Инструкция по выживанию. Пролетариат

В современной жизни, точнее в её видимости, выдаваемой за жизнь средствами массовой информации, на первый взгляд участвуют все. Интеллигенты и военные, студенты и депутаты, бомжи и иностранцы, воры и новые русские. Не участвует в ней только пролетариат.  Сегодня, когда капитализм стал тотальной мировой идеологией, и перешёл от индустриальной фазы накопления к постиндустриальному обществу эксплуатации – грязная, мускулистая фигура Труженика затерялась среди тусклого мерцания компьютерных мониторов и лживого блеска рекламных транспарантов.
Москвичам – оплоту российского капитализма кажется, что чёрные, промасленные, грубые люди в оранжевых спецовках с чугунными инструментами растворились в неоновом тумане новой реальности. Превратились в пресловутых бомжей. Нас пытаются убедить, что все окружающие нас вещи возникли напрямую из денег и их бесконечной власти, что их произвели умные машины, управляемые пахнущими парфюмом менеджерами в белых воротничках. Но на самом деле – это фикция. Очередной оптический обман Системы.
На самом деле всё далеко не так. По-прежнему, на окраинах бывшей империи, в подземельях мегаполисов, в огнедышащем чреве индустриальных гигантов копошатся сотни тысяч живых людей, придающих осмысленную форму грубой материи. Я видел их, путешествуя по Сибири и Уралу. Как и прежде, на сорок – пятьдесят метров глубже могил можно встретить идеалистов с отбойными молотками, терзающих пассивную плоть почвы. Я работал с ними в Москве, на метрострое. По-прежнему чёрная кровь Земли бьёт в лицо истинным владельцам нефтяных скважин, льют сталь квадратноплечие гиганты. Иванычи и Михалычи.
Вам только кажется, что пролетариат исчез. Он просто ушёл в подполье. Преданный всеми, ограбленный, униженный и оскорблённый, он угрюмо и зло взирает на нынешнюю омерзительную реальность, со своего дна. Загнанный в узкую клетку квартиры, ежедневно отравляемый телевизионными суррогатами эмоций и чувств, консервами псевдоэротики, он ежедневно вращает страшную машину с блестящим компьютерно-неоновым фасадом, которая без него мгновенно рухнула бы к чёртовой матери.
Чистенький мир манекеноподобных менеджеров загоняет его в состояние зомби, кидая жалкие объедки. «На тебе, быдло, пол-литра Праздничной».
Но неужели это конец?
Не может этого быть. Рабочий класс ещё не исполнил своей исторической миссии. Он ещё не сказал своего последнего слова. Он ещё не совершил своей пролетарской революции.
Сегодня – время паразитов. Старых и новых, русских и нерусских – любых. Людей, пользующихся тем, что они не создавали. Директора предприятий продают рабочих, руководители государства – богатства страны, работники СМИ – совесть. В свалке – визг и пыхтение, выстрелы из-за угла и леденящая кровь ложь.
С глубокого дна реальности угрюмо взирает на всё происходящее русский пролетарий. Каждое утро, рано, с восходом солнца (никто, кроме этих людей сегодня не помнит о Солнце), он выползает из своей клетки-квартиры и двигается мерным током в бетонные утробы Производств. Для того, чтобы с трудом и без вдохновения, мерно, ритмично вести битву с материей – такой неподатливой, упругой, шершавой и ядовитой.
Уже много веков ведут рабочие свою героическую борьбу против хаоса и энтропии. Рабочий класс. Рабочее братство. Рабочий орден.
Где-то над ними, не ведая о подземной драме, циничные «аристократы» – интеллигенты и торговцы всех мастей пользуются плодами кровавой битвы. Они пожирают трофеи, добытые пролетариатом в страшной битве с тьмой и хаосом.
Но верю – не долго продлится оцепенение. Пролетарий очнётся и нанесёт свой удар. Ломом по мертвенно-бледной глазнице компьютера, по сияющей витрине банка. Проснётся. Восстанет. Убьёт. Ломы и булыжники, ружья и факелы. Слышите по утрам тревожный фабричный гудок? Когда-нибудь он станет громом ангельских труб.
Пролетарий затаился, ждёт. Ждёт предвечернего времени. Ждёт своей, справедливой, рабочей, последней Революции.