Мой медик

Мой медик действительно необыкновенный человек. Радостно улыбается своим разумным лицом, а мне говорит, что я маленькая девочка. А еще любит пугать, рассказывая страшные истории про операции и всякие хирургические вмешательства, чтобы я не могла заснуть. Конечно, он волнует меня до глубины души, я вообще становлюсь как маленькая песчинка рядом с богом. Как же можно взять и порезать другого человека? Дать наркоз и вогнать много разных веществ…  Он обижается, когда я говорю, что он «режет», потому что все хирурги на это обижаются, принципиально, ведь надо говорить «оперирует». В любом случае, с таким человеком не спорят: им восхищаются, впадая в трепет. Еще он говорит, что у меня только одна соперница Гистология, все другие с ней рядом отдыхают, но даже тут я удерживаю первое место. И я думаю, это завуалированный тонкий настоящий медицинский комплимент! А вообще, мой медик со мной сильно изменился: он начал петь, танцевать, написал стихи, даже чуть не стал прозаиком, и теперь он романтик, его медицинская мечта – оперировать при свечах под музыку Моцарта. А один раз он даже горько рыдал, когда я пошутила, что приехал мой бывший возлюбленный с севера (который правда приехал), и что я восстанавливаю с ним отношения. Плакал как младенец и чуть было ни порезал себе левую руку, замышляя начать пластать мое длинное имя из восьми букв. И очень сильно обрадовался, когда я бросилась ему на шею с итальянским воплем, готовая вырвать бритву из рук. Думаю, он тоже пошутил, а если нет, то порезать для него бы не составило труда. И вообще, мой медик никогда не чувствует боли. Да и разве у бога есть тело? И что тогда любой медик за медик, если он сам не научился страдать, не обращая на это внимания. Я не говорю о мазохизме, но каждый медик должен быть бесстрашно нечувствительным к боли. Особенно чужой, упаси боже, я не говорю о садизме, но он должен не реагировать и на чужие страдания. Они же другая каста: они как инопланетяне среди больных землян, прилетели, чтобы спасать мир. Как можно не любить такого великого человека?! А еще у меня с ним есть один дурацкий спор: убирать мой шрам на ноге или оставить. Этот шрам я получила от еще одного своего бывшего возлюбленного, его подарила мне добрая собачка, с которой я познакомилась у него в гостях – наверное, родители заранее с ней договорились, так сильно меня там ждали… В общем, история жуткая, но тем не менее, отрезок жизни. Так я говорю, что это память о его любви, а мой медик утверждает, что эту царапину он может убрать за полчаса. Руки чешутся у него применить ко мне свой талант, а если так и будет продолжаться, то, я знаю, однажды проснусь усовершенствованная, с легким трепетом от еще не выветрившегося кофеинчика и горьким сознанием своей новой красоты… Он творит меня как бог: кальций не усваивался, а он разработал мне целую программу по внедрению его глицерофосфата в мои ногти… И что не попросишь, все улучшает, живу как у Христа за пазухой, да как в сказке. Ну как можно не любить такого великого человека!