Замок МакКалистер Часть I. Главы I-IX

Замок МакКалистер
Моей жене посвящается
Часть первая "Сны реальности"

Необходимое предисловие

А начиналось все с шотландского виски... Моя любовь к этому янтарному напитку совершенно внезапно для меня самого переросла в интерес к Шотландии вообще (история, культура, предания и так далее). Интерес рос, крепчал и в итоге вылился в изучение этой страны (не сказать, чтобы очень глубокое, но вполне осознанное). Потом это подкрепилось бурным увлечением фэнтези. Итог? Предлагаемая вещь.
Произведение находится еще в работе, куда все это выведет, пока сам не знаю, посмотрим. Публиковать буду главы по мере их написания.
Вещь посвящена моей любимой жене, но это не совсем так. Она не только та, кому я посвящаю это, но и соавтор всего этого "безобразия". Писать от лица женщины мужчине крайне тяжело (мужики меня поймут), посему без ее непосредственной помощи я просто не могу обойтись. Так что "Замок..." имеет право на двух авторов: Наталья и Андрей Демины.
Почитайте, может, кому-нибудь и понравится.

Глава I

Начало сентября в Москве выдалось теплым, сухим, но пасмурным. Небо заволокло серыми низкими облаками, которые так и грозились разразиться дождевыми струями. Однако дождей не было. Теплый осенний ветер нес по улицам пыль, обертки от конфет и мороженого, напитывал воздух запахом влаги. Пока еще зеленые деревья стояли в ожидании начала настоящей осени, уже готовые поменять свой летний убор на разноцветье осеннего платья. Автомобили медленно тащились в городских пробках и запах осени перемешивался с запахом выхлопов. Водители, изнервничавшиеся в бесконечном потоке, беспрерывно сигналили и срывали свое раздражение на отчаянных пешеходах, пытавшихся перейти дорогу между медленно ползущими машинами.
Наташа, пытавшаяся проскочить между BMW и черным джипом Toyota, нос к носу столкнулась со здоровенным бритоголовым парнем, выскочившим из джипа.
- Ты куда прешь, дура набитая?! - набросился на нее парень. - Тебе что, жить надоело?
- Ни капельки! - ответила ему Наташа, откидывая назад свои черные кудрявые волосы, рассыпавшиеся по плечам. - Сам глаза разуй, битюг!
- Чего?! - глаза бритого вылезли из орбит. - Ты че, шалава, попутала что ли? Базар-то фильтруй!
- Фильтрую, фильтрую! - Наташа уже миновала бритого, повернулась к нему и показала поднятый средний палец. - Понял, бык?
- Я тебя запомнил! - заорал взбешенный джипер. - Ходи теперь и оглядывайся!
-  Да пошел ты! - девушка продолжила свой путь.
Она спешила. Спешила, потому что опаздывала. Катастрофически опаздывала в аэропорт. Сегодня был тот день, которого она ждала все лето. Сегодня она улетала в Англию, на учебу. На целый год.
После окончания летней сессии Наташа узнала, что лучшим студентам ее факультета предоставляется возможность на целый год отправиться на обучение в Оксфордский университет. Геннадий Илизарович, декан факультета, лично отобрал шесть человек, которые, по его мнению, были достойны такой чести. Среди этих шести оказалась и Наталья Данилова, отличница из группы АН-46. Сама Наталья была не москвичкой. Приехав в столицу из небольшого провинциального городка, она изо всех сил старалась выбиться в лидеры факультета. Это ей вполне удалось. За все четыре курса, что Наташа училась в Московском государственном педагогическом университете, в ее зачетке была только одна "четверка", да и та "затесалась" туда как-то случайно. И в то же время она не превратилась в типичного "ботаника". Более общительной и компанейской студентки, пожалуй, не найти было во всем институте. Так что у декана насчет ее кандидатуры сомнений не возникало.
Наташа восприняла известие о предстоящем годе учебы в Англии с восторгом. И неудивительно. За все двадцать лет своей жизни она никогда не была за рубежом. Да что там за рубежом, Москва стала первым городом в ее жизни, в который она выбралась из своего полусонного райцентра в центре России. Ее подруги по учебе возвращались после каникул смуглые, словно шоколадки, хвастались подробностями отдыха на зеленых островах Карибского моря и Средиземноморья, перечисляли свои сердечные победы, показывая фотографии смуглых южных красавцев, а Наташа могла похвастаться разве что фотографиями родительского домика и сада, где и проходили все ее летние "приключения". А уж о сердечных победах речи даже и не шло - Наташа словно от огня, шарахалась от своих деревенских "первых парней", у которых на уме кроме самогонки, любимого трактора и сельских танцулек, ничего не было. В общем, предложение декана о поездке в Англию было ей воспринято "на ура".
Родители одобрили согласие дочери. Мама, правда, всплакнула немного по поводу того, что доченька отправляется к "бусурманам", но отец, строго сдвинув брови, осадил "женское болото": "Нечего, мать, слезы лить. Наташка - девчонка боевая, серьезная, в столице давно живет, не пропала же. Так и в Англии не пропадет. Они что там, нелюди что ли?". После этого он достал из шкафа свои сбережения, с таким трудом скопленные "на черный день" и отдал их дочери. "Негоже без денег "за бугор" ехать, - сказал отец. - Вот, дочь, возьми. Здесь немного, но на первое время хватит".
Провожать Наташу высыпал практически весь райцентр. Новости по нему разлетались очень быстро, как и в любой российской деревне, скрыть ничего было невозможно, так что все жители городка знали, что "Москвичка Наташка" на целый год уезжает за границу. Наташа попрощалась с родителями, поцеловала младшую сестру, еле высвободилась от медвежьих объятий старшего брата, вытерла слезы на щечках пятилетней племянницы - дочери брата -  и села в автобус, который отвез ее в областной центр. А там уже привычная за четыре года железная дорога, две ночи в пути, и вот она снова в столице.
А сегодня она катастрофически опаздывала. И все из-за этой проклятой камеры, которую Наташа накануне одолжила Свете - соседке по комнате. Светка, как всегда, вовремя не вернулась, и Наташе пришлось изрядно понервничать, дожидаясь ее. И вот теперь, несясь в поезде метро, Наташа аж приплясывала от нетерпения - быстрее, быстрее! Опоздаю же!
Она успела. Успела буквально за пять минут до начала регистрации пассажиров рейса Москва-Лондон. Получив выговор за опоздание от сопровождающего, она что-то пролепетала в оправдание и пристроилась к своим спутникам, которые уже стояли в очереди на регистрацию.
Самолет оторвался от взлетной полосы. Провалились вниз строения аэропорта. Исчезла из поля зрения серая поверхность взлетной полосы. И практически сразу все затянулось серым туманом - самолет вошел в низкие облака. Наташа сглотнула, избавляясь от ватного комка в ушах, который сразу же заложил их при наборе высоты, и уставилась в иллюминатор. В круглом стекле пока ничего не было видно, за исключением серой облачной мути. Но вот она кончилась. Причем кончилась сразу, будто разорванная солнечными лучами. И сразу же серый цвет сменился ослепительной белизной облаков, белыми огромными грудами застывших в беспредельной синеве неба. Самолет все набирал и набирал высоту, облака проваливались все ниже, занимая все пространство, насколько хватало глаз. Белая облачная масса, приобретая каждый раз самые причудливые формы, очень медленно ползла под крылом тяжелой машины. Вначале это забавляло Наташу, но потом однообразие наскучило ей. Она откинулась на спинку кресла, достала из сумки верный "Дискмэн", надела наушники и нажала кнопку пуска. В наушниках полилась любимая Земфира.
Четыре часа полета до Лондона прошли практически незаметно. Но вот железная махина аэробуса ринулась вниз, белые громады облаков понеслись ей навстречу и через некоторое время иллюминаторы снова заволокла серая муть. Наташа снова прильнула к стеклянному кругляшу, пристально вглядываясь в туман и пытаясь за ним разглядеть очертания города. Когда муть расступилась, Наташа даже удивилась тому, насколько близко к самолету оказался сам город. Облака плыли над Лондоном, чуть ли не цепляясь своими большими брюхами за шпили Вестминистерского аббатства. Из них постоянно сеялся мелкий, противный дождь, впрочем, неотличимый от не менее мелкого и всепроникающего тумана. Город приближался, увеличивался, Наташа уже могла разглядеть муравьиную суету на улицах города, пару раз промелькнули красные пятнышки знаменитых автобусов. Потом панорама города провалилась вниз, скрывшись за мокрым крылом - самолет разворачивался, заходя на аэропорт Хитроу.
После всех необходимых формальностей, которые заняли некоторое время, группу студентов отправили в гостиницу. Наташа, утомленная перелетом и массой новых впечатлений, отказалась от предложенного приятелями "междусобойчика" и улеглась в кровать. Прошло минут пять, а она уже мирно посапывала носом.

* * *

Холм, на котором она стояла, был покрыт невысокой жесткой травой. Солнце заливало все вокруг своими яркими лучами.  Насколько хватало глаз, тянулась однообразная зеленая холмистая местность. Холмы были не очень высокими, но чувствовалось, что когда-то, давным-давно, это были мощные неприступные горы. Воздух, чистый, свежий, вливался в легкие мощной волной, наполненной запахом зелени, цветов и чего-то еще, совсем необъяснимого. Легкий ветерок трепал волосы и обдувал ноги, прикасаясь к ним нежно и легко. Наташа удивленно опустила глаза - такого не могло быть, она прилетела в Англию в брюках, а ощущение было таким, словно она стояла в юбке. Потом ее глаза округлились и она недоуменно оглядела себя. Одежда была совершенно невероятная - теплая грубая шерстяная кофта, белая блузка из какой-то непонятной ткани (Наташа почему-то сразу подумала про старинный ткацкий станок) и клетчатая теплая шерстяная юбка. Ни о каком нижнем белье речи и не шло, так что ветерок, хотя и теплый, заставил ее поежиться. На плечах девушки был накинут грубый шерстяной же клетчатый платок. Распущенные волосы рассыпались по плечам и ветер небрежно играл с ними, то и дело забрасывая пряди в лицо. Наташа недоуменно пожала плечами, огляделась вокруг, потом подняла голову и, закрыв глаза, подставила лицо солнечным лучам.
- Нара! - голос, раздавшийся сзади, заставил ее вздрогнуть и обернуться.
У подножия холма стояла высокая женщина. Одета она была так же, как и Наташа, но платок, в отличие от нее, не лежал на плечах, а покрывал голову. По прядям, выбивавшимся из-под ткани платка, Наташа поняла, что женщина седа, хотя, судя по лицу, она была совсем не старая. Резкие властные черты выдавали в ней хозяйку, привыкшую всем повелевать. Серые глаза смотрели твердо и прямо, тонкие губы были недовольно поджаты. Наташа почему-то испугалась.
- Нара! - еще раз повторила женщина. - Я долго буду воду ждать? Опять смотришь на Голсуэлл?
Наташа неуверенно кивнула.
- Не смотри, - женщина поднялась наверх и встала рядом с Наташей. Только тут та с удивлением обнаружила, что женщина говорит на каком-то странном английском. Но тем не менее, понятно было каждое слово. - Вернется твой Конрад, как пить дать вернется. Он же первый мечник в клане, забыла, что ль? Кто такого одолеет?
"Мечник? Клан? Конрад? - мысли Наташи путались и бились, словно птица в силках. - Что все это значит? Где я? Какого лешего? Что происходит?".

* * *

Наташа проснулась довольно поздно. Голова болела, во рту было противно и сухо. Состояние вполне напоминало тяжелый похмельный синдром. Тем более странно, потому что ни капли накануне она не выпила. Посмотрев в зеркало, Наташа недовольно поморщилась и стала причесываться. "Глупость какая снится, - подумала она. - Холмы, кланы, шерстяные клетчатые юбки, мечники, Конрад, Нара. Ничего не понятно. Однако, как все было реально, - она покачала головой, отложила расческу и всмотрелась в свое отражение. - Шерстяная клетчатая юбка, грубая блузка, клетчатый платок, отсутствие нижнего белья... Бог мой, да ведь это же Шотландия! Точно! Шотландия времен... каких же времен, Господи? Не помню. Совсем запуталась и ничего не понимаю".
Поломав голову с полчаса, но так и не найдя никакого более-менее приемлемого объяснения, Наташа махнула рукой и отправилась к приятелям...

Глава II

Оксфорд оказался небольшим типично английским городком. Самой главной достопримечательностью его, как и предполагала Наташа, был знаменитый университет. Вся жизнь городка крутилась вокруг него и была направлена только на него.
Русских студентов разместили в студенческом городке - кампусе, который состоял из рядов аккуратных двухэтажных домиков, в которых проживало от двух до семи человек. Более богатые студиозы, отпрыски знаменитых английских семейств, проживали в отдельных домах, располагавшихся в собственно городе. Кампус же находился в пригороде Оксфорда, так что дорога до аудиторий занимала некоторое время. Ходили автобусы, но большинство студентов предпочитали добираться до места учебы на своем транспорте. Автомобилей было немного, и владельцев машин считали пижонами. Основным видом транспорта студиозов были скутеры - маленькие, юркие мотороллеры или "жужжалки", как их называли здесь.
Наташа поселилась в небольшом домике, который вместе с ней занимала Инга - студентка из Эстонии. Руководство университета по-прежнему считало эту прибалтийскую страну частью Союза Нерушимого, видимо, поэтому они оказались вместе. Вначале Инга отнеслась к русской соседке с плохо скрываемым недоверием. Наташу это очень сильно напрягало. Инга демонстративно отказывалась говорить при Наташе по-русски, хотя и великолепно знала этот язык. В итоге языком общения девушек стал английский, что, собственно, у Наташи возражений не вызвало (языковая практика, как-никак). Но время шло, и Инга мало-помалу стала более общительной и отношения девушек вошли в нормальное русло. Эстонка как-то забыла свои "националистические" штучки, а Наташа не давала повода для обвинений в "великорусском шовинизме" и все наладилось. Пара совместных вечеринок вообще отладила их отношения. После того, как ты доставляешь невменяемую подругу на своих плечах домой, а потом служишь ей "нянькой", отпаивая капустным рассолом и выслушивая бесконечные жалобы на "дерьмовую жизнь", как-то уже забываются все условности и недоразумения первого времени.
Наташа, как свободный слушатель, могла выбрать два курса лекций. Полную программу изучать ее никто не обязывал, но она решила, что не стоит отлынивать и выбрала четыре предмета: английскую литературу, историю создания Великобритании, спецкурс английской поэзии и, подчиняясь непонятному порыву, курс гэльского языка и его диалектов. На первой же лекции по гэльскому она поняла, что именно на этом наречии говорила женщина из ее сна (тот никак не шел из головы, упорно возвращаясь вновь и вновь). И хотя Наташа уже давно не видела его, но запомнила очень хорошо, вплоть до мельчайших подробностей.
Через два месяца учебы в их домике появилась Надин МакКалистер. Она была чистокровной шотландкой. Ее род шел от старинной фамилии МакКалистер и начинался в очень давние времена, когда клан МакКалистеров был самым могучим и влиятельным кланом в центре Шотландии. Но Надин совершенно не чванилась своим знатным происхождением. Более того, она была очень веселой и компанейской девушкой. В "молодые годы", как она сама выражалась, Надин пристала к антиглобалистам. С тех времен у нее сохранились устрашающего вида татуировки на руках и привычка превращать свой скутер во что-то монстроподобное. Ни одна "жужжалка" в стандартном виде ее не устраивала. Приобретая новую машину, Надин сразу же начинала ее переделывать, улучшать, навешивать всякие штучки, увеличивать мощность двигателя и так далее до той поры, пока в этом рычащем звере уже никак нельзя было узнать первоначальную модель. Благодаря Надин Наташа приобрела свой первый студенческий транспорт и теперь добиралась до университета не на автобусе, а на своем "коне".
К началу декабря троица стала неразлучной. И никто уже не мог представить себе, что когда-то они не знали друг друга, не знали, что есть на белом свете такие хорошие люди.
Декабрь пришел дождями вперемешку со снегом, холодом и простудами. "Жужжалки" поставили в гараж и перешли к передвижению на автобусах. Учеба шла своим чередом, отдых - своим, и Наташа уже стала совсем забывать свой странный сон, как вдруг...

* * *

Солнце заливало холмы, покрытые короткой жесткой травой, своими щедрыми лучами. Легкий ветерок обдувал ноги, касаясь их нежно и ласково. Наташа поставила ведра с водой на землю, потянулась, разминая затекшую спину, и повернулась в сторону селения. Мирно паслись овечьи стада на склонах соседних холмов. Ворота высокого частокола, которым было обнесено село, сейчас были открыты. За воротами виднелась "улица", по бокам которой расположился ряд домов. Из трубы таверны (интересно, откуда она знает, что это таверна?) поднимался дымок. У ворот сидели двое мужчин. "Да, - подумала Наташа. - Если англичане придут, то мы с такими стражами много не навоюем". Мужчины были далеко не молоды, головы обоих покрывала седина, но морщинистые руки еще крепко сжимали эфесы тяжелых страшных клеймор - шотландских мечей с длинными лезвиями и дополнительными "отростками" на рукоятях. Около каждого стражника стояла длинная алебарда, сейчас прислоненная к частоколу.
Одежда мужчин удивила Наташу. Хотя она и слышала о килтах - традиционных мужских юбках шотландцев, но в реальности видела их впервые. Клетчатые шерстяные юбки чуть выше колен смотрелись на мужской фигуре странно. На мужчинах также были клетчатые шерстяные свободные рубашки, а сверху на них сверкали кольчуги. Высокие сапоги закрывали ноги. Но почему-то Наташа была уверена, что это не боевая одежда. Испытывая странное раздвоение личности, удивляясь и не удивляясь одновременно, она продолжала осматриваться.
Селение было большое. На первый взгляд Наташа насчитала в нем не менее трех сотен дворов. Мужчин видно не было, зато туда-сюда сновали женщины, подростки и дети, занятые своими повседневными делами. Вот к овечьей отаре пробежала стайка девочек с корзинками в руках - понесли пастухам нехитрую снедь. От реки, видневшейся неподалеку, тянулась цепочка женщин с ведрами. Пробежали две собаки. И все это дышало таким спокойствием и умиротворенностью, что совершенно не верилось, что где-то сейчас гремит битва. "Стоп! - остановила себя Наташа. - Какая битва. При чем тут война? И при чем тут стражники и мысли о невозможности защиты?". Но додумать она не успела.
- Нара! - строгий голос заставил ее вздрогнуть. У подножия холма стояла все та же женщина.
Дальше все повторилось слово в слово, как и в первый раз.
- Из-за твоих поглядок я уже не успеваю, - женщина легонько толкнула Наташу в плечо. - Бери воду и пошли. Дюрон уже, небось, заждался нас с обедом. А у меня еще лепешки не поставлены. Хватит смотреть! - прикрикнула она на Наташу. - Бери ведра и пошли!
Нара - Наташа молча наклонилась, подняла коромысло с ведрами, положила его себе на плечи и, легко ступая босыми ногами по траве, направилась в сторону селения. Женщина, посмотрела в ту сторону, в которую только что смотрела девушка, тяжело вздохнула и пошла вслед за Наташей.

* * *

На следующий день, сидя в студенческом кафе после занятий, Наташа рассказала подругам о своем странном сне. Инга только хмыкнула, неопределенно пожав плечами:
- Поменьше "Горца" смотри, мой тебе совет, - сказала она, доставая из сумочки помаду. - Меньше всякая ерунда сниться будет.
- Но ведь это же все настолько реально! - возмутилась Наташа. - Как ты можешь так безразлично к этому относиться?
- Но это же всего-навсего сон, - Инга стала подкрашивать губы. - А во сне чего только не привидится...
Надин же, очень внимательно слушавшая Наташу, подвинулась поближе к ней и сказала:
- Ната, слушай. Ты никогда до этого не бывала в Шотландии?
- Откуда? - Наташа вытаращилась на Надин. - Я если и видела твою Шотландию, то только по телевизору, да в "Горце", как заметила Инга.
Надин задумалась.
- Просто ты очень точно описала наш Друин, - наконец сказала она. - Именно так и выглядят мои родные холмы. А замка ты никакого не видела?
- Не-е-ет, - протянула Наташа, вспоминая. - Замка там точно не было. Только это селение. Больше ничего.
- А селение как располагалось? - интерес Надин все больше возрастал.
- Ну, - Наташа наморщила лоб, припоминая. - Стояло оно практически на вершине соседнего холма и вот так сбегало вниз. - она показала рукой, как "сбегало" виденное ей селение.
- А холм, на котором ты стояла, далеко был от реки?
- Да нет, не очень. Может быть метров шестьдесят, не больше. А что?
- Дело в том, что именно по этому холму проходит автомобильная трасса. А трасса эта располагается как раз на месте старинного торгового тракта, который связывал Хайленд с Лоулэндом. Друин находится, как я уже говорила, в Центральном Хайленде. А это уже не Лоу, но еще и не Хай. Горы у нас небольшие, больше напоминают холмы... Но все это неважно, - вдруг оборвала себя Надин.
Наташа изумленно вытаращилась на нее.
- А что же важно?
- Важно то, что твой сон очень здорово напоминает мне события, о которых рассказывает наше семейное предание.
- Какие события?
- История длинная и так сразу ее не расскажешь. Давай отложим до вечера, когда посвободнее будешь. У тебя сегодня какие планы на вечер?
- Да вроде никаких, - пожала плечами Наташа.
- Вот и хорошо, - Надин поднялась, посмотрела на часы. - Ой, я на занятия опаздываю. Побежала. Вечером увидимся.
- Увидимся, - пробормотала Наташа.
Мысли совершенно путались. Добравшись до дома, Наташа рухнула на кровать и провалилась в сон.

