Те еще времена

Тогда я был еще маленьким, бегал по дворам и играл в мушкетеров с другими ребятами. Мы тыкали деревянными палками друг друга,  защищались  фанерными латами,  придумывали всяческие девизы и тайны, невыполнимые задания и поручения, и почти совсем не интересовались девочками.

А Советский Союз был все еще большим и сильным. Он проводил серьезную внешнюю политику, покорял космос, океанские глубины и братские народы, продолжал строить социализм и светлое будущее, но вот так получилось, что девочками тоже не интересовался.  Точнее, он  так об этом говорил, потому что секса в Советском Союзе не было.

А вот советские люди так не думали. Хоть и висел на всем остальном мире плотный железный занавес, но даже сквозь него пробивались порой ласточки буржуазной сексуальной революции, которые только и знали, что вносить смятение в здоровые советские умы.

Так и Сергея они потихоньку довели до полного исступления.  Способствовала этому состоянию еще и жена, по мере своих сил, конечно, которая отказывалась напрочь пробовать хоть что-то из того, что было увидено супругами на тайных кинопросмотрах у друзей или вычитано в специальной литературе, которую давали изучать максимум на одну ночь. Кроме того, на дворе стояло лето, когда в нестарые еще организмы начинают поступать витамины и ультрафиолет, способствующие повышению общего тонуса, а жена возьми, да и укати на море – отдыхать.

Сергея же с работы не отпустили, сказав, что лето летом, а работать кому-то надо, и в этом году эта почетная обязанность достается как раз ему. Вот и пришлось каждое утро просыпаться в одиночестве, завтракать непонятно чем и идти в пахнущие научной пылью лаборатории большого серого здания института.

Первая неделя прошла вроде бы как нормально. По крайней мере, бдительные соседи, постоянно несущие вахту нравственности у подъезда, не могли сказать ничего предрассудительного. Но дальше стало хуже. Пока Вера (так звали жену) получала солнечные ванны и мужское внимание где-то там, у теплого моря, Сергей в одиночестве пытался бороться со своими страстями. Погода-то стояла теплая и солнечная, и девушки на улицах показывали свои прелести как могли.

Мама Веры, которая хоть и не жила вместе с ними и была женщиной милой и заботливой, все равно приходилась ему тещей. А значит блюла зятя как могла, устраивая проверки чуть ли не ежедневно.  И если наглую клевету соседей еще можно было как-то опровергнуть постфактум, то взглянуть  в глаза тещи, открывшей своим ключом дверь, и имея при этом на заднем плане собирающую в спешке свои вещи какую-нибудь симпатичную красотку, Сергей не решался.

Так бы он и маялся оставшиеся десять дней до приезда жены, если бы не Альберт. Уникальным человеком был Альберт, большим специалистом в своей области - гордостью всего их отдела и даже института. Потому что с его способностью доставать любую вещь в рекордно короткие сроки он был нужен всем. Не все время конечно, а только когда были деньги. Поэтому когда наступали критические моменты и обстоятельства брали за горло, все шли именно к нему.
Но к друзьям Альберт подходил сам. Вот и к Сереге он подошел, хлопнул его этак по спине, так что карандаш оставил жирный след на желтоватой бумаге и сказал: «А знаешь, мне кажется, тебе развеяться надо, а?»

Альберт был человеком восточным и вокруг да около в таких вещах не ходил, а потому предложил другу просто заказать у него девочку. «А что, нормально съездишь к ней домой, получишь море удовольствия, и никто про это не узнает, гарантирую». Насчет гарантий можно было не сомневаться, хоть время было еще то, стучали много и с умом, на начальника отдела можно было положиться. «А, иди сегодня прямо с обеда. Я сейчас позвоню, договорюсь, все  будет по первому классу». И пока Альберт в своем  начальственном кабинете накручивал диск телефона, Сергей сидел за столом с мечтательной улыбкой идиота и тупо смотрел перед собой.
Минут через двадцать он осознал, что ему как-то немного не по себе. Еще минут десять-пятнадцать ушло на обдумывание собственного состояния, и только потом он понял, что боится. Падать головой в пропасть разврата было ему, конечно, не впервой, но чтобы вот так, на трезвую голову, да еще посреди дня, да неизвестно с кем.

И опять помог случай. Андрюшка Пронин зачем-то заглянул в комнату, увидел его задумчивого, понял, что что-то не так и вытащил в коридор на пару минут. Серега, добрая душа, тут же поделился своим радостным горем и сказал, что совершенно не знает, что делать. Он был тут же убит жизнерадостностью Пронина, опущен в своих собственных глазах, потом снова вознесен до небес проявлением мужского самолюбия и в итоге утащен за самый дальний стенд на третьем этаже пить водку.
Было ведь утро пятницы, поэтому в принципе, никакого криминала в этом не наблюдалось. Рабочий день все равно до шестнадцати сорока пяти, а значит,  сидеть осталось всего ничего. Но Альберт, как настоящий начальник, естественно знал все потайные местечки вверенной ему территории. Поэтому буквально через полчаса накрыл двух тунеядцев за «второй», но был так великодушен, что отпустил с обеда обоих, вручив Сергею бумажку с выцарапанными на ней буквами: «Три часа, Арбатская, центр зала». Буквы были действительно выцарапаны, потому что нормально писать Альбертыч так и не научился, несмотря на свою защищенную кандидатскую.

