Праздник

- Праздник у нас, Кирик, будет! Сбацаем свадьбу сестре что надо.  Только заколем Гаврика и одной свининой все наедятся.  Гости-то как обрадуются. Вся деревня ведь соберется.
- Как это? Дядя Андрей, как это? Как? Ой-ей-ей… Мамоньки-Тятеньки! Что же делать?
  Девятилетний Кирик даже представить, не то что понять и согласиться не мог с таким. Он же все лето с поросенком был. Все! Он ему шкурки от картошки в ведре намешивал и ошпарился даже ими однажды, когда те не остывшие еще были. В общем, его это был поросенок, кириковский. И теперь совсем мальчик не знал, что делать. Как не знал сам Кирик, не знал и поросенок Гаврик, который вдруг обрел абсолютно человеческие глаза: глубокие, печальные, понимающие и смиренные. И понял Кирик, что надо делать.   
  Ночь была. Кирик взял топор, которым Гаврика должен был этот поганец убить, и сам зарубил дядю Андрея. Шуму тогда было. Но что ему, Кирику, сделается. Свой как никак.
  А это убийство ничегошеньки не изменило. Гаврика закололи еще раньше, чем должны были. И кололи его долго, но не потому что свинья сопротивлялась, а просто так, ведь человека из-за этой твари убили. И на свадьбе свинину никто не ел. Не было ее там – выбросили мертвого Гаврика в лесу.  Глупо, зло и неверно все получилось. Кирик, сразу ставший занозой в семье на свадьбу не пошел. И вообще его больше никто не видел. Не увидели больше и тушу свиньи. Когда одумались и решили выброшенное мясо все-таки домой притащить и съесть, то пошли в лес, и кроме бугорка у дерева ничего не нашли.