Дунечка

  А ей, то есть, конечно, ней ей, Дуне Кунаевой, а родителям ее, все говорили: «Ой, как повезло девочке: родиться в такое сложное время, как наше… Это можно прям как чудо расценивать. Да Дунечка просто обречена на счастье!» Но вышло наоборот. То есть не полностью наоборот, но очень сильно «наоборот». Еще в садике вместе с запихиваемой в рот молочной вермишелью запихнули «по самое не хочу» дунино достоинство. И она обиделась на них. Потом обида «на них» медленно переросла в обиду «на всех». Обида «на всех» стала обидой «на каждого». И уже все перестали понимать ее. Никто, никто не понимал. Никто не чувствовал с ней напополам, как это должно быть у лучших подруг или близких родственников. Девочке даже щеночка запретили держать. Мама сказала: «Ну, посмотрим…» Папа: «А кто его выгуливать будет, ты подумала? Я лично не буду.» В то время родители были на грани развода. И Дуне пришлось согласиться с ними, ищущими только повод, чтобы поругаться, противоречащими самим себе, и таскать за собой другого щеночка – невиданную в то время вещь в доме – фен. Гладила, спала с ним, кличку придумала. А в школе Дуня сразу попала в папку «Трудные дети» и долго еще не понимала, за что ее дразнят. Просто смирилась со своей непонятной неполноценностью, потому что пока не знала, что самое она и есть эта неполноценность. Девочка просто приходила в школу и просто уходила оттуда. Загоняла боль с обидой на пару в самые далекие уголки души. Туда же приходилось отправлять и самолюбие.
  Потом выросла и вышла замуж. А вместе с появлением на российском рынке автомобиля «Ауди», который в народе назывался «Авдотьей», теперь уже не Дуня, а Евдокия Станиславовна стала олицетворением нового времени. Но с одинаковым упорством эта «бизнессвумен» делала карьеру и ругала после работы свою единственную дочку Катю, которая просто-напросто просила щеночка…