Глава 2. И мёртвые живых в могилу тащат

Глава 2

И мёртвые живых в могилу тащат.

Марьяна стояла на мосту Лейтенанта Шмидта и ловила лицом несущийся с залива ледяной ветер. Далеко-далеко, в морозной дымке виднелись силуэты портовых кранов, а за спиной с шуршаньем проносились машины. Марьяна пыталась представить себе этот мост без грохочущих автомобилей, вернуться в мыслях на век назад, когда этот мост ещё назывался Николаевским и выглядел совсем по-другому. Вот здесь, в самом начале моста, ближе к набережной Лейтенанта Шмидта, стояла чудесная малеленькая часовенка, изящная и уютная. Марьяна рассмотрела её вчера на фотографии вековой давности. Кому она помешала? Новому веку, новым нравам и новым людям. Теперь на этом месте пусто, и железные коробки разных цветов и конфигураций могут свободно съезжать с моста с вонью и грохотом. А вон тот маленький смешной домик сохранился. Марьяна, прищурив глаза от яркого солнца, посмотрела вправо, где на набережной, почти у самой дороги, ютился не то какой-то бар, не то закусочная.
Кроме старых фотографий Марьяна обнаружила вырезки из дореволюционных газет, в основном они все были посвящены одной теме – первым полётам на самолетах. Кто –то явно был увлечён этим модным в ту пору занятием и накопил штук двадцать подобных вырезок, рассказывающих о первых лётчиках и о первом  в России аэродроме. Комендантский… Где-то Марьяна уже слышала это название и даже видела его на карте. Надо бы съездить туда, посмотреть, может, сохранилось хоть какое-нибудь напоминание о том дореволюционном аэродроме?…
В мыслях о самолётах Марьяну застало любопытное и припахивающее жареным сообщение. Как всегда включив телевизор в четыре часа дня Марьяна узнала о том, что вдова Собчака запретила действующему губернатору появляться на похоронах. Глупая ситуация. Больше похоже на злую и неумную шутку. Какие-то неприятные чувства заворочались клубком гадюк в душе Марьяны, ей стало не по себе, как будто ей бросили в лицо жестокий и не подлежащий обжалованию приговор. Прошлое, казалось, уже забытое и стёршееся из памяти, вновь поднималось из глубины петербургских болот ядовитым миазмом и хватало за горло живых людей. У Марьяны оставалась лишь одна надежда – надежда на то, что нелепая ситуация рассосётся как-нибудь сама, не причинив никому особого вреда. Про другое Марьяна и думать не хотела.
…Отправившись за водой на колонку, Ярослав поскользнулся на обледенелой горке и чуть не упал вместе с канистрами.
- Не хватало сломать ещё и ногу,- сказал он сам себе, аккуратно подползая к колонке, дабы снова не навернуться,- Какой-то невезучий год.
Неясно как год, а вот день и вправду не заладился. Придя домой, Ярослав обнаружил, что нет света, поэтому коварная новость о грядущих похоронах Собчака ушей его так и не достигла. Свет включили только ночью, когда Ярослав спал, и снился ему жуткий сон, как будто лезут из-под земли какие-то чёрные не то змеи, не то червяки, и вот уже весь город ими окутан…
… Девушке Ольге было всего 18 лет, но она уже твёрдо знала, чего хочет от жизни. Девушка Ольга училась в Санкт-Петербургском Университете на модном и привелигерованном факультете журналистики, оккупированном сплошь амбициозными бездарями и везучими талантами. Ольга не относила себя ни к тем, ни к другим. Начнём с того, что она вообще не собиралась быть журналистом. Специальность, которую получала деловая девушка Ольга, называлась «связи с общественностью», а если  по-забугорному – PR. Если честно, Ольга весьма отдалённо понимала суть своей профессии, но это не мешало ей черезвычайно ею гордиться. Престижность данной специальности подтверждалась тем, что простой смертный поступить на неё не мог. К счастью, девушка Ольга к данной категории не относилась, – её отец был преуспевающим бизнесменом, мать заведовала собственной аптекой, - таким образом, родители Ольги сумели найти подход к работникам факультета. Не вполне понимая, чем же ей придется заниматься, Ольга добросовестно ездила на Васильевский остров со своей далёкой, чудовищно скучной Охты слушать лекции, а по вечерам с увлечением смотрела выпуски новостей. Имея пунктик на политике, Ольга следила абсолютно за всем, что происходило в этом беспокойном мире. Интересовали её как международные дела, так и общероссийские, не обходила она вниманием и внутригородские сплетни и слухи. Разумеется, вкусная новость о нежелании безутешной вдовы подпускать предателя Яковлева к гробу знаменитого супруга Ольгу безумно вдохновила и воодушевила. Пахло крупным скандалом. Ситуация наклёвывалась пикантная и интригующая, и Ольга с огромным любопытством следила за развитием событий.
