Образы

…Из окон своей палаты она видела пробегающие трамваи, листья, летящие вниз, людей… и видела все, что жило и будет жить всегда – бессмертные горы, скалы, граничащие с холодным северным морем, ветер свободы, чуть соленый и резкий.

Это была суббота, точно суббота. День прошел пустым и бесполезным – блуждали по рынкам, потеря времени, ощущение пустоты. Вечером зазвонил телефон, и жизнь встрепенулась, очнулась в ней ото сна… Вот она бежит к нему в машину, бросает кульки с вещами, целует его, целует каждую его клеточку, любя и плача о каждой секунде без него. Потом блуждание по осеннему парку, они пинают ногами горы осенних листьев, и в запахах осени и начинающейся прохлады она так остро чувствует любовь к нему, она умирает и воскресает каждую секунду. Они садятся на скамейку в уснувшем парке, она запрокидывает свои ноги поверх его, и больше не существует слов для них, ни слов, ни этих скамеек, ни прохожих, только место и время в отдельном для них промежутке, течет для них больно и странно, каждым тактом отбиваясь в сердце. «Я люблю тебя», этим наполнен воздух вокруг них. «Я хочу жить», говорит она, но знает, что жить может только рядом с ним. Потому фраза эта кричит ему о ее смерти без него. И он счастлив с ней, как никогда, пока… пока не придет время, чтобы успеть к назначенному сроку домой к жене и ребенку, и выключить ее образ из своего сознания, вычеркнуть ее горящие глаза и иссохшие губы из памяти… И в это же время она, забытая и вычеркнутая из жизни, будет биться в истерике на холодной постели, роняя слезы на облезшие стены и полуобвалившийся пол, сгорая от любви к нему…

…В мастерской всегда пахнет свежей краской…стоит лишь повернуть голову, чтобы увидеть его серьезный профиль перед холстом. О чем говорят его руки – о страсти, о рабочем порыве, они шепчут об образах…а глаза ее смотрят все грустнее и грустнее. Она готова знать все, что знает он, она готова узнать больше, любить то же, что и он, проникнуть во все области его жизни, лишь бы быть ближе к нему. Единение с любимым человеком –вот единственная религия, которую она исповедует с детства.
…Но никому, никому на этом свете не нужна такая преданность и страсть, такая сила и свобода… Потому глаза ее все грустнее и грустнее смотрят на его руки, летающие над полотном… смотрят на него, как в последний раз, заранее прося у его добрых треугольных глаз прощения и прощаясь… Ей нет места в этом мире нигде… Скалы, омываемые ветром и волнами успокоят и примут ее прекрасную душу, рожденную несколько вечностей назад…