Доктор Ватсон с Воскресенского проспекта

Из серии «Легенды нового Череповца»


  В свое время Евгений Сергеевич Матвеев был в числе первых цивилизованных череповецких кооператоров. Сегодня, особенно на фоне огромных торговых зданий и залов, его бизнес к числу самых крутейших  в городе, уже, наверное, не отнесешь. Пришли молодые, пронырливые, амбициозные бизнесмены. Однако, как никогда не стираются и не затираются на фоне современных мегаполисов тихие старинные улицы европейских городов, так и небольшие магазины Матвеева, особенно тот, что находится на Советском проспекте, в так называемых, криулях, все равно выгодно выделяются среди всего ультрамодного окружения. Своей солидностью, строгостью, ухоженностью. Я бы сказал – «облизанностью». Матвеев и матвеевские магазины это, если можно так сказать, уже классика череповецкого бизнеса.
А начиналось все вот так…

Как Женю тренера донимали и заставляли «мышцу качать», а он вместо спортивных занятий в технических кружках пропадал…

Скажем честно, что маме с папой маленький Женя Матвеев удался на славу. Крупный, рослый, красивый. Такой, о каком любым родителям ночами мечтать не зазорно. И, в качестве образца, с которого надо брать пример, показывать. Когда этот юный советский предшественник американского Терминатора подрос немного и по городу прогуливаться начал, «поигрывая мышцой», многие тогда из тренеров череповецких спортивных школ покой и сон потеряли. Боялись, что упустят, не донесут до олимпийских медалей такой сказочный и одаренный от природы экземпляр. Убеждали, уговаривали: «Ты, Женя, только побегай (попрыгай, попинай, наподдай) немного, а мы из тебя такого славного чемпиона сделаем.  Весь мир объездишь, все медали твоими будут».
Но все их попытки и посулы сбить Евгения с истинного пути своего окончательного результата не достигли. Как и полагается здоровому мальчишке, Женя, «попрыгав, побегав и попинав» на соответствующий разряд и сколько ему положено, больше стремился связать свою жизнь с техникой. Чинил, лудил, паял он, как сам признается, с гораздо большим желанием и энтузиазмом, чем занимался спортом.
Короче говоря, спортсмена из него не получилось и пошел он по жизни по началу тропой «технаря»

Как Женя сначала в кафе «Фрегат» первую цветомузыку «заварганил», потом секретарем горкома комсомола стал и чуть не построил в Череповце «молодежный небоскреб»…

Хотя Евгений никогда не думал и не гадал связать свою жизнь с комсомолом или коммунистической партией, доставшаяся ему по наследству генетическая любовь ко всем ярким техническим новшествам его в самое пекло комсомольской жизни и привела. Где-то  середине семидесятых, во времена грандиозных комсомольских съездов и энергичных песен друга советской молодежи Дина Рида на крыше летящего вагона, подрастающее комсомольское племя Череповца тоже задумалось над тем, как совместить приятное с полезным, т.е. революционный романтизм времен Аркадия Гайдара и Николая Островского с прорывавшимися все последовательнее и стремительнее в советскую жизнь ритмами современного западного мира. Плодом их безудержной коллективной фантазии и, одновременно, стопроцентным проходным решением, стало создание в городе ультрасовременного по тем временам молодежного кафе «Фрегат».
Тут то, как раз, кстати,  и подвернулся Евгений на пути комсомольской тяги к прекрасному. В пользу его сотрудничества с комсомолом, как и в пользу сотрудничества комсомола с ним, стало предложение Евгения смонтировать в этом, символизирующем прорыв молодежи Череповца к новым вершинам  кафе цветомузыкальную установку. Тогда это был самый настоящий последний писк. Всем хотелось тогда жить по-европейски с советским размахом.
А затем все закрутилось и завертелось. Завершив «строительство» Женя тут же получил предложение стать организатором проведения в этом кафе самых различных молодежных мероприятий. А заодно и предложение стать вторым секретарем горкома комсомола по идеологии. Тогда и усвоил Евгений на практике всю глубину мысли одного из основоположников марксизма-ленинизма: «Идея должна овладевать массами».
После строительства знаменитого кафе и первого опыта идеологической работы, самым сильным впечатлением комсомольской юности стало для ЕМ празднование 200-летия Череповца. Патриотической дух, надо вам сказать, и любовь к родному городу, вспыхнули тогда в сердцах горожан с огромнейшей, невиданной до сей поры силой. Все вдруг разом осознали, что живут не просто в рабочей слободе, а в городе, имеющем свою историю, свои неповторимые черты. Сила любви была настолько велика, что многочисленные группы череповецкой молодежи того времени, в дни торжеств, денно и нощно блуждали по городу и украшали его как могли. Согласно своим тогдашним представлениям о прекрасном. Кто жил в те прекрасные времена Большого Череповецкого Стиля, тот помнит искреннее и, одновременно бесшабашное: «I love you Cherepovets» по всей длине фасада пятиэтажки, надпись, которую можно было наблюдать, выезжая из центральной части города в Заречье.
Синергия славных комсомольских дел, по-видимому, была так велика, что комсомольские вожаки этих лет, среди которых Женя, понятное дело, занимал почетное место, даже добились такого положения вещей, когда чуть ли не десяток союзных министерств подписали свое согласие финансировать в Череповце строительство огромного, в девять этажей (!) Дворца молодежи. Вот какой размах и какая тяга к созиданию была характерна для молодых людей тех лет.
Однако, когда первый секретарь горкома комсомола Золотов уехал в Вологду, инициатива строительства «молодежного небоскреба» в городе постепенно сошла на нет, сдулась. Постепенно распалась и команда, а наш герой тоже подался поближе к тому, к чему его тянуло всю предшествующую жизнь – к технике, к электронике.