 А обстановка накалялась, и чем ближе становилась дата похорон, тем жарче разгорались дебаты – пойдёт-не пойдёт? Посмеет-не посмеет? Двадцать третьего февраля, в день защитника Отечества, разговору было только об этом, – о защитниках городская общественность как-то забыла. Да о каком Отечестве могла идти речь! Этот дурацкий праздник каждый год случается, а такое грандиозное по скандальности и трагичности мероприятие может иметь место лишь раз в триста лет.
Казалось, что болота, на которых стоит Петербург, разверзлись, и ядовитые миазмы стали отравлять души людей, повергая их в сумасшествие. Что-то зловещее, тяжёлое, гнетущее носилось в воздухе, налипало на дома вместе со снегом и стучалось в заиндевелые стёкла. Холод, обнявший белыми ладонями Петербург, сковывал всякое движение разума, убивал всё живое в сердцах.
Выйдя вечером за водой, Ярослав пожалел о том, что не сделал этого раньше. Было ужасно неприятно идти по тёмной улице меж домов с тускло горящими окнами; выли и лаяли собаки, словно чуяли волков, а в воздухе пахло какой-то гарью. Где-то далеко, кажется,  у основания Коломяжской горы, кто-то жёг костер, но Ярославу мерещилось, что до него доносится запах того самого костра, что разогревал стылую землю на Никольском кладбище, где собрались хоронить Собчака… Перекрестившись на застывшую в морозном полумраке часовню, возле которой находилась колонка, Ярослав поспешил домой с такой скоростью, как будто из темноты кто-то подгонял его калёным железом. Придя домой, он закрыл двери на все замки, закупорил все окна и лёг спать, с тревогой прислушиваясь к вою собак.
«Нечисть пришла на эту землю,»- суеверно поёжился Ярослав, натягивая одеяло до самого носа, - «Есть во всём этом что-то нехорошее.»
И он заснул, и снились ему какие-то черти, ползком подбирающиеся к его дому…
Снились черти и губернатору Яковлеву. Ему вообще удалось заснуть с превеликим трудом, а тут ещё приснился какой-то лохматый и рогатый, копыто ставящий прямо на шею. Яковлев проснулся от охватившего его во сне ужаса, а когда понял, что зря испугался, немного разозлился. Почувствовав, что во рту пересохло, он решил встать и хлебнуть чайку с малиной. Мысль о предстоящих похоронах и той дурацкой ситуации, в которую он попал, привела градоначальника в упадочное состояние. Обхватив тёплую чашку обеими руками, он сел за стол на кухне и призадумался. Его нелёгкие раздумья прервали странные звуки, напоминающие шуршание.
«Ерунда,» - отверг Яковлев всякие разу же пришедшие ему на ум домыслы, но не успел он подумать о том, что всё померещилось, как звук повторился. Что-то шуршало, как будто на кухне вдруг появился кто-то в шёлковом платье, и Яковлев не на шутку перепугался. Однако, перепугался он ещё сильней, когда, подняв глаза, увидел восседающего на противоположном конце стола человека в чёрном. С трудом удерживаясь от естественного желания вскрикнуть, губернатор отпрянул от стола и чуть не упал вместе со стулом.
- Не бойся, Князь, я твой друг, - проговорил человек необычным, серебристо-струящимся голосом, принадлежащим не то женщине, не то мужчине, - Вот и встретились мы с тобой, наконец.
- Кто … ты?.. – прошептал Яковлев, с ужасом замечая, что за спиной у человека маячат большие чёрные крылья – это они и шуршали.
-Твой друг,- повторил человек и спрыгнул со стола.
 Яковлев успел рассмотреть длинные, вьющиеся волосы пришельца, его тонкий, длинный нос, нервные тонкие губы и пронзающий насквозь взгляд ртутно-голубых глаз.
-Нет, мне это всего лишь мерещится,- Яковлев начал ходить по кухне, закрыв глаза руками, - Я сплю. Мне снится кошмар.
- К сожалению или к счастью, но я тебе не снюсь,- поспешил огорчить его странный пришелец,- Так что давай обойдемся без дурацких ритуалов и, наконец, приступим к делу.
- Мне всё это мерещится, - категорично заявил Яковлев сам себе, не глядя на незнакомца, - Сейчас всё пройдёт.