* * *

Блестящее лезвие клейморы застыло буквально в нескольких сантиметрах от горла старика. Тот улыбнулся, отвел оружие в сторону и легко поднялся.
- Ты делаешь успехи, моя девочка, - голос старика звучал на удивление молодо. - Если продолжишь такими темпами, то скоро даже сам Конрад не устоит перед твоим натиском.
- Скажешь тоже, - Наташа тяжело дышала, пот струился по телу, дрожали о  напряжения руки и ноги. - Конрад отмахнется от меня как от пушинки.
- Не скажи, - старик снова улыбнулся. - Старый Дюрон зря говорить не будет. А то, что подготовки немного не хватает, так это не страшно. Ты же женщина, в конце концов. А клеймора - оружие мужское, не предназначенное для хрупких рук. Ты должна побеждать мужчину не ей, а кое-чем другим. - глаза старика скрылись в морщинах улыбки.
Наташа покраснела. Она прекрасно поняла грубоватую шутку деда (она откуда-то знала, что загадочный Дюрон - ее дед по отцовской линии). Именно это "кое-что" не давало покоя ей с того самого дня, когда мужчины ушли. Теперь она знала, что Конрад - ее молодой муж, за которого ее отдали совсем недавно. Познать все прелести замужней жизни ей пришлось совсем недолго - всего три дня. А потом прискакал гонец от Марка, собиравшего кланы для решительного отпора английским собакам, которые снова вторглись в их родной Хайлэнд вместе с изменниками из Лоулэнда. Мужчины собрались буквально за один вечер и войско клана МакКалистеров (о Боже, опять эта фамилия!) ушло на юг, за Южные Холмы, где должно было встретиться с армией Марка, короля Хайлэнда. Местом встречи был назначен Голсуэлл, но никто не давал гарантии того, что англичане еще раньше не столкнуться с ними. Так что Нара-Наташа (она решила так называть себя для полной ясности) теперь маялась в ожидании и тревоге. Именно поэтому она каждый раз, когда мать посылала ее за водой, не сразу возвращалась в селение, а поднималась по дороге на холм и смотрела в сторону Голсуэлла, втайне надеясь на то, что вот-вот там появится облако пыли, поднятое конями войска клана. Но дни шли за днями, а облака не было.
В конце концов Нара-Наташа решила, что пассивное ожидание не по ней. Она пристала к Дюрону  с настойчивыми просьбами продолжить прерванное было обучение бою на мечах. Старик занимался с внучкой с младых ногтей, справедливо полагая, что в нынешней беспокойной жизни это искусство ей пригодится как нельзя кстати. Но любовь к Конраду прекратила их занятия. А уж после замужества Нара должна была совсем забыть про клеймору. Теперь у нее появились совсем другие обязанности и заботы. Но вот теперь, когда сердце тревожно сжималось, а душа истосковалась, Нара решила, что занятия помогут ей хоть как-то скрасить долгое время ожидания. Старик сначала отнекивался, но упорство и настойчивость внучки, уже вошедшие в поговорку среди МакКалистеров, в конце концов сломили сопротивление старого воина, и он возобновил занятия, чем вызвал недовольное ворчание матери Нары. Но та решительно пресекла все недовольство женщины и с упорством, достойным подражания, взялась за обучение.
И вот сегодня, когда Дюрон впервые предложил ей бой на боевом оружии, Нара-Наташа проявила все свое умение. В итоге дед был повержен на землю и, если бы это было настоящее сражение, вне всяких сомнений лишился бы головы. Он был очень доволен. Еще бы - женщина, которая так ловко управляется с тяжелым мечом, делала честь ему как учителю. Проводив взглядом удаляющуюся фигуру внучки, Дюрон вздохнул и присел на порог своего дома. "Великие боги, что же это за время такое? Женщины просят научить их сражаться наравне с мужчинами. Мужья уходят от жен, не успев зачать продолжателя, и зачастую не возвращаются. Кланы скудеют и вырождаются. А вонючие балаболки-англичане все увереннее чувствуют себя даже в Хайлэнде. Темные времена, очень темные" - старик покачал седой головой.

Глава III

Вечером пошел снег. Наташа тоскливо смотрела в окно. Снег падал на улицы кампуса и тут же таял, превращаясь в малопривлекательную мокрую кашу. Улица словно вымерла. Все обитатели городка предпочли отсиживаться в уютном тепле домов, чем  мерзнуть снаружи.
Инга собралась и ушла. Сегодня у нее было назначено свидание. Весь день девушка провела в приподнятом настроении, постоянно что-то напевала, долго собиралась, выбирая подходящий к случаю наряд, потом долго наводила красоту, совершенно достав подруг вопросами о том, все ли ей идет, все ли ей к лицу, ровно ли легли тени, помада и прочее. Наконец она закончила свои сборы, вооружилась зонтиком и легкой птичкой выпорхнула на улицу. Идти ей было недалеко. Эстонец Ингвар, который "попал в сердце" Инги, жил через квартал от их домика.
Когда дверь за Ингой захлопнулась, Наташа и Надин вздохнули с облегчением. Обеим крайне не понравилась реакция подруги на рассказ Наташи и пренебрежительное отношение к тому, о чем собиралась рассказывать Надин.
- Да ладно тебе, - Надин уселась рядом с Наташей. - Не обращай внимания. Любовь у девчонки, что теперь поделаешь? Ей все наши переживания отныне глубоко параллельны.
- Я и не обращаю, - Наташа пожала плечами. - Мне сейчас гораздо более интересен твой рассказ, чем реакция Инги. Ко всему прочему, мне сегодня днем приснилось продолжение.
- Это как? - Надин удивленно посмотрела на Наташу.
- Да вот так просто, - и Наташа рассказала подруге свой дневной сон.
После этого Надин надолго задумалась. Наташа беспокойно ерзала на диване, заглядывала ей в лицо, но та никак не реагировала на нее. Глубокая складка пролегла между бровями шотландки, а глаза смотрели не на окружающие ее предметы, а, казалось, внутрь себя.
Молчание продлилось довольно долго. Наконец Наташа не выдержала:
- Надин, - она подергала подругу за рукав. - Ты что, уснула, что ли?
- А? - Надин подняла голову и растерянно посмотрела на Наташу. - Да нет, ничего. Все нормально. Просто задумалась. Вспоминала.
- И что вспомнила?
- Все, - Надин тряхнула головой, словно освобождаясь от пут сна. - Дело давнее, позабыла я это предание, а теперь вот вспомнила. Да еще до мельчайших подробностей.
- Так рассказывай, рассказывай скорее, - заторопила Наташа. Ее уже одолевало любопытство и раздирало нетерпение. - Я слушаю.
- Ну ладно, слушай,  - Надин откинулась на спинку дивана и начала свой рассказ.

* * *

Это случилось в те давние времена, когда Шотландия еще была свободной страной. Страной, в которой жили свободолюбивые, гордые и независимые люди. Кровные узы для них были самым святым, поэтому в стране не было ни королевств, ни отдельных владений. Кланы - вот что заменяло шотландцам все королевства, баронства и графства. Клан был одной семьей, которая владела определенной территорией. Во главе клана стоял танистр - старший, которого выбирали все мужчины клана. Он руководил жизнью семьи, защищал владения клана от посягательств соседей, решал все вопросы. И слово танистра было непреложным законом для всего клана.
Старые люди говорили, что в те времена Шотландия была не только людской землей. В северном Хайлэнде, в неприступных высоких горах, жили гномы. В восточном Хайлэнде - тоже горной, но покрытой лесами области - эльфы. А на западе и самом севере, в районе Исланда - свободно проживали драконы. Но получилось так, что никто, кроме одиночек-странников, не видел ни первых, ни вторых, ни, тем более, третьих. Так что это все считалось не более чем легендами, подобными легендам о старых богах Шотландии.
В самом сердце страны - в Центральном Хайлэнде, жил большой и мощный клан МакКалистер. В результате долгих и жестоких походов и горячих битв клан захватил под свою власть огромные земли. А сама семья незаметно для себя поглотила более мелкие кланы, которые проигрывали МакКалистерам, и разрослась до невероятных размеров. МакКалистерам принадлежал не только Бат - центральное поселение клана, но и двадцать более мелких селений в округе. Дело по тем временам практически невиданное.
Клан рос, крепчал и богател. МакКалистеры первыми в Центральном Хайлэнде поняли, что с соседями совсем необязательно постоянно воевать. С ними вполне можно было договариваться и даже торговать. А постольку поскольку кузнецы клана были самыми непревзойденными на просторах Хайлэнда, то торговля их произведениями скоро превратилась в постоянный и надежный источник богатства МакКалистеров.
Все шло хорошо. Рождались и умирали поколения. Одни танистеры сменялись другими, и никто и никогда даже не задумывался о том, что может быть иначе. Но тут появились пришельцы с юга - англичане. По первому времени шотландцы смотрели на них, как на безобидных чудаков со странной речью, странными обычаями и странными взглядами на устройство такой простой и понятной жизни. Но вскоре англичан-одиночек сменили хорошо вооруженные отряды, а потом и целые армии. Они быстрым и безжалостным броском подмяли под себя весь Лоулэнд, насадив там свои порядки и устои. Всех, кто хоть как-то пытался сопротивляться и противостоять им, англичане методично и планомерно истребляли. Более того, появились некие "короли Шотландии", которые не избирались, как того требовали старые законы, а насаждались англичанами или, более того, получали право на управление по наследству!
Такого гордые горцы вынести уже не смогли. МакКалистеры, которые никогда и ни перед кем не склоняли головы, объявили войну на уничтожение и изгнание ненавистного врага. Их поддержали все кланы Хайлэнда. Но остатки кланов Лоулэнда не захотели поддержать своих северных соседей, повернув оружие против соплеменников.
Долгая и изнурительная война с переменным успехом шла на протяжении многих лет. Англичане, упорно пытавшиеся прорваться в Хайлэнд, неизменно натыкались на железные заслоны кланов. Шотландцы перед лицом страшной опасности забыли все свои старинные распри и объединились под началом одного короля - Истинного Короля Шотландии - Марка. Но силы были слишком неравными. Кланы истощались, теряя самых лучших мужчин, женщины не могли продолжать полноценный род. В итоге стране грозил если не захват, то полное вырождение и вымирание. Наступили темные времена.
И вот в это самое время случилась та история, о которой гласит старинное семейное предание клана МакКалистер.
Началось все с очередного вторжения англичан в Центральный Хайлэнд. Они единым железным кулаком пробили заслоны шотландцев и пошли по стране, предавая огню и мечу все поселения, попадавшиеся на пути. Истинный Король Шотландии немедленно собрал войско и отправился навстречу англичанам, чтобы остановить их и выбросить с земель Хайлэнда.
МакКалистеры ушли самыми первыми. Вместе с войском ушел и первый мечник всего Центрального Хайлэнда Конрад МакКалистер, который только-только женился. В Бате осталась его молодая жена Нара. Нара, гласило предание, была дочерью танистера клана, девушкой очень красивой, сильной и невероятно упрямой. Все, что задумывала, она так или иначе доводила до конца. Ко всему прочему, ее дедом был сам Дюрон МакКалистер - известный и бесстрашный воин, прославившийся в битвах при Беррон-Нассе, Горонде и Голсуэлле, в которых шотландцы наголову разбивали наглых англичан. А Дюрон вел свой род от Кинана МакКалистера - прямого потомка Лана МакКалистера, основателя клана. Так что в жилах Нары текла благородная и горячая кровь знаменитых предков. Именно Дюрон обучил внучку искусству боя на мечах, да так, что та могла потягаться в этом даже с самим Конрадом - своим мужем.
Войско Короля Марка встретилось с англичанами под Голсуэллом. Битва длилась два дня. Очевидцы рассказывали, что земля скрылась под телами павших воинов, а кровь текла в полколена. Но мужественные горцы выбили захватчиков со своей земли и потом еще пять дней преследовали отступавших, пока те не ушли за границу Хайлэнда. Конрад остался в живых после страшного сражения и покрыл себя неувядаемой славой, о которой потом слагались песни и баллады.
В то время как Нара томилась в ожидании своего мужа, в Бат пришел странник-одиночка. Когда-то он принадлежал к клану МакАлпинов, который обретался на границе Северного Хайлэнда и Центрального Хайлэнда. Но потом случилась темная история. Что произошло на самом деле, толком не знал никто, но факт остается фактом - Рун (так звали этого человека) вызвал на поединок самого танистера клана и убил его на глазах всей семьи. Естественно, что после этого он не мог оставаться в селении. Рун собрался и ушел в странствия по Хайлэнду. Странствовал он всю свою жизнь. Исходил все части Хайлэнда, бывал на Исланде, еле вырвался от кельтов Норланда и в итоге путь его пролег в Центральный Хайлэнд. Он был уже далеко не молод, седина сделала белой его голову, годы и странствия согнули некогда прямую спину, морщины избороздили лицо и руки, но он сохранил ясный ум и неунывающий взгляд на этот бренный мир.
Руна приютили, как того требовал закон гостеприимства. Многого он не требовал, за приют платил же бесконечными рассказами и невероятным умением работать в кузнице. Несколько секретов, которые Рун рассказал кузнецам клана, внушили тем уважение и почтение к этому человеку.
Нара любила слушать старика. Невероятные события, люди, звери, фантастические пространства - все это влекло молодую женщину, волновало ее душу, заставляло часто задумываться о том, почему же они все время сидят на одном месте, и никогда никуда не выходят.
А потом она услышала эту историю про каменный кельтский крест, который хранится в Северном Хайлэнде в самых диких и непроходимых горах. Крест сам по себе был небольшой, его можно было спрятать в ладони. Искусно вырезанный из камня и украшенный замысловатой резьбой, он не мог не вызывать восхищения мастерством кельтских мастеров, сотворивших его в незапамятные времена. Сам Рун не видел этот крест, но ему о нем рассказывал старый гном, которого тот встретил во время путешествия по Северному Хайлэнду. Гном был стар даже по меркам своего племени. Он помнил еще те времена, когда люди только-только делали первые несмелые шаги по благословенной земле Хайлэнда. И он рассказал Руну, что этот крест сделал великий Мартон - кельтский камнерез. Он владел какой-то своей особой магией, которую гном не понимал. Закончив работу, Мартон наложил на крест какое-то заклятие. После этого он отдал крест гномам, сказав: "Храните его. Здесь заключена великая сила. Этот крест держит в себе все силы Хайлэнда, которые только есть в этой земле. И помните - если свободе этой земли будет угрожать что-то очень страшное и неотвратимое, то крест может помочь". Старейшины гномов спросили Мартона: "Как же это может быть, человече?". Мартон ответил: "Тогда крест должен попасть в руки мужественного и честного человека, неважно, мужчина он будет или женщина. И как только этот человек коснется креста, то он сам поймет, что ему делать дальше". Так сказал великий Мартон и гномы, выполняя его волю, забрали крест себе. И вот теперь, похоже, пришло время для того, чтобы крест показал свою силу и мощь. Многие отважные воины отправлялись на его поиски, но ни один не вернулся. Что с ними было, где они сгинули, никто не знает. Люди решили, что это просто легенда, очередная выдумка странников-одиночек, на которые те были большие мастера. И про Спасительную Реликвию постепенно забыли.
Легенда про Спасительную Реликвию запала Наре в душу. И, дождавшись возвращения мужчин из похода, она уговорила Конрада отправиться в странствие на поиски этой вещи. Конрад вначале отбросил "женские бредни", но потом, сам послушав Руна, задумался. Через месяц после возвращения молодая пара отправилась в дальнее странствие. С тех пор про них никто ничего не слышал. Промелькнули, правда, какие-то смутные сведения о некоей Наре-воительнице, которая основала свой клан на самом севере Хайлэнда, но им никто не поверил, настолько смутными и непонятными были эти слухи.
А времена, меж тем, становились все хуже и хуже. И вот пришел черный день, когда англичане вошли в Бат. Этот отряд вел молодой красивый воин. И произошло то, чего боялся весь клан МакКалистеров. Одна из девушек не выдержала чар англичанина и полюбила его. Это был конец.
Но недаром старейшиной клана был Дюрон МакКалистер. И недаром вел он свой род от самого Лана МакКалистера. Лан, поговаривали старики, был сыном одного из древних друидов - магов, которые помогли первым людям в Хайлэнде справиться со всеми трудностями, дали им необходимые знания и не один век защищали свою родину от посягательств. Тайное знание друидов передавалось в линии Лана от отца к сыну и береглось пуще зеницы ока. И, несмотря на то, что многие из старинных сил уже не существовали на земле Хайлэнда, это знание все равно помогало. Поэтому Дюрон, чтобы спасти клан от перерождения, наложил на своих соплеменников сложное и древнее заклятие - заклятие защиты чистоты рода. Старик понимал, что теперь уже не в его силах как-то противостоять экспансии англичан и притоку английской крови в род МакКалистеров. Он поступил проще. Англичане, которые пытались связать свой род с родом МакКалистеров, не оставляли потомства. Дети рождались только у пар с шотландской кровью, независимо от того, к какому клану принадлежали мужчина и женщина. Главным было одно условие - истинно шотландское происхождение, без примеси английской крови. Клан МакКалистер был спасен.
Одного не учел старый Дюрон. Не бывает чистых заклятий. У всякого волшебства, как и у всякого дела на этой земле, есть две стороны - светлая и темная. И нельзя совершить что-либо, не затронув обе эти стороны. На всякое действие обязательно есть противодействие. Нашлось такое противодействие и на заклятие Дюрона. Мужчины клана отныне не доживали до старости. Крайним пределом их жизни стал рубеж в пятьдесят лет. На женщин это почему-то не распространялось.
Казалось бы, клан должен был выродиться теперь по совсем другой причине. С МакКалистерами никто связываться бы не захотел. Кому же охота закончить пусть яркую, полную событий и приключений жизнь в самом ее расцвете. Но тут помогла светлая сторона заклятия. Женщины клана притягивали мужчин, словно медоносный благоухающий цветок - пчел. И род МакКалистеров не прервался. Мужчины клана были мужественными людьми, поэтому, даже зная о действии заклятия, продолжали род. А женщины, которые связывали свою судьбу с мужчинами других кланов, молчали, как камни.
Дюрон же не остановился. Сотворив заклятие, он решил убрать главный раздражитель. Ночью Дюрон с оставшимися воинами клана ворвался в лагерь англичан и устроил среди спящих захватчиков настоящую резню. Предводитель англичан был убит, так и не успев обнажить оружия. После этого должна была последовать неминуемая расплата. Но, видимо, магия друидов, разбуженная старейшиной, остановила эту расплату. Английские отряды останавливались, не доходя до земель клана, а потом поворачивали назад. Что их не пускало, не знал никто.
Время шло. На месте селения вырос замок. Замок, который получил название по имени клана - замок МакКалистер. Через несколько веков охранные чары упали с земель клана, но времена к тому времени изменились очень круто. Ушли в прошлое темные времена, прошли времена "чистки" Хайлэнда, которые так и не коснулись МакКалистеров, сумевших сохранить чистоту своих рядов. Непокорный клан, сумевший сохранить все обычаи и законы предков в итоге получил особые привилегии от английской короны. И хотя был потерян принцип выборности танистера, многие земли отошли во владения новых хозяев, кровные узы сменились феодальными порядками, МакКалистеры остались владельцами своих земель и никто не имел права даже пытаться посягнуть на них. Главой клана, с правом наследования, стал молодой Конрад МакКалистер, который был прямым наследником еще одного Конрада - сына Нары.
Тот Конрад вернулся в родную землю через двадцать лет после ухода матери и отца. В том, что он был именно их сыном, ни у кого из МакКалистеров сомнений не возникало - юноша был точной копией матери, и сохранил в себе некоторые черты отца. Про судьбу родителей Конрад ничего сказать не мог, по его словам выходило, что воспитали его эльфы Восточного Хайлэнда, где он родился. Нара и Конрад после появления на свет наследника ушли дальше в поисках Спасительной Реликвии, а их сын был воспитан эльфами. Когда ему исполнилось пятнадцать, он уже был опытным и серьезным воином, отменным лучником, который мог сбить своей стрелой муху в полете при полной темноте. Ему пришлось видеть исход эльфийского племени из Хайлэнда, участвовать в битвах с англичанами и дургорами - старинными врагами эльфов, которые ненавидели их лютой ненавистью, и немедленно воспользовались приходом англичан. Эльфы встретили захватчиков мощными соединенными армиями, непрерывные схватки продолжались в течение трех лет. В этих схватках возмужал молодой Конрад, набрался боевого опыта и стал непобедимым воином. После исхода эльфов, исполняя последнюю волю своих приемных родителей и завещание кровных, Конрад вернулся в родные края.
И его потомки стали править МакКалистерами на протяжении всех дальнейших веков. Менялись времена, менялись нравы, менялись поколения, но клан МакКалистеров все так же владел своими землями и все так же жил, обрывая жизни мужчин в пятьдесят и радуя всех красотой своих женщин.
Постепенно о заклятии забыли и стали воспринимать его не более как старинное семейное предание. Ученые нашли какое-то генетическое объяснение продолжительности жизни мужчин МакКалистеров и невозможности зачать ребенка у смешанных пар. Все успокоилось и жизнь теперь идет своим чередом.
МакКалистеры расселились по всему миру, но большинство их все так же жило в Шотландии, в городке Друин, что находился неподалеку от столицы Центральной провинции Шотландии - Бата. Друин возник на месте того древнего поселения, где когда-то жили предки клана. И практически в самом центре городка возвышался старинный черный замок - замок МакКалистер. Время оказалось не властно над его стенами, они стояли так же нерушимо и крепко, как и столетия назад. Реставраторы придали замку почти первозданный вид. В итоге Друин стал современным центром мирового туризма, привлекающим к себе туристов не хуже, чем другие знаменитые места Шотландии.

