Сидоров

Танк приближался с угрожающим лязгом, и Сидоров понял, что если сию же секунду не проснется, то просто умрет от страха.
Танк, впрочем, Сидорова не заметил и стал забирать левее, к горящему складу боевой ваты.
Отчаявшись проснуться, Сидоров неожиданно умело прицелился из гранатомета и, подпустив танк поближе, влепил ему заряд прямо в незащищенный бок. С чудовищным грохотом танк взорвался, над головой истошно засвистели осколки. Выглянув из окопа, Сидоров увидел клубы жирного черного дыма и поникший, поломанный хобот ствола. Снайперы одиночными выстрелами добивали пытающийся спастись экипаж.
Зазвонил телефон. Сидоров снял трубку.
- Молодец, Сидоров! – это был генерал. – Отличная работа!
- Служу! – отрапортовал Сидоров.
- Готовься к награде! – рокотал генерал. – Я всегда в тебя верил. А комбат твой -облажался! Не уверен я, говорит, в благоприятном исходе, не вижу реальных предпосылок. Тенденции, говорит, неадекватные. Предпосылок он не видит, засранец. Тенденции ему не нравятся! Я ему покажу предпосылки! Я ему покажу тенденции!
- Так точно! – радостно гаркнул Сидоров.
- Но ты смотри, не расслабляйся. Пехота на подходе.
Сидоров посмотрел в бинокль. Бородатые задумчивые воины в пыльных шлемах неторопливо приближались, закинув на плечи огромные сверкающие копья. Некоторые напоминали Сервантеса, другие точь-в-точь походили на Васко-да-Гама. Сидоров успокоился, до пехоты было еще далеко. Можно даже проснуться и быстренько сбегать в туалет. Снова тренькнул телефон.
- Ни в коем случае не надо просыпаться! – обеспокоено сказал генерал. – Слишком высоки ставки.
- Вас понял! – коротко отвечал Сидоров.
Он положил трубку и заметил, что гимнастерка на нем непривычно оттопырилась спереди. Сидоров ахнул. Забыв про пехоту, он схватил трубку и трясущейся рукой набрал номер генерала.
- Ну, что еще, Сидоров? – чувствовалось, что генерала оторвали от полдника.
- Груди у меня выросли, товарищ генерал! – закричал Сидоров.
- Все правильно, - генерал проглотил кусок полученного по ленд-лизу черничного пирога. – Я же тебе говорил, готовься к награде. Быстро сработали. Какой размер?
- Второй, примерно, - прикинул на глаз Сидоров.
- Как это, второй? За танк тебе третий полагается! Ну-ка проверь!
Сидоров помял грудь руками.
- Да нет, вроде бы второй.
- Дармоеды! – выругался генерал. – Тыловые крысы! Человек танк одним выстрелом завалил, а они ему второй размер присылают. В дисбат! Сгною! Да я уже наверх о тебе доложил! Ты уже в сводки практически попал! В общем, ты не беспокойся, Сидоров! Будет тебе третий размер, это я гарантирую!
Сидоров перевел дух.
Если так, тогда все в порядке.
Пехота между тем медленно приближалась, и Сидоров почувствовал к обреченному неприятелю неожиданную жалость. Суровые бойцы неотвратимо шли к своей геройской гибели. Мимоходом коснувшись своей груди, Сидоров достал из чехла и приладил на бруствер пулемет, и не удержался от того, чтобы еще раз потрогать приятную выпуклость. Грудь была хорошая, крепкая, и на какой-то миг Сидоров даже захотел оставить себе второй размер, но вовремя опомнился. Начальству виднее, - покладисто подумал он, - дадут третий, значит буду носить третий.
Сидоров выпустил в наступающую цепь длинную трескучую очередь, но солдаты, отмахнувшись от его пуль, по прежнему мерно шагали вперед. Сидоров выстрелил еще несколько раз, но безуспешно.
На бородатых лицах появились снисходительные усталые усмешки.
- Гроллы! – испугался Сидоров. – Гамлинские гроллы! Давно ходили слухи об их переброске на наш участок фронта! Но и мы не лыком шиты!
Сидоров схватил трубку.
- Вижу! – не дал ему сказать генерал. – Авиация уже в воздухе. Пригнись, чтобы тебя ненароком не задели.
