Человек нашел место...

Человек нашел место на земле и место это показалось ему хорошо.
И он срезал росший рядом тростник и свил в том месте хижину. Не успел он насладиться плодами рук своих, как сделался сильный ветер и разметал его строение.
Бедный человек воздел руки к небу и спросил: за что, Господи, разрушил ты мое убежище? Ответом ему было молчание.
Срубил он тогда деревьев и поставил в том месте деревянную избу. Не прошло и двух лун, как случился пожар и все его труды сгорели дотла.
Несчастный пал на колени посреди пепелища, воздел руки и спросил: чем я прогневил тебя? Какая вина за мной? Но небеса и на сей раз равнодушно безмолвствовали.
Стал он тогда собирать по всей долине камни, трудился не покладая рук дни и ночи и, наконец, построил из них дом. Счастливый и уставший прилег он отдохнуть за крепкими каменными стенами. Но вдруг твердь заколебалась, задрожала как от ударов огромного молота – в считанные мгновения рухнули стены и все превратилось в руину.
Роняя слезы, пал человек ниц и запричитал : зачем не жалеешь трудов моих? За что все эти несчастья на мою седую голову?
И раздвинулись небеса и был оттуда голос человеку : нет за тобой никакой вины. Не люблю тебя, смерд, вот и все.

Непомерно велик мир для маленокого человека.
Взгляни как он копошится, маленький и тщедушный, как он возводит заборы и стены, ограждая свой маленький мирок от большого, довлеющего над ним мира. Граница, предел – есть, несомненно, первое нововведение, установление человечка в мире. Небеса, воды, твердь, но стоит появиться человечку – вот уже некий Эйден, особенная твердь, окольцованный раек. Поистине, прежде человек отгораживается, окапывается, заслоняется от невыносимых множеств, далей и глубин, и только после, в ограниченом, прощупываемом пространстве, взлелеивает свой мирок, свою норку. Пределы империи, границы волостей, ров, вал, заставы, окованные железом врата, стены торгового города, стены детинца, бойницы, замкИ и щеколды, и, наконец, норка – здесь тепло, интим, здесь осмысленный и обжитой мир. Эта маниакальная страсть преследует человека даже по ту сторону смерти, он огораживает даже унавоживаемый собой же свой последний надел. Стоит однажды взглянуть с птичьего полета на следы человеческого роения по телу Земли, на все их бесчисленные заборы, плетни и ячейки, как становится очевидной одна из главных фобий человечка – жуть целого и бегство от него.
  « Он поражает меня, я не могу постичь его мысли ». Так всякое большое, несоразмерное поражает маленького человека, он не может постичь его мысли.  « Я не хочу тебя », - таков справедливый ответ маленького человека всему большому, сложному, необьятному. - « Вот я ограждаю свое одно от всех твоих бесчисленных и не нужных мне множеств ».