* * *

- Так и живем по сей день, - закончила Надин свой рассказ. - Туристы валом валят. Все довольны. Городок живет и процветает. И никому совершенно нет дела до того, что наши отцы не доживают до старости.
- А твой? - Наташа задала этот вопрос и испугалась, а вдруг не ответит?
- Моему отцу сорок три, - Надин устало посмотрела на подругу. - Так что время пообщаться с ним у меня еще есть.
- Это все понятно. Заклятие, предание и все такое прочее. Раньше мужчины гибли в войнах, битвах и так далее. А что же сейчас, в спокойной Шотландии, может погубить человека, который здоров и ни на что не жалуется? При современном-то уровне медицины.
- Болезни, - Надин пожала плечами. - Внезапно возникающие и стремительно развивающиеся. До такой степени стремительно, что ни один врач не успевает ничего сделать. Не спасают даже экстренные операции и другие сверхсрочные меры. Или инфаркт. Или автокатастрофа. Или что-нибудь в этом роде. Да мало ли способов умертвить человека?
- Да, - Наташе стало страшно. - И что же, несмотря на это, род все так же существует?
- Конечно, - Надин удивленно уставилась на нее. - Я же МакКалистер. И я прямой потомок ветви Конрада МакКалистера - первого танистера клана при англичанах. Того самого, который и построил замок. Того самого, который был потомком первого мечника Центрального Хайлэнда.
- А откуда ты так все подробно знаешь?
- У нас очень ревностно и бережно относятся к истории своего рода. До такой степени бережно, что передаются мельчайшие подробности. Да и летописи клана сохранились до сей поры. Так что..., - Надин развела руками.
- Получается, что то, что я вижу во сне - и есть события того далекого времени?
- Конечно, это сон, - Надин говорила медленно, словно размышляя. - Но слишком все совпадает. Слишком.
- Но почему? - Наташа резко поднялась с дивана. - Почему именно я? Почему на меня свалились эти сны? Почему?
- Если бы я могла объяснить тебе это, я бы объяснила, поверь, - Надин мягко взяла Наташу за руку и усадила обратно. - Но я сама не знаю. Может быть, древняя магия друидов дожидалась именно такого человека, как ты, может быть, здесь что-то другое. Не знаю. Я никогда особо не верила всем россказням подобного рода, хотя и шотландка. Но теперь я начинаю сомневаться в том, что все это - всего лишь легенды и сказки.
- Но цель? Цель всего этого? Что изменится от того, что я увижу во сне все эти события?
Надин вздохнула.
- Давай подождем, Ната. Давай не будем торопиться. Может быть, эти сны прекратятся и больше не вернутся никогда. Может быть - нет. Посмотрим, что будет дальше. Я так думаю, что рано или поздно тебе все объяснят.
- Кто?
- Кто-то, кто погружает тебя в мир твоих снов, - загадочно ответила Надин. - И этот "кто-то" не может все оставить без объяснения.
- О, Господи! - Наташа возвела глаза к небу. - Опять загадки. Опять ничего не понятно. Говори толком, если что-то знаешь, а не мучай меня своими непонятными фразами.
- Если бы я могла объяснить, я бы объяснила, повторяю еще раз. Пока же только так, - Надин обняла Наташу за плечи.
Наташа только тяжело вздохнула. "Кто-то, кто погружает тебя в мир твоих снов". Чего-то Надин не договаривает. Почему-то Наташа была уверена, что Надин знает гораздо больше того, чем рассказывает. Но предоставляет ей возможность обо всем узнать самой, без посредников. "Странно все это, - думала девушка, оставшись одна в комнате и смотря в окно, за которым все так же падал снег. - Странно и страшно. Но... Если говорить честно, то все это и жутко интересно. Интересно, к чему все это приведет. Посмотрим. Все-таки правильно Надин говорит: "Давай не будем торопиться". Рано или поздно все должно либо прекратиться, либо проясниться. Подождем".

Глава IV

В кузнице было темно. Низкое строение, без единого окна, покрытое толстым слоем дерна, стояло на самом краю селения. Целый день из трубы валил черный пахучий дым, а из открытых дверей доносился перезвон молотков, изредка прерываемый грохотом большого кузнечного молота. Кузнецы были привилегированным слоем клана. Даже война не могла сорвать их с насиженного места и от доброй работы. С воинами уходили только молодые подмастерья, старые и опытные мастера оставались в селении, даже несмотря на то, что они тоже были отменными мечниками и лучниками. Танистер Тамонт приказал им заниматься своим прямым делом и не беспокоится о военных проблемах. "В клане достаточно опытных бойцов. А вот таких мастеров, как вы, не найдешь больше нигде во всем Хайлэнде. Так что держите крепче свои молоты и забудьте про войну", - так сказал танистер, отправляясь в Голсуэлл. И мастера остались. Остались, скрепя сердце, потому что поняли, что без их мастерства клану не выжить даже в мирные времена.
Нара-Наташа вошла в кузницу и огляделась. Черные, покрытые толстым слоем сажи стены, земляной пол, посередине огромная наковальня, в дальнем углу ярко полыхает кузнечный горн, раздуваемый мехами. Около входа и около наковальни, стоят две большие бочки, наполненные водой: первая -  для питья, вторая - для охлаждения поковок. В помещении было жарко. Так жарко, что Нара-Наташа сразу же покрылась липкой испариной. Возле наковальни возвышались две огромные мощные фигуры. Кузнецы были черны под стать стенам своей мастерской. На обоих, кроме больших кожаных фартуков, закрывавших тело от горла до колен, ничего не было. Ярко блестели мокрые спины, пот сбегал струйками по ним, бугрились мощные мышцы, длинные волосы, перехваченные простыми веревками, облепили широкие плечи. Пот срывался с лиц при каждом движении и яркими радужными брызгами разлетался по кузнице, шипел, попадая в горн и на раскаленные заготовки. В воздухе висел терпкий аромат раскаленного металла, запах железа и мужского пота. Кузнецы с хаканьем опускали молоты на заготовку, которая лежала на наковальне. От заготовки летели яркие брызги и она потихоньку, нехотя сплющивалась, принимая форму широкой плоской полосы.
Около мехов Нара-Наташа разглядела еще одну фигуру. Она, в отличие от кузнецов, не отличалась необъятностью и мощью. Это был старый, согнутый годами человек  с седой головой и лицом изборожденным морщинами. На нем также был надет кузнецкий фартук, но под ним виднелся килт. Волосы человека были перехвачены кожаным ремешком.
Грохот молотов стих. Кузнец, что помоложе, схватил заготовку щипцами и швырнул в горн. Старик сразу же начал качать меха. Взвыло разгорающееся пламя, в лицо Наре-Наташе пахнуло горячим воздухом. Старший кузнец опустил молот на пол и повернулся, собираясь подойти к бочке с водой и напиться. Тут он увидел Нару.
- А, Нара! - пробасил он, подходя к бочке и зачерпывая ковшом воду. - Что, снова хочешь послушать сказки Руна?
Он напился и вылил остатки воды из ковша себе на голову. Потом фыркнул, словно лошадь, и потряс головой. Брызги полетели во все стороны, попали Наре-Наташе в лицо. Она засмеялась, вытирая их ладонью. Дункан, так звали старшего кузнеца, смешил ее таким образом столько, сколько она себя помнила. Тот улыбнулся.
- Подожди немного, дочка. Сейчас мы эту заготовку прокуем, а тогда забирай своего Руна хоть на все четыре стороны. Хорошо?
- Ладно, подожду, - Нара-Наташа кивнула старику у мехов, который взмахнул рукой, приветствуя ее.
Она вышла из кузницы и присела на земляную скамейку, что была насыпана у входа. Светило солнце, горячий воздух слоями плыл над землей. Дальние холмы дрожали в нем, переламывались. Лента реки сверкала так, что на нее нельзя было смотреть не прищурившись. Полдень. Тени коротки, жара невыносима, и все живое стремиться укрыться, пережидая самое жаркое время суток. Большая овчарка сидела рядом с кузницей в тени, раскрыв розовую пасть и вывалив язык. Бока ее ходили ходуном.
- Что, Гор, жарко?  - Нара-Наташа потрепала собаку по широкому загривку.
Гор лениво поднял лобастую голову и пару раз взмахнул хвостом. Жара утомила его. Он посмотрел на молодую женщину, как бы говоря: "Жарко. Даже в тени жарко. И спрятаться негде".
- Тебе в твоей шубе еще жарче, наверное, чем мне, - Нара-Наташа гладила собаку по голове. - Ну ничего, чуть попозже сходим с тобой на реку, искупаемся.
Гор снова пару раз взмахнул хвостом и опустил голову на лапы.
Прошло примерно полчаса, пока из дверей кузницы не появилась фигура Руна. Старик облился водой и тело его блестело в солнечных лучах. Фартук он снял, но рубаху надевать не стал. Промасленный килт его был темен от сажи, воды и пота. Некогда крепкое тело теперь было худым, грудь впала. Кожа, давно не видевшая солнца, выглядела странно белой, даже с некоторым оттенком желтизны. Длинные волосы тоже поредели и мокрыми сосульками прилипали к черепу и липли к плечам. Но глаза, необыкновенного голубого цвета глаза, смотрели пристально, прямо, и таился в них какой-то веселый огонек.
Он присел рядом с Нарой-Наташей, тоже потрепал Гора по голове. Потом повернулся и посмотрел на нее. Она почему-то засмущалась, опустила глаза, разгладила складки на юбке.
- Ну здравствуй, Кареглазая, - вдруг сказал Рун.
Нара-Наташа удивленно вскинула голову. Никто и никогда не называл Нару таким образом. Да и не могло этого быть. Глаза у нее были такие же, как у отца -  серые, с легким зеленым оттенком, но никак не карие. Так что такое имя было более чем удивительно.
- Как ты сказал? - Нара с испугом посмотрела на старика. - Почему Кареглазая?
- Потому что ты сейчас - не она, - морщинистый палец уперся в плечо Нары. - Тело у тебя прежнее, имя - тоже, но внутри - нет, это не она.
- С чего ты взял? - глаза Нары-Наташи стали словно два тележных колеса - такие же большие.
- Я знаю, - просто ответил старик и улыбнулся. - Я знаю, что сейчас ты - не Нара, а Кареглазая. И я знаю, кто ты на самом деле.
Наташа (а не Нара) не на шутку испугалась. А вдруг старик сейчас схватит ее за руку и потащит к Дюрону, где все расскажет? И хотя вероятность того, что дед поверит Руну, весьма мала, но такого Наташа совсем не хотела (пусть даже и во сне).
Но Рун ничего делать не стал. Он просто молча глядел на Нару-Наташу и улыбался, наблюдая за борьбой эмоций на ее лице. Когда она справилась с собой и снова обрела возможность размышлять, старик произнес:
- Хорошо, что сейчас ты, Кареглазая, здесь. Я очень долго ждал твоего прихода. Очень долго, - на лицо Руна легла тень, оно словно потемнело и еще больше сморщилось. - Потому что Нара, конечно, сильная и упорная женщина, но без Кареглазой она ничего сама сделать не сможет.
- О чем это ты?
- О том, что вам предстоит.
- Кому?
- Тебе, Конраду и вашему сыну.
Наташа снова изумленно вытаращилась на старика. "Нара - ладно, Конрад - ладно. Но сын! Откуда он все это знает?".
- Я долго ждал того момента, когда Кареглазая появится в наших краях, - голос Руна понизился, глаза потемнели, да так, что зрачки стали почти черными. - Я говорил себе: "Рун, ты должен дождаться этого момента, не уходить из Бата, иначе все пойдет прахом". И тогда, когда я первый раз увидел тебя на Дорожном Холме, то понял, что время пришло. Но ты появляешься пока очень редко и ненадолго. Это тоже хорошо. Боги знают, как надо приучать человека к новому телу и новой жизни. Если бы ты оказалась здесь сразу и надолго - ничего хорошего из этого бы не получилось. А так - нечасто и ненадолго - в самый раз. У тебя будет время привыкнуть и обдумать все случившееся. Да и здешним жителям так проще приспособиться к некоторым странностям, которые вдруг появились в поведении давно знакомого человека. Они небольшие, но знай, что здесь все все видят и замечают. Они, - старик обвел рукой вокруг себя, - конечно, не знают, что ты - Кареглазая. Но кое-какие изменения в поведении Нары в то время как ты здесь, они заметили.
- И чем это грозит?
- Ничем. Пока ничем. Я очень надеюсь на то, что ты успеешь освоиться до того как...,  - Рун внезапно замолчал.
- До чего? - Нара-Наташа заглянула старику в лицо.
- Пока я не знаю, - Рун словно очнулся от недолгого забытья. - Пока... Но не бойся - когда придет время - я все тебе расскажу. Боги не бросают свое оружие без надобности и помощи. А пока - иди, Кареглазая. Иди и подумай, сможешь ли ты выдержать все до конца.
- А что я должна выдержать?
- Многое. Очень многое. И страшное, и тяжелое, и трудное. И любовь, и ненависть, и муки беременности, и радость материнства, и тяжесть потери, и радость обретения. Очень-очень многое, Кареглазая, - Рун пристально вгляделся в ошарашенное лицо Нары-Наташи.
"Очень многое, - повторила про себя Наташа. - От такого перечня волосы дыбом встанут. И почему я должна все это выдержать? Почему именно я?".
- Не задавай такого вопроса, - Рун положил морщинистую руку поверх рук Нары-Наташи, которые та сложила на коленях. - На него тебе не ответят, пожалуй, даже сами Боги Хайлэнда. Просто подумай, поразмышляй. У тебя еще есть время отказаться... Хотя..., - старик запнулся и в голосе его прорезались слезы. - Хотя, если ты откажешься - это будет означать только одно - все разрушится... Иди, Кареглазая. Пока это все, что я могу тебе сказать. Иди. И я тоже пойду.
Рун встал, еще раз внимательно посмотрел на Нару-Наташу, и скрылся в кузнице.

* * *

Наташа проснулась в холодном поту. Некоторое время она лежала, глядя в потолок невидящими глазами. На потолке лежали пятна света фонарей, пробивавшегося с улицы через окно. В пятнах плясали тени голых ветвей деревьев, качавшихся под порывами ветра. Так же сумбурно и хаотично плясали мысли Наташи. Все, что она увидела сегодня во сне, никак не вязалось с привычной и спокойной реальностью. Более того, это вообще выпадало из этой реальности. Такого не могло быть. Таких снов не бывает. Наташа привыкла к тому, что ее сны практически всегда были яркими, цветными, наполненными запахами и ощущениями. Но такое... Наташа встала с постели и пошла в ванную. Из зеркала на нее посмотрела бледная, измученная девушка с красными, словно от бессонницы, глазами. Она прекрасно знала цвет своих глаз, но все-таки еще раз вгляделась в них. Да, Рун, назвав ее Кареглазой, не ошибся ни на йоту. Наташа провела ладонями по лицу и присела на краешек ванной.
"Как он там сказал? У меня вроде бы еще есть выбор и возможность отказаться. И никто не принуждает меня соглашаться на... На что? Загадки, загадки, кругом одни загадки. Вначале Надин, поражает меня подробнейшими знаниями истории своего рода. Потом говорит что-то про тех, кто погружает меня в мои сны. Потом утверждает, что мне все объяснят. И вот сейчас... Я получила объяснения. Объяснения, правда, опять же далеко не полные и смутные. Конрад, сын... Бред какой-то!".
Наташа поднялась и поплелась на кухню. Сделав себе кофе, она плеснула туда немного коньяка и, усевшись на диване у окна, снова уставилась на улицу. Снег перестал таять, и все вокруг было покрыто девственно чистым покрывалом. Ветер порывами нес снежную пелену вдоль улицы, засыпал дорогу и газоны. Снежинки плясали в свете фонарей, отлетали в сторону, относимые ветром. Мысли Наташи текли вяло и размеренно.
"Ладно, попробуем рассуждать логически. Хотя о какой, к черту, логике здесь может идти речь. Допустим, я не соглашусь с предложением из моих снов. Что тогда? Что тогда произойдет такого страшного и непоправимого? Это же только мои сны. Они никак не связаны с реальностью, вообще-то. Так что же может произойти? Не знаю... Ничего не знаю. Тыкаюсь, как слепой котенок, и ничего не могу понять. Если верить сну, то мне предстоит какое-то предприятие. Где? Судя по всему, в том же сне. Но ведь сон не может длиться вечно, правильно? Если только я не впаду в летаргический сон после согласия. Тогда, конечно, да, такое возможно. Это первое. Второе. Действовать мне предстоит не в своем теле. Недаром Рун что-то сказал про привыкание. Но как это вообще возможно? Опять запуталась. Похоже, логика здесь никак не действует".
- Что, Ната, не спится?
Голос, раздавшийся сзади, заставил Наташу вздрогнуть, так это было внезапно. Она повернулась. В дверях кухни стояла Надин. Видно было, что она только что проснулась. Надин потерла глаза.
- А я вот что-то проснулась. Полежала, повозилась. Никак не засну. Дай, думаю, встану. А тут ты сумерничаешь, - Надин подошла к дивану и уселась рядом с Наташей. - Ба, Ната, да вид у тебя какой? Что случилось?
Наташа всхлипнула. Нервы, напряженные в последнее время, не выдержали и прорвались слезы. Размазывая их по щекам, хлюпая носом, сбиваясь с пятого на десятое, Наташа рассказала подруге свой сегодняшний сон. Надин слушала ее внимательно, не перебивала. Только обняла и прижала к себе, пытаясь успокоить. Когда Наташа, наконец, выговорилась и немного успокоилась, Надин решительно подошла к холодильнику и достала оттуда бутылку коньяка.
- Давай-ка, Ната, мы с тобой немного расслабимся.
- А как же занятия завтра. Вернее, сегодня...
- А, плевать! Не пойдем и все.
Она достала рюмки, плеснула в них темную жидкость, а потом снова уселась на диван, протягивая одну рюмку Наташе.
- Значит, тебе немного объяснили, что к чему?
- Да, - Наташа кивнула. - Но все это опять так загадочно и непонятно...
- Хорошо, - Надин отпила небольшой глоток коньяка. - Как, говоришь, Рун назвал тебя?
- Кареглазая.
В глазах Надин промелькнул синий огонек (или это только показалось Наташе). Она откинулась на спинку дивана, согревая коньяк в руках и начала медленно говорить. Наташа поразилась, до чего голос Надин стал похож на голос Руна из ее сна. Он тоже понизился, стал грудным. Наташа заглянула в лицо шотландке. Нет, глаза ее оставались такими же голубыми. Правда (или это опять показалось) голубизна эта стала пронзительной, яркой.
- Я хочу сказать тебе одну вещь. Только не надо пугаться или принимать скоропалительные решения. Тебе дано время подумать. Это очень хорошо. Тебя уважают, как личность, а не используют, как безвольную куклу. Да, впрочем, в том деле, что тебе предстоит, безвольная кукла и не нужна. Ты хочешь выслушать то, что я скажу?
Надин посмотрела на Наташу. Да, ей не показалось - глаза Надин сверкали двумя ярко-голубыми огнями. Наташе сразу же вспомнилась "Дюна" и МуадДиб. Но здесь голубыми были только зрачки. Наташа собралась с духом и кивнула.
- Тогда слушай. Наш мир (брови Наташи двумя испуганными птицами взлетели вверх) называется Внешний Хайлэнд. Это та же Шотландия, но в то же время совсем не та же. История Внешнего Хайлэнда и Внутреннего Хайлэнда очень-очень тесно переплетены. Нет ни одного события во Внешнем Мире, которое бы так или иначе не отразилось бы во Внутреннем и наоборот. История клана МакКалистер, которую я рассказала тебе на днях, состоит из событий двух миров. Что-то я взяла из Внешнего, что-то из Внутреннего. Так все это выглядело более правдоподобно и не выпадало из вашей (Наташа еще раз поразилась) реальности.
Так получилось, что сейчас надо разорвать связь Внешнего Мира и Внутреннего Мира. Это необходимо сделать потому, что события, назревающие во Внешнем Мире, могут оказать очень страшное воздействие на ход всей истории Внутреннего Мира. Масштабы этого воздействия не может предугадать даже Великий Совет Друидов - тех, кто имеет власть над всеми силами Внешнего Хайлэнда. Для этого надо добыть Спасительную Реликвию.
Но все дело в том, что Спасительная Реликвия не может попасть в руки уроженца Внешнего Хайлэнда. Сила, заключенная в этой вещи, настолько велика, что этот человек просто превратиться в пепел, только коснувшись ее. Другое дело, если за ней отправится человек из Внутреннего Мира. Но... (Надин сделала многозначительную паузу) тело из Внутреннего Мира невозможно перенести во Внешний. Поэтому друиды решили воспользоваться сознанием.
Поиски необходимого заняли очень долгое время, пока они не наткнулись на тебя. Я не знаю, чем руководствовались Великие при выборе нужного человека, но в итоге выбор пал именно на тебя. Не спрашивай, почему. Повторю, я этого не знаю. Великие приложили титанические усилия к тому, чтобы ты оказалась для начала в Великобритании. Потом к тебе направили меня.
Надин снова посмотрела на Наташу. Та сидела с совершенно ошарашенным видом. Ушат холодной воды, вылитый на нее сейчас, не оказал бы того воздействия, которое оказали эти слова. "Этого не может быть! - вопило сопротивляющееся сознание. - Так не бывает! Я не хочу! Зачем? Почему? Кому это надо? Я же не сплю! Надин, что ты такое говоришь?! Опомнись! Не лишай меня последней связи с реальным положением вещей! Я же не вынесу такой изощренной пытки!". Надин поняла все без слов. Она замолчала, потом протянула руку ко лбу Наташи и коснулась его. Рука Надин была мягкой, теплой и успокаивающей. Через некоторое время мысли перестали скакать, как сумасшедшие и потихоньку выстроились хоть в какое-то подобие ряда.
- Мне продолжать? - Надин снова стала самой собой, привычной и ни капельки не пугающей. Перед Наташей сидела озабоченная состоянием подруги девушка.
Наташа сглотнула.
- Да, пожалуйста, если можно.
- Ты выдержишь, - спокойно сказала Надин. - Я это знаю. Ты сильная девушка. Итак, я продолжаю.
Я должна была проконтролировать твое состояние, проследить за его изменениями и не допустить никаких срывов. Мне это вполне удалось. Но, похоже, события во Внешнем Мире ухудшаются, раз к этому делу подключили Руна.
- А кто он такой?
- Рун - один из Великих Друидов. Он может искусно менять обличье и пробираться туда, куда другой на его месте никогда не проникнет. Он уже очень долго живет в Бате, дожидаясь, когда настанет его час обучения Прибывшего. Сегодня этот час пришел. Так что ты можешь не бояться его. Доверять Руну можно полностью. Он будет твоим защитником и покровителем во Внешнем Мире.
- А ты?
- Мое место здесь, - Надин снова отпила глоток коньяка. - Правило Перемещения устанавливает четкий срок, раньше которого я не могу вернуться.
- И каков же этот срок?
- Вся оставшаяся жизнь, - просто сказала Надин. - Только после смерти моей телесной оболочки я смогу вернуться во Внешний Хайлэнд.
- Погоди, - Наташа схватила ее за руку. - Но ведь если связь будет разорвана, как же ты вернешься?
- Не беспокойся за меня. Для этого есть свои пути и дороги, которые неведомы никому, кроме Великих Друидов и их слуг.
- Так значит, ты - слуга Великих Друидов?
- Я же говорю, ты невероятно сильна и догадлива.
- А какие последствия несет разрыв Связи для этого мира?
- Только хорошие, - глаза Надин снова вспыхнули голубым огнем. - Помнишь о заклятии Дюрона?
- Да.
- Так вот, разрыв Связи устранит все последствия заклятия. Мужчины клана смогут жить долго и счастливо. Вообще-то Дюрон использовал часть Связи для установления заклятия, сам о том не догадываясь. Я же говорю, что Связь затрагивает оба мира. Так что мой отец не умрет в пятьдесят, - Надин неловко улыбнулась.
- Но как? - Наташа хотела засыпать вопросами шотландку, но та остановила ее жестом.
- Не надо расспросов, Ната. Я не Великий Друид, а всего лишь его смиренная слуга, поэтому многого не знаю. Ко всему прочему, я не могу рассказать всего. Теперь, - она снова отпила коньяк, - ты знаешь практически все, чтобы подумать и решить. Думай, Ната, и не торопись с принятием решения. Время у нас есть, и немало. По крайней мере, я так думаю.
Наступила тишина. Наташа мелкими глотками пила коньяк и размышляла. Слишком много всего свалилось на нее за сегодняшнюю ночь, слишком о многом она узнала, и слишком все это было невероятно и фантастично. Думать придется долго. Коньяк слегка обжигал, в голове пошумливало, но состояние было на удивление спокойное и уверенное. Неопределенность кончилась (или почти кончилась), теперь надо было принимать решение.