Как Женя в «электронику» по уши влюбился, свободы захотел, «вещий сон» увидел и разрешение стать кооператором получил…

Перейдя с комсомольского поста на меткомбинат Женя об этом нисколько не пожалел и своего не упустил. Металлургический завод начала восьмидесятых годов в Череповце, это было сосредоточие передовой научной мысли и самых современных технологий. В том числе – электронных. Оценив по достоинству, появившиеся тогда на заводе первые компьютерные новинки, Женя буквально по уши, как еще мальчишкой в Центре технического творчества, влюбился в них и загорелся идеей производить компьютеры самому, своими мозгами и своими руками.
Дело, между тем, уже шло к созданию первых в стране кооперативов. Желание стать хозяином своего дела, самореализоваться стало для Евгения просто нестерпимым. Однако путь к свободе был не так легок, как могло показаться.
Во-первых, Женя к тому времени был уже членом КПСС. И это служило одним из первых ограничений на его пути к свободе. Во-вторых, чтобы зарегистрировать кооператив в горисполкоме от желающих была необходима положительная характеристика и разрешение с места работы. А разрешения то, как раз, Евгению давать и не хотели!
Пришел он однажды к человеку, который для него решал ВСЕ и протянул свой проект создания кооператива. Естественно, с просьбой подписать характеристику и разрешение. Тот в этот проект глянул и твердо сказал:
- Не дам разрешение! Этот проект может реализовать только очень крупная фирма, а не какой-то кооператив.
Пришел Женя домой, свалился от усталости на диван и заснул. И приснился ему тут «вещий сон». Будто ест он огромный преогромный торт, а съесть не может. Ну не лезут куски в горло и все тут. А где-то за кадром кто-то очень значимый для него голосом Ефима Копеляна втолковывает ему: «Женя, тебе что надо: показать, что ты на этом меткобинате самый крутой или разрешение получить? Напиши ты все как этому мужику надо!»
Внял тогда Женя голосу свыше о чем и не пожалел. Пришел к своему мучителю и сказал: «Осознал свою ошибку. Все как вы мне сказали, написал».
Мучитель в ту Женину писульку посмотрел и дал положительную резолюцию: «Вот так бы и сначала!» И стал Женя после этих слов свободным человеком.


