Колючки этого мира

Заря? Я не помню, как выглядит заря. Я не помню ночь. Я не помню, как выглядит начало дня, как он заканчивается. Для меня нет времени кроме 17 сентября с часа дня до пяти вечера. Я проживаю этот период времени, этот клочок вечности раз за разом, потому что если не будет хотя бы одного человека, который сможет удержать время своей надеждой, умрет и надежда, и время, и весь этот мир.
К чертям мир! Я делаю это не ради абстрактного человечества. К чему подвиги во имя толпы? Она как двигалась, так и продолжает уже тысячи лет. И ни гений, ни пророк, ни Христос,  ни Иуда не смогли изменить направление её движения.
Мой парень погиб. 17 сентября около пяти вечера его сбила машина. Глупая смерть, если смерть бывает глупой или умной. По-моему, она просто бывает. Вот ради него я и возвращаюсь в тот день. Бегу, ищу его, нахожу и плачу. Потому что еще ни разу не успела.
Сейчас? Сейчас я бегу по кромке тротуара, чтобы не столкнуться с прохожими. Они отшатываются, и некоторые смотрят мне вслед. Глупая, куда я?.. Вот ещё поворот.  Через несколько минут там, за ним, случится то, что мне не удавалось предотвратить уже сотни раз. Я выбегаю из-за угла дома. Вот он выходит из подземки. Я несусь к нему и кричу. Его имя. Тысячи раз его имя. Но гул машин – голос города – заглушает мой крик.
Я бегу, сама чуть не попадая под машины, пересекаю улицу. Он делает глоток колы и заносит ногу над тротуаром. Я кричу: «Стой!» Тысячи раз «Стой!». Но город-убийца ворчит и глушит мой голос. Он поворачивает голову в сторону выхода из метро, разворачивается. Чудак! Куда ты смотришь? Сходит с тротуара и по инерции делает шаг вперед спиной.
Я останавливаюсь и закрываю глаза. Скрежет тормозов. Глухой удар. Я без сил падаю на асфальт, раздирая в кровь колени и ладони. Слезы жгут лицо. Слезы душат.
Его опять нет.
Через несколько минут (Я узнала, что проходили ни века, ни часы, а минуты, только потому, что у меня было очень много попыток. Просто, видимо, способность наблюдать притаилась там же, где и надежда.) я начала искать ЭТО. ЭТО искать было легко. Сегодня ОНО было в бабульке, которая продавала сигареты в переходе.
- Еще? – сказало ОНО, когда я подошла к нему.
Да. 
        - Это бесполезно.
       - Не твоего ума дело! – я была не в настроении, чтобы любезничать.
        - Хорошо… - ОНО всегда соглашалось. – Что ты мне дашь на этот  раз?
Боли в разодранных коленях и руках было недостаточно, иначе ОНО не спрашивало бы.
- Что ты хочешь? – Я знаю, что зря предложила ему самому назначать цену, но в голову ничего не приходило. Что я могу ЕМУ отдать? У меня уже нет будущего: год за годом я отдала его за прошлые попытки. У меня почти не осталось чувств: радость, печаль, раздражение, наслаждение – я их еще помню, но чувствую лишь пустоту и боль… Боль от ожога, шрам от которого «красовался» на левой руке? Я и сама плохо помню, где и как его получила. Память о вкусе моего любимого мороженого? Это не серьезно… Да и мало этого – с НИМ не сторговаться за такую маленькую цену. В мыслях был лишь скрежет тормозов и глухой удар. О цене я думала меньше всего.
Мне нужно воскресение. То самое.
Я знала, о чем ОНО говорит. Я помнила тот день. Я не могла его забыть.
В воскресение мы отправились бродить по городу. Такие походы мы называли «глазеть». Абсолютно бесцельно гуляя по маленьким, ничем непримечательным улочкам, качаясь на скрипучих дворовых качелях, приставая с ласками к дворнягам, просто сидя на лавочке, мы проводили целые дни. И эти дни были самыми счастливыми.
А в ТО САМОЕ воскресение мы поняли, что любим друг друга… Потерять этот день? Но зато у меня будет еще один шанс, и я смогу, я попытаюсь спасти его.
Я согласна.

Автобус резко повернул, и я очнулась от дремы. Сон! Это был сон. Странный и гнетущий. Какая-то бабка хитрая снилась и станция метро знакомая… К чему приснилось?
Я погрузилась в свои мысли. Было как-то неуютно. Впрочем, осенью всегда неуютно и такое ощущение, будто к одежде прицепились колючки и колются через одежду, раздражая кожу до зуда. И еще кажется, будто забыла что-то сделать… Какое сегодня число? А-а, 17 сентября…
Что я забыла сделать?