Глава V

Неделя выдалась тяжелой. Наташа никак не могла справиться со своими мыслями и привести их в какой-либо логический порядок. Из жизнерадостной и компанейской девушки, не пропускавшей ни одной студенческой вечеринки или дискотеки, она превратилась в мрачного, замкнутого человека, постоянно погруженного в свои мысли. Связь с реальностью оказалась хрупкой и ненадежной. Эту связь разрушила одна ночь. А взамен ничего предложено не было. Вся история, которую ей рассказала Надин, выглядела, по меньшей мере, неправдоподобно. Так что логика отказывалась подчиняться Наташе. А она - привыкшая к нормальному устройству привычного мира, никак не могла смириться с тем, что узнала.
Надин помогала Наташе как могла. Долгими вечерами они сидели в комнате и вели беседы. Наташа хотела узнать как можно больше о Внешнем Хайлэнде. Она засыпала подругу вопросами, а та, по мере сил и возможностей, старалась удовлетворить вполне естественное любопытство.
Наташа узнала многое. Так, она узнала то, что Надин во Внешнем Мире была не просто слугой Великих Друидов, но и Ученицей одного из них. Ее Учителя звали Тагнор, и этот Маг повелевал Силами Времени и Связи Миров. Поэтому, когда решался вопрос о кандидатуре Хранителя Прибывшего, ни у кого из Магов не возникло сомнений насчет того, кто должен им стать. Надин рассказала, что успешное выполнение этого поручения Учителя переведет ее в разряд Молодых Мастеров. Но до получения этого титула предстоял еще долгий путь. Больше всего Надин боялась того, что Прибывший окажется мужчиной. Но когда ей сообщили, кто будет ее подопечным, она испугалась еще больше. С русскими Надин общаться не доводилось. Однако, когда она впервые увидела Наташу и первый раз поговорила с ней, то поняла, что лучшего варианта придумать было нельзя. Она почувствовала в девушке то, что Учитель называл Великой Внутренней Силой. Человек, обладающий такой Силой, отличался редкостными качествами: целеустремленностью, упорством и рассудительностью - чертами, без которых выполнение намеченного было просто невозможным. Ко всему прочему, немалую роль играла и смелость. И не безрассудная храбрость отчаявшегося человека, а спокойная, взвешенная смелость четко представляющего себе свои возможности воина. Все эти качества, по словам Надин, присутствовали в Наташе, так что за успех предприятия Ученица не волновалась.
Волновало ее совсем другое. И этим другим была крепкая внутренняя связь Прибывшего с его миром, с реальностью, к которой он привык. Рвать эту связь, ломать давно привычный мир, было крайне тяжело. Человек мог просто не выдержать такого испытания. Не выдерживающие сходили с ума, и это было самым легким из возможных последствий. Так что Надин, выдав всю правду Наташе в ту ночь, очень сильно рисковала. Но риск оправдал себя. Наташа, хоть и тяжело, что называется, с кровью, но рвала связь с привычным миром. Она постепенно стала привыкать к существованию двух Миров, к реалиям и истории Внешнего Хайлэнда. Надин, глядя на это, только потихоньку радовалась - так все удачно складывалось. Но удача была очень хрупкой и нежной. Поэтому Хранитель не ускоряла события, действуя неторопливо и очень аккуратно. Она отвечала на все Наташины вопросы, уже не уклоняясь от них, даже от самых сложных и заковыристых. Тагнор разрешил Ученице посвятить Прибывшего во все детали, потому что понимал, что недомолвки и тайны только помешают.
На вопрос о том, почему Наташа попадает в давние времена Внешнего Хайлэнда, а не в современную реальность этого Мира, Надин ответила, что найти Спасительную Реликвию и воспользоваться ей можно только в это время. Современность накладывала слишком жесткие условия и, ко всему прочему, в современном Внешнем Хайлэнде Великие Силы были слишком слабы, чтобы повлиять на разрыв Связи. А во времена гномов и эльфов это было более чем реально. Да и власть Великих Друидов в то время была не в пример сильнее, чем в современности. Так что помощь и поддержка Прибывшему были гарантированы. Но и противодействие со стороны Темных Сил тоже было гораздо сильнее. Однако Великие Друиды решили, что это время как нельзя лучше подходит для осуществления задуманного. Недоумение Наташи по поводу собственного возвращения также было рассеяно. После того, как Спасительная Реликвия исполнит свое предназначение, она должна была вернуться во Внутренний Хайлэнд и продолжить свою жизнь.
- Не забывай, Ната, что я тоже останусь здесь, - говорила Надин, глядя на Наташу своими ярко-голубыми глазами. - Так что опасаться одиночества тебе не приходится. Мы же можем и не расставаться после всего.
- Конечно, нет, - Наташа схватила Надин за руку. - Конечно, мы не будем расставаться! Нормально будет с твоей стороны - использовали, а потом до свидания.
Надин засмеялась.
- Кто же тебя бросит? И забудь это дурацкое выражение - использовали. Великие Друиды никого не используют. Тебе же предложили выбор, не забыла?
- Не забыла, - Наташа покачала головой. - Но выбор какой-то... странный. Вроде бы можешь выбирать, но с другой стороны - не согласиться невозможно. Мне сделали предложение, от которого я не могу отказаться, - процитировала она  "Крестного отца".
- Еще один момент, - Надин посерьезнела. - Знай, что сколько бы времени там ты не провела, здесь пройдет не более часа. Об этом особо позаботился мой Учитель. Это в его власти, ведь он Повелитель Времени.
- Так это очень хорошо! - воскликнула Наташа. - Значит, здесь никто ничего не заметит.
Надин покачала головой.
- Боюсь, что не совсем так. Когда ты вернешься, то уже не сможешь оставаться прежней. Таковы особенности людей. Твое поведение изменится. И хотелось бы, чтобы это изменение не произошло в худшую сторону.
- Я постараюсь, чтобы такого не случилось. Я очень постараюсь...
Сны больше не возвращались. Надин объяснила это тем, что Рун решил, что рановато Прибывшему объявляться во Внешнем Мире. Он дал Надин время на подготовку. Его разговор с Кареглазой преследовал лишь одну цель - подстегнуть Хранителя к более решительным действиям.
В конце концов Наташа привела свои мысли нервы в относительный порядок. Она смирилась с тем, что ей предстояло нечто совершенно необычное и захватывающее, что-то, чего не испытывал ни один из людей. "В конце концов, - думала Наташа в одиночестве. - Кто тут любитель "Властелина Колец"? Кто неоднократно представлял себе аналогичные ситуации, подставляя себя на место главных героев? Кто запоем читает фэнтези? И теперь, когда тебе предстоит воочию столкнуться с таким миром, неужели ты отступишь? Нет, никогда! Будь что будет, а там посмотрим!".

* * *

- Вот мы и снова встретились, Кареглазая, - голос Руна раздался над самым плечом Наташи.
Наташа не стала оборачиваться. Она уже немного привыкла к внезапным появлениям своих снов, и к внезапному их началу. Поэтому она лишь кивнула в знак того, что заметила старика, и продолжила неподвижно сидеть, положив подбородок на колени и обхватив ноги руками.
На Хайлэнд спускался вечер. Дневная жара спала. Поднялся легкий прохладный ветерок. Наташа сидела на берегу реки и смотрела на воду, покрытую рябью мелких волн, поднятых ветром. Гор расположился рядом. Его радовала прохлада, но он был старым псом, поэтому лежал неподвижно, лишь помахивая хвостом, когда Наташа касалась его головы.
Вчера за Дальними Холмами раздался долгожданный звук волынок войска клана. Это значило только одно - воины возвращались. И хотя им еще предстояло два дневных перехода, но подать знак своим соплеменникам они могли уже сейчас. Звучание волынки разносилось очень далеко, особенно в безветренную погоду. Нара, которая как раз направлялась за водой, первая услышала знакомый звук и со всех ног бросилась на вершину Дорожного Холма, позабыв про ведра. С вершины она увидела несколько тонких дымков, которые поднимались из-за Дальних Холмов. Там находилась стоянка войска клана. Сердце Нары подпрыгнуло вверх и заколотилось, как сумасшедшее. Там были отец, братья и ее Конрад. Она до боли в глазах вглядывалась вдаль, словно могла разглядеть за чередой холмов стоянку.
Радостное известие моментально облетело весь Бат. Поднялась радостная суета, женщины спешно стали готовиться к встрече. Нара буквально "вылизала" весь дом и достала свой лучший наряд. Осмотрев все, она осталась весьма довольна. Теперь надо было только прожить два долгих дня.
Весь следующий день в селении готовился грандиозный пир. Предыдущим вечером прискакал гонец от танистера, который сообщил о том, что англичане были разбиты под Голсуэллом наголову и их изгнали из Хайлэнда. Потери в войске клана оказались, на удивление небольшими, хотя воины МакКалистеров сражались в самой гуще битвы. Их спасло отменное боевое искусство и великолепные доспехи работы своих мастеров. Так что настроение у всех было приподнятым и радостным. Кипели огромные котлы, в которых варилось угощение. Пастухи отбирали самых жирных баранов, и весь вечер в овчарнях стояло жалобное блеяние забиваемых животных. Прибытие воинов ожидалось на следующее утро.
Нара, провозившаяся весь день около котлов, и довольно сильно уставшая, вечером отправилась на реку. Надо было смыть дневной пот и грязь и немного отдохнуть. Мать с сестрами отправились с ней. Мылись долго, с хохотом, плесканием водой и прочими глупостями. Когда тела обсохли, женщины надели новую свежую одежду и отправились обратно в селение. Нара же решила остаться и немного посидеть на берегу. За день она устала от беготни, гомона и шума женщин. Ей больше нравилась тишина и одиночество. Так что возвращаться в гудящее селение охоты никакой не было. А здесь, на берегу, было тихо и спокойно.
Шаги Руна она услышала издалека. Но поворачиваться не стала. Если она нужна старику, то он сам подойдет и сядет рядом, как это бывало уже не раз. Если же нет, то зачем поворачиваться? Рун подошел и сел рядом.
- Ну что, Кареглазая, тяжело? - голос старика был тихим, в нем сквозила неподдельная забота.
- Тяжело, Рун, - Наташа покачала головой. - Так все это странно и необычно...
- Я понимаю тебя, Кареглазая. Это всегда очень нелегко - ломать себя и свои привычные представления о мире. Но ты сможешь справиться с этим.
- Да я и сама стараюсь, - Наташа вытянула ноги и оперлась на руки. - Одно мне до сих пор непонятно.
- Что именно? Спрашивай, я на все отвечу.
- Когда я нахожусь здесь, где в это время Нара?
- Она спит, - просто ответил Рун. - Нет, я говорю не так. Ее сознание находится как бы в дремоте. Основная часть знаний и событий, которые происходили с ней в течение всей ее жизни и в последнее время, передается тебе.
Наташа кивнула. Это странное знание-незнание ей было уже хорошо знакомо еще с первого сна.
- А сама Нара, после того, как ты покидаешь ее тело, получает знание о том, что делала тогда, когда ее душа находилась в Верхних Пределах.
- Не понимаю.
- Хорошо, - старик уселся поудобнее. - Постараюсь объяснить. В нашем мире есть Верхние Пределы (Наташа снова кивнула, об этом ей рассказывала Надин). В эти Пределы отправляются души людей во время сна и после смерти. Но после сна душа человеческая возвращается в тело, а после смерти - после недолгого пребывания в Верхних Пределах - отправляется еще дальше - в Дальние Пределы, откуда может вернуться на землю в другом облике, либо вообще не вернуться. Вот и душа Нары или, как вы и мы называем ее - сознание - находится там. Она не беспокоится ни о чем,  ничто ее не страшит. Мне трудно объяснить словами, на что это похоже, но пребывание в Пределах идет душе только на пользу. А когда ты покидаешь ее тело - она возвращается назад, как ни в чем не бывало, и ни капли не удивляется ничему, что произошло.
- То есть, - Наташа посмотрела на старика, - если я пробуду здесь долго, то она ничего не узнает?
- Не совсем так. Она будет знать обо всех событиях и происшествиях, но будет думать, что все это случилось именно с ней, а не с тобой. Да, впрочем, так оно и есть. Ты же живешь здесь в ее теле. Значит и действуешь от ее имени.
- Верно, - Наташа снова уставилась на речную гладь. - Но как же все это... странно.
- Да, для тебя - это странно, - Рун кивнул. - Но для Великих это обычное дело.
- Тогда еще один вопрос. Когда я вернусь сюда надолго?
- Не торопись, Кареглазая. Я вижу, что ты уже приняла решение, и это хорошо. Но тебе надо еще многому научиться. Хранительница Надин поможет тебе в этом. Когда придет время - она тебе скажет. А пока - учись, Кареглазая, и готовься.
- Учусь, - Наташа вздохнула.
- Вот и хорошо, - старик с кряхтением поднялся. - Совсем старые кости не слушаются, - пожаловался он. - В молодости-то, бывало, бегал горным козленком. А теперь... Эх, старость, старость.
Рун пошел в сторону селения. Наташа проводила его долгим взглядом. "Как же хорошо этот Друид умеет притворяться, - подумала она. - А, может, он и не притворяется? Может, это одно из его обличий, неотличимое от обычного тела. Может быть и так".
Она снова повернулась к реке и стала смотреть на воду, размышляя о том, что только что услышала от Великого Друида.

