Трудно быть хорошей

Люблю читать правильные книги разных умных, положительных дяденек. Непременно дяденек.
Как надо жить- поживать, чтобы не болеть ни раком, ни спидом, ни ОРЗ. Не в смысле безопасного секса, и мази Оксолиновой в нос,  нет! (Хотя о том, как надо жить-поживать, чтобы и секс был в радость, и еда в дружбе с обменом веществ, они тоже пишут) А в смысле того, как желательно смотреть и что желательно видеть и  думать при этом, чтобы все в жизни было так здорово, как  за все  наличные деньги и нательные вещи может рассказать любому желающему любая гадалка  на любом вокзале.

Я  прочитываю книги, я проникаюсь идеей, я подсознательно понимаю, что эти книги просто Библия, разжеванная для слабоумных, что основное - это общеизвестные, но недоступные заповеди - не убий, не возжелай, не укради, не думай плохо вообще. Только в масштабе одного отдельно взятого курятника. Не злись , не ропщи, вонючего ублюдка соседа никогда так не называй и даже думать не смей, что он такой и есть - не суди. И помни всегда : какая ты, такие и люди вокруг тебя. Если с тобой происходят гадости, они только притягиваются к гадости, которая скопилась в тебе ( даже простое слабительное способно помочь нравственной помойке на первом этапе эволюции).

Я обновляюсь. Я пытаюсь улыбаться в метро в час пик. Не губами - еще расти и расти - глазами! О! Чудо! Мне улыбаются некоторые (может, они тоже подсели на правильные книги положительных дяденек?)   некоторыми глазами, ушами, седыми висками. Глюки? Они полезные, добрые глюки, создающие иллюзии, что ты не одинока в своих исканиях и открытиях.

Сразу после прочтения материала, несомненно, легче работать над собой. Легче верится, что все, что не делается - к лучшему. Что деньги украденные на ярмарке Российский фермер (просто очень меда хотелось), были ни к чему. Только портили. Или, как это? Да! Цепляли. А вот теперь нет ничего, включая кожаный кошелек и единый месячный проездной, и нечему цеплять. Зато Нева какая красивая и ветер вкусный, весенний.
Самое трудное - это бытовуха домашняя. Самое болото, самый провал любого светлого начинания. Но в одной руке Сергей Николаевич, в другой Александр Григорьевич и вот уже и готовишь, и убираешь, и подбираешь, и подтираешь, и выносишь  совсем не стиснув зубы и матерясь,  а  даже почти радостно, потому что, значит, оно так для меня лучше. И нимб почти уже осязаем и  спина крыльями чешется. И все так хорошо, как всегда перед срывом.
И сорвешься так по глупому, по-бабьи.
На обеде воскресном, глядя в глаза свекрови, зная о ее бесконечной диете и еженедельных подтяжках, мурлыкнешь невзначай : как Вы выглядите чудесно сегодня, как будто еще поправились...
И на душе становится так хорошо! Просто праздник.