Война со злом

               
                Мир или война?
                Война!
                Егор Летов
               

В городишке Бокситогорске, обязанным своим существованием первому в стране глиноземному комбинату, родились тройняшки, все мальчики. Родители назвали их Александр, Сергей и Иван. Похожи они были как спички из одного коробка, но когда стали подрастать, то выяснилось, что дети сильно различаются по своим умственным способностям. Александр оказался очень умным, Сергей - так себе, а Иван - и вовсе дурак. Шли годы и судьба братьев стала определяться: Саша отправился в военный ВУЗ, Сережа окончил техникум и стал мастером на заводе, а Ваня в местной психбольнице получил справку о невменяемости и вторую группу инвалидности. И стали они жить: Сашка учился воевать, Сережка наблюдал, как из вращающейся печи выпадают горячие глыбы глинозема, а Ванька сидел целыми сутками на крыше и смотрел: днем - на Солнце, ночью - на звезды.
Александр славился в училище своей феноменальной меткостью, получив за это от сокурсников сразу две клички: Телль и Ворошиловский стрелок. Целью своей жизни он ставил бескомпромиссную борьбу со злом, олицетворением которого каждый солдат, курсант и офицер считал прогнивший буржуазный мир. Однако, когда образование было получено, кто-то (несомненно, агент Зла) кастрировал военную доктрину, изъяв из нее образ Врага и тем самым превратил армию в какое-то “потешное войско”, у которого противники лишь условные. Отчаянный борец за Добро Саша не желал посвящать свою жизнь контролю за заправкой солдатских коек и разборам неуставных отношений, и, воспользовавшись первым же сокращением, ушел из офицерских рядов.
Душа жаждала борьбы, и Саша тут же определил своего нового врага - преступный мир. Устроился он работать участковым милиционером в одном из районов Питера и имел на этом поприще кое-какие заслуги. Но вскоре Александр проникся сочувствием к разнообразным ничтожным воришкам и мелким наркоторговцам, ибо понял, что такими их сделала эта жизнь, насквозь пронизанная злом, исходящим неизвестно откуда. Поняв, что тюрьма этих людишек все равно не исправит, он прекратил их травлю и тем самым стал хронически не выполнять план по раскрываемости. Впрочем, из органов его вскоре выгнали - за преследование господина, которому по негласному правилу следует прощать такие мелкие “шалости”, как изнасилование несовершеннолетней и убийство подвернувшегося под горячую руку прохожего.
“В чем же источник зла?” – часто задавал себе вопрос Александр и вскоре на него сам и ответил: “В тех, кто смотрит из-за тонированных стекол Мерседесов, кто жирует в роскошных особняках, кто присваивает себе все, не оставляя другим ничего”. Вскоре он стал киллером-профессионалом, работающим не за деньги, а за идею. Своими низкими ценами он вызвал острое недовольство товарищей по ремеслу, которые несколько раз злобно угрожали Саше, а однажды даже хотели убить, правда, стрелок видно сжалился над своим непутевым коллегой, и пуля лишь слегка царапнула Сашино плечо. Однако Александр оставался непреклонен и продолжал методичный отстрел хозяев этой жизни. Кульминацией творчества “вольного стрелка” стало известное на всю страну убийство петербургского вице-губернатора Маневича, неутомимого в своем обирании народа и присвоении казенной собственности. Когда Саша в обнимку с винтовкой лежал на обделанном голубями чердаке одного из старых Питерских домов, а по просвечивающейся сквозь блестящее стекло лимузина обрюзгшей роже вице-губернатора скользил ярко-красный зайчик, стрелка внезапно охватила эйфория. “Вот он, символ Зла! Сейчас он протаранит зыбкую черту, отделяющую его от небытия, в наличии которой он сам наверняка сомневался, и мир вздохнет легче!” - восторженно думал киллер. Раздался беззвучный выстрел и круглый череп жертвы треснул как нечаянно уроненный арбуз, обнажив бело-мозговую мякоть. Александр припрятал винтовку и через двор выбежал на улицу. Собралась толпа, злобно воя сиренами подлетали государственные машины.
Но на следующий день все было по-прежнему: те же чиновники, и даже более обрюзгшие, те же жирные хозяева жизни, тот же ничего не понимающий и бессмысленно вращающий глазами народ. “Всех не перестреляю. Не хватит ни патронов, ни жизни», - решил Саша и завязал с профессией.
 Несколько лет скрываясь от бывших коллег и заказчиков, Александр колесил по всей России-матушке, отрастил бороду, достал новый паспорт на имя некоего Павла Булыганова. За эти годы сам он озлился, влезал во все встречающиеся на пути драки, иногда избивал пьяных. И вот однажды Саша решил надавать по морде случайно встреченному алкоголику, но тот после первого же удара жалобно взмолился: “Не бейте меня, пожалуйста!”. Тут Александр понял, что в нем самом откуда-то взялось зло, с которым он так долго боролся. В Сашиной душе вспыхнуло было отчаяние, но тут же погасло. “Не все потеряно”, - подумал он. Пьяницу бывший стрелок оттащил в свою теплую парадную, а утром, когда тот протрезвел, вышел из снимаемой квартиры дал ему бутылку пива и немного денег. И зажил Саша - ни то ни се. Просто жил и жил. Разнимал иногда на улицах драки, заступался за невиновных - и ничего более.