Время тянулось медленно, об отчете, что лежал покинутым с той самой жирной карандашной чертой на раскрытой странице, не могло быть и речи, и Сергей просто мечтал. Он как будто прокручивал перед глазами очень увлекательный фильм, с пикантным содержанием и кучей продолжений, в котором он, Сергей, был главным героем.

Девушка, которая была представлена в этом фильме его партнершей, была хоть и высокой, но формы имела ого-го. Скорее всего, она была родной сестрой тех самых красавиц месяца, что печатали свои фотографии в специфических журналах, коих у Сергея было целых четыре, и о которых, естественно, не знала жена.

Когда было перепробовано уже почти все из не очень богатого и по большей части теоретического арсенала любовных утех, Пронин вывел его из задумчивости во второй раз за этот день. «Ну что, пошли, уже пора», тоном заговрщика произнес Андрей и потащил его к выходу.

До «Арбатской» ехать было всего ничего, поэтому они не спешили. Зашли в магазин, чтобы купить хоть чего-нибудь для украшения стола, но там из приличного были только яблоки. Хоть начальник и убеждал, что стол включен в сумму, кто же пойдет на такое дело без своего. Поэтому потратили еще полчаса на  поиски  спиртного. Нашли только водку, что было не так уж плохо, особенно если с нее уже начали. Но время потихоньку приближалось к часу «Ч», и надо было спускаться в метро, что они и сделали.

На «Арбатской» было хорошо и спокойно. Народ дисциплинированный еще сидел по своим рабочим местам, а те, кто куда-то ехал, обходили центр стороной. Напряжение немного возрастало, не ниже пояса, а общее нервное. Стрелки на часах хоть и позли медленно и для глаза почти незаметно, уже успели перебраться за заветную отметку. Богини все не было. Андрюха, стоящий рядом, оглядывал зал с нетерпеливым любопытсвом, сам же Сергей почему-то начал ощущать себя чем-то вроде ягненка на заклании.

«Вот стоит она где-то в отдалении и смотрит на нас», - думал он. «Смотрит и совершенно не спешит к нам подходить. Наверняка изучает, примеривается. Она же профессионал, Альберт про такие штучки уже успел рассказать. Значит, значит она сначала должна присмотреться, а уж потом показать все, что умеет». И опять в голове у него поплыли видения многосерийного фильма.

На самом интересном месте какая-то студентка, с сумкой через плечо, вдруг оторвала его от приятных мечтаний банальным вопросом о времени. Он ответил и сам удивился, что уже почти полчетвертого.

«Ой, извините меня пожалуйста», - продолжила назойливая юная мадемуазель, - «меня на лекции задержали». Серега поначалу даже не совсем понял, кому это она. Потом, когда он проследил за ее серыми глазами, он обнаружил их смотрящими то на него, то на Пронина, при этом девушка всем видом своим хотела изобразить испытываемое ей чувство вины. После этого осталось сделать совсем простое заключение, что виновата девушка перед ними.

Когда же в голове оформилась мысль о том, что это чудное летнее существо, в коротком платьице, стройненькое и достающее разве что до плеча Сергея своей макушкой темных волос, и есть тот объект страсти, что был им обещан Альбертом, Сергей растерялся. Одно дело, когда ты встречаешься с неким секс-агрегатом, идешь к ней домой или еще куда там, пьешь водку (ну раз с нее сегодня уже начали) и получаешь удовольствие, и совсем другое, когда ты видишь ну если не с девушку твоей мечты, то по крайней кого-то, кто очень близок к недостижимому идеалу. Видишь и понимаешь, что сказать собственно нечего. Положение дурацкое, да и будь оно другим, вряд ли бы слова нашлись вот так вот сразу.

Зато их минутного замешательства оказалось вполне достаточно, чтобы Ирина, так прекрасное создание назвало себя, взяла инициативу в свои руки.
«Сейчас доезжаем до Смоленки и идем ко мне. Только давайте побыстрее, у меня в шесть еще одна встреча. Так как вас двое, с каждого по сорок, согласны?» - она приподнялась на носочки и заглянула со строгим видом им в глаза, поочередно. Сергей еще раз понял, что он попал. Ответить сразу он не мог, в голове все мысли куда то пропали. Андрюха, кажется, был в точно таком же положении, потому что от него не донеслось ни звука.
Набежавший поезд дал им еще несколько секунд, после чего заговорила она.

«Так, ну что, согласны или нет?», - Ирина посмотрела на них теперь уже настолько высокомерно, что для того чтобы подавить их морально, ей не пришлось вставать на цыпочки. Сдунула короткую челку со лба и зачем-то тут же добавила, «А если не хотите, то тогда с каждого по десятке, за ложный вызов, а то с Альбертом я больше работать не буду».

Не сговариваясь залезли в карманы, вытащили по кошельку, у Пронина он был кожаный, а у Сереги так себе, достали по десятке, вложили в изящную тонкую ладошку и замерли. А она окинула их еще раз с ног до головы оценивающим взглядом, хмыкнула, спрятала деньги и . . . ушла.
Не поехала ни в сторону «Смоленки», ни к «Курской», не перешла на  «Боровицкую», нет. Просто скользящей походкой дошла до эскалатора и уехала вверх дуновением заграничного ветерка.

Так что секса в Советском Союзе и правда не было.