Я любил свою жену

 Когда я слушаю Лемешева, то невольно внутренне испытываю тревогу и грусть. «Куда, куда, Вы удалились.… Приди, приди, я твой супруг…» Он необыкновенно точно передает состояние человека, по-настоящему любящего. Приди, приди, я твой супруг…
«Ты приходила меня ласкать. Шорох входил с тобой…»
Я до сих пор храню хрупкие воспоминания о тебе. Случайно открывая какой-нибудь уголок в шкафу, где хранятся уже давно пересохшие пузырьки с лаком для ногтей. Твою косметику, которую когда-то давно ты забыла, поспешно уходя из моего дома. Все покрыто пылью.
 Люди говорят, что нельзя жить прошлым. Говорят, что это великий грех, что это не жизнь, а умирание без смысла, без величия. Но когда я прикасаюсь к случайно забытым тобою вещам, кисточкам для пудры, маленьким флаконам в которых нет давно уже духов, к совершенно недорогим пластмассовым бусам – я вдруг замираю. Я не знаю, что происходит и есть ли в этом смысл, но вдруг сердце начинает биться все чаще и чаще, руки начинают дрожать, а глаза…, словно тучи наполненные дождем. Я сжимаю веки и пытаюсь не волноваться, но рыдания сотрясают стены моего убого жилища, в котором я прожил с тобой несколько лет. Каких-нибудь два-три года. Сколько в эти годы я смог вместить твоего очарования и моего животного страха потерять тебя.
 Я боялся потерять тебя с первой минуты нашего знакомства. Я каждую секунду ждал, что все это кончится также внезапно, как началось. Все мое поведение было пронизано ложью, которой я пытался прикрыть свой страх. Потерять тебя. Я хочу вернуться в тот май, в то наше вечное, южное лето. Я никогда бы уже не потревожил тебя и твой покой, если бы все это можно было вернуть. Ты помогла бы мне сбросить с себя цепи страха и порока. Ты все же понимала меня, как никто другой.
Когда мы расставались, ты гневно крикнула – пожалеешь.
Я жалею, любовь моя. Письмо, написанное мною тогда, было адресовано не тебе, а девушке из Сибири, и в нем я больше упражнялся, нежели пытался вложить смысл в те «верхние сады», явно отдающие садами Семирамиды, о которых я по сей день, имею общее представление. Просто всякий раз, слыша эти слова, я словно вникал в музыку пустынных земель, где некий царь построил для услады своей юной наложницы, те сады, в которых сотни рабов под палящими лучами солнца ежедневно поднимали воду для полива неких фантастических террас, густо усаженных деревьями и цветами.
Я все время вижу тебя под солнцем юга, такой загорелой девушкой, держащей в руках огромную кисть винограда. Осколки этого небывалого лета теснятся у меня в груди, перехватывая дыхание.
Приди ко мне. Позвони. Напомни о себе. Скажи, что ты еще помнишь меня, что я еще не умер для тебя, что я жив, что я существую. Ведь лето минуло вместе с тобой. Я жду тебя с особым тщанием, как матрос на палубе, одев новую рубаху, ждет морского боя.
Моя свобода не ограничивается рамками приговора – я самоё свободу не считаю достаточной для счастья на Земле. Есть еще нечто в подлунном мире, что не сокрыто от человеческого глаза. И прав тот наблюдатель, который, стоя у реки, воскликнул – покорностью воды, да будет сокрушен гранит ее берегов.
Я, иногда уткнувшись лицом в подушку, глухо и надрывно рыдаю. В полумраке комнаты я чувствую покой и оттого бываю откровенно сентиментален. Словно в древнем склепе с покрытых пылью полок смотрят на меня души умерших или умерщвленных желаний. Они, словно тени живых, укоряют меня в том, что я слишком спешил, внимательно всматриваясь в жизнь. Так спешил, что ничего не запомнил. Когда оборвется последняя и теперь уже единственная мечта, я стану просто цвета земли. Я самостоятельно отрину от себя всякое веселье и праздность и выберу в удел только лишь воспоминания о прошлом. И всякий раз, кто-либо, видя меня со слезами на глазах, будет знать, что в эти минуты я счастлив. Потому что где-то далеко, на далеком дымном крымском берегу, я в это время иду по широким полянам ботанического сада, и рядом со мной женщина, которую я любил, быть может, даже чересчур сильно, для того чтобы сберечь.
 Сухие травы августа того незабываемого лета. На полке среди книг. Чьи руки так бережно собирали вас в букет?! Какая славная и чудная была у меня жена!
Напомните мне о ней еще раз, напомните!