Ангел печали пьеса-шутка в 2-х действиях

  Действующие лица:
  ЕЛЕНА - интеллигентного вида женщина лет 35, она же Ангел Печали
  СЕРГЕЙ - моложавый мужчина 40-400 лет, экстрасенс, по совместительству электрик.

          ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
  Химическая лаборатория. За столом Елена в белом халате, в задумчивой позе. Очки на кончике носа.
  Сергей, в одежде спортивного стиля, сидит напротив в вальяжной позе, попивает кофе.

  ЕЛЕНА. Мне сон приснился нынче странный. Рассказать?

  СЕРГЕЙ. Валяй, послушаю. Хотя и не умею я сны разгадывать: мне это ни к чему - я знаю всё и так.

  ЕЛЕНА. Что ж слушай. Сначала было ателье, мне что-то примеряли. Одежда смертная висела всюду.

  СЕРГЕЙ. С чего ты так решила?

  ЕЛЕНА. Большие белые пуговицы сзади.
  Из ателье иду в подвал. Здесь свет неровный, площадки, спуски, коридоры, пол земляной. И в свете тусклом седые мертвецы из-под земли повсюду вылезают и на меня бросаются. Я - в крик, бегу, зову на помощь, запинаюсь. В конце концов, мне это надоело, и на последнего из них бросаюсь я. Мы, по полу катаясь и вопя, друг друга душим. Я верх одерживаю и уже без страха из коридора в светлый зал вхожу.
  Здесь вдоль стены высоких чанов ряд. Что в них иль кто - не вижу. Вижу двух мужчин, идущих мне навстречу. Лет 35, в костюмах современных, при галстуках и тростях.
  Один из них, как тьма, весь в чёрном. Прямые волосы и борода черны. И черные глаза его непроницаемы и безучастны. Он в сторону глядит, как будто нет меня... или его...

  СЕРГЕЙ, Ну а другой?

  ЕЛЕНА, Другой... Что б рассказать о нем, нужны слова иные. Возможно ль Бога описать земными? Он внешне был лишь чуть светлее, но освещал собою белый свет.
  Его небесный взгляд пронзил меня до сердца. Он так смотрел, как смотрит лучший друг.
  "Ты будешь Ангелом Печали" - Он промолвил, и прочь они ушли.

                Пауза.

  СЕРГЕЙ. Что ж было дальше?

  ЕЛЕНА. Я к выходу пошла - дверь появилась рядом. Она была окована металлом, прочна и тяжела, как гнет надгробный. С трудом ту дверь открыв, я, закрывая, свою одежду ею прищемила. Открыла ее снова - за мною следом кто-то устремился. Его я в грудь толкнула со словами: "Тебе сюда нельзя!" - и дверь закрыв, я сразу же  проснулась.

  СЕРГЕЙ. Да, сон, однако (почесав в затылке).
 
  ЕЛЕНА. Ты знаешь все и говоришь, что ты бессмертен, так ответь же...

  СЕРГЕЙ. Я не бессмертен, а буду жить четыре сотни лет.

  ЕЛЕНА. Что же ждёт меня после того, как в ателье сошьют одежду мне с застЁжкой на спине?

  СЕРГЕЙ. Подумать дай. Я полагаю - Смерть.

  ЕЛЕНА. Прости, но смерть бывает прежде.

  СЕРГЕЙ. Нет, ты не поняла: Печальный Ангел это Смерть.

  ЕЛЕНА. Опомнись-ка! Та самая, с косой и в покрывале?! Ты, верно, спятил, иль смеёшься надо мной.

  СЕРГЕЙ. Не спятил, не смеюсь, не в покрывале, а в саване... скелет... с косой...

  ЕЛЕНА. Не может быть!

  СЕРГЕЙ. Как видно может, коль сказано тебе.

                Пауза.

  ЕЛЕНА. А тот, другой, зачем он показался?

  СЕРГЕЙ. Наверное и он имеет виды на душу твою.

  ЕЛЕНА. Но он и не взглянул.

  СЕРГЕЙ. Когда с тобою Бог, его бессильна воля.

  ЕЛЕНА. Не на меня одну имеет виды он, на всех. Да я и не поддамся. Тем более теперь, когда мне душу греет тот взгляд и мысль о новой встрече.
  А Смерть, Печальный Ангел - что ж! Пока еще мы живы, а как помрем - увидим. Быть может это всё пустое.

  СЕРГЕЙ. Сон и только.

               
                ДЕЙСТВИЕ  ВТОРОЕ

  Темная сцена. Освещён только Сергей, сидящий за столом с задумчивым видом. На столе лампа, бумаги, книги, чашка кофе. Сергей выглядит так же, только волосы совершенно белые.
  Появляется Елена (в темной стороне высвечивается лучом света). Выглядит как скелет в белом халате-саване, на голом черепе сползшие очки, сбитый на сторону парик напоминает её собственные волосы

  ЕЛЕНА. Господь прислал повестку в Суд. Пора, Серёжа.

  СЕРГЕЙ. Кто ты?

  ЕЛЕНА. Я секретарь его.

  СЕРГЕЙ. Зачем же лгать с порога, коли ты Смерть моя?!

  ЕЛЕНА. Я Смерть, но не твоя. Я просто Смерть. Печальный Ангел, может помнишь ты еще такое словосочетанье?

  СЕРГЕЙ. Елена! Ты?! Недаром  мне голос твой почудился знакомым.