- Слушай, Князь, чем дольше мы  с тобой будем препираться, тем меньше у нас останется времени на конструктивный диалог, - рассерчал чернокрылый.
 Услышав словосочетание «конструктивный диалог», Яковлев вздрогнул. Нет, призраки так выражаться не могли.
- Ты – вор? – недоверчиво поинтересовался губернатор. Пришелец рассмеялся.
- Сколько тебе повторять – я друг. Просто возьми и поверь в моё существование, просто забудь о том, что ты такой трезвый реалист и поверь. Потому что пока ты этого не сделаешь, каши мы с тобой не сварим. А времени осталось ох как мало! Ты можешь совершить ошибку и тогда… всё пропало!
В голосе человека прозвучало столько неподдельного горя, что Яковлев даже на минутку поверил в его добрые намерения.
-Мне сложно разговаривать с тем, о ком не имею ни малейшего представления, - заявил он и сел на стул с таким гордым видом, будто это был не стул, а боевой конь.
-Ну, наконец-то в твоей башке просветлело, - облегчённо вздохнул крылатый гость. Яковлев отметил, что он странно одет – в чёрный камзол и сапоги типа ботфортов, на шее был повязан чёрный шёлковый шарф.
- Кто ты такой?- спросил губернатор тоном следователя, -Ты… ангел?
-Для тебя в какой-то степени, да. Но я не ангел. Впрочем… что-то ангельское во мне есть. И что-то дьявольское. Но я ни то, ни другое. Будет лучше, если ты узнаешь моё имя потом. А пока можешь звать меня Сирин.
-Сирин? – пробормотал Яковлев./Вот это да! Это что-то новенькое./
-Ты… настоящий?
-Ужасно настоящий,- улыбнулся Сирин, - реальней меня вообще никого нет. Просто в таком обличье меня мало кто видел. Тебе повезло. Ты даже не представляешь, как тебе повезло.
-Могу представить, - проворчал Яковлев, - Мне повезло сойти с ума накануне важного мероприятия.
-Вот об этом-то я и хотел с тобой поговорить, - оживился Сирин, - То, что завтра произойдет, очень важно для всех нас.
-Для всех? Это для кого?
-Для тебя. Для меня. Для всех! Иначе бы я не вмешался.
-Интересно, что может быть важного в обычных похоронах, - сказал Яковлев как бы сам себе.
-Это не совсем обычные похороны, и ты это знаешь, - Сирин снова сел на стол и раскинул свои чёрные крылья так, что они заслонили полстены, - Но перед тем, как я расскажу тебе, в чём тут загвоздка, придётся раскрыть тебе кое-какие секреты.
«Час от часу не легче», - с тоской подумал Яковлев.
-Давным-давно, всё началось давным-давно…,- задумчиво начал Сирин, - Тёмные силы пришли на нашу землю и правят ею до сих пор. Бедная Россия, её возрождение должно было начаться ещё давно, но Тени не дали ей шанса. Осталась лишь одна возможность, этот час может наступить в две тысячи третьем году, и это будет последняя, самая последняя возможность, единственный шанс!
-Похоже на дурацкий сюжет американского фантастического боевика, - категорично заявил Яковлев, - Думаешь, я тебе поверю?
-Придётся поверить. Если нет – будешь круглым дураком, - бросил ему Сирин неким презрением, - Всем нам будет крышка, и всё из-за тебя, о Князь! Послушай меня до конца. Так вот. Возрождение России должно  начаться с Петербурга. Если это не  случится, плохо будет всем. Тени останутся властвовать навеки, понимаешь, навеки! Поэтому необходимо сделать всё, чтоб Петербург воскрес. Для этого необходимо три составляющие, одна из которых – ты.
-Я ? – искренне удивился Яковлев, - За что такая честь?
-Ты сам знаешь. Ты Князь.
-Вообще-то, я – губернатор…
-Ты – Князь. Не спорь со мной.
-Хорошо, а где же ещё две составляющие?
-Княжна. Она хорошая, но ты её не знаешь, и, возможно, не узнаешь никогда. А третья составляющая – это я.
Яковлев закрыл лицо руками.
-Боже, это бред какой-то…, - простонал он, - Какой-то бре-е-д… Ужас. Кошмар.
-Сейчас тебе всё это кажется странным, но со временем ты поймёшь,- успокоил его Сирин и помахал крылом, - Тени пришли в город, чтобы разрушить наше единство и сделать всё, чтоб Петербург не воскрес. А, значит, чтобы не воскресла Россия. В твоих и моих силах рассеять мрак. Пойми, что мы с тобой – единое целое, две части одного! Поэтому, пожалуйста, слушай меня и не перечь. Мы с тобой на абсолютно равных условиях. Нам обоим будет худо, если Тени победят.
