У Отечества на службе

   
Значит так… Все написанное в этом разделе произошло на свет непосредственно во время процесса отдавания ( или "отдачи" - как кому нравится ) одного святого долга про который нынеш-нее подросшее поколение если и знает, то понаслышке. А в наше время это был долг - хрен отмажешься….

Интеллект.
Раньше я  говорил, что  мой  интеллект  приблизительно тот же что у шестиклассника. И это, естественно, воспринималось как шутка. Но до  иронии ли здесь?
Нет, ну конечно, мой интеллектуальный уровень чуть повыше будет - эдак класса восьмого.
Если  кто  сомневается, то  смотрите  фильм Сильвестера Сталоне -"Изо всех сил". Там один симпатичный такой пацанёнок  говорит своему папе, явно на него и намекая, что по статистике уровень интеллекта у среднего американца тот же, что у юноши 15-16 лет.
Я, конечно, не американец, но  если  у  нас  вывести  подобные  данные, планка, боюсь, упадёт намного ниже. 
И всё же думается мне и надеется робко, что на 15 я всё-таки тяну.
Нет, хочется, конечно, быть умнее, но только ведь работать для этого надо. А спросите меня, могу ли я работать? То-то и оно, что уже кажется нет. - Мозги мохом заросли. Мысли, образы, мечты - редкие гости в моей голове. Память - почти отсутствует как понятие: ещё то, что вчера-позавчера услышал держится, а то, что третьего дня - увы - выпадает.
"Сон разума"!  - Именно, как вроде спит, чуть только во сне пошевеливается. Всё расплывается, перестаёт  быть, все нравственные и моральные устои истончаются, скоро вообще исчезнут. Ну самые, разве что, прочные останутся - те, что на уровне инстинктов.
Страшно, короче. Впереди вроде бы ещё целая жизнь, а  как  жить?
Даже если всё  наладится и будет в порядке.
Всё равно полностью уже не оправиться никогда.
Будет  внутри  комплекс, пусть  даже  очень   и очень скрытый, заваленный благим и чистым, но кровь он сосать не устанет.
Червь сомнения - знание того, что  уже  был  чудовищем, не  даст, по-настоящему, поверить в себя.
... это будет присутствовать всегда. Как вкус или запах...



Диалог.
- Ты, где ручка?!
- Там смотри - белая.
- Она не пишет!
- Пишет.
- Не пишет!
- Пишет!
- Пишет, **ять, через слово.
- Чо?
- **ять, через слово.
- Через слово - "**ять"?!! Ого! Волшебная ручка! Чего ж тебе ещё надо?

Взаимопонимание.
Капитан 3-го ранга Воронов, а попросту Ворон, подходит к писарю Моторину, попросту Мотору:
- Моторин, дай мне листочек - я тебе напишу, кто на корабль заступает.
Мотор берёт печатный лист, подаёт его Ворону.
- Да нет, - машет крылом Ворон, -зачем хороший?  Дай мне  какой-нибудь *уёвенький листочек.
Мотор разрывает лист на две половины, одну подаёт Ворону:
- Такой пойдёт?

Мопассан.
Хадзик пишет  письмо. Перед  ним  лежит  большой лист бумаги, почти весь уже исписанный его нервным подчер-ком.
Подходит Бешик:
- Ну и листочек! И о чём ты только пишешь! Если бы я  такое  письмо задумал писать - жизнь бы целую потратил.
У Хадзика на лице выражение невинной скромности:
- Не-е, мне  такое  письмо написать - раз плюнуть. Просто я человек начитанный - я Мопассана всего прочитал!
Он вообще  очень любит вспоминать, как однажды лежал в госпитале и прочитал толстенную книжку. Книжка была такая хорошая, и так потрясла хадзиковские  мозги, что он даже запомнил фамилию автора.
Позже он узнал, что Мопассан - классик французской литературы.
С тех  пор  он, бедный, считает себя классическим (не знаю, как ещё сказать) знатоком литературы вообще.

