сказка для солнечных девочек

«…я просто знаю, что в последний момент, когда тебе никто не поверит, прохожий на остановке возьмет и укроет тебя под плащом…»
«Сплин».

Посв.
Елке
Лани
Скай
Тайке
Ромашечке
…лю…

Время летать, или показалось? Уже не важно. И не верится, что солнце лапает, оставляя оранжевые кляксы, мой вклад в серость… привычно безумные общепринятые вещи нехотя сбрасывают показную эпохальность… так теряются в октябрьской пыли листья, изрезавшие майские глаза яркостью красок…
Пахнет сиренью… Может быть, пахну я. Как забавно, я – сирень. Хочу быть ей… что ж, теперь я свободна.  Я могу все и, видно, поэтому, мне не хочется ничего слишком сильно. Я только спешу к тебе. Замечтавшись, я не замечаю, что растекаюсь по асфальту десятком красных змей, но ловлю лучи чужих глаз и смущенно сматываюсь с места преступления. На место наказания, быть может. Может быть. Мысли размазываются по серым стенам яркими мазками – последняя боль… Кажется, я что-то разбила… Мама, извини, я случайно… На этот раз я разбила себя.
Легким ветерком цепляюсь за пустой трамвайчик. Нужно спешить. Мы звеним на узких улочках, я дребезжу в стеклах и смеюсь, запутавшись в чужих волосах. Я жива. Слетаю на следующей остановке!
Случайный сиреневый ураган несет меня к нужному дому, но в двух шагах от зеленых ворот небрежно швыряет в лужу, влюбившись в лохматого пса…
Лужа становится мной и краснеет от счастья, а я боюсь, что это кровь, а не вишневый сок, и вырываюсь в воздух, роняя розоватые капли в сухую грязь.
Взмах едва отросшими крыльями ресниц – и я в комнате. Окно распахнуто, здесь всегда рады знакомым душам. На кровати лежит растрепанная девочка в цветастом сарафанчике, она пишет письмо тебе. Ровные строчки покрывают бессмысленную белизну, а между ними что-то загадочно светится. Оно пахнет неуверенной, но невыносимой болью и неосознанным тихим счастьем.
С ее вздохом я падаю на клетчатый лист. Растерянно вгрызаюсь в него. Кто умер, я?
Она чуть задевает меня розовым языком, соскользнувшим с полоски сладковатого клея, и я в первый раз замечаю дым за решеткой черных ресниц. Сожженная мечта?
Быстро забываю плохое теперь.
Душный конверт без окон и дверей.
- Очень приятно, Смерть.
Я наигранно смеюсь и перечитываю письмо.
Жаль, нет ни карандашика, ни ручки, ни ножки…
Но ты-то не можешь неправильно понять.
Время больше не бритва, не вода, не воск… время – пластилин. Время подчиняется мне.
За две недели в конверте я успела вспомнить твои губы.
Сквозь рваные края я вижу свое красивое синее небо.
Черт побери, в чьих я руках!
Теряя воздушные перья от ударов, и рискуя обветрить ошметки прозрачных нервов, я потерялась в русых волосах, поцеловала руки, укусила тебя за ухо, соскользнула вниз по щеке и захлебнулась… откашлявшись на козырьке твоей любимой кепки, я недоверчиво посмотрела в знакомые глаза, бесстрашно свесившись вниз. Ты чего это? Мальчики не плачут, щенок. Я, конечно, понимаю, что ты рад, но не стоит… Сейчас разберемся. Что у нас во взгляде? Эй, это смертельно! Подумать только – одиночество! Где ты  подцепил? Ухватившись за него наспех выращенными клыками, я вырвала гадость из теплой бирюзы, и швырнула в твою вредную черную кошку.
А какие сюрпризы внутри? С очередной порцией воздуха я нырнула в тебя и, решив, что неотложных дел не бывает, заснула прижавшись к твоему сердцу. Мне хотелось сначала поцарапаться в него и посмотреть на цвет твоей любви, когда ты увидишь меня, – где бы мы еще встретились? Но в таком виде…
Моя первая порция снов о людях была проглочена. Я проснулась и, сладко зевнув, выпустила в тебя карамельное облачко. Тишина подозрительно громко кричала. Что-то изменилось. В тебе стало холодно и пусто.
Я просто видела, что тебя здесь нет. Даже в пятках.
Испуганно метнувшись в чужой мир, я встретилась с желтыми глазами твоей проклятой кошки. Выброшенное накануне одиночество висело дорожным знаком на рваном ухе. Воплем ветра, переходящим в истеричное «мяу», я спряталась в черном зверьке и задохнулась от счастья. Что скажешь, ангел, ты просто проходил мимо?
Сегодня ночью мы гуляли по остывающим крышам, а на пурпурном рассвете подкараулили Печкина у скрипучих дверей почты. Мы счастливы, но иногда так хочется понюхать старых друзей.