  ЕЛЕНА. Да нет, не я. Уж я не та. Здесь только мой скелет. Ведь в юдоли земной он всё, что от меня осталось. Идя на встречу к жителям Земли, приходится в скелет свой облачаться. Иначе не увидят, не услышат. Но, правда, ветхок. Да и мог ли быть новее он чрез триста с лишним лет. Конечно, можно б отыскать получше, но все эти разборки с хозьевами. Ты ж знаешь, дух мой слаб, разборок не терплю. До сей поры мурашки между ребер, как вспомню грозный Любин окрик, разборки вечно учинявшей мне.

  СЕРГЕЙ. А где она теперь?

  ЕЛЕНА. О том смолчу: язык мой - враг мой. Господь не терпит болтунов в конторе у себя. А посему, Сергей, пора, готовься!

  СЕРГЕЙ. Постой, Елена, не спеши. Нельзя же так вот сразу! Могла бы за год и предупредить по старой дружбе. Дела б доделать, то да сё, проститься б с миром.

  ЕЛЕНА. Прощаться с миром не спеши. Вне мира ты не будешь. Но путь земной своей души, как сон дурной, забудешь.

  СЕРГЕЙ. Забыть любимых и любовь?!

  ЕЛЕНА. Забыть страданья.

  СЕРГЕЙ. Забыть рассветы над землёй, росу на травах?!

  ЕЛЕНА. Суету сует городов и их отраву.

  СЕРГЕЙ. Зимы, весны и лета рай - забыть?!

  ЕЛЕНА. Опомнись! Взгляни в окно - унылый дождь, ночная тьма и покосившийся сарай - все это рай?!

  СЕРГЕЙ. И все ж, Елена, подожди!

  ЕЛЕНА. Имей же совесть! И так  уж триста с лишним лет Господь повестки шлёт тебе, а я тяну, выкручиваюсь, то некогда, то вдруг война, то мор, то катастрофа. Лечу туда, спешу сюда, скелет свой всюду за собой таскаю. Тебя всё на потом, на завтра, через годик. Глядишь, еще сотняшка лет минёт. Ведь сам ты говорил, что нужно их четыре.
  А тут как раз осталась пара дней до отпуска, и дел немного - лето.
  Давай, Сергей, не трусь: там не обидят - всё только по заслугам. Сверх меры - ничего!

  СЕРГЕЙ. А может намекнёшь хотя бы, куда меня?

  ЕЛЕНА. Ты говорил, что знаешь.

  СЕРГЕЙ. Порою страшно.

  ЕЛЕНА. Есть за тобою грех - обидел женщину. Так нет бы, повиниться, прощенья попросить - упрям, гордыня. Все это - сатана. Процентов пять твоей души за ним. А может больше?

  СЕРГЕЙ. Пяти, пожалуй, больше, но меньше половины.

  ЕЛЕНА. Ну вот и ладно. Коль акций пятьдесят один процент твоей души в руках у Бога, то будешь ты спасён (смеется).

  СЕРГЕЙ. Смеёшься, Смерть?!

  ЕЛЕНА. Как видишь, не забыла, как это делается за триста с лишним лет.

  СЕРГЕЙ. И нравится тебе твоя работа?

  ЕЛЕНА. Других работ не хуже. Да больно надоело за три века мне на людей глядеть и слушать вопли их. Пугает всех мой вид и бряканье скелета. И вечно в крайних. Все шишки на меня, от тех и от других. Такая, видно, у меня стезя или характер. Порой охота бросить всё, найти потише место, но...

  СЕРГЕЙ. Что же держит?

  ЕЛЕНА. Тому причины две, пожалуй. Одна из них: я вижу всё, я знаю всех и всех сторон касаюсь. Бываю там, куда не всякий вхож. Посредник между всеми. Мне это удается, хотя и дорогой ценою.

  СЕРГЕЙ. Ну а вторая из причин?

  ЕЛЕНА. А ты как думаешь?

  СЕРГЕЙ. Он?

  ЕЛЕНА. Да, рядом Он всегда. Его тепло и сила, и этот взгляд, что некогда сразил меня, теперь со мной.
  Быть от него вдали - такая боль. Не оставаться ж вечно с этой болью.

                Пауза.

  СЕРГЕЙ. А тот, второй, его ты видишь?

  ЕЛЕНА. Вижу.

  СЕРГЕЙ. И что?

  ЕЛЕНА. Всё так же мимо смотрит. Силён, но ведь и я не промах. Его я не боюсь. К тому же под защитой. Пока со мною Бог, его бессильна воля.
Хотя за дерзость порой мне достаётся от обоих.

  СЕРГЕЙ. Ты не меняешься.

  ЕЛЕНА. А ты сменился?

                Пауза.

  ЕЛЕНА. Теперь, Сергей, пора. Долги свои припомни. На это я дала б тебе часок. Подумай, помолись и попроси прощенья. Я передам и мертвым, и живым. Да помни, что свои поступки ты там не объяснишь поступками других.
  Но сильно-то не трусь. И не таких прощали гордецов. Господь всемилостлив. Не мне тебя судить. Судья лишь Он. Передо мной гордиться можешь вечно. Предстанешь перед Ним, менять что-либо будет поздно.
 
  СЕРГЕЙ. Тебя я понял (склоняет голову).

  Тихий звон.Яркая вспышка, Елена резко машет мечом, скрытым доселе под саваном, над головой Сергея. Темнота. Затем появляется яркое пятно света - свет в конце туннеля - перемещается, разрастается, занимает всю сцену.
  На сцене четверо. Елена в человеческом облике в саване, как в плаще. Сергей с темными волосами. Двое мужчин из сна Елены. Немая сцена.

                ЗАНАВЕС.