Глава VI

Незаметно подошло время рождественских каникул. Наташа, которая вначале собиралась на каникулах съездить домой, навестить родных, теперь прекрасно понимала, что это будет невозможно. Согласие, которое она дала, наложило на нее непреодолимые обязательства, так что про поездку домой можно было забыть. Наташа позвонила родителям, предупредила о том что выбраться на каникулы не собирается. Причина, которую она придумала для этого, была до банальности проста - находиться за границей, и не посмотреть на то, как тут празднуется Рождество, она просто не могла. Тем более, что Надин пригласила ее в гости к себе. Их ждал Друин и замок МакКалистер.
Но вот пройдены последние тесты. Жизнь в кампусе потихоньку замирала. Студиозы стали разъезжаться на каникулы по своим домам. Надин с Наташей отправились последними. Кампус опустел. Только холодный ветер завывал на покинутых улицах, да бросался в лицо ледяными дождевыми каплями. Добравшись до автобуса, девушки с облегчением перевели дух. В салоне было тепло и уютно, так что можно было немного отогреться от уличного холода. Дорога до Лондона предстояла  недолгая. Отсюда Надин с Наташей отправились на остановку автобуса Go Blue Banana London-Edinburgh backpackers minibus tour. И хотя туристический маршрут им не совсем подходил, Надин решила воспользоваться именно им, потому что ей нужно было побольше времени, да и познакомить с Внутренним Хайлэндом Наташу совсем не помешало бы. Как говорила Хранитель, география двух миров совершенно не отличается, может быть только в незначительных деталях.
Отправка автобуса была назначена на завтра. Наташе было страшно неудобно - билет стоил неприлично много по ее прикидкам. Однако Надин не позволила подруге отдавать свои деньги, заплатив сама.
- Ну вот, завтра мы отправимся в Хайлэнд, - сказала Надин вечером, когда девушки уже устроились в кроватях гостиничного номера.
- И сколько нам добираться?
- Четыре дня автобус идет до Эдинбурга. Потом оттуда мы пересаживаемся на другой автобус - на это раз рейсовый - и отправляемся в Бат - столицу Центральной провинции Шотландии, а уж из Бата до Друина добраться - абсолютно не проблема. Туда и автобусы ходят, и машин сколько хочешь.
- То есть добираться будем не меньше недели?
- Так оно и получается. Как раз за эту неделю я постараюсь закончить твою подготовку. К приезду в Друин ты должна быть готова отправиться в путешествие.
- Как, уже?
- Нет, не сразу. Для начала ты познакомишься с моими родителями, осмотришься, попривыкнешь. А потом уж и в дорогу... - Надин умолкла.
- Надин, - Наташа решилась задать вопрос, который уже долго и мучительно крутился у нее в голове, - а что будет, если я погибну. То есть не я, а Нара, - тут же поправилась она.
- А вот  для того, чтобы этого не случилось, есть я и Рун. Конечно, никто не отрицает такой возможности, но... Ты же девушка осторожная, не безрассудная, куда попало соваться не станешь, так что я думаю, с этим проблем не возникнет.
- Ты так думаешь?
- Да, я так думаю. Темные Силы Внешнего Мира наверняка постараются сделать все, чтобы ты не добралась до Реликвии, но мы им не дадим ни малейшего шанса.
- А кто это - Темные Силы?
- Как обычно. Есть Светлые Маги, есть Темные. Вот эти Темные Маги и затеяли весь сыр-бор, из-за которого мы вынуждены искать способ разорвать Связь Миров. В современности слишком много возможностей для работы Темных Сил. В древности же, хотя Одгроны (так мы называем Магов, служащих Тьме) сильны, но и Великие Друиды тоже не растратили еще свою силы и мощь, как это произошло к современности.
- Армагеддон, - пробормотала Наташа.
- Что-то вроде того. Но, в отличие от Армагеддона, где люди ничего не могут сделать, здесь основным оружием становятся как раз они. Наверняка будут втянуты гномы, эльфы и, очень даже может быть, драконы. Хотя за последних я не поручусь - слишком далеко они мыслями от забот и хлопот бренной земли.
- И что же, получается, что мне придется со всеми ими встретиться?
- Придется, Ната, да еще как придется. Не пугайся, я тебе объясню все особенности и первых, и вторых, и третьих. И даже тех, с которыми ты не должна встречаться. Но, кто знает, может быть встретишься.
Четыре дня путешествия прошли для Наташи как во сне. Она смотрела из окна автобуса на разворачивающийся перед ней пейзаж, на тянущиеся бесконечной чередой  холмы, среди которых петляла дорога, слушала объяснения гида и рассказы Надин, а сама все думала и думала. Ее начали обуревать сомнения, правильно ли она поступила, согласившись на все это? И вообще, во что она втянулась? Какое ей дело до всех этих проблем Внешнего и Внутреннего миров? Надин без устали напоминала подруге про то, что неприятности, грозящие обоим Мирам в случае неудачи, померкнут перед обеими мировыми войнами вместе взятыми, но Наташа как-то слабо верила во все это. Она была слишком земной девушкой, чтобы принимать все это на слепую веру. Пока  что-то нельзя было потрогать руками, попробовать на вкус, оценить его размеры и вес, это оставалось для нее игрой слов и мыслей - не больше. Но, несмотря на все это, нервная дрожь от предчувствия чего-то необыкновенного, пугающего и в то же время восхитительного, росла и увеличивалась с каждым днем.
Пока они добрались до Эдинбурга, Наташа незаметно для себя успела полюбить Шотландию. Она полюбила все эти холмы, странные обычаи, мужчин в килтах, гордый и суровый нрав которых успела уже прочувствовать на собственной шкуре. Она научилась читать тартаны (так называется знаменитая "шотландка" - клетчатая шерстяная ткань). По рисунку этих тартанов она уже умела безошибочно определять, к какому именно клану принадлежит обладатель такого рисунка. Наконец-то состоялось и ее знакомство со знаменитым шотландским виски. Правда, после этого знакомства Наташа весь день промучилась сильнейшей головной болью и выпила чуть ли не ведро минеральной воды, но напиток ей все равно понравился. Надин подробнейшим образом рассказала Наташе о видах, сортах и истории виски. А сложность его приготовления повергла девушку в шок. Она познакомилась с живым звучанием волынки и заунывные звуки совсем скоро перестали казаться ей чем-то скучным и непонятным. А уж от звучания военных оркестров с волынками Наташа пришла в неописуемый восторг.
Автобус катился по дорогам Лоулэнда и Надин говорила, что все, что увидела и чему удивилась ее подруга - всего лишь бледная тень того, с чем ей придется столкнуться в собственно Хайлэнде. Заинтригованная Наташа со все большим нетерпением ждала того момента, когда же они попадут в настоящую Шотландию - Хайлэнд.
И вот этот момент настал. Пересев в Эдинбурге на рейсовый автобус, подруги через одну ночь прибыли в Бат. Холмы Центрального Хайлэнда уже не удивляли Наташу - она была знакома с ними по своим снам. А вот дальние горы Северного Хайлэнда, которые были хорошо видны в солнечные дни, ее впечатлили, даже очень. Острые вершины, скрытые за дымкой, и покрытые вечными снежными шапками, были видны даже из Бата. Насколько они высоки вблизи, даже подумать было страшно.
До Друина они добрались на небольшом минивэне, который вел мужчина средних лет, носящий килт с тартаном МакКалистеров. Он оказался какой-то "седьмой водой на киселе" Надин, так что та не преминула вызнать от него самые последние новости.
- Помнишь старого Дига? - мужчина не отрывал взгляд от дороги.
Надин кивнула.
- Только позавчера отметил пятьдесят. А вчера поехал в Бат на своей таратайке и хлоп! - колесо отлетело на полной скорости! Да кто ж знал, что так может случиться? Ушел со склона, метров шестьдесят кувыркался вниз. Говорят, от машины только каркас и остался.
Надин выразительно посмотрела на подругу. Та только кивнула.
- Кто ж еще? А - неделю назад! Сразу двое - Горни и Донгур. Здоровые были, как быки. Да ты сама их знала - работали ведь оба на нефтяных платформах в Северном море. Широкие, что твой шкаф, в дверь не проходили. И бац! Один чуть пораньше, другой - через день. Инфаркт у обоих. Эх-хе-хе, - мужчина покачал головой. - И так постоянно.
- Слышишь? - Надин наклонилась к Наташе. - Я же говорила. Трое, кому должно было стукнуть пятьдесят, уже ушли. А сколько еще на очереди?
- Слышу, - Наташа помрачнела. - Понятно. Теперь мне все понятно.
Этот разговор странным образом повлиял на Наташу. Все сомнения и страхи как-то разом улетучились, сделались незначительными и маленькими. Осталась только твердая уверенность в том, что решение, принятое ей, абсолютно правильное и бесповоротное. 
Друин оказался довольно большим городом. По своим размерам он не уступал, пожалуй, даже столице провинции. Чистые, аккуратные улочки, дома под неизменными красными черепичными крышами, небольшие палисадники перед домами, маленькие участки земли сзади домов. Город создавал впечатление неторопливого, хорошо знающего свое дело человека, который отдыхает после напряженной трудовой недели. Летний туристический сезон прошел, до нового было еще очень и очень долго, так что Друин просто отдыхал. Людей на улицах было немного, Надин радовалась этому, как маленькая.
- Понимаешь, - говорила она Наташе, - мне не очень нравится туристический сезон. Здесь всегда полно народа. Едут практически со всего мира. Шум, суета, толкотня - так все это напрягает. Даже вечером толком отдохнуть не удается, блин. И получается так, что последние лет шесть я попадаю домой только летом.
- Постой-ка, - Наташа остановилась. - Ты же говорила, что живешь во Внешнем Мире?
- Ната, я же объясняла тебе, что просто так я сюда попасть не могла. Я родилась и выросла здесь. У меня есть мои кровные родители из Внутреннего Мира. Единственное, чем я отличаюсь от вас - коренных жителей Внутреннего Мира - так это знанием, что я - из Внешнего, связью с Учителем и Великими, да моим заданием.
- И как давно ты в курсе всего этого?
- Сколько себя помню. То есть примерно лет с четырех. Для меня это было вполне естественно, так же естественно, как дышать. Мне никто не приносил все эти знания. Они просто были у меня в голове, вот и все.
- Ох, как все запутанно, - Наташа схватилась за голову. - И как же ты жила со всем этим все это время?
- Приходилось, - Надин пожала плечами. - Просто жила и все. А вот мы и пришли.
Дом родителей Надин ничем не отличался от других домов на этой улице. То же белое двухэтажное строение, та же черепица на крыше, та же большая открытая веранда, тот же невысокий штакетник, ограждающий участок, и те же неизменные деревья за этим штакетником.
Навстречу им с радостным лаем выкатился черный лохматый пуфик.
- Робси! - Надин присела на корточки и стала трепать скотч-терьера по голове.
Тот гавкал, прыгал вокруг девушки. Хвост его уподобился пропеллеру и крутился, не переставая.
- Это твой? - Наташа старалась держаться от собаки на приличном расстоянии - мало ли что взбредет в голову этой псине?
- Да. Это уже третий Робси в нашей семье, - Надин поднялась. - Первого отец приобрел как раз, когда я родилась. Второй появился после того, как первый прожил долгую собачью жизнь и умер уже стариком по их меркам -  через семнадцать лет. Но прожил он только год. Потом его сбило машиной. Любил он погоняться за ними да полаять. А этот вот Робси-третий.
- Не укусит?
- Да ты что? Ты же со мной. А это значит, что ты мой друг. А на друзей он не бросается.
- Надин! Наконец-то! - с крыльца навстречу девушкам спешила женщина.
Мать Надин оказалась действительно красивой. Длинные волосы, с уже проглядывающей сединой, были аккуратно уложены и забраны заколками. Прямой нос, черный разлет бровей, тонкие губы, аккуратный подбородок и пронзительно голубые глаза - вот что сразу подметила Наташа. Глаза были добрые и смотрели на собеседника прямо и твердо. Обладатель такого взгляда должен быть честным и хорошим человеком, не способным на предательство. Это приятно порадовало Наташу. Несмотря на возраст, женщина обладала хорошей фигурой, которую не смогли испортить годы. Наташа невольно залюбовалась ей.
- Ну что же вы стоите здесь? - Нара ("Как странно, - подумала Наташа. - Ее зовут так же, как и мою "оболочку" из сна") жестом пригласила девушек в дом. - Пойдем в дом, негоже с гостями на пороге разговаривать.
- Отец еще не вернулся? - спросила Надин, когда они удобно расположились в гостиной.
- Нет, вечером приедет, - мать разлила по чашкам ароматный кофе. - Как раз к твоему приезду работу заканчивает.
- Хорошо, - Надин поставила чашку перед Наташей. - Пей, не стесняйся.
Весь остаток дня прошел в разговорах. У Наташи аж язык устал, настолько много ей пришлось рассказывать. Родители Надин тоже никогда в своей жизни не общались с русскими, а уж о России и подавно ничего не знали. Так что Наташа говорила и говорила, рассказывая практически все, что она знала не только о современной жизни своей страны, но и вспоминая про ее историю. Нара ахала, охала, постоянно прерывала рассказ возгласами: "Не может быть!", "Неужели?" и "Да как же такое может быть?". Потом настал черед матери посвящать Наташу в историю своей семьи. Наташа, которая уже слышала многое о ней из рассказов Надин, слушала "вполуха". Ее гораздо больше занимал замок, который был виден из окон гостиной.
Замок МакКалистер возвышался над городком, подобно небоскребу. Его черная громада была видна из любого конца Друина. Мощное пятиугольное сооружение невольно внушало уважение. Замок был построен на вершине одного из холмов так, что ни с одной стороны к нему нельзя было подойти незамеченным. Даже отсюда, из дома было заметно, что стены замка стоят неколебимо, и ничто за долгое время его существования не смогло нанести даже небольшой урон этим стенам.
Надин, заметившая интерес подруги к замку, наклонилась к ней и сказала, что пусть Наташа еще немного наберется терпения. К замку они пойдут завтра. А сегодня они будут отдыхать и общаться с ее родителями. Наташа только вздохнула в ответ. Теперь, когда она увидела этот замок, ее нетерпение возросло до огромных пределов. Но она вняла благому совету Надин и постаралась сосредоточиться на том, что же ей рассказывала Нара.

* * *

- А вот и моя дочь! - прогудел голос.
Нара стояла на вершине Дорожного Холма, встречая воинов, которые возвращались. Войско шло, вытянувшись по дороге в одну колонну. Гремели доспехи, звякала сбруя лошадей, копыта их глухо били в дорожную пыль. Впереди, на вороном жеребце, ехал мощный всадник - танистер клана и отец Нары. Шлема на голове его не было, вместо него красовался берет с пером. Кольчуга сверкала на солнце, железные защитные пластины, нашитые на нее, пускали солнечных зайчиков. Длинная клеймора висела на левом боку, а справа примостился устрашающего вида тесак. Он поднял руку, приветствуя дочь, и улыбка озарила суровое лицо опытного воина.
Следом за ним ехали три брата Нары. В войске клана они возглавляли отряд лучников, поэтому клеймор не носили. Вместо этого за спиной у каждого висел длинный, в человеческий рост, лук и колчан, полный острых стрел. Воинское умение сыновей танистера вызывало неизменное восхищение других воинов и сеяло дикий ужас в рядах врагов. Из своих длинных луков сыновья танистера пробивали даже самые крепкие доспехи. Спасения от их стрел практически не было.
А вслед за ними ехал тот, при виде которого сердце Нары вначале замерло, а потом забилось быстро-быстро, а душу заполнил невероятный восторг. Это был ее Конрад! Высокая мощная фигура первого мечника Хайлэнда сидела в седле как влитая. Широкие плечи покрывал бехтерец, из-под которого выглядывала кольчуга. Руки были закрыты стальными наручами, боевые же перчатки сейчас висели, прикрепленные к седлу вместе со шлемом. На ногах были высокие боевые сапоги, закрывавшие их до самых колен. Поверх килта свисала кольчужная юбка со стальными пластинами. Голову его, так же, как и у остальных воинов, украшал берет с тартаном клана.
Нара вглядывалась в любимое лицо. Как давно она не видела эти дорогие черты! У Конрада были практически белые брови и ресницы, что доставило ему немало неприятных минут в детстве. Из-за них его дразнили "Поросенком", но Конрад быстро доказал насмешникам, что с ним лучше не связываться. Прямой нос с широким разлетом ноздрей, тонкие губы, сильный подбородок, который скрывался в густой рыжей бороде - все было то же, ничего не изменилось. Даже старый белый шрам, шедший наискось через лоб - память о первом сражении - все сейчас ласкало глаз Нары, все вызывало приступ невероятной нежности и теплоты. Конрал смотрел на жену своими серыми глазами и улыбался.
- Хватай ее, Конрад, - пробасил отец, поворачиваясь в седле. - Уж коли она прямо сюда выбежала тебя встречать, то негоже ей будет пешком назад идти.
Грохнул густой мужской хохот. Конрад, поравнявшись с Нарой, свесился с седла, обхватил ее сильной рукой да так, что она только испуганно пискнула, и легко, словно пушинку, поднял наверх и посадил перед собой. Нара прижалась к горячей стали бехтереца и обвила руками дорогое тело. Конрад склонил к ней голову и запечатлел долгий горячий поцелуй. Губы его были солоноватыми, теплыми и нежными. Нара сразу обмякла в его руках, чувствуя, как теплая волна разливается по телу, уверенно собираясь внизу. Она подняла счастливые глаза на Конрада.
- Ну вот я и дома, - произнес он, бережно придерживая жену одной рукой, а другой не отпуская поводья. - И ничего со мной не случилось.
- Я вижу, - Нара ткнулась лбом в нагрудную пластину. - Я так соскучилась...
- Теперь я никуда не уйду. Англичане еще не скоро опомнятся от того разгрома, который мы им учинили. Так что... - Конрад снова улыбнулся и провел рукой по бедрам Нары.
Она опустила глаза. Тепло внизу становилось все сильнее.
Все население Бата с приветственными криками высыпало навстречу войску. Звучали радостные возгласы, выкрикивали имена любимых, дорогих мужей, братьев, отцов. Те, улыбаясь, оглядывались, выискивая в толпе своих и что есть силы махали руками, приветствуя их. Чаще всего звучало имя Конрада - ведь о его мужестве и умении уже ходили легенды. Наконец, все войско втянулось в Бат. Они остановились на центральной площади и спешились. Что тут началось? Толпа хлынула к воинам, начались поцелуи, объятия, радость хлестала через край. Подростки разобрали коней, а воины, окруженные толпой жителей, отправились к пиршественным столам, накрытым тут же, под открытым небом.
И грянул пир! Да такой, какого не припомнят даже старики. Рекой лился старый добрый эль, половодьем разливалось море виски, дымящееся мясо едва успевали подавать. Веселье затянулось далеко за полночь. А когда все наелись и напились, в центре площади образовался круг, в который вошли волынщики, и начались танцы.
Нара танцевала с мужем. Радость, переполнявшая ее весь день, искала выхода. Она обнимала Конрада, прижимаясь к нему всем телом. Он отвечал ей тайными ласками и горячими поцелуями. Танистер смотрел на счастливую пару и словно сам помолодел лет на двадцать. Когда начались танцы, он первым подхватил свою жену и увлек ее в круг. За танистером бросились в неистовый круговорот танца все остальные. Гудели волынки, бухал барабан, пыль над площадью стояла буквально столбом. Мелькали женские наряды, мужские килты, башмаки, которые заменили боевые сапоги, выбивали дробь. Пары кружились и кружились, и не было конца этим танцам.
Конрад и Нара не стали ждать завершения праздника. Она вытащила мужа их круга и потащила за собой прочь, прочь из селения, к реке, на берегах которой росли развесистые купы деревьев. Конрад шел за женой, улыбаясь и крепко сжимая ее разом ставшую горячей руку. Нара довела Конрада до деревьев, раздвинула низко спускающиеся ветви и шагнула внутрь. Конрад наклонился и направился вслед за ней.
Тихо журчала вода. Прохлада летней ночи сменила дневное пекло. Они были скрыты ветвями, образовавшими своеобразный шалаш. Нара повернулась к Конраду и обняла его, прижавшись всем телом и подставив губы для поцелуя. Он впился в них своими губами и они долго-долго не отрывались друг от друга. Но вот Конрад оторвался от губ Нары, перевел дыхание и торопливо стал развязывать завязки у ворота ее блузы, одновременно осыпая шею и плечи жены неистовыми поцелуями. Голова Нары запрокинулась, дыхание стало прерывистым, а ноги подкосились, отказываясь держать тело. Муж аккуратно опустил ее на землю, сняв блузку. Но тут Нара рывком поднялась и толкнула Конрада. Тот не удержался и сел, прислонившись к стволу дерева. Нара встала на колени, положила руки на плечи мужа и склонилась над ним, закрыв лицо рассыпавшимися волосами. Килт Конрада был отброшен в сторону, Нара приподняла юбку и аккуратно опустилась вниз. Он вошел в нее легко, расталкивая плоть и скользя внутрь все глубже и глубже. Женщина поцеловала Конрада, который закрыл глаза, и начала двигаться...
Когда они насытились друг другом до предела, Нара практически без сил упала на землю. Конрад рухнул рядом. Его длинные волосы прилипли к обнаженным плечам, закрыли лицо, но молодая женщина видела, что его озаряет улыбка, которую она не могла спутать ни с какой другой - улыбка удовлетворения. Она чувствовала как между ног стекает теплая струйка, и все тело наполнено сладкой истомой и усталостью. Нара прижалась к мужу, положила голову ему на грудь и тихонько стала перебирать волосы на ней. Конрад издал короткий смешок.
- Ты что? - Нара подняла глаза на него.
- Не щекоти меня, - Конрад поежился. - Ты же знаешь, что я боюсь щекотки.
- Хо-хо-хо, - произнесла Нара. - Бесстрашный мечник боится щекотки! А если я так?
Конрад захохотал в голос, пытаясь вырваться из объятий жены.
- Хватит! Хватит! - сквозь смех произнес он. - Прекрати, Нара! Защекочешь же до смерти!
- Ладно, - Нара прекратила щекотать мужа и опять устроилась на его груди.
Прохладный воздух приятно холодил обнаженное тело. Зудели налетевшие комары, но женщина привыкла не обращать на них никакого внимания. Конрад обнял жену одной рукой, другую заложил за голову и поерзал, устраиваясь поудобнее на травяной лужайке.
- Конрад, - произнесла Нара. - Я хочу тебе кое-что рассказать...
- Что? - мужчина скосил на нее глаза.
- Это мне рассказал старый Рун...
- А, старик, который пришел в Бат после нашего ухода.
- Да, это он. В общем, рассказал он одну историю..., - и Нара пересказала все, что знала о Спасительной Реликвии.
- Сказки, - Конрад пожал плечами. - Я думаю, что все это просто сказки. Старик насобирал за свою жизнь их очень много, наверное. Вот теперь и рассказывает всем, кому ни придется. А ты слушаешь его и веришь.
- А вдруг не сказки? - Нара приподнялась на локте. - Вдруг это правда?
- Не забивай голову всякими глупостями, - Конрад притянул жену к себе и поцеловал. - У нас с тобой другие сейчас заботы...
Его рука скользнула по спине Нары. Все ниже, ниже... И вот они снова слились в одно целое.

* * *

Наташа вздрогнула и проснулась. В доме все было тихо. Тело наполняла сладкая истома  а внизу было очень влажно.
"О, Господи! - подумала она. - Такие-то подробности мне зачем?".
- Ната, в чем дело? Снова сон?
- Да, и еще какой...
Наташа пересказала Надин только что виденный сон. Та только улыбнулась и покачала головой.
- Спи, Ната, и ни о чем не беспокойся. Если это показали, значит, так надо. Я постараюсь выяснить, зачем. Спи. Сегодня тебя больше не побеспокоят, - Надин зевнула и отвернулась к стене, накрывшись одеялом.

