Впервые...

    Была зима. Один из тех дней, когда не понимаешь - зачем жить на свете. Все вокруг серое и пасмурное. При этом душа согласна с природой, а вот разум нет. Порой мне хочется иметь с собой плеер, чтобы не обращать внимания на окружающее тебя безобразие. Что-то говорит о том, что себе такое удовольствие я не куплю. Скорее нет того страстного желания, а не чтобы недоставало денег.
    Вот с таким серым настроением идешь мимо стройки, потом мимо поликлиники к своей заветной цели – метро. При этом по пути вспомнишь, как сегодня на тебя наорала учительница или то, какую лапшу она всем на уроке вешала, и сразу станет еще противнее.
    В конце концов, к метро подходишь уже с абсолютно «никаким» настроением, потому что еще вспомнишь, что не успел прорешать все задачи и что не такой ты гений, как некоторые. При этом это не фантазия. Ты только разбираешься в «Дано», а кое-кто уже говорит ответ; ты только идешь в одиннадцатый класс, а некоторые уже поступили экстерном, причем сразу на два факультета. В голове остаются две мысли: «Отмучался!» и «Везет же некоторым!». Но потом за тебя же вступается разум, который скажет: «Всему свое время, не беспокойся! Они поступили – хорошо! Мы тоже поступим!» - но потом разум заводит тебя в такие дебри, что не понимаешь правильно ли ты поступил или должен был послушаться родителей, друзей или даже самого себя, когда здраво размышлял. Только эти здравые размышления почему-то никогда не приводили ни к чему хорошему.
    Уже совсем запутавшись и разочаровавшись в себе, ты спускаешься в метро, покупаешь билет на две поездки и садишься в первый же поезд. Скорей всего мест не будет, и ты просто встанешь слева или справа от двери и продолжишь думать о своей несостоятельности. При этом не ожидаешь ничего, кроме разочарования и какого-нибудь несчастья.
    Но здесь работает другой закон: подлости. Когда ждешь несчастья, то почему-то приходит совершенно неожиданное счастье. Так и сегодня, уже в метро, когда мне надоели мои собственные размышления о том, что я совершенно не правильно веду себя в жизни и во всем не прав, я с какой-то неясной надеждой оглядел вагон, в котором ехал. Не знаю, чего я ожидал в тот момент. Может счастья, может  какого-нибудь фантастического чувства, хотя скорей всего в тот самый момент я был бы рад тому, что увидел бы озлобленные лица пассажиров, которые едут по своим делам, и которым нет до меня дела. Несомненно, я увидел много таких лиц, но меня поразило другое: напротив сидели две девушки, которые весело беседовали и никого, как мне казалось, не замечали. Почему-то меня поразила эта картина, и я не мог отвести своего взгляда от этих улыбающихся лиц. В тот самый момент мне захотелось немыслимого: чтобы одна из них встала и попрощалась с подругой, а другая обратила на меня внимание и …
    Я не сразу понял, что случилось. Но пока я витал в своих мечтах, одна из подружек встала и, попрощавшись, вышла из вагона, другая, ещё улыбаясь, окинула своими странными глазками дурацкий вагон.
    Вдруг мои мысли стали реальностью. Разум завопил: «Бред! Бред! Не может и не должно быть этого!». При этом я сразу почувствовал чужой взгляд на себе, и поднял глаза. Кто мог на меня смотреть в этом вагоне, где место только ненависти и злобе, конечно же, она. Молодая девушка, ничем таким особенным не привлекательная, которая минуту назад весело беседовала со своей подружкой, смотрела на меня, причем уголки ее губ были ровными. Я растерялся. Я не знал, что делать. Поэтому я стоял, как вкопанный и смотрел в ее глаза. Я понял, что отвести взгляд для нее будет поражением в неведомой мне игре. Но, если я опущу взгляд, то тоже проиграю. Так мне подсказывал, наверное, разум. Вдруг все поменялось. Я перестал думать о том, что мы играем в гляделки, а просто улыбнулся.
    Меня поразила реакция, хотя в ней не было ничего фантастичного – мне улыбнулись в ответ. Я поднял уголки своих губ выше, её улыбка стала такой же веселой, как когда она беседовала со своей подругой. Я уже чуть не смеялся, и она отвечала мне тем же. Но вдруг я понял, что нужно остановиться. Я прочитал это в ее глазах. Если это продолжиться, то неизвестно к чему может привести. Я опустил взгляд …
    Когда я поднял взгляд, она уже не смотрела на меня, а взирала на какого-то мужика, который только что вошел и пристроился возле нее. Вскоре её облик сокрыли другие вновь пришедшие пассажиры, и я понял, что меня это немного раздражает. Мне очень хотелось взглянуть на нее ещё раз, но я робел, боялся, что я ей совершенно безразличен. Я отвернулся, уткнулся взглядом в пол и опять меня поборол разум, который спрашивал: «Ну, что она в тебе нашла? Кто ты такой? Говори спасибо хоть за то, что не ужасно сегодня выглядишь!» Хотя я всегда выглядел одинаково: серый костюм, заляпанный грязью портфель и такие же заляпанные черные кожаные ботинки – но мой разум не хотел с этим согласиться. Он утверждал, что выгляжу я сегодня лучше, чем вчера. Конечно, как мог разум принять тот факт, что все мой внешний вид ругают, а кому-то он нравиться. И тут мой разум выдвинул ужасную идею: «Ясно все! Ты просто смешон! Над тобой посмеялись, как над уродом или оболтусом, который нелепо оправдывается за не сделанное задание!». Мне эта мысль была до крайности противна.
    Вдруг все мои размышления прервал голос диктофона, который огласил, что следующая станция «Октябрьская». Мне же нужно было выходит на «Третьяковской», которая была через одну. Тут же разум выдвинул следующее предложение: «Дурак, подойди и познакомься, а то ведь поезд уйдет!» - но тут же опровергнул себя: «Только подожди, тебе же нужно на занятия. Не, лучше не знакомься, тебе же лучше будет!». Я не знал, что мне делать. Разум не сильно помогал. И вправду мне очень хотелось подойти и познакомиться, но что-то останавливало. И это что-то предложило мне ужасную лазейку. Мой разум сказал: «Постой, если ты познакомишься, то потом поймешь, что это не та девушка, и твое впечатление полностью испортится, и этот миг не останется в голове. Ты запомнишь эту девушку, только впечатление будет уже другим. А пока сохрани этот миг. Если хочешь, то потом напишешь что-нибудь, сохранишь это миг в глубине своего сердца!». В тот момент меня этот вариант устраивал.
   Я вышел на середину вагона, стал натягивать плащ и в последний раз взглянул туда, где сидела эта девушка. Я пытался мысленно запомнить её портрет, внешность, облик, но у меня ничего не получалось. Я стал сомневаться в своем решении…
   Я не успел ничего сообразить, как она опять посмотрела на меня своими странными глазами, уже улыбаясь. Я опять улыбнулся, и сцена повторилась. Только теперь мне стало от этого хорошо на душе. Я почти забыл свои мысли о разочаровании, о том, что я не очень-то хороший человек, да и живу не самым лучшим образом, лишь разум тихо ворчал о том, что я себя предаю. Я понял, что пора принять решение. Но вдруг все поменялось, я понял, что не хочу знать правды, хочу быть наивным и обманутым. Я понял, что этот миг должен остаться таким, каким его запечатлела моя память – остаться моментом жизни.
   Я вышел из вагона …