Маленькая победа над большим поражением

Ближе к вечеру раздался звонок. Знакомый, подшмыгивающий голосок тоненько и очень вежливо произнес:

- Извините, Вы не могли бы со мной встретиться?

Я удивилась. Во-первых, мы уже все обсудили о разводе, и я даже немного поплакала, во-вторых, нас с этим голоском как бы ничего не объединяло, ну, если только мой бывший муж, и  ее, так сказать, будущий. Леся всегда был солидным мужчиной и все делал обстоятельно.

- А когда бы вы хотели? - растерялась я.

- А можно я приеду к Вам сейчас?

Мое молчание она расценила как согласие.

- Хорошо, записывайте адрес, - растерялась я.

- Не надо, я знаю, - голосок запнулся, - ваш адрес.

Я положила трубку и пошла на кухню, надо было достойно подготовиться к встрече. Так как   цианистого калия у меня не было никогда, мышьяк, оставшийся от крыс, валялся где-то на даче, а стрихнин еще месяц назад выкинул осторожный Леся, мне оставались только удавка, кухонный топорик и испорченный утюг, иногда дергающий током. Я задумалась, это мне не подходило, соседи перестали бы меня уважать, начни я размахивать здесь мясным топориком. Придется отложить до следующего раза. Я нашла три яблока, стакан сахара и быстренько затворила пирог, вымыла кухню, достала "Бейлиз", новые рюмки и поставила все на стол. Потом подумала и спрятала "Бейлиз" назад. Через полчаса я, слегка нафуфыренная, со следами былой красоты и поддельной французской косметики, ожидала удачливую соперницу. Звонок тренькнул, я дернулась и чуть не опрокинула чайник...

На пороге, точно в таких же брючках, как и на мне, в шубке из кусочков греческой норки стояла  брюнетка, значительно выше, худее и моложе меня.

- Проходите, - завистливо просипела я, а она смущенно протянула мне три красные розочки.

- Спасибо.

- Раздевайтесь.

Наверное, также начиналась встреча между Кейтелем и Жуковым в поверженном Берлине. Она скинула свои кусочки и начала снимать ботиночки. Мои тапочки были ей явно малы, я протянула ей старые, лесины. Похоже, она их узнала. Мы осторожно наблюдали друг за другом.

- Проходите, - повторилась я, и она уверенно прошла на кухню. Чайник засвистел, и я с облегчением стала его заваривать...

Пауза затянулась. Я вытащила пирог из духовки и предложила попробовать.

- Я не ем мучного и сладкого, - ответили мне.

- Это вы зря, - возразила я - Алексей очень любит этот пирог.

Она попробовала и замялась.

- Можно взять рецепт? 

- Пожалуйста, - ответила я и продиктовала рецепт.

- А что он любит еще? Вам, наверное, не приятно рассказывать о своем бывшем муже, - немного наивно начала она.

Услышав слово бывший, я пожалела, что убрала мясной топорик.

- Конечно, нет, - коряво соврала я.

- Еще он любит плов из коричного риса с айвой, зирой и шафраном. Утку фаршированную апельсинами, карпа, только не мороженного, а живого, ну и, конечно, пирожки.

Девочка явно поскучнела.

- Да вы не волнуйтесь, он и сосиски ест и пельмени, (правда я умолчала, что сосиски он ест только баварские, а пельмени только домашние).

Мы опять замолчали.

- Вы расскажите о себе... - невпопад попросила я.

- Окончила спецшколу с английским, потом курсы секретарей, потом на презентации... - она осеклась.

- Короче познакомились, - помогла я ей.

- Он предложил мне работу, - вы не подумайте...

- Да-да, - прервала ее я и опять пожалела о топорике и удавке.

Я встала и принесла коробку с лекарствами. Она насторожилась.

- Записывайте: это - для печени, - я отложила "эсенциале" и "ношпу", - Это - перед презентациями, - добавила я к ним зеленую коробочку, - это - "настойка пиона", это - "спазмалгон", у вас он должен быть всегда, это "пол-пола", будете заваривать, пусть пропьет курс, ну "анальгин" у вас наверное есть, "солпадеин" ему не помогает, купите лучше "амиксин" или "стоптуссин", ну, потом разберетесь по ходу, - я добавила "виагру", - а пока возьмите это...  - и я протянула ей больше половины коробки.

- Я, я не думала, что он такой... - она замялась, не крепкий... 

- Ну что вы, нет конечно... как вас звать, мы ведь даже и не познакомились.

- Наташа...

- Наташа, но... - я тоже замялась, подбирая слова, - он вам достался уже не очень молодым. Следите, чтобы он не поднимал тяжелое, у него радикулит... Все у вас будет хорошо, - как то, очень назойливо, успокаивала я ее. - Вот вам список родственников, у кого когда день рожденья, не забудьте напоминать ему. - Я вырвала страничку из записной книжки...

Наташа все меньше и меньше походила на уверенную красавицу, которой я открывала дверь.

- И еще, пусть он высыпается в воскресенье или хотя бы полежит, ему надо отдыхать...
 
- Вы знаете, мне пора, - вдруг засобиралась Наташа.

- Наташа, а зачем же приходили Вы?

- Так. Не знаю, так, познакомиться...

- А, - улыбнулась я первый раз за этот вечер, мне опять стало легко.

Часа через два пришел Леся за солдатиками.

- А у тебя пирог, - вздохнул он.

- Чаю хочешь? - предложила я.

- Да-да, - обрадовался он и влез в наташины тапки. Мы выпили чаю.

- Кто у тебя был? - вдруг насторожился он, увидев розы.

- Наташа.

- А зачем она приходила? - голос стал суровым и командирским. 

- Ты знаешь, я не поняла.

Леся быстро начал забирать остатки своей оловянной коллекции.

- Кстати, наша любовница куда эффектнее, чем у Лаптевых, но, если откровенно, пожиже чем у Вакарчуков, - как бы ненароком, заметила я.   

Он молча схватил коробку и грохнул дверью.