Диалог.
- Ты! Чума! Убоище.
- Гомодрил! Трюмота, бля.
- Чо ты! Э!
- Та-ащ, та-ащ, смотрите разбираться идёт.
- Ты, пидар, я тебе щас щётку в жопу засуну.
- Ага.
- Чо ага? Не понял?
- Понял я, чо ты?.. Придурок, бля.
(пояснение: «та-ащ» - на военно-морском означает «товарищ»)
 
Диалог.
- Слышь, у тебя целых три вешалки! Что, все твои?
- Сам ты вешалка.
- Ну, плечиков?
- Только не плечиков.
- Ну, тренчиков!
- Чо?! Какие ещё тренчики?
- Ну а как?
- Пошёл на **й!.. вешалок ему, бля!


Побег.
Сбежал наш молодой. Тридцати минут в казарме не побыл - сбежал.               
Его было нашли, но он ещё двадцать минут выждал и опять сбежал.
Теперь мы стоим в строю и слушаем о том, что будем его искать.
- Кого, куда  искать? - кричит  мой одногодок, теперь уже годок, почти "гражданский", Сочеп,-из-за какого-то карася щас по всем  казармам  бегать буду, бля.
Перед строем стоит капТри Васильев и ходит туда-сюда нервно капДва Дедков.
На ропот и визг они  не обращают внимания, потому, что на побег реагируют аналогично:
- Не удивлюсь, если, когда его поймают, кто-нибудь из личного состава даст ему ***дюлей хороших, - говорит, как-бы себе под нос, Дедков.
Приходит зам: равняйсь, смирно, вольно  -   начинает  рассказывать обо всём, в  который  раз, с  самого начала. Его останавливают - всем всё понятно.
- Ну так вот, сейчас поднимается на ноги дивизия, завтра искать будет вся флотилия.
- Та-ащ!-  выкрикивает снова Сочеп,- здесь у матросов появилась мысль, хайло ему набить, как найдётся.
- Только без рукоприкладства. Ни в коем случае.
- Что я слышу? - включается вдруг капТри Васильев и делает удивлённое лицо, - у матросов появилась мысль?.. Ну братцы мои, вот это да!
Ожившее было, его лицо снова потухает. Наш Васильев чаще всего пребывает в состоянии погружения в самоё себя, на поверхность выходя только тогда, когда появляется что-нибудь интересное или раздражающее.
 Я уж  совсем  было хотел возмутиться на его реплику, но мне просто пришлось заткнуться - я представил, как буду выглядеть, если заору наше вечное: "А что матросы - уже не люди?!" - к тому же месту приложилось вчера услышанное: "интеллектуальная  гиподинамия", и  я, вместе с   Васильевым, засомневался вдруг в возможностях матросских мозговых извилин.
Я смалодушничал, но это не суть - Сочеп продолжал тянуть своё соло:
- Если  так  дальше  пойдёт  - все разбегуться. Возьму завтра тоже убегу. Чо я домой не хочу что-ли?
- А  ты  разве  хочешь  домой? - опять удивляется притворно Васильев, чем вызывает улыбку у присутствующих -  с чувством    юмора   порядок практически у всех - как можно связать побег из Гремихи с желанием попасть домой, когда до Мурманска 400 километров по продуваемой ветрами тундре, и  даже  летом  сбежавшим  удаётся  пройти  не более 70-80ти км, после чего все железно загибаются. - За всю обозримую историю из Гремихи удалось сбежать только одному заключённому каторжной тюрьмы - в начале века.
Но тогда здесь выживали только в течении двух недель, потом - гарантированный каюк - так что рисковать стоило.
И надо отдать  должное - в той тюрьме даже заборов не было - беги куда хочешь. Впрочем сейчас тоже самое, только что тюрьмы больше нет, а выстроена очень  удобная  в стратегическом плане база подводных лодок.

- Одни служат, другие бегают, - не успокаивается  Сочеп (кстати  его настоящая фамилия - Почеп, Сочеп - производная), - И ничего им за это не будет.
- Кому не будет? - уточняет Васильев.
- Им не будет.
- Моторин, -обращается Васильев к стоящему рядом с  Сочепом  Мотору,- ты его понимаешь? Я его вообще, например, не понимаю.
Моторин смеётся, он из тех, кто ещё не разучился понимать...не  таких как Сочеп, а таких как Васильев.
Но Сочепу легче, он не знает, что уже у него уже давно необратимые изменения мыслительных способностей - чисто военно-морской синдром,  а Мотору тяжелее  -  он не хотел бы стать таким как Сочеп.
Только скоро ДМБ, так что бедный, бедный Сочеп...