Звено штурмовиков, становясь на крыло, прочертило белесое дымное небо. Пехотинцы на секунду остановились и благородно приветствовали противника древним боевым салютом.
Сидоров прятаться не стал, хотя ракеты начали с треском рваться вокруг него.
- Ты там не геройствуй! – отечески пожурил его генерал. – А ну-ка быстро в окоп! Кому говорю!
Сидоров повиновался и затих на дне окопа, решив воспользоваься случаем и перекусить. Опустошив одним махом баночку кроличьего желе, он вынул нож, чтобы тоненькими ломтиками нарезать трофейного Сникерса, но в этот момент над его окопом склонились отважные бородатые лица.
-    Что, Сидоров, жрешь? – внешне спокойно сказал один из врагов. – Что это он жрет, ребята?
Сидоров остолбенел.
- Сникерса жрет, кровопийца, - ответил другой бородач.
Сидоров выронил нож, вновь страстно мечтая проснуться. Как же авиация могла так подвести?
- Сникерса, значит, лопаешь, - повторил первый великан, который, судя по нашивкам с золотыми лепестками гортензии, был у них командиром - А ты его растил? Ты за ним ходил? Заботился о нем?
Сидоров молчал, изо всекх сил стараясь не стучать зубами. Зазвонил телефон.
- Генералу вашему привет, - съязвил командир.
- Готовься к смерти, - коротко и скорбно сказал генерал. – Вся страна на тебя смотрит. Не подведи. И военную тайну не выдай.
Сидоров судорожно завертел мозгами, пытаясь вспомнить военную тайну, чтобы при случае выдать, но на ум ничего не шло.
- Вам привет передают, - нелепо сказал он в трубку.
- В задницу пусть они свой привет засунут! – раздраженно выкрикнул генерал. – А вообще нет, дай-ка ихнему командиру трубочку.
Сидоров протянул трубку врагу, тот, жестикулируя свободной рукой, заговорил на незнакомом гортанном языке.
Измена! – подумал Сидоров и покосился на свою грудь. Враги заметили его взгляд и нехорошо осклабились.
- Грудь, значит, заработал, да? Танк подбил?
Сидоров вжал голову в плечи. Нужно было все-таки проснуться и сбегать в туалет. И лучше бы после этого вообще не засыпать обратно.
Бородач вернул трубку.
- Сидоров, я уже доложил о тебе наверх. Четвертый номер тебе посмертно дадим, ты только военную тайну им не выдай. И от Сникерса, если с собой есть, постарайся незаметно избавиться.
- Я его съесть хотел, - голос Сидорова дрогнул. – Развернул, хотел нарезать тонкими ломтиками, а тут...
Генерал застонал.
- Эх, Сидоров, Сидоров! Сколько раз я вам запрещал брать на передовую Сникерсы! Ну, пеняй теперь на себя.
Послышались гудки.
Сидоров затравленно огляделся.
- Тайну военную, ты, конечно же, не знаешь? - буднично сказал командир.
- Не знаю, - прошептал Сидоров, - правда не знаю...
- А ты подумай, - бородач выразительно посмотрел на его грудь, - хорошенько подумай. А то у меня ребята тридцатый год за австрийское наследство без продыха воюют.  Могут ведь и пощупать красоту такую.
 Сидоров заплакал.
- Я... я вспомню, постараюсь...
Враги брезгливо переглянулись.
- И это герой войны, обладатель груди, какого там, кстати, размера? – командир наклонился и больно цапнул Сидорова. - Второго размера!
- Второго?! – воскликнул молодой солдат со шрамом через все лицо. - Это они теперь за подбитый танк второй размер дают? Жлобье!
- Третий мне было положено, - некстати похвастался Сидоров, - но канцелярия напутала, а исправить не успели...
- А ты, голубчик, сейчас, наверное, проснуться надеешься? Даже и не думай. Забыл, с кем дело имеешь?
Сидоров похолодел. Если уж и проснуться не дадут, тогда точно кранты.
- Несерьезно все это, Сидоров, - твердо сказал командир.
Остальные воины вразнобой согласились.
- Три страницы сплошного гона, куда это годится? Где идея, где смысл? Не стыдно тебе? А еще танк подбил. Неужели ты и дальше в том же духе собираешься продолжать?
Сидорову почудилась надежда. Если нельзя проснуться, то по крайней мере перестать писать он может в любую минуту.
Пока написано мало, не жалко.