Глава VII

Эван МакКалистер - отец Надин - оказался мужчиной в самом расцвете сил. Он был невысок, но хорошо сложен. Волосы его были тоже черного цвета, и так же, как у матери, в них пробивалась седина. Он носил короткую аккуратно постриженную бороду. А вот борода, в отличие от волос, была уже целиком седая. Только на подбородке еще сохранился первоначальный черный цвет. Судя по всему в молодости Эван отличался симпатичной внешностью. Да и сейчас он сохранил привлекательность. По крайней мере, Наташа отметила про себя, что ее отец выглядел куда старше отца Надин, хотя и был с ним примерно одного возраста. Глаза его, в отличие от глаз Нары и Надин, были карими, но и в них иногда пробегала синяя искорка. Эван смотрел на этот мир с изрядной долей иронии, так что Наташа никак не могла разобраться, когда же этот человек говорит серьезно, а когда - шутит. Но все равно отец подруги ей понравился. И только знание того, что грозит ему через каких-то семь лет, омрачало беззаботное общение. Он был МакКалистером, так что прекрасно знал о своей судьбе, но нисколько этим не тяготился.
- Знаешь, Ната, я так думаю, что к тому времени уже что-нибудь придумают, чтобы исправить эту генетическую ошибку, - говорил он в разговоре с девушкой. - Так что надежду я не теряю. Ну, а если ничего не придумают, то что же. Я прожил неплохую жизнь, обеспечил свою семью, оставил наследников... Чего еще мужчине желать?
В замок они пошли втроем. Эван вызвался сопровождать девушек.
- Говорят, в замке полно привидений, - сделав страшные глаза, сказал он. - А кто защитит двух юных девиц, если вдруг ими захочет поживиться какое-нибудь нечестивое приведение? Только истинный шотландец.
Надин рассмеялась. Да и Наташа улыбнулась.
До замка они добрались на семейном "Ровере". Наташу поразили размеры замка. Стены уходили ввысь, так что Наташе пришлось задрать голову, чтобы увидеть их вершину. Замок представлял собой аккуратный пятиугольник. Каждый угол венчала могучая башня. Все было сложено из огромных каменных блоков, плотно пригнанных друг к другу. Толщина стен поражала воображение. Создавалось впечатление, что на верхних парапетах могут свободно разъехаться два автомобиля. Когда-то глубокий ров, заполненный водой из реки, теперь был наполовину засыпан, превратившись в широкую и неглубокую канаву. Подъемный мост на толстых цепях был навечно опущен, а ворота открыты. Осмотревшись снаружи, Наташа, Надин и Эван отправились внутрь замка.
Узкий длинный проход, который шел от ворот, внутри резко поворачивал и заканчивался подъемной решеткой, за которой возвышалась еще одна стена. Надин тронула подругу за плечо и показала рукой вверх. Наташа подняла голову и увидела тянущиеся по верху коридора ровные ряды бойниц.
- Если враг ворвался бы в главные ворота, то его бы здесь встретил град арбалетных болтов и стрел, - сказала Надин. - А если все-таки им удалось бы прорваться дальше, то у этой преграждающей стены и решетки они точно бы остановились.
- Серьезная заявка, - Наташа покачала головой. - Убийственная архитектура.
- Точно, - Эван тоже задрал голову вверх и осматривал бойницы. - Верно подмечено - убийственная. Мало кто мог прорваться внутрь.
Они пошли дальше. Сразу за преграждающей стеной открылась небольшая площадь, на которой возвышалось еще одно мрачное здание, окна в котором заменяли узкие бойницы.
- Охранная башня, - Надин показала рукой на это здание. - Она перекрывает доступ во внутренний двор замка и к донжону.
- А что такое донжон?
- Это главное здание замка. Основное жилье танистера и его семьи. Там еще много зданий, но это уже, как бы это сказать, подсобные помещения. А чтобы проникнуть к центральному двору, нужно миновать охранную башню и еще два прохода-коридора. Пошли?
Охранную башню огибали два не менее узких, чем основной вход, коридора. Так же по верху шли ряды бойниц, так же оба коридора заканчивались решетками и стенами. Зато внутренний двор замка поражал своей обширностью. Это был по сути, маленький город. Тянулись узкие улочки, по бокам которых расположились ряды прилепленных вплотную друг к другу домов. В центре этой паутины возвышалось большое здание, выстроенное очень искусно и украшенное каменной резьбой. Венчалось оно парой изящных башенок. Все это смотрелось так красиво, что у Наташи перехватило дыхание. Да, предки МакКалистеров знали толк в красоте и изяществе. Это приятно поразило Наташу, которая уже достаточно насмотрелась на грубую и аляповатую архитектуру английских замков. Об этом она немедленно сообщила Надин.
- Скажешь тоже, английские замки. Англосаксы никогда не умели строить действительно красивые вещи. Немного их этому подучили норманны, но в целом все так и осталось грубым.
- Смесь французского с нижегородским, - пробормотала Наташа по-русски.
- Что ты говоришь? - Эван заинтересованно повернулся к ней.
Наташа, как могла, перевела смысл этой фразы. Мужчина расхохотался.
- Точно сказано! Только у нас смесь французского с англосаксонским! В итоге ничего хорошего не получается, верно?
Наташа кивнула.
- То ли дело в Шотландии. Скотты вообще-то никогда не строили замков. Но уж когда они взялись за это дело, то стало получаться весьма неплохо. И не смотри на внешний вид стен. У них задача - не украшать, а защищать. Зато внутри...
Да, внутри замок был красив. Попетляв по узким улочкам, они снова вышли к стенам.
- Ну что, будем подниматься? - Эван стоял у лестницы, ведущей наверх.
- Почему же нет? - спросила Наташа. - Раз уж пришли, надо все осмотреть.
Лестница закрывалась толстой дубовой дверью. За ней шли каменные ступени, которые круто и с постоянными поворотами поднимались вверх. Когда они добрались до верхней галереи, Наташа успела выдохнуться.
- Ух ты, - выдохнула она, прислонившись спиной к стене. - Упаришься, пока заберешься.
- Есть такое дело, - Надин тоже тяжело дышала. - Как же они по ним в доспехах-то бегали?
- Крепкие были люди, - Эван достал платок и вытер вспотевший, несмотря на прохладу, лоб. - Да не просто бегали, а еще и сражались на этой крутизне. Ума не приложу, как это у них получалось.
Верхняя галерея была перекрыта сверху. Вдоль стен тянулись ряды бойниц на обе стороны. Ширина галереи не обманула ожиданий Наташи - она очень здорово напоминала современную дорогу с двухполосным движением. Наташа прошла от одной стены к другой.
- И строили же! - восхищенно покачала она головой. - Хотя у сохранившихся древнерусских крепостей ширина стен не меньше.
- И надо было такую ширину делать? - Надин померила шагами галерею.
- А что ты хочешь? - Эван осматривался так, словно он был здесь впервые. - Надо было где-то хранить боезапас, где-то укрываться, и все такое прочее...
Сверху они спустились по другой не менее крутой, чем первая, лестнице.
- Ну что, куда дальше? - Эван посмотрел на Наташу.
- В донжон, - Наташа махнула рукой в сторону здания.
- В донжон, так в доджон, - Эван снова повел девушек по лабиринту улочек замка.
Донжон внутри представлял собой серию мрачных больших залов, связанных галереей дверей и переходов. На верхние этажи вели винтовые лестницы, скрывающиеся в стенных нишах. Здесь Наташа поразилась одному - с каким размахом было построено все это. Высочайшие потолки, огромный камин. В конце зала возвышались два больших троноподобных кресла - для владельцев замка.
Следующий зал был когда-то танцевальным. Наверху высились  хоры для музыкантов, а по периметру зала шла колоннада, поддерживающая второй ярус. Сам зал имел круглую форму.
- Это танцевальный зал, - Эван подтвердил Наташину догадку.  - А дальше - Трапезный зал.
Трапезный зал оказался вытянутым в длину помещением, вдоль которого шли три ряда столов. В конце зала, как и в Приемном, стояли два кресла хозяев.
Несмотря на окна, которые были сделаны довольно большими, в залах царил таинственный полумрак. Его не могли разогнать даже современные светильники, которые были расставлены по стенам. Залы замка произвели на Наташу довольно гнетущее впечатление. Нет, привольность холмов и неброские хижины старинного селения из ее сна ей нравились больше, чем давящая грандиозность этого сооружения.
На дальнейший осмотр всего замка у них ушло не меньше полдня. К концу этого Наташа даже успела устать от бесконечных переходов, арок, залов, комнат и сплошного камня вокруг. Небольшое разнообразие внесли музейные залы, в которых на всеобщее обозрение были представлены реликвии клана. Тут было все: начиная от традиционной одежды с давних времен и до наших дней и заканчивая фотографиями времен Второй Мировой, где, как с удивлением узнала Наташа, МакКалистеры тоже немало отличились. Воистину, клан мог гордиться своей историей и самобытностью.
- Устали? - Эван весело смотрел на поникших девушек.
- Да не так чтобы очень, - протянула Надин. - Давненько я не бывала в замке. Что-то тяжеловато с непривычки.
- Тогда к Мартину, - решительно произнес отец и, повернувшись, снова скрылся в лабиринте переходов.
Девушки переглянулись, тяжело вздохнули, и поплелись следом.
Мартин оказался небольшим ресторанчиком, который расположился тут же в одном из домов замка. Назывался он "У Мартина", по имени хозяева. Наташа сразу вспомнила, что они уже проходили мимо него, потому что из помещения доносились звуки волынки. В тот момент Наташа только удивилась тому, откуда в музее может звучать волынка. Оказалось, что отсюда. Так что твердое убеждение девушки, что в музей ходят только посмотреть, было сразу и беспощадно разрушено. Ресторанчик был весьма уютным. В небольшом помещении расположились столики на четыре человека, отгороженные друг от друга перегородками. Горел мягкий неяркий свет. Всеми цветами радуги переливались ряды бутылок за барной стойкой. В воздухе витали самые разнообразные ароматы, и Наташа сразу почувствовала жуткий приступ голода. Она даже и не заметила, что хочет есть, настолько все вокруг было интересно и впечатляюще.
Они заняли столик в углу зала. Тут же к нему подошел невысокий толстый человечек в национальном костюме.
- Здравствуй, Эван, - приветствовал он отца Надин. - Что-то давненько не заглядывал.
- Работа, Мартин, - ответил тот. - Все времени не нахожу. Вот, дочь на каникулы выбралась, да не одна, а с русской подружкой. Привел показать наш замок. А быть в замке и не зайти к тебе... Такого не бывает.
Мартин расплылся в довольной улыбке.
- Девушка русская? - обратился он к Наташе.
- Да, - ответила она.
- Из самой России? - продолжал допытываться хозяин ресторанчика.
- Да, из самой что ни на есть России, - улыбнулась ему Наташа.
- У вас великолепное произношение, мисс, - отпустил комплимент Мартин. - Я вначале  принял вас за шотландку.
- Спасибо, - Наташа кивнула в знак благодарности. - Но, право же, не стоит. Мне еще учиться и учиться.
- Очень хорошо! - Мартин даже подпрыгнул на месте. - Что будем заказывать?
- Сделай-ка нам хаггис, - Эван загадочно поглядел на Наташу. - А то я подозреваю, что наша гостья за все время здесь так ни разу и не отведала этого блюда.
Наташа покивала. Она слышала о хаггисе от Надин, но попробовать как-то не привелось. Хотя, как она подозревала, что-то наподобие ей пришлось есть в своем последнем сне. Но как назывались те блюда - она пока не знала.
- Прекрасный выбор, Эван, - Мартин щелкнул пальцами. - Чем же угощать иностранную гостью, как не хаггисом. Виски?
- Да, пожалуй, - Эван посмотрел на девушек.
Надин и Наташа переглянулись и прыснули. Они одновременно вспомнили, как в Эдинбурге передегустировали этого напитка. Но здесь была другая обстановка, так что опасности не было.
- Пусть будет виски, - Надин махнула рукой. - Какой же хаггинс без виски?
Мартин исчез. Пока готовился их заказ, все трое перекусили салатами. Разговор тек потихоньку и не торопясь. Эван рассказывал о своей работе. Он трудился в Бате, в одной из многочисленных вискарен. Наташа так и не поняла всех тонкостей и сложностей, о которых тот рассказывал с непередаваемым жаром и энтузиазмом.
Но вот снова зазвучала волынка. Раскрылись двери кухни, и оттуда торжественно выкатилась тележка, ведомая Мартином. На тележке лежал здоровенный поднос с дымящимся нечто. Посетители ресторанчика (а их к тому времени набралось уже достаточное количество) встали и зааплодировали. Мартин весь так и сиял от счастья. Подкатив поднос к их столику, он отвесил поклон и провозгласил: "Хаггис, сэр!".
- А что это такое? - Наташа заинтересованно рассматривала блюдо.
- Бараний рубец с гречневой кашей, приготовленный в виски! - торжественно произнес Мартин. - Специально для нашей русской гостьи!
Все взгляды в зале устремились на Наташу. Той сразу захотелось сделаться маленькой и незаметной, такой, чтобы можно было мышкой юркнуть под стол и чтобы ее никто не смог найти. Но пришлось пересилить себя. Она поднялась из-за стола и раскланялась гостям. Снова зазвучали аплодисменты. Мартин поднял руку и установилась тишина.
- Мы никогда не встречались с русскими. Но я хочу сказать, что если все русские девушки столь же прекрасны, то я начинаю всерьез опасаться за наших шотландцев.
Грянул хохот. Наташа покраснела. Нужно было что-то отвечать.
- Спасибо, - произнесла она. - Но в ответ я скажу только одно - если бы русские девушки увидели шотландских мужчин в килтах, то я всерьез стала бы опасаться за русских мужчин.
Новый взрыв хохота и аплодисментов наградил Наташу за ее импровизированный спитч. Надин толкнула подругу в бок:
- Твою шутку оценили. Поздравляю.
Мартин достал устрашающего вида нож, медленным движением разрезал хаггинс на четыре части. Потом влил в дымящиеся внутренности блюда рюмку виски.
- Прошу, - он широким жестом пригласил гостей к трапезе.
Блюдо оказалось до изумления вкусным. Наташа не заметила, как проглотила свой довольно большой кусок. Остальные посетители тоже наслаждались едой. Звучали громкие голоса, смех. И Наташа как-то забыла обо всем, что с ней произошло и должно произойти. Ей показалось, что она всю жизнь уже прожила в этой стране, среди этих гордых, но добрых и гостеприимных людей. На душе стало хорошо.
После завершения трапезы никто расходиться не стал. Вновь в зале появился волынщик, следом за ним пришли другие музыканты и начались танцы.
К столику, где сидела Наташа, подошел один из молодых людей, что сидели напротив.
- Разрешите вас пригласить на танец, - спросил он, учтиво наклоняя голову.
Наташа снова застеснялась. Танцы предстояли национальные шотландские. А Наташа своих-то родных толком не знала, чего уж говорить об иностранных. Но Надин уверенно толкнула подругу в бок, и та поднялась навстречу парню.
А потом случилось то, чего Наташа совсем никак не ожидала. Она уверенно стала танцевать. Тело словно бы само собой начало выполнять необходимые па и движения. Изумление Наташи росло с каждой минутой. Не меньшее изумление она читала на лицах окружающих. И неудивительно - русская девушка, которая так хорошо танцует шотландские танцы - это было просто невозможно! Остальные пары как-то отодвинулись в сторону, а потом и вовсе прекратили танцевать. Остались только Наташа и ее кавалер. Зрители оглушительно хлопали в ладоши в такт музыке, притопывали ногами и Наташа забыла про все на свете, отдаваясь ритму танца. Лица вокруг слились в одну сплошную линию, она уже ничего не замечала, кроме лица партнера. Странное дело, но почему-то вдруг это лицо поплыло и перед изумленной Наташей появилось лицо Конрада МакКалистера. Девушка тряхнула головой, отгоняя видение. "Это уже слишком, - подумала она. - Теперь и в обычной жизни начинается". Но лицо не исчезло. Конрад был здесь, и он танцевал с Наташей. "По-моему, я опять перебрала виски, - лихорадочно забилась в мозгу мысль. - Нет, оно конечно хорошо, но слишком много".
Музыка кончилась. Перед Наташей снова стоял парень, что пригласил ее на танец. Он проводил запыхавшуюся партнершу до ее места, снова кивнул и отошел к своей компании.
- Ты это заметила? - лицо Надин возникло перед Наташей, словно из тумана. - Великие не забывают о тебе, Прибывшая.
- Надин, прекрати, пожалуйста, - взмолилась Наташа. - Дай мне хоть немного забыть про всю эту ерунду!
- Хорошо, - Надин ничуть не обиделась. - Но ты это видела?
- Конечно. Я же не слепая.
- Я тоже, - Надин удовлетворенно кивнула. - Значит, все в порядке.
Танцы продолжались. Наташа еще неоднократно танцевала то с одним, то с другим партнером, но видение больше не повторялось.
- Как тебе наши парни? - раскрасневшаяся после танца Надин плюхнулась на стул за столиком.
- Парни как  парни, - пожала плечами Наташа. Она пропустила танец, чтобы немного отдышаться. - Такие же, как и наши. Какая разница?
- Ага! - Надин заговорщицки наклонилась к уху подруги. - А ты обратила внимание на их килты?
- А что такое?
- А ты посмотри! - со смехом махнула головой в сторону круга Надин.
Там шла лихая пляска. Килты поднимались вверх и тут а Наташи округлились глаза. Под ними ничего не было! Она раскрыла рот и попыталась что-то сказать. Нот ничего, кроме нечленораздельного мычания, не получилось.
- У наших парней весь товар лицом! - расхохоталась Надин.
- Это зачем, это почему? - Наташа пыталась справиться с шоком.
- Традиции, Ната, традиции. Килт нельзя носить с нижним бельем. Так и ходят.
- Но послушай! Общественное место и все такое..., - Наташа не смогла продолжить фразу.
- Спокойно, подружка. Я же говорила тебе - ты в настоящем Хайлэнде. А здесь все не так, как в остальной Англии. Так что не удивляйся.
Но, собственно, Наташе удивляться пришлось недолго. Выпитое виски уверенно брало свое. В голове шумело, все звуки доносились как сквозь вату. Да и тело уже начало потихоньку отказываться служить хозяйке. Она потянула Надин за рукав.
- Пойдем домой, - на лице Наташи отразилась отчаянная просьба.
Надин повернулась к отцу, переговорила с ним. Тот кивнул, поднялся, подошел к Мартину, который с неизменной улыбкой стоял у барной стойки, смотря на танцующие пары. Поговорив с ним, он вернулся к столу.
- Пойдем домой, девочки. Время уже девять, оказывается.
Эван был трезв, как стекло. За весь вечер, проведенный в ресторане, он не выпил ни грамма национального напитка. Да и вполне понятно, почему. Ему еще нужно было довезти девушек до дома. А отец Надин соблюдал  твердый принцип: "Выпил - сиди дома".
Наташе на обратной дороге стало совсем плохо. Она еле дождалась, когда они доберутся до дома, а потом стремительно пронеслась в туалет.
Когда она вышла оттуда с бледным лицом и мокрыми волосами, Надин только улыбнулась. Шотландка держалась куда крепче, чем подруга. Нара и Эван встревоженно посмотрели на Наташу.
- Все в порядке, - тихо произнесла она. - Извините, пожалуйста.
- Ничего, бывает, - улыбнулся Эван. - Ложитесь-ка вы спать, девочки. С утра будет полегче.
Девушки прошли в свои комнаты и вскоре обе уже мирно спали.

* * *

Признаки, которые в последнее время появились, заставили Нару-Наташу встревожиться. Во-первых, не было ежемесячного прихода. Во-вторых, она стала замечать за собой странные желания: то ей хотелось вяленого мяса, то свежих овощей, то чего-нибудь посоленее. И в-третьих, появились ужасающие приступы утренней тошноты. Она сразу вспомнила все рассказы матери и более старших женщин. Потом, посчитав все дни, Нара сразу же поняла, что произошло. Она понесла ребенка. Радость, нахлынувшая на нее в первое время, вскоре сменилась тревогой. Им предстоял долгий и трудный путь. Как же она сможет отправиться? Промучавшись сомнениями три дня, она решила поговорить с матерью.
Марион МакКалистер, мать Нары, была опытной матерью, родившей и вырастившей семерых детей. Выслушав рассказ дочери и ее страхи, она первым делом захотела запретить ей куда-либо отправляться. Но, видя появившийся в глазах той знакомый огонек упрямства, поняла, что отговорить ее не сможет. Тогда Марион пошла к Лире - повивальной бабке клана, которая принимала роды практически у всех женщин МакКалистеров. Лира пожевала беззубым ртом, потом надолго задумалась. Марион и Нара терпеливо ждали ее решения. Обе понимали, что как скажет повитуха, так и надо будет поступить. Другого выхода не было.
- Вот что я вам скажу, - наконец произнесла Лира, подняв подслеповатые глаза на женщин. - Я знаю Нару, я знаю тебя, - узловатый палец уперся в Марион. - И я знаю, что ваша порода такова, что вас не переупрямишь. Поэтому я не буду останавливать Нару, поелику это будет бессмысленно. Но учти, женщина, - палец ткнулся в сторону Нары, - тебя ждут большие труды и тяготы. Справиться с ними, нося дите, невозможно.
- Но что же мне делать? - Нара упала на колени перед повитухой. - Я не могу не пойти!
- Встань, - Лира, кряхтя, поднялась и попыталась поднять Нару. - Не годится дочери танистера падать на колени перед старухой. Я тебе вот что скажу. Иди, но иди сразу на восток. Там, в Восточном Халэнде, живут те, кто сможет тебе помочь.
- Кто же это? - Марион с непониманием посмотрела на Лиру.
- Эльфийские девы, - произнесла повитуха с полной серьезностью.
- Но это легенды!
- Для кого легенды, а для нас - то, что есть на самом деле. Эльфы живут там с незапамятных времен. Я сама училась у них своему умению, - старуха была родом из Восточного Хайлэнда. - Они тебе помогут. Но запомни, женщина, сначала дойди туда, разрешись от бремени, а потом можешь продолжить свои труды.
- А ребенок? - сердце сжалось в груди Нары.
- Ребенка оставь им, - сурово глядя на нее, сказала Лира. - Он тебе не поможет в твоем деле. А они воспитают его так, как должно. И когда он вырастет, он вернется сюда сильным и крепким. Вернется, чтобы принять под свое начало весь наш род и укрепить его. Все, идите! - старуха открыла дверь. - Больше мне сказать вам нечего. Я и так не в меру разболталась.
Пораженные женщины вышли на улицу. Мать молчала всю дорогу до дома Нары. У входа она остановилась, посмотрела на дочь долгим взглядом и произнесла:
- Ох, Нара, что-то ты затеяла. А вот к добру или к худу - не пойму. Ребенка оставить эльфам, да где такое слыхано? Но, - подняла она руку, останавливая возражение, готовое сорваться с губ дочери. - Это твое решение. После того, что сказала Лира, я спокойна. Значит, ты не должна пропасть. И ребенок твой не сгинет. Это единственное утешение для меня в последние дни.

