Весна...

Вместо лекции по философии мы пошли в Александровский сад. Было здорово учиться в центре, и даже тогда мы это понимали. И ценили. Нас было трое. Ольга взяла себе джин-тоник, мы с Владимиром купили бутылку портвейна. Красного. За тридцать семь рублей. В нашем понимании это был непременный атрибут разудалой студенческой жизни. Мы любили строить из себя бедных студентов, хотя запросто могли выпить текилы в приличном баре. Но в первый по-настоящему весенний денек пить портвейн, сидя на лавочке в залитом солнцем Александровском саду, а попросту у Сашки, было замечательно. По саду ездила конная милиция, и мы шифровались – распивать спиртные напитки в общественных местах запрещено. Но все равно ощущение было такое, как будто вся жизнь впереди, а  тебе только что отдали долг в как минимум штуку басов, о котором ты забыл и не вспоминал до этого счастливого момента.
Вскоре Ольга с Владимиром собрались уходить. Я не возражала, но попросила оставить портвейн. Когда они уехали, я подсела к группке наших однокурсников, которые пили пиво на соседней скамейке. Кто-то уронил одну бутылку и мы все громко смеялись над тем, как струйка жидкости пересекла дорожку и образовала причудливый узор на асфальте. Одна девушка стала петь гимн советского союза, и прохожие вслух обозвали нас торчками.  Потом мы вспомнили, как в доме отдыха этой зимой один парень выкидывал использованные презервативы в форточку, а потом оказалось, что за фрамугой была сетка. В общем, нам было весело. Солнце ослепляло. Иностранцы ходили в купленных на Арбата ушанках, наверное, им было жарко. Пиво на асфальте уже высохло.
Мы встали и пошли к метро. Пошли специально медленно, чтобы получше почувствовать прелесть весны и осознать уникальность, чудесную уникальность этого дня, дня нашей первой студенческой весны. И тогда меня осенило: жизнь действительно только начинается! И впереди еще много вот таких вот дней, много зеленых бутылок портвейна и много веселых, улыбающихся лиц…