. Он приближался, дергаясь на каждом шагу. Мне отступать было некуда, я уперся в реактор.

-Полная чушь! Здесь нет никакого когнитивного вируса! Это вот такие, как ты разносят его! Создаёте важность своего дела, осваиваете миллионы, и все это ради подготовки всемирного шоу под названием явление Антихриста!

Дорохов приблизился ко мне почти вплотную.

-Мы были здесь давно. Издревле. И каждый раз появлялись такие, как ты! Такие умненькие и рафинированные! Возможно, кому-то из вас повезет, и вас не отправят в утиль. А, вот нас отправили…Да мы живучие оказались!

-Вы - это кто? Демоны?

-Как думаешь, сколько раз я видел вашего брата? Цель ваша - не борьба со Вселенским Злом, а создание видимости борьбы с ним! И действуя тайно, проникая во все структуры государственной власти, вы как раз этим укрепляете свой миф! Вы его носители!

Закончив свой спич, Дорохов поднял руку, а я не смог даже пошевелиться. Я был словно  скован невидимыми путами. Пальцы его поднятой руки коснулись моего лба.

-Теперь, Боря, спи! Тебя ждет дальняя дорога!

Все, что я смог - закрыл глаза, готовясь к самым худшим переживаниям. Что меня ждет теперь? Боль разрываемой по живому плоти? Погружение сознания в ужас?

Нет. Ничего из ожидаемого не случилось. Когда я открыл глаза, обнаружил себя лежащим на полу. Видимо, я пережил кризис, вызванный отравлением. С трудом подняв ослабевшее тело, я решил пожертвовать остатками энергии и включил свет. На полу не было рисунков, тело Дорохова лежало у входа в той же позе, как я его оставил. Все что было в течении прошедшего дня оказалось бредом моего сознания. Однако же, на всякий случай, я оттащил Дорохова за ноги на улицу и бросил в снегу. Так надежнее. Если вдруг снова накатит бред, я буду точно знать, что есть в реальности.

Вот, пожалуй, и все. Что было после - вам, читающим строки моего письма, уже известно. Надеюсь, мне удалось выдержать интригу и увлечь вас с целью передать подробно то, что ждет человека при заражении когнитивным вирусом.

Главное, не вера в Бога. Главное, верите ли вы Богу.