Глава VIII

Дни шли за днями, похожие один на другой. Надин торопилась - время для выполнения ее плана приближалось, а Наташе надо было еще много чего рассказать и многому научиться. Так что теперь практически все время, которое они проводили вдвоем, было посвящено разговорам и рассказам. Сведения в голове Наташи пополнялись и вскоре их стало настолько много, что она даже стала забывать кое-что из рассказанного Надин. Та утешала подругу, уверяя ее в том, что, когда будет надо, все вспомниться само собой. "Хорошо бы, кабы так, - думала Наташа. - А если не вспомнится? Что мне тогда делать?".
Наступило Рождество. Тихий семейный праздник, который запомнился Наташе тем, что вся семья МакКалистеров с утра дружно ринулась к елке, под которой были сложены рождественские подарки. Семья, к удивлению девушки, оказалась побольше, чем она думала в первое время. У Надин обнаружились еще два брата - двадцатичетырехлетний Марк, который работал в известной лондонской юридической фирме и двадцатидвухлетний Дэвид, студент Кембриджа. Оба брата заявились домой внезапно, без предупреждения и предварительного звонка. И Марк и Дэвид были несказанно удивлены наличием в доме русской девушки, и Наташе еще один вечер пришлось провести в качестве рассказчика. Она попеняла Надин за то, что та никоим образом не поставила братьев в известность об ее существовании. Но Надин только отмахнулась:
- Брось, Ната. Они не хотят знаться со мной со времен моей дикой молодости. Стоило только мне уйти в комунну, как оба сразу же прекратили всякое общение с сестрой. А я что, ежик что ли? Не хотите, не надо. Вот и получилось, что мы вроде бы и родные, а вроде бы и нет.
Наташу вполне устроило такое объяснение. Братья оказались редкими занудами. Особенно Марк. Его длинные рассуждения о несовершенстве английских законов и пути их исправления нагоняли на девушку зеленую тоску. А Дэвид был помешан на футболе. Он сам играл в университетской команде, и играл неплохо, по словам Надин. Но Наташу футбол никогда не интересовал, так что и со вторым братом она как-то не нашла общего языка. И это ее вполне устраивало.
Кто покупал и раскладывал подарки, Наташа не знала. Но радость была всеобщей. Долгое открывание, море эмоций, ахи-вздохи, возгласы: "Вот именно этой вещи нам недоставало!" заставило Наташу только улыбнуться. Она вспомнила скромные подарки, что дарили ей родители на день рождения. Нет, они были гораздо милее и душевнее, чем то, что она увидела здесь. И пусть никто при их открывании не делал большие глаза и не говорил: "Ах, какая прелесть!", но дарить и получать их было гораздо приятнее.
Наташу ждала большая коробка в блестящей обертке, перевитая парой розовых ленточек. Она взяла ее, сняла обертку. Под ней оказалась упаковка одного из многочисленных сувенирных магазинчиков Друина. А внутри... Наташа похолодела. Внутри лежал полный женский шотландский национальный костюм. Тот самый, который она уже успела наизусть выучить по своим снам. Девушка через силу улыбнулась, огляделась вокруг и пробормотала: "Спасибо огромное! Я и не мечтала о таком". А внутри все сжалось в тоске. Скоро, очень скоро эта одежда станет ее единственной одеждой на долгое-долгое время. Надин -  единственная, кто заметил, что творится на душе у подруги. Она за Наташу отбилась от настойчивых просьб родных немедленно надеть этот костюм и увела ее в свою комнату.
- Ты что, Ната? - глаза Надин озабоченно уставились на Наташу. - Что случилось? Ты словно привидение увидела.
- Да нет, ничего, - Наташа провела рукой по лицу, словно снимая липкую паутину. - Просто у меня с этим костюмом только одни ассоциации... Сама понимаешь, что я не могу быть в диком восторге.
- Понятно, - Надин присела рядом с Наташей. - Но родителям так хотелось сделать тебе приятное. А что может лучше всего сохранить память, чем это?
- Да я ничего и не говорю. И стоит, поди, бешеные деньги, - Наташа знала, насколько дороги такие сувениры здесь.
- Да ладно тебе, сколько это стоит. Это подарок. Предки не разорились, не горюй.
- Ну ладно, - Наташа со вздохом встала. - Все-таки придется его надеть. Порадовать твоих. Только учти, Надин, - она повернулась к подруге, - трусы снимать я не буду. Традиции-традициями, но я же не шотландка, в конце концов.
- Ладно-ладно, - со смехом вскинула руки Надин. - Сдаюсь!
Когда они спустились вниз, их приветствовал восторженный шум одобрения. Родители и братья Надин оценили новый вид Наташи. И хотя никто из них так и не понял, почему девушка так отреагировала на подарок вначале, об этом сразу постарались забыть и больше не вспоминали на протяжении всего дня.
А день выдался длинным. Состоял он из постоянных визитов. У Наташи аж голова закружилась от обилия родни, посетившей их дом. Уже стемнело, а визиты все не заканчивались.
- Не беспокойся, подружка, - Надин успокаивающе похлопывала Наташу по плечу. - Мы же все здесь - родня. Так или иначе. Поэтому и визитов столько.
- Да я понимаю, - Наташа кивала головой. - Но все равно перебор, по-моему.
Наконец длинный день закончился. Ушли последние гости, стих шум разговоров, убрали стол. Все потихоньку "расползлись" по своим комнатам. Надин и Наташа отправились в комнату шотландки. Та прихватила с собой полбутылки виски.
- Посидим по-русски, - сообщила она Наташе. - А то что-то мне все эти рождественские столы поперек горла уже.
- Как это "по-русски"? - Наташа удивилась.
- Ну, как это у вас - много выпивки, немного закуски и много-много разговоров.
Наташа засмеялась. Такой трактовки застолья по-русски она еще не слышала. Надин объяснила, что это у нее опять же со времен "дикой молодости".
- У нас в комунне застолье по-русски пользовалось огромной популярностью. Только там еще добавлялось много-много сигарет. И необязательно обычных. Чаще всего - с травой.
- Надеюсь, ты мне не будешь траву предлагать?
- Нет, что ты. Я же не сумасшедшая. Ну что, идем?
- Идем, - Наташа прихватила кое-что из мяса. Слишком свежо еще было воспоминание о финале посещения ресторанчика.
Засиделись они далеко за полночь. Надин сообщила Наташе, что срок отправления уже назначен. По ее словам выходило, что это будет как раз под Новый год - 31 декабря. Как все это будет выглядеть - Надин пока не знала. Но она еще раз не преминула успокоить подругу насчет того, что здесь пройдет всего-навсего час.
- Слушай, Надин, - Наташа подобрала под себя ноги, уютно устроившись на диване. - А как же быть с моим здешним телом? Оно что, упадет и будет лежать до тех пор, пока я не вернусь?
- Нет, - Надин мотнула головой. - Все не совсем так. Твое тело вообще здесь не останется на это время.
- То есть?
- То есть Учитель хочет удержать его в одном из Карманов Времени. Это что-то типа ниши во времени-пространстве, если попытаться объяснить современным языком. Физические тела, оказавшись там, находятся как бы не там и не здесь. Как бы это... - Надин пощелкала пальцами, пытаясь найти более точную формулировку. - Они выходят из одного мира, но в другой не попадают, как бы "консервируясь" на время отсутствия их хозяина. Кстати, - она хлопнула себя по лбу. - Мое же тело сейчас в точно таком же Кармане!
- Твое тело из Внешнего Хайлэнда, - уточнила Наташа.
- Конечно оттуда. Здешнее-то вот, - Надин похлопала себя по коленке. - А то как раз где-то там - в подвешенном состоянии.
- Сколько сложностей, - Наташа покачала головой. - А как-нибудь попроще нельзя?
- Нельзя, Ната. Это же все-таки не в соседний город съездить. Это два Мира.
- Да я понимаю все...

* * *

Утренний туман стлался между холмами, придавая всему вокруг загадочный и таинственный вид. Солнце только начало выглядывать из-за далеких гор, поэтому было довольно прохладно. Воздух, пропитанный запахами влаги, травы и цветов, был неподвижен. Не чувствовалось даже малейшего дуновения. Траву покрывал белый налет утренней росы, и ноги шедших по ней сразу же промокали.
Провожать троих путешественников высыпало все население Бата. Все столпились у ворот и молча смотрели, как Конрад, Нара и Рун завершали последние приготовления. Впереди возвышалась мощная фигура танистера. Рядом с ним стояла Марион, молча ронявшая слезы. Братья Нары устроились чуть поодаль и во взглядах, бросаемых ими на Конрада, можно было прочесть суровое мужское осуждение. Над толпой висел гул голосов. До последнего момента никто из жителей Бата не мог поверить в то, что путешествие, в которое собрался Конрад с женой, состоится. Слишком свежи еще были воспоминания о том гневе, с которым встретил Тамонт известие о сборах Конрада и Нары в дальний путь. Танистер метал громы и молнии, орал так, что слышно было даже в самых отдаленных уголках селения. Тогда все решили, что все - из затеи Конрада ничего не выйдет. Но после разговора с Руном Тамонт внезапно изменил свое решение. Он отпустил Конрада в дорогу, отпустил с ним свою дочь, которая уже носила под сердцем ребенка (неслыханное дело!), отпустил и старого Руна. Причем, как говорили очевидцы разговора, танистер просил Руна хорошенько присмотреть за дочерью и зятем! Это немощного-то старика! Люди терялись в догадках, но никакого более-менее вразумительного объяснения такому странному решению танистера найти так и не смогли.
После получения разрешения Конрад развернул активную подготовку.  Он заказал кузнецам специальные доспехи для жены и для себя. Также он лично вместе с Руном выковал для всех троих новое оружие. Оружие получилось такое, какого не видывал ни один житель. Самые отчаянные стали говорить, что старик, наверное, колдун, потому что не может обычный кузнец (даже признанный мастер своего дела) выковать такое оружие. Лезвия мечей Конрада и клеймор Руна и Нары не зазубривались даже после очень долгого боя. Обычные клейморы они ломали словно палки, а сквозь доспехи проходили как сквозь воздух. Да, недаром старик долгое время провел в учениках у гномьих мастеров! Ко всему прочему, Рун использовал некоторые магические заклятия при изготовлении оружия. Так что ничего удивительного в невероятных свойствах оружия не было.
Доспехами, изготовленными кузнецами, Рун остался доволен. Но все равно он наложил на каждый из них еще по одному заклятию, так, на всякий случай. Мало ли кто им встретится на пути.
Конрад не стал брать с собой в дорогу клеймору. Искусство первого мечника заключалось не только в совершенном владении этим оружием, сколько в его умении "обоерукого бойца". Вооружаясь двумя мечами, Конрад становился совершенно неприступным. Его руки двигались с быстротой, неуловимой для глаза, окружая хозяина сплошной стеной сверкающей шелестящей стали. А клеймора в дороге только мешала ему. Так что лучшего варианта, чем два меча, для Конрада придумать было нельзя.
Клеймору для Нары придумал сам старый Дюрон. Кому, как не ему, лучше всего было известно, какое оружие необходимо для внучки? И Рун с Конрадом сделали все в точности по его требованиям. Этот меч получился немного короче и легче, чем обычная клеймора. Также исчезли дополнительные лезвия на конце рукояти. Но остались смертоносные жала по бокам гарды. Нара поразилась прозорливости деда. Меч ложился в ладонь как родной, становясь продолжением руки. В дополнение к нему Дюрон отдал внучке свой тесак.
И вот все сборы были закончены. Наступил день отправления. Конрад затянул последнюю перетяжку, закрепляя поклажу на спине лошади, и повернулся к толпе соплеменников. Нара с Руном уже стояли около танистера. Конрад подошел к ним. Нара взяла его руку в свою.
- Что ж, дети мои, - голос танистера был тих и печален. - Большое дело вы задумали. Большое и хорошее. И хотя сердце мое наполнено печалью и тревогой, а душа неспокойна, я благословляю вас на дорогу. - Тамонт поднял руку, и все трое опустились перед ним на колено. - Да будут милостивы к вам боги Хайлэнда, да будет ваш путь легок, а рука тверда, да будет ваш глаз зорок, а сердца никогда не предадут друг друга.
Танистер подошел к каждому, поднял его и трижды поцеловал. У Нары он задержался подольше. Она заметила, что в серых глазах отца стоят слезы.
- Я не увижу своего внука, - голос Тамонта дрогнул. - Но его увидят мои продолжатели. Пусть он будет хорошим человеком, смелым воином и укрепит клан МаКалистеров.
- Почему ты не увидишь своего внука, отец? Может мы вернемся очень скоро.
Старый воин покачал головой.
- Нет, Нара, чует мое сердце, не дождусь я твоего возвращения. А уж тем более, возвращения с сыном. Но я знаю, что он должен стать сильным человеком. Старая Лира редко когда ошибается.
- Прощай, отец, - Нара обняла Тамонта.
- Прощай, дочь, - две скупые слезы скатились по лицу танистера. Он отвернулся, смахнул их быстрым движением.
- Ступайте! - махнул он рукой трем путешественникам. - Долгое прощание только усиливает горе.
К ним хлынули остальные. Марион обняла дочь, поцеловала ее в последний раз и отошла к отцу.
- Береги ее, Конрад, - услышала Нара слова брата, обращенные к мужу. - Вся ответственность за нее только на тебе. Если что случится, мы тебя найдем даже в Дальних Пределах.
- Не бойтесь за нее, - Конрад спокойно посмотрел на братьев. - Я сказал - я сделаю.
Когда прощание закончилось, трое странников отправились к своим лошадям. Словно незримая стена повисла в этот момент между ними и теми, кто остается. Вроде бы они рядом, но уже и не здесь. Хочется остановить, схватить за руку, образумить. Но натыкаешься на какую-то невидимую преграду, которая не дает сделать лишнего шага. Они уже не принадлежат к обычному миру. Они уже во власти дороги. Их ждут тяжелые испытания и великие свершения. И это отгораживает их ото всех остальных, делает недоступными и уже далекими.
Рун удивительно легко для своих лет взлетел в седло. Конрад придержал стремя для жены, а когда она устроилась на месте, сам запрыгнул на лошадь. Трое в последний раз обернулись на селение, тонущее в утреннем тумане. Они окинули взглядом все вокруг, словно желая навсегда запомнить эти холмы, реку, частокол, дома за ним и всех тех, кто остается. Потом Конрад вскинул руку и тронул коня. Следом за ним пошла лошадь Нары. Рун, совершив рукой в воздухе какой-то странный знак, развернулся и замкнул небольшой отряд.
Солнце наконец вырвалось из-за гор. Его лучи хлынули на окрестности, и туман испуганной мышью нырнул вниз, скрываясь от света. Засверкала всеми цветами радуги роса на траве, побежали солнечные зайчики от волн реки, а дорога темной лентой уже ложилась под копыта лошадей, уводя отряд все дальше и дальше. В неизвестность...

Глава IX

Минуло еще пять дней. За это время Наташины нервы превратились в звенящие, туго натянутые струны. Тронь - и оборвутся. Напряженное ожидание выросло до предела. Последний рождественский сон ясно дал понять, что дороги назад у нее уже нет. И хотя Рун в нем не перебросился с ней и парой фраз, но Наташа ясно поняла, что строго в назначенный день она перенесется в тот мир, чтобы выполнить свое предназначение. Предназначение, которое она не выбирала, а которое выбрало ее, против всех планов и желаний. Но делать было нечего, согласие дано, теперь либо пан, либо пропал. "Назвался груздем - полезай в кузов", говорит пословица. И Наташа, которая всегда следовала ей, не собиралась идти на попятную. Будь, что будет, а там разберемся!
Новый год в Друине принято было встречать шумно и весело. Центральная площадь городка превращалась в большую дискотеку. На ней уже давно стояла елка. Возле нее и собиралось практически все население города. Причем, все поголовно наряжались в различные маскарадные костюмы. В таком виде жители Друина являлись на площадь и веселились ночь напролет. Современные ритмы сменялись традиционными шотландскими танцами, те опять сменялись современными ритмами. Веселье било фонтаном и заражало даже самых мрачных и нелюдимых людей.
Подготовка к вечернему карнавалу началась с самого утра. МакКалистеры со смехом рассматривали свои костюмы, готовили их. Надин достала шутовской двухцветный костюм, со скептическим видом осмотрела его, вздохнула и села на стул.
- Что-то неохота мне веселиться сегодня, - она посмотрела на Наташу, которая тут же надевала свою шотландскую юбку с выражением мрачной решительности на лице. - Может, не надо его надевать?
- Как же так? - Наташа удивленно посмотрела на подругу. - А как же твоя конспирация?
- Конспирация-шманпирация, - недовольно проворчала Надин, поднимая костюм с пола. - Можно подумать, если я заявлюсь в обычной одежде, то нанесу оскорбление всей Шотландии сразу. Традиции, черт бы их побрал.
- Но ты же должна веселиться. А какое же веселье на маскараде без маскарадного костюма?
- Ну вот, ты говоришь, как истинная шотландка, - Надин слабо улыбнулась. - Ладно, - махнула она рукой. - Наденем. Будем веселиться. Хотя, если честно, у меня кошки на душе скребут.
- У меня, по-твоему, тишь да гладь, что ли? - Наташа наконец справилась с блузой. - Не тебе, в конце концов, в чужое тело лезть. Да еще чем-то там заниматься.
- А по тебе не скажешь, - Надин повеселела. - Хорошо держишься, подружка. Молодец! Еще раз убеждаюсь, что Учитель насчет тебя был абсолютно прав.
- Да ладно тебе, Учитель. Скажи уж лучше - сама меня выбрала.
Надин улыбнулась.
- Конечно, нет. Но слышать такое от Прибывшей - лестно, - она кивнула Наташе и стала надевать свой маскарадный костюм.
На площади было шумно и весело. Жители разновозрастными группами, все в костюмах, стекались на нее со всех концов городка. Гремела музыка, ярко горели и переливались всеми цветами радуги огни на елке, в воздухе висел крепкий запах виски и готовящегося мяса. Этот аромат смешивался с запахом зимы - запахом мороза, снега, елочной хвои, создавая непередаваемый аромат Нового года - аромат праздника и веселья.
Люди веселились, кто как может. Надин и Наташу сразу же подхватил и потащил людской водоворот танца, прочно отделив их от остальных членов семьи Надин. Наташа, отбросив всю мрачность и напряженность этого дня, с головой окунулась в танцы, пытаясь забыть о том, что ей предстояло через какие-то несколько часов. Танцы сменяли один другой, менялись партнеры, менялись ритмы, а Наташа все танцевала и танцевала. Изредка перед ней мелькало радостное лицо Надин, которая тоже не отставала от подруги. Пару раз Наташа заметила мелькнувшие вдалеке лица Эвана и Нары. Она помахала им рукой, те замахали в ответ. И снова все слилось в бешеном танцевальном ритме.
Но вот наступил небольшой перерыв. "Танцорам надо промочить горло! - провозгласил ди-джей. - Готовьте виски! А потом мы продолжим!". Раскрасневшаяся и запыхавшаяся Надин нашла Наташу, которая стояла у одного из столиков и разговаривала со своим последним партнером по танцам.
- Ната, - дернула она подругу за рукав. - Нам пора.
- Уже? - Наташа испугалась.
- Да уже, - Надин извинилась перед парнем за то, что отбирает приятную собеседницу, и оттащила Наташу в дальний угол площади. - Учитель только что сказал, что все готово.
- Уф! - Наташа глубоко вздохнула.
Сердце забилось тревожно и быстро. Душа решила, что ей гораздо удобнее будет в пятках, и немедленно туда отправилась. Всем существом девушки овладело знакомое чувство, которое возникает перед трудным экзаменом. Вроде бы все знаешь, но все равно страшно - профессор-зверь, настроения у него сейчас нет, мало ли что... Она еще пару раз глубоко вздохнула, пытаясь избавиться от возникшего ощущения нехватки воздуха. Но это помогло слабо. Ощущение осталось. К нему прибавилась противная дрожь в коленках. Наташа жалобно посмотрела на Надин.
- Не могу и шагу сделать, - прошептала она. - Ноги не идут.
- Не торопись, - Надин приобняла Наташу. - Давай постоим немного. Ты с мыслями соберешься, что ли...
Голос у Надин был неуверенным. Видно, и ей это доставалось нелегко.
Они простояли так минут пять. Наконец, Наташа собралась с духом и силами. Она мотнула головой, взяла руку Надин и решительно произнесла:
- Пошли, что ли? Долгие проводы - лишние слезы, - добавила она по-русски.
Надин повела Наташу к замку. И здесь бурным потоком пенилось веселье. Так же гремела музыка, так же кружились пары, так же лилось виски. Но Наташа смотрела на все это уже как-то со стороны, одновременно видя и не видя. Внутренне она была там - в мире своего сна, который вот-вот должен был стать реальностью. Снова навалился безотчетный страх и коленки ослабли. Она остановилась.
- Погоди, Надин, - проговорила она. - Опять... ноги не слушаются.
Надин терпеливо ждала. Она с тревогой смотрела на побледневшее лицо подруги, на котором, как в зеркале сейчас отражалась вся буря чувств и эмоций, что владели Наташей. Глаза ее лихорадочно блестели, на щеках пылал лихорадочный румянец. Надин поставила бы сейчас сто против одного, что Наташа заболела, так все это было похоже на болезнь. Но болезнью это не было. Это была последняя борьба чувств, которую очень хорошо знала сама Надин по своим ощущениям перед отправкой во Внутренний Хайлэнд. Это надо было просто перебороть.
Наташа смогла это сделать. Она снова дала руку своему проводнику, слабо улыбнулась и произнесла:
- Веди меня, Сусанин.
Надин не знала, кто такой Сусанин, но видимо, это было какой-то шуткой. Поэтому она тоже улыбнулась и повела Наташу по лестнице вверх - на верхнюю галерею замка.
Там они еще раз остановились, чтобы перевести дух.
- В общем Наташа, слушай внимательно, - Надин прислонилась спиной к стене. - Сейчас ты пойдешь вон к той двери. - Она указала на дверь, ведущую в галерею, которая шла вдоль основного входного коридора. - Открываешь ее и шагаешь внутрь. Все... После этого ты сразу оказываешься во Внешнем Хайлэнде.
- А когда? - Наташа вдруг совершенно успокоилась.
- Они путешествуют уже месяц. Как раз подошли к лесам Восточного Хайлэнда. Учитель сказал, что сейчас они движутся ко входу в лес. Там их ждет засада. Дургоры получили задание захватить Нару любой ценой и устроили встречу у леса. Так что приготовься, Ната, сейчас тебе придется мечом помахать.
- Ну нормально, - Наташа с досадой всплеснула руками. - Из огня, да в полымя.
- Все будет хорошо, - Надин подошла к ней. - Там же Рун и Конрад. А дургоры никогда толком драться не умели. Я же тебе рассказывала.
- Рассказывала, - кивнула Наташа. - Но все равно, как-то так сразу...
- Время, - вдруг прервала ее Надин.
Она вскинула голову, глаза вновь метнули синие молнии. Наташа содрогнулась. Она никак не могла привыкнуть к такой метаморфозе в подруге, хотя уже неоднократно видела ее. Словно прислушиваясь, Надин постояла некоторое время. Потом синий огонь погас, она опустила голову.
- Ну вот и все, - Надин обняла Наташу. - Иди, Прибывшая, твой час пришел.
Наташа промолчала. Слова сейчас были не нужны. Они обе это прекрасно понимали. Она еще раз сжала руку Надин, повернулась и пошла к двери.
Проем надвигался медленно-медленно, словно в замедленной съемке. Дверь постепенно вырастала в размерах, приближалась. Вот уже Наташа может видеть даже мельчайшие трещинки и выбоинки в дереве. Она протянула руку к медному кольцу ручки и потянула дверь на себя.
Открылась она на удивление легко. За ней Наташу ждала темнота, пронизанная мерцающими нитями. Она повернулась, еще раз посмотрела на застывшую у стены Надин, махнула рукой и шагнула внутрь. Мерцание вспыхнуло, запульсировало, и дверь сама собой закрылась...