-Ну и что я должен делать? – спросил Яковлев, вздохнув.
-Наконец-то ты становишься покладистым, - обрадовался Сирин, - Ты, конечно, натворил дел, столько ошибок наляпал, что просто в голове не укладывается, разозлил Теней до такой степени, что с живого они с тебя не слезут, но я берусь тебе помочь. Потому что ситуация патовая. Без моих советов ты наломаешь ещё больше дров.
-Ты – божий посланник? Ещё будущее мне предскажешь? – скептически усмехнулся Яковлев.
-Я знаю о будущем не больше, чем ты, - возразил Сирин, - Будущее мы пишем сами, мы творим его каждый день. И если завтра ты поступишь неверно, на твоё будущее без слёз смотреть будет невозможно. А так как от твоего успеха зависит и моя судьба, то я здесь как раз кстати. Расскажи-ка мне лучше, что ты собираешься делать завтра.
-Пойду на похороны, - угрюмо заявил Яковлев.
Сирин взмахнул крыльями так сильно, что у Яковлева волосы растрепались.
-Я так и знал! – воскликнул он, - О Боги, как я вовремя! Немедленно одумайся! Ты не должен так поступать!
-Не должен идти на протокольное мероприятие? – недоверчиво переспросил Яковлев, - И ты думаешь, я тебя послушаю?
-Упрямец! – разозлился Сирин, захлопав крыльями, - Безумец! На что ты идёшь! Ты сам себе роешь могилу. Будешь лежать в ней рядом с этим Белым Воином, которого завтра хоронят! Важно не сделать ошибку. Если ты пойдёшь… боже, представить страшно, что может произойти! Скандал! Всё насмарку! Конец всему, конец мне, тебе, - всем! И Тени торжествуют!
-Ты же говорил, что не умеешь предсказывать будущее.
-Не умею. Но несложно предположить, что случится. Не иди против тех сил, которым не можешь противостоять. Иногда лучше переступить через свою гордость, чем потом угодить в такую кашу, из которой живым не выберешься.
-Но протокол…,- начал Яковлев.
-Протокол-протокол! – Сирин воздел руки к небу, - Забудь ты про протокол, чиновничья твоя душа! Думай головой! Ты пожнёшь бурю! Белая Королева играет чёрными фигурами, но одна проигранная тобой битва ещё не означает проигрыша в войне. Ты должен смириться с тем, что змеи будут шипеть о тебе за твоей спиной, ты должен смириться с униженностью побитой и изгнанной из дома собаки, набраться мужества и плюнуть на все эти игры на костях. Белая Королева ждёт твоей ошибки. Если ты оступишься и упадешь, она первая воткнёт тебе в спину консервный нож. Второй. Один уже торчит у тебя между лопаток. Поэтому подумай, стоит ли протокол твоей жизни.
Яковлев залпом выпил уже остывший чай, так как в горле у него пересохло. Гость говорил странные и страшные вещи, и, неважно, кем он был и существовал ли вовсе, к его словам стоило прислушаться.
-Если я не приду, все будут торжествовать, - с какой-то обидой проговорил Яковлев, - Будет выглядеть так, что я на самом деле такое исчадие ада, каким меня выставляет…
-Белая Королева, - подхватил Сирин, - Отнюдь, Князь. Господь велел прощать, а не простивший выглядит не по-христиански. Люди тонко чувствуют ложь. Если ты не послушаешь меня и всё-таки придёшь туда, то всё испортишь.
-Испорчу…, -пробормотал Яковлев.
-И всё пропало!
-Всё пропало…
-Я понимаю твои чувства, Князь, - с сочувствием проговорил Сирин, - Но ситуация такова, что из двух зол надо выбирать меньшую. И мне бы очень хотелось, чтобы ты меня послушался.
-Если я тебя послушаюсь, ты оставишь меня в покое?
-Ни за что. Неизвестно, сколько будет длиться эта война, и я тебе ещё пригожусь. Поверь, я твой друг. Поклянись, что сделаешь так, как я тебя прошу.
-Клянусь, Бог с тобой, - проворчал Яковлев – Кто бы ты ни был, ты меня утомил. Я хочу спать, мне дурно.
-Спи,- милостиво разрешил Сирин. До встречи, я ещё вернусь.
И он растворился в полутьме, как будто его и не было.