Протестантизм любви

Вы спрашиваете, что такое любовь? Я говорю вам, вы спрашиваете, что такое любовь?
Она ничто, кроме страдания. Счастлив тот, кто не испытал этой всепоглощающей грусти.
Вы спросили, что такое любовь? Никчемная иллюзия, закрывающая своей туманной тушей весь остальной мир. Страстный оригинал для безнадежного импотента. Тень, случайно брошенная на полноценную жизнь. Зачем вы спросили, что такое любовь? Ведь ее нет. Она зараза, цепляющая души и сковывающая их движения. Она самая страшная болезнь, которая притягивает рельсы и колющие предметы к чувственному телу. Вы спрашиваете, что такое любовь? Сумасшедший водоворот, исчезающий вихрем чувств среди маленьких ростков мыслей. Любовь – это сила, не дающая спокойно сказать: я хочу тебя. А самое гадкое, когда она становится смыслом жизни и топит тебя в своей иллюзорности, радуясь швам, ранам и бесчисленному множеству кровоточащих следов. Любовь – брод в реке, останавливающий течение. Иммунитет любви вырабатывается слишком болезненно. А фиолетовые синяки на сердце и в солнечном сплетении, наставленные любовью,  безнадежно убивают тебя, наглядно убеждая в том, что любовь существует. ""Вот она я. Дикая. Вольная. Прохладная. Бесстрастная. Безнадежная,"" --словно восклицает любовь, уподобляясь морю, стесывающему с тебя верхние слои чувств.
И вот когда ты измучен этой любовью настолько, что жизнь кажется какой-то чрезвычайной бессмыслицей посреди безвоздушного пространства и не способен чувствовать, а можешь только смотреть свысока на тех, кто еще не прошел через это, ты понимаешь, любовь – призрак, из давно погибшего и безвозвратно канувшего в невесомость беспредельно бесконечного, в которое никто не верит. Проходит время. И вот любовь восстает из пепла. Она трансформируется во что-то, доселе тебе неведомое. И ты не отдаешь себе отчета в том, что все начинается заново. Все тоже самое. Иллюзорное страдание, перерезанное грустью, подвешенное на плотском желании. Изменился только ты. Но уже поздно. Пока вырабатывается иммунитет любви для твоего нового ""я"", ты снова успеваешь трижды отречься от острия бритвы, призвать на помощь все бесконечные силы смеющихся звезд и разрезать старые швы, которые на самом деле никогда не заживали, умышленно снова и снова причиняя себе боль, а за одно и тому человеку, для которого ты вроде бы безразличен.