Но однажды в своем дворе Александр обнаружил умирающую девушку-наркоманку. Несчастная лежала прислонившись к чахлому деревцу и тяжело стонала, не в силах справиться с бунтом лишенной черного зелья плоти. Принес ее в свой дом, обогрел, нашел лучшего в городе врача-нарколога. Отойдя от ломки, Вера (так ее звали), конечно, до безумия влюбилась в своего спасителя. Саша тоже ее полюбил, той любовью, на какую способен только человек, бывший рядом со смертью. Дальше - как в сказке, год прожили весело и счастливо, собирались даже придать своим отношениям формальную сторону. Грязная холостяцкая квартира засияла небывалой чистотой, и, казалось, что это навсегда. И было бы счастливо это единство двух людей, отведавших смерти, но через год  вдруг в Вере что-то надломилось, повлекло ее снова куда-то. Вечерами она стала где-то пропадать, а то и вовсе не приходить домой, и глаза у нее стали опять бессмысленными как фары лунохода, а на губах вновь поселилась страшно-блаженная улыбка. “Прости меня, Саша, но естество, видно, свое берет”, - просила она прощение. Александр хотел ее снова показать лучшим городским наркологам, авось что-нибудь да придумают, но не успел - Верочка неожиданно пропала, растворилась среди полулюдей-полутеней, понятных лишь друг для друга и для самих себя...
И снова пришла идея воевать со Злом. Теперь Саша считал, что точно определил его источник, место расположение которого соответствовало Московскому Кремлю. Начал он создавать боевую организацию, которая должна основываться не на болтовне, а на прямом действии. С идеологией, конечно, было плоховато, ее Александр определял всего-навсего, не считая предлогов, восьмью словами: “Чтобы всего было поровну, и чтобы все стало русским”. Собрав тридцать пять человек - студентов, интеллектуалов-неудачников, продвинутых представителей рабочей молодежи, он организовал боевой отряд. Сам обучал новобранцев обращению с оружием, тактике, рукопашному бою, оборудовал небольшой полигон недалеко от поселка Сиверский. Кроме боевой подготовки были и “политзанятия”, перераставшие обычно (часто и без воли Александра) в длительные пьянки с погромами как стоявших на улице автомобилей, так и Сашиной квартиры.
Бывший офицер и киллер стал часто представлять свою победу. Вот после беспощадного артобстрела армейский БМП таранит Спасские ворота, которые отчаянно скрипят, но, наконец, старость уступает молодости. Сашкины богатыри в камуфляже и черных рубахах врываются на территорию древней крепости и беспощадными очередями из “Калашей” крошат в мелкий винегрет тех, перед кем еще вчера трепетал его народ. Дрожащие туши особо злостных политиков летят в толпу, и та, охотно их принимая, рвет на части их белое мясо, мажет лица их кровью, бросается оторванными руками, ногами и головами. Но что потом? И есть ли Кремль высший оплот Зла, не стоит ли что-то и над ним? И ведь такая картина возможна только в самом лучшем случае, а так... Тридцать пять человек Кремль не возьмут, это ясно и без всякого военного образования, а озабоченный своими мелкими проблемами народ Саши и его ребят просто не видит. Да и кто утверждает, что эти тридцать пять при первом же настоящем деле не наложат в штаны и не разбегутся по подворотням - спасаться?
В унынии Александр сел на поезд и отправился в родной Бокситогорск. Поезд тронулся, и через шесть часов за окном вагона показались чадящие трубы завода и грязные коробки домов городка. Закурив “Беломор”, Саша направился в сторону родительского дома.
Дверь открыли родители, нисколько не удивившиеся и не испугавшиеся камуфляжа и черной рубахи сына. Дома все было по-прежнему, только родители состарились и стали часто болеть, а брат Сергей наконец-то женился. “А где Иван?”, - спросил Александр и получил ответ: “Все там, на крыше”.
По шатким ступенькам Саша влез на крышу и увидел брата. Иван отрастил бороду, но в целом остался все таким же. Братья обнялись.
- Здорово, Ваня!
- О-о-о, Сашка! Сколько лет, сколько зим! Какими судьбами?!
- Да вот, вас пришел проведать.
- Ну, рассказывай, как ты там?!
- Знаешь, Ваня, все считали дураком почему-то тебя, но на самом деле дурак - я. Все эти годы я занимался только одним - воевал со Злом, однако, его меньше не стало, и добра не прибавилось.
Иван глянул на Сашу пронзительным взглядом голубых глаз. Потом показал куда-то вдаль:
- Видишь, брат, листочки на деревьях проклюнулись, травка зелененькая вылезла. Весна, братец, конец Зиме, которая похожа на Зло, ибо нет в ней света и тепла, а потом будет Лето, Добро, значит. Вот ты, говоришь, воевал со Злом, а его меньше не стало... Но ты же от всей души желал Победы и Добра?
- От всей души? Да не было в моей жизни иного смысла и никогда не будет!!! 
- Ну вот, своей борьбой, своим стремлением, своей волей ты и приблизил победу Добра, сделал ее неизбежной. А кто знает, может Весна и наступает не сама по себе, а благодаря таким людям, как ты, и выведись они - был бы вечный мрак и холод. Воюй дальше, и никогда не увидев своей Победы, ты победишь!

                ТОВАРИЩ ХАЛЬГЕН

                2002 год