* * *

- Стойте! - Конрад поднял руку. - Там что-то есть.
Они подъезжали к лесу. Его зеленая стена возвышалась перед ними, словно укрепления невиданного замка. До этого леса встречались только отдельными купами деревьев, да небольшими рощицами. Но это был действительно большой и серьезный лес, который расстилался дальше сплошным зеленым ковром. Он тянулся вдаль насколько хватало глаз.
Конрад, Наташа и Рун немного задержались на вершине последнего холма перед лесом, а потом неспешно направились к нему. Дорога серой лентой уходила в лесную чащу, разделяя ее на две половины. Их путь лежал именно туда.
И вот, когда до зеленой стены осталось не более сорока шагов, Конрад внезапно остановился, вскинув руку и тем самым остановив других. Он пристально вглядывался в переплетение ветвей впереди. Что-то подозрительное казалось там - в этой зеленой стене. Рун поравнялся с ним, наклонился и тихо проговорил:
- Что-то увидел?
- Не пойму, - Конрад положил руки на рукояти мечей. - Вроде бы все спокойно. Но что-то мелькнуло.
Рун, прищурившись, посмотрел вперед. Спокойствие, которым веяло от леса, не внушало никаких опасений. Но старик сразу подобрался, словно хищный зверь, почуявший добычу. Рука его легла на рукоять клейморы, и лезвие с легким шорохом чуть выдвинулось из ножен. Конрад, увидя это, крепче сжал мечи. Чутье старика еще никогда не подводило их за весь месяц путешествия.
- Что? - шепотом спросил он Руна.
- Засада, - старик начал медленно вытаскивать меч. - Скорее всего дургоры. Больше здесь нас останавливать и ловить некому. Да и оружие они никогда толком прятать не умели. Вот его блеск ты и заметил, сам того не ведая.
- Надо уходить, - Конрад оглянулся на жену. - Нам сейчас сражения не нужны.
- Не получится, - Рун покачал головой. - Дургоры упорны. И тем более, я подозреваю, что не по своей воле они нас ждут... Попробуем прорваться.
- Нара, - Конрад подозвал женщину поближе. - Держись в середине. Я впереди. Рун тебя прикроет.
- Что случилось? - Наташа встревожилась.
- Впереди засада. Придется идти на прорыв. Держись с нами, не отставай, - Конрад тронул коня.
Трое странников по-прежнему неспешно продолжили путь. Однако теперь от прежней расслабленности не осталось и следа. Глаза всех троих пристально всматривались в лес, руки лежали на рукоятях мечей, а тела напряглись в ожидании схватки.
Зеленая стена постепенно приближалась. Тишина повисла над поляной. Казалось, даже птицы прекратили свое постоянное пение. Нервы Наташи звенели как натянутая струна.
Но, похоже, нервы тех, кто поджидал их, оказались куда слабее. Из чащи раздался короткий басовитый рык, и в то же мгновение затрещали ломаемые кусты. Навстречу путникам выкатился конный отряд.
Наташу поразил вид всадников. В первый момент она подумала, что перед ней гориллы на лошадях, настолько внешний вид воинов смахивал на этих животных. То же мощное тело, длинные руки, короткие ноги и темные морды с мощными выдающимися вперед челюстями и низким лбом, скрывающим глаза. Но на "гориллах" были черные доспехи, а на головах красовались шлемы без забрал. Каждый из них сжимал в одной руке короткий кривой меч, а вторая рука держала круглый щит. Несли воинов низкорослые лохматые лошадки, сильно напоминавшие татарских.
Отряд оказался довольно большим. На первый взгляд, в нем было не меньше двадцати мечей. Конрад послал своего коня в галоп. В уши ударил топот копыт, пыль взвихрилась облаком и повисла сзади помчавшихся путников. Лязгнули выхваченные мечи, перед Конрадом засверкал стальной занавес. Он отпустил поводья, управляя конем одними ногами, и направился прямо в центр вражеского отряда.
Сзади лязгнула клеймора Руна. Наташа обернулась. Старик словно помолодел. Куда девалась согнутая спина, немощная фигура и старческое лицо. Сейчас перед изумленным взором Наташи предстал суровый опытный воин, несущийся в самое пекло.
- Клеймора, Нара! - услышала она возглас Руна. - Доставай меч!
Наташа схватилась за рукоять меча и выхватила его из ножен. Тело зажило своей, непонятной хозяйке жизнью. Пригнувшись к гриве лошади и опустив руку с клейморой вниз, Наташа помчалась за Конрадом.
Из задних рядов дургоров выдвинулись пять бойцов, в руках которых Наташа успела заметить сети. "Кого же они собираются ими ловить?" - мелькнула мысль. Вражеский отряд растянулся полумесяцем, охватывая своими крыльями тройку безумцев, которые так и неслись в расставленную ловушку. Ловцы оказались на флангах. Снова раздался низкий рык. "Да это приказы, - догадалась Наташа. - Ни на что не похожий язык".
И тут Конрад сшибся с передовыми бойцами дургоров. Зазвенела сталь, послышался смачный хруст раздираемой плоти, и вслед за ним жалобный вой, огласивший окрестности. Конрад начал собирать свою кровавую дань.
Крылья атакующего отряда начали смыкаться.
- Смотри внимательно! - крикнул Рун. - Ловцы!
Наташа кинула взгляд в сторону. И вовремя. Она едва успела пригнуться, как над ней с тонким свистом пролетела брошенная сеть. Мимо! Наташа развернулась вправо и с коротким замахом ударила мечом в открывшуюся темную морду. Лезвие клейморы прошло сквозь шлем, развалив его и голову обладателя надвое. Тело нелепо взмахнуло руками и свалилось прямо под копыта несущейся лошади. Вторую сеть на лету разрезал Рун. Наташа отмахнулась клейморой и почувствовала, как та пошла тяжко, словно попав во что-то вязкое. Хриплый возглас подтвердил, что она попала. Третий ловец подлетел практически вплотную. Рун рванулся вперед, втискиваясь между Наташей и дургором, а его клеймора, описав блестящую дугу, снесла лохматую голову с плеч. Фонтаном ударила темная кровь, и лошадь с телом на спине промчалась мимо.
Конрад тем временем прокладывал дорогу сквозь плотный строй навалившихся на него врагов. Звенела сталь, то и дело слышались вопли и последние хрипы пораженных стальным вихрем. Скоро дургоры опомнились и уже не стали лезть на Конрада, очертя голову. Тот ударил ногами своего коня и верное животное снова сорвалось в галоп, вынося хозяина из битвы.
Наташа устремилась в образовавшуюся брешь. Наперерез ей кинулся еще один ловец, раскручивающий над головой сеть. Наташа не стала ждать броска. Резким движением она рубанула мечом по ногам лошади дургора. Та, издав жалобное ржание, споткнулась и рухнула в пыль. Ловец покатился кубарем и исчез под копытами коня Наташи. Рун, прикрывавший ее сзади, сшибся с последним, пятым по счету, ловцом. Он не дал тому даже возможности поднять сеть. Старик развалил противника буквально надвое и рванулся вслед за Наташей. Поняв, что добыча ускользает, дургоры разом взревели и ринулись в погоню.
"Хорошо, что среди них не оказалось лучников, - пронеслось в голове Наташи. - А то бы мы так просто не отделались".
- Конрад! - Рун замахал мечом, показывая вправо. - Уходи с дороги, уходи вправо! По прямой мы не прорвемся! Там еще сидят!
Конрад услышал. Он направил лошадь в сторону, сворачивая с дороги. Наташа с Руном повторили его маневр. Вражеский отряд устремился за ними.
Ветер жестко хлестал в лицо, вышибал слезы, развевал волосы, отбрасывая их далеко назад. Седло больно било снизу, заставляя все время привставать на стременах. Но при таком бешеном темпе это удавалось не всегда и тогда снова начинались болезненные удары. Наташа прищурилась, пытаясь избавится от набегавшись слез, еще ниже пригнулась к гриве коня. Перед ней мелькала спина Конрада, который тоже низко пригнувшись, пришпоривал свою лошадь. Сзади глухо гремели копыта вороного жеребца Руна, а еще дальше с визгом и криками летела погоня.
Бешеная скачка продолжалась довольно долго. Спуск закончился, начинался новый подъем. Измученные лошади снизили темп, и дургоры медленно, но верно стали приближаться.
- Налево поворачивай, - раздался сзади крик Руна. - Там есть тропинка, мы сможем на некоторое время оторваться!
Конрад повернул коня, направляясь к лесу. Тропинка действительно оказалась небольшой. С хрустом вломившись в лес, трое путников начали углубляться в него. Наташа едва успевала уворачиваться от хлеставших веток. Так и не убранная в ножны клеймора стала мешать, так и норовя зацепиться за кусты. Погоня немного отстала, но не остановилась - сзади слышался треск ломаемых кустов и резкие крики.
И тут Наташа почувствовала, как внизу живота вспыхнула резкая вспышка боли. Колючий комок появился внезапно, так, что она невольно вскрикнула и согнулась еще ниже, выпустив поводья и прижав руку к больному месту. Рун немедленно догнал ее.
- Что случилось, Кареглазая? - голос старого воина был полон тревоги.
- Не знаю, - Наташа скривилась, пытаясь побороть приступ боли. - Больно.
Рун выругался длинно и замысловато. Потом, подхватив поводья лошади Наташи, потянул ее к Конраду. Когда они поравнялись с ним, Рун крикнул мечнику:
- Конрад, сворачиваем направо. Там есть небольшая пещера. Нам надо остановиться.
- Почему? - Конрад изумленно повернулся к ним.
- Нара, - Рун показал на скорчившуюся в седле Наташу.
Лицо Конрада отобразило страшную тревогу. Он наклонился к Наташе.
- Ты ранена?
- Нет, - Наташа проталкивала слова сквозь зубы. - Просто боль. Не знаю откуда...
- Сворачивай, Конрад. Иначе она потеряет ребенка! - Рун потянул поводья вправо.
Справа склон уходил вверх очень круто. Отчаянно карабкаясь, лошади все-таки донесли своих седоков до пещеры, почти полностью скрытой зарослями плюща. Остановившись у входа, Конрад и Рун спрыгнули с коней. Конрад бережно снял жену и понес внутрь.
Пещера оказалась неглубокой. Внутри было сыро, пахло мокрой землей и травой. Конрад донес Наташу до конца пещеры и опустил на землю. Наташа смогла выдавить из себя только слабую благодарную улыбку, на большее ее не хватило. Боль пульсировала и вцеплялась железными когтями в ее внутренности.
- На выпей, - подошедший Рун открыл деревянную фляжку и плеснул в чашку темную остро пахнущую жидкость. - Это должно помочь.
Жидкость оказалась на редкость горькой и противной на вкус. Наташа закашлялась.
- Пей, Кареглазая, пей, - голос Руна был тих и настойчив. - Надо выпить все.
- Рун! - Конрад, стоящий у входа, взмахом руки подозвал старика к себе. - Смотри, они уже здесь!
Снаружи раздался треск ломаемых ветвей и конское ржание. Дургоры догнали свою добычу и теперь явно не собирались ее отпускать.
- Нара, сиди там! - Конрад выхватил клинки и загородил собой проход. - Сейчас они у меня получат!
Рун расположился рядом. Откуда-то в его руках возник длинный лук, а за спиной обнаружился колчан, полный серооперенных стрел. Странно, Наташа не помнила, чтобы старик брал с собой лук. С горем пополам она допила настой Руна. Боль стала затихать, уходить куда-то вглубь.
Рун упал на одно колено рядом с Конрадом, наложил на тетиву стрелу и прицелился в проем входа. Треск ломаемых сучьев и перерыкивание дургоров приближалось. Вот у входа замелькали приземистые кривоногие тени. Рухнула зеленая стена плюща и в тот же момент темные фигуры ринулись внутрь.
Щелкнула спущенная тетива лука. Засвистел воздух, рассекаемый клинками Конрада. И пошла потеха. Дургоры гибли один за другим, пробиваемые стрелами Руна, изрубленные смертоносными мечами Конрада, но все равно упорно лезли вперед. Уже шесть тел валялись у входа в темных лужах крови, а снаружи все появлялись и появлялись новые бойцы.
Наташа со стоном поднялась и поудобнее перехватила клеймору. Ее немного пошатывало, боль еще не донца успокоилась, но встретить врага она уже могла.
Вот одна фигура сумела избежать стрелы, уклонилась от вихря мечей и, прорвавшись между защитниками, с ревом кинулась внутрь. Наташа подняла меч, готовясь встретить врага лицом к лицу. Она уже видела темные зрачки дургора в налитых кровью глазах, ощущала зловоние, исходящее от его тела, как вдруг того словно толкнули в спину. Глаза дургора расширились, рот раскрылся, из него выплеснулась толстая струя крови. Ноги заплелись, и он рухнул на пол пещеры, содрогаясь в судорогах агонии. Из шеи, из промежутка между шлемом и кирасой, торчала зеленая стрела с белым оперением. Наташа подняла глаза.
В рядах наступающих наступила паника. Они заметались между Конрадом и Руном и неизвестными помощниками, что методично избивали их меткими стрелами. Конрад взревел не хуже дургора и пошел на них, все убыстряя и убыстряя вихрь стали. Те попятились, уже не вступая в схватку, а потом повернулись и опрометью выскочили наружу. Еще трое, захрипев, рухнули у входа, пробитые стрелами. Остальные же, ломая ветви, добрались до своих лошадей. Скоро послышался удаляющийся стук копыт.
Все стихло. Только слышно было, как капает где-то вода, да тяжело дышит Конрад, опустивший мечи. Рун поднялся, держа лук наготове.
- Что это было? - Конрад присел у одного тела и отломил древко стрелы. - Никогда прежде таких стрел не видывал.
- Сейчас узнаем, - Рун опустил лук. - Они не будут прятаться.
Три фигуры возникли в проеме входа совершенно неожиданно. Конрад отскочил, принимая боевую стойку и беря мечи наизготовку.
- Тише, Конрад, - рука Руна легла на его каменное плечо. - Это друзья.
Фигуры оказались высокими воинами в серебристо переливающихся латах, которые скрывали зеленые плащи. Длинные светлые волосы волнами стекали на плечи. Лица всех троих были воистину прекрасны. Наташа никогда в своей жизни не видела такой красоты. Ей показалось, что мрак пещеры как-то рассеялся, когда трое вошли внутрь. "Миндалевидные глаза, прекрасная внешность, тонкие черты, заостренные уши. Да это же эльфы!" -  догадка молнией сверкнула в мозгу Наташи. Она внезапно почувствовала невероятную усталость, положила клеймору на пол пещеры и с тихим стоном села сама.
Три фигуры преклонили колено перед Руном.
- Приветствуем тебя, Великий, - прозвучал мелодичный, полный достоинства голос. - Мы прибыли вовремя?
- Встаньте, Перворожденные, - Рун наклонился, поднимая ближайшего к нему эльфа. - Лучшего времени и придумать было нельзя. У нас неприятности, - он показал на Наташу. - Вот и пришлось уходить сюда.
От троицы отделилась одна фигура и пошла к Наташе. Это была женщина. Наташа просто сначала толком не разглядела этого. Красивая стройная фигура, которую не могли скрыть доспехи, прекрасные черты лица, спокойный взгляд пронзительно-зеленых глаз - все это излучало такое спокойствие, что Наташа как-то сразу расслабилась и успокоилась, окончательно поверив в то, что кошмар погони закончился.
Эльфийка опустилась перед ней на колени.
- Приветствую тебя, Кареглазая, - тихо проговорила она. - Наконец-то Прибывшая пришла сюда надолго. Дай я посмотрю, - она протянула руку к животу Наташи.
Пальцы женщины оказались на удивление нежными, мягкими и умелыми. Под ее касаниями остатки боли совсем исчезли, ушли, словно их и не было. Наташа глубоко вздохнула.
- Все хорошо, Кареглазая, - эльфийка погладила ее по голове. - Вы свернули и остановились вовремя. Чуть позже, и мы ничего не смогли бы сделать. Рун не ошибается.
- Как тебя зовут? - Наташа рассматривала прекрасное лицо женщины и никак не могла налюбоваться.
- Илвари, - наклонила голову эльфийка. - Илвари Альгама, хранительница матерей Альвердина. Это наш город.
- А как же ты оказалась здесь?
- О, это долгая история. И расскажу я ее не здесь. А теперь нам надо уходить. И чем быстрее, тем лучше. Дургоры могут вернуться, - последние слова Илвари произнесла громко, обращаясь к Руну и Конраду.
Конрад уже оправился от первого потрясения. Он никогда раньше не видел эльфов, не видел их воинского искусства. И хотя много рассказов ходило об этом удивительном племени, но воспринимал он все это не более чем легенду. Теперь же, увидев, как ловко эти создания управляются с луками, как быстро успокоилась его Нара под руками эльфийки, он проникся непередаваемым чувством уважения к ним. Если бы не эти трое, кто знает, удалось бы им выбраться из этой пещеры целыми и невредимыми? Он подошел к жене.
- Как ты, Нара?
Она улыбнулась ему навстречу и легко поднялась на ноги.
- Все хорошо, Конрад. Уже все хорошо.
- Собираемся, - коротко бросил Рун. - Теперь наш путь лежит в Альвердин. И чем быстрее мы туда доберемся, тем лучше...



 
 


Рецензии
С удовольствием прочитала первую часть. Очень понравилось.
Только одно замечание: очень режет слух слово "блин" в устах Наташи.
Шотландия для меня не пустой звук. Спасибо, что создали такой мир, в котором я могу побывать там.
Вот написанное давно, но перекликающееся с Вашим произведением стихотворение:
http://www.stihi.ru/2002/04/24-329
Заходите полюбопытствовать.
С уважением,
Катя.

Екатерина Иванова   24.04.2002 12:49     Заявить о нарушении
Спасибо, Катя.
Насчет "блин" в устах Наташи могу сказать одно: все-таки она - современная девушка, тем более - из провинции. А такие девушки и не так могут выразиться :). Учту ваше замечание. Надо посмотреть повнимательнее, может действительно она употребляет это словечко в неподходящей ситуации. А вот во второй части она у меня уже так вроде не выражается. Ну, если только в своих дневниковых записях.
С уважением,

Андрей Демин   25.04.2002 07:38   Заявить о нарушении