Как Женя компьютерный бизнес в СССР поднимал, с Биллом Гейтсом конкурировал и в снимаемом его кооперативом подвале на Луначарского топор для непрошенных гостей держал…

Сейчас в это трудно поверить, но в конце 80-х годов открытый Женей с партнерами кооператив снабжал компьютерной техникой и программным обеспечением весь Советский Союз. Тогда к Жене почти по 100 писем в день со всего Союза приходило с просьбой поставить собираемый на его производственной базе компьютеры в ту или иную точку бескрайней социалистической родины. Чувствуя свою востребованность,  кооператоры, снимавшие для этих целей подвал особняка на Луначарского (там в ту пору размещался Молодежный центр), трудились по 18 часов в сутки – только бы успеть во время выполнить все заказы. Женя ездил по всему Союзу, выбивая и выпрашивая компьютерные составляющие и нередко горожане и гости Череповца могли наблюдать на городском вокзале такую картину, когда московские поезда встречала группа энергичных молодых людей. В этих поездах в Череповец из Москвы переправлялось для них самое дорогое: не золото, не валюта – запасные части к собираемым ими кассетным «Синклерам» и «Иришкам»…
Тогда же, можно сказать, появился в Череповце и первый компьютерный клуб. За несколько копеек сотрудники Молодежного центра давали пацанам из окрестных домов вдоволь наиграться в примитивные по сегодняшним «гоблинским» стандартам игры.
Все рухнуло в 91 году с развалом Союза. Вся электронная промышленность, находившаяся при существовании Союза в национальных республиках, разом оказалась за пределами страны. Тесное сотрудничество моментально стало невозможным. Ну, а, кроме того, в эти годы в Череповец потоком пошли современные западные «машины» - «экстишки», «эйнтишки». С болью в сердце кооператоры признали, что конкурировать с западной техникой они не могут, а просто заниматься ее перепродажей они еще психологически не были готовы.

Как Женя «Воскресение» учредил, стал по миру ездить в «белой рубашке», «английскую лужайку» в Череповец завез и рядом со своим магазином «уложил»

Долго ли коротко, но со временем свою позицию к торговле Евгений Сергеевич кардинально пересмотрел. Взяв в аренду здание на Советском проспекте и, учредив, как настоящий патриот Череповца, фирму «Воскресение» (без всякого религиозного подтекста), стал Женя потихоньку втягиваться в не очень нравившееся ему дело. Однако, со временем, все пошло в нужном направлении. Торговать получилось и, даже более того, Женя во вкус вошел. Стал даже за границу ездить, товар присматривать. В «белой рубашке», говорят, по совету друзей. Отпустил щегольскую бородку и стал чертовский напоминать доктора Ватсона из знаменитой саги питерского режиссера Масленникова.
Постепенно стало понятно, что ЕС все больше тянет к солидным, консервативным, дорогим вещам, символизирующим для него определенный жизненный комфорт, уровень жизни. За вещами скрывалась и определенная жизненная философия – «Так должен жить человек, уважающий сам себя».
Будучи в Канаде ЕС обратил внимание на то, как ухожена, как прибрана лужайка почти у каждого из домов. Но это, как говорится еще полдела. На подвиг его вдохновило ржавое колесо лежавшее на изумрудной траве рядом с одним из домов.
- Подумать только, -  поразился пришедшему эстетическому чувству Евгений, - оказывается, как на этой лужайке прекрасно может выглядеть любая вещь!
В скором времени рядом с магазином Матвеева на улице Ленина возникла небольшая «английская лужайка». Народ приходил, дивился ее необычному виду. Даже, рассказывают, пробовал траву на вкус. Некоторые, убедившись, что она не синтетическая начали просить у Евгения ее семена себе  на дачу.
Таким образом, работая в рамках философии «малых дел» приобщил Евгений Сергеевич своих земляков ко всему цивилизованному миру.

ххх

В настоящее время предпринимательский энтузиазм Евгения Матвеева вовсе не притих. У него много задумок, две из которых, по его же словам, являются ключевыми. Первая из них – мечта открыть в городе салон по продаже «домашних телевизоров», вторая – построить в Череповце жилой экспериментальный дом с максимально комфортными условиями для проживающих в нем. Здесь же, рядом с его первым магазином.
Кроме того, совсем скоро закончит Институт Международных отношений сын Сергей. Поэтому, очень вероятно, что самого Евгения и его Дело ждут  еще новые времена и новые открытия.