Настольный тенис.
- Ты что, хочешь, чтобы он мне ракеткой в лицо ударил?
- Кто? Он?
- ?
- Нет, - удар, очко.
- Пять-четыре.
Тук, тук; стук-перестук. Стукота.




Белая мысль.
Что? что делать, когда наступают такие  вот дни? Когда  весна, когда скоро ДМБ, когда  полно  сил, но  одновременно  хочется биться головой в стену от бессилия, когда палец на левой руке сломан в конце концов?
Не ждите от меня поступков, взлётов - всё откровенно паршиво, всё матово-туманно - я нигде. Меня почти нет.
Что это всё?
/- бесперспективность?/
... устал  жить.
Не  верьте, когда я это говорю - враньё.
Но сколько той жизни осталось? А что я видел, сделал и знаю?
А в перспективе? - в перспективе...
Я боюсь.
Боюсь, что, прождав  всю  долгую-долгую  ночь   наступления дня, за час до восхода я лягу спать и весь свой белый день просплю.
- Не оставляйте меня мои волшебники!


Почти там же (пересказ одного известного текста).
Командир роты  -  кличка  Бублик  - долго расхаживает перед ротой.
Очень долго. В конце концов говорит:
- Отгадаете загадку - пойдёте в увольнение, не отгадаете...Пум-пум.
- У...!?
- Дом... Разговоры!.. Так значит, я повторяю:  отгадываете загадку  идёте в увольнения. Всё ясно... Ну вот: дом...трёхэтажный.
- Хрен семимильный, - голос из второй шеренги.
- Так, разговоры! - немедленно реагирует Бублик, - Вы чо думаете, мне так уж нужно вам тут загадки загадывать? Мне это нахрен не нужно...Кто там? - Юдин, Неледва! Я вам говорил, чтобы вы в  первую  шеренгу  становились. Вокруг вас вечно нездоровая атмосфера это...Пум-пум.
- А чо сразу Неледва?
- А чо сразу Юдин? Чуть что, так сразу Юдин, Юдин.
- Мы тут вообще ничего...
- Ну  всё, разговоры! - потом ко мне зайдёте - поговорим...Так вопросы у кого-нибудь есть?
С левого  фланга  доносится плачущий смех Бовбеля (Бовбель -вообще, фамилия, и не надо его, он всегда об этом просит, путать с Бабелем, Гегелем или там Гоголем. Просто Бовбель - и всё.) и почтительный голос Гайдаша:
- Та-щ! Вы же загадку хотели загадать.
- Хотел, но я вижу, вам увольнение не нужно.
По всему строю поднимается ропот, а Гайдаш тогда орёт:
- Да как не нужно, та-арищ капитан...Вы что?
Бублик сначала вертит башкой, потом как-будто смягчается:
- Ну, большинству  нужно; только  здесь  есть  люди, которым  на это увольнение...грубо говоря  насрать...А  ведь  есть  ещё   люди, которым увольнение жизненно необходимо. А товарищи им гадят.
Гайдаш, Бовбель, Прюки и весь левый фланг:
- Да всё! Та-арищ капитан, мы молчим - давайте загадку!
На правом фланге между  тем  рассказывают  анекдот, и  пять  человек, согнувшись в судорогах, выбегают в курилку, чтобы отсмеяться. Другие прячут растянутые гримасами рожи друг у друга в гюйсах.
Бублик делает  вид, что  не  видит препятствий, и таки заводит свой рассказ:
- Ну  ладно. Загадка:  дом  -  трёхэтажный, крыша двухскатная, дверь внизу, сколько мне лет?
- У-у.
- Чо?.. Крыша поехала.
- Бл-ля-ядь.
- Он ёбнулся!
- О! Наконец-то!
Но тут Вася Рычков - кличка Пень  -  громовым голосом  возвещает:
- Двадцать восемь!
Шум мгновенно  стихает, все  недоумённо и в полуулыбках смотрят на Васю. Командир удивлённо восклицает:
 - Правильно. А откуда ты знаешь, Рычков?
 Вася невозмутимо поясняет:
 - А у меня есть брат-полудурок, ему четырнадцать.................               
1989-1992гг