Бенефис Веры Павловны

Престарелая актриса Ч. после своего бенефиса сидела в гримерной и устало стирала с лица грим. Гримерка вся была заставлена цветами, и сладковатый дурман, распространяясь в воздухе, слегка кружил Ч. голову. Бенефис прошел не то чтобы плохо, а как-то средне. Все было как полагается: и поклонники толпились в проходах и аплодировали в нужных местах, и галерка восхищенно орала, и какой-то пьяный полез на сцену, чтобы поцеловать бенефициантке ручку, как это сделали поочередно городской голова, главный режиссер и господин помощник осветителя. Однако Ч. чувствовала во всем этом какую-то фальшь, как бывает, когда тебя провожают на заслуженный отдых и дарят часы и именной адрес, и во всех словах звучит горечь сожаления об утрате ценного кадра, но и облегчение тоже. Облегчение по поводу того, что меньше станет ссор, необоснованных претензий, работа пойдет в несколько раз эффективнее, а племянник Васенька наконец-то найдет себе работу. И как вытянутся у всех них лица, если сказать, что да, вы правы, пожалуй, повыручаю вас еще годика два!
Да, Ч. была немолода, и ее бенефис носил такой же характер, как унылые департаментские проволы на пенсию. Все цветы были оплачены бухгалтерией, поклонников собралось множество лишь потому, что вход ничего не стоил, а галерка свистела каждый раз, когда на балконе появлялся мальчик с дармовой выпивкой. Ч. стянула парик.

За спиной Ч. раздалось деликатное покашливание. "Еще один поклонник", - было первой мыслью Ч., но надевать парик актриса не стала - многолетняя практика, превратившаяся в рефлекс, показала, что стремясь резко поправить что-то в своей внешности, достигаешь обратного - только того, что над тобой смеются. А когда Ч. начала оборачиваться, чтобы (тоже на уровне рефлекса) поприветствовать невидимого обожателя, ей в голову пришла вторая мысль: дверь-то в гримерку не открывалась! Значит, таинственный поклонник дожидался ее прямо здесь! Как это, должно быть, романтично! Жизнь заиграла перед Ч. новыми красками.


Поклонник оказался худоватым субъектом, явным студентом.
- Здрасьте, Вера Павловна, - краснея, промямлил он.
- Ну здравствуй, здравствуй, как тебя зовут? - нежно спросила Вера Павловна.
- Вася... то есть Василий Николаевич, - отвечал ей студент. - Вы чудесно играли!
- Не хочешь ли отпраздновать со мной бенефис? - сказала Ч. - у меня тут была бутылка вина... а впрочем...
- И меня есть! Шампанское и... пирожные вот, безе, не откажите... - подхватил студент.
- Вот, вот, мальчик... Вася. - Ч. обрадовалась его понятливости (у нее самой-то ничего не было, она рассчитывала свалить все на господина помощника осветителя, дескать забрался в гримерку и все выпил). - И запри дверь, на защелку, чтобы нам никто не помешал, не люблю, когда много народу, они меня утомляют...
- Я... не смею надеяться... конечно... - лепетал Вася.
"Бедный мальчик", - думала Вера Павловна. Должно быть, свои последние деньги потратил на шампанское..."
- Ну, иди, иди сюда, мой милый, небось, давно мечтал вот так, запросто, с актрисой посидеть... - ласково спросила она студента, когда тот запер дверь.
- Вы... вы... мой кумир! - выдохнул Василий.
- А теперь тебе представляется возможность выпить со своим кумиром, - игриво прощебетала актриса, - и почему на вы? Называй меня просто - Вера. А можно и Верочка. Хорошо?
- Хорошо, Вера Павловна... Вера.
- Ну и славно. А теперь налей нам, Васенька, будь же мужчиной!
- Конечно, Вера... Верочка.


- За любовь! - произнесла Вера Павловна первый тост. Нет, не так... Надо выпить на брудершафт!.. Вот, правильно... И еще полагается поцеловаться! Нет, нет, в губы!.. Ну не стесняйся так... Вот смотри, видишь, я положила руку тебе на колено? А ты мне на грудь положи! Ох, господи, все за тебя приходится делать! Чувствуешь, я выше поднимаю? И ты... давай... тоже... гладь меня... там... О, какой ты, Вася, большой!
- Я, право, не смею... Я лишь пришел засвидетельствовать вам... свое... почтение... - Вася задохнулся под поцелуями Веры Павловны.
- Вот и свидетельствуй, студент! - рука престарелой актрисы Ч. больно схватила его за член.
- Ну что ж, хорошо! - громко сказал Василий и схватил Веру Павловну за горло.
- Арр... Гх-гх, - сказала Вера Павловна и умерла.


А Вася довольно усмехнулся, изнасиловал теплый еще труп и пошел пить пиво с господином помощником осветителя.