Вельдшнеп в облаках

- Дядя, пожалуйста, посадите самолет в облаках!
Матвей вздрогнул, оглянулся на малыша. Светло улыбавшегося, доверчиво смотревшего на него, Матвея, командира самолета Як-40. Самолет летел по маршруту с тремя пассажирами на борту: малышом, его отцом, и хмурым мужчиной в костюме - деловом человеке, угрюмо уткнувшимся в журнал.
- Нельзя, меня потом в угол поставят, - сказал пилот, улыбнувшись. - Давай в другой раз, когда будет можно, ладно?
- Ага, - кивнул малыш и убежал в салон, любоваться на море облаков внизу. Самолет продолжал полет.
А потом отказали двигатели. Просто остановились и перестали мерно шуметь под крыльями. Тяжелая, беременная людьми птица начала падать, плавно соскальзывая на страницы хроник происшествий.
- Ничего не сообщать пассажирам, - просипел Матвей сквозь плотно сжатые зубы второму пилоту, влитому в штурвал, и побелевшей стюардессе. Облака надвигались, скрывая пока что далекую землю. "Шесть трупов минут через пятнадцать, - подумал Матвей. - Не так уж много…, но сейчас это - весь мир…" Облака мягко приняли раненого вальдшнепа… и не пустили дальше, оставив лежать среди своих холмов. Текли секунды, переливаясь в минуты, а самолет продолжал лежать, чуть погрузившись в слой белесого пуха.
- Как это? - выдавила девочка-стюардесса.
- А хрен его знает, - прошептал второй пилот пересохшими губами. - Мы уже, наверно, умерли. Или крыша съехала. По крайней мере у меня.
- А можно дверь открыть? - заглянул в кабину отец малыша, молодой парень с легкой улыбкой. - Сын по облакам побегать хочет. Просит и просит…
- Что открыть? - вытянулось лицо стюардессы. - Дверь?
Матвей махнул рукой, пошел отпирать сам. Он же и пошел первым, глядя в белый пух, готовясь пойти прахом, пролететь через туман и увидеть поля и дома. Он улыбнулся, вспомнив старую песню, про широка страна моя родная, много в ней лесов полей и рек и шагнул… Ничего страшного не случилось. Туман мягко отпружинил, а на третьем шаге нежно и бережно бросил пилота на искрящуюся светлую перину, мягкую, домашнюю, теплую… Со смехом побежал по холмам мальчик Сашка. Вышел размять ноги отец. Несмело выглянул экипаж, неуверенно вышла, пробуя ногой облако, стюардесса. Хмурый костюм решил отсидеться в самолете, но, минут через пять, после уговоров Сашки, усилиями папы и второго пилота, его вытянули за руки и за ноги и, размахнувшись, зашвырнули в одну из белых гор, где он попытался подняться, но поскользнулся да так и остался лежать, нервничая и боясь пошевелиться.
- Невозможно, - шептал Матвей, перекатываясь по облаку, отчего душа начинала наполняться солнечным восторгом. - Так не бывает.
- А почему? - оказался рядом парень. - Это же есть!
- А физика? Вся физика насмарку!
- А жизнь? Послушайте, неужели вы в детстве не летали?
- Летал, - командир попытался подняться, не удержался, засмеялся падению. - И в облаках тоже летал. Но потом объяснили, что летать вообще и в облаках в частности можно только на самолете…
- А Сашке - не объяснили, и он сейчас вон как распрыгался! Потому что физики не знает еще… И мы в итоге не разбились, - парень подскочил, погрузился и взлетел назад, в ясное синее небо.
- А как же…
- Да забудьте вы об этом! Мир - это не только то, что мы видим. Неужели вам не скучно без чудес?
- От меня ничего не зависит!
- Да? - парень сделал удивленное лицо и подпрыгнул снова. Сверху раздался вопрос. - А от кого? От меня?
- От физики…
- Физику, математику, химию и остальную ерунду выдумали сами люди.
- Но тело всегда должно падать вниз! - неуверенно промямлил Матвей.
- Тело никому ничего не должно, - утвердил папа Сашки. И снова подпрыгнул. И повис над облаком. Крепко, как будто навсегда. И сверху пробурчал:
- Скажи лучше, как это вы все умудряетесь падать и разбивать себе носы. Послушай… ты когда-нибудь домового видел? - Парень помолчал и добавил. - А еще ты никогда не видел, как танцуют феи в лунную ночь, никогда не слышал песен эльфов? Ты даже не видел танцев русалок! - с обидой в голосе закончил он.
- Это все сказки!
- А на чем ты сейчас лежишь? - голос молодого отца стал мягким и вкрадчивым. - Просто поверь. Не головой - душой поверь в то, что есть русалки, гномы, ведьмы, что облака мягкие и пушистые… только поверь! И, пожалуйста, не исправляй мир своих детей, ведь они верят больше нам, чем себе. И если ты говоришь, что собака зовется кошкой, они, хоть и видят собаку, начинают учить щенка мяукать. А щенок мяукает, потому что верит им. И собака всегда будет кошкой. А гномов у тебя дома не будет вообще. И домовых не будет, - рассерженно сказал парень. - И чудесные восхитительные миры твоих детей станут унылыми и скучными. Просто надо верить, что мир - это не только то, что мы видим.
- Просто поверить?
- Пытайся… хочешь полетать?
- Хочу, - ответил Матвей. И быстро спросил. - А что с самолетом?
- Сашка очень уж хотел погулять по облакам, - парень виновато посмотрел под ноги. - Но теперь все в порядке. Можно летать.
- Матвей, - позвала пилота стюардесса, раскрасневшаяся, довольная, улыбающаяся. - Мы в аэропорт не опоздаем?
Матвей повернулся к облакам и громко объявил:
- Граждане пассажиры. Вылет через… сорок минут. Подождут… там.
- А, черти! - хмурый мужчина, смотревший до сих пор на игрища отдыхающих с угрюмой миной, сбросил пиджак, галстук, узкие туфли и рванул по пружинящему туману с радостным криком, рвущимся из сердца. - Хорошо-то как! Хорошо!!