Бросок сумасшедший лес

Солнце полосатое, как переспелый арбуз, медленно плыло по пустынному небу навстречу тонкой линии горизонта, за которой, возможно, ничего и нет.
– Зачем Оно уходит? – ни к кому конкретно не обращаясь, страдательно произнес Гайлон Дерби Младший и посмотрел на полосатое солнце.
– Не волнуйся, – попытался успокоить его Хантли-Пур, – оно еще вернется.
– Но когда? – всхлипнул Гайлон Дерби.
– Только ты не плачь, – уговаривал его Хантли-Пур, который не любил, когда кто-нибудь плакал, так как очень боялся воды. А он знал, что если Гайлон Дерби Младший распустит нюни, то точно потопит весь лес.
Поплакать – вот, что действительно хотелось Гайлону в этот вечерний час. Но он сдерживался и сдерживался вот почему он тоже боялся, что Хантли-Пур утонет и никогда не научит его, Гайлона летать.
– Давай кидать камни в солнце, кто кинет дальше, – совсем успокоившись, предложил Гайлон. Не дожидаясь ответа, он сел на землю и принялся завязывать шнурки на единственном ботинке, который он гордо носил на третьей ноге.
Хантли-Пур подождал, пока Гайлон завяжет шнурки на своем драгоценном ботинке, и принял его предложение относительно бросания камней в уходящее полосатое солнце
Уже когда солнце, не выдержав активного обстрела камнями, наполовину спряталось за горизонт, а на вершине холма оставалось меньше половины первоначального количества камней, на площадку поднялся, а точнее вкатился белоснежный ком шерсти. Этот ком был ни кто иной, как Пигвиггин. Вкатившись, он развернулся, открывая посторонним взорам свой пятнистый живот, в порыве злости блеснул голубыми глазками и воскликнул
– Вам что делать больше нечего?
– Нечего, – пожал плечами Гайлон.
– Да, нечего, – безмятежно поддакнул Хантли-Пур.
Пигвиггин немного унялся, но продолжил допрос
– Вы что специально хотите меня убить?
– Нет, нечаянно, – растерянно пробормотал Гайлон. – А что мы попали в кого-нибудь?
– В Кого-Нибудь, – взвился Пигвиггин. – Не в Кого-Нибудь, а в самого меня Лорда Пигвиггина
– Да, какой ты «Лорд», – перебил Хантли-Пур, спокойно поправляя дельтаплан, который давным-давно прирос к его спине.
– Самый настоящий, – обиделся Пигвиггин, и, немного помолчав, продолжил свои обвинения
– Сплю я тут, понимаешь, в куче прошлогодних листьев, а тут с неба камни падают.
– Во-первых, спать еще рано, – рассудительно произнес Хантли-Пур, – а во-вторых совсем не с неба, а с вершины холма.
Такой ответ вполне удовлетворил Пигвиггина, и он смущенно спросил
– А можно я с вами?
– А как ты будешь кидать камни, ручки-то у тебя короткие, – съехидничал Гайлон.
– Так вот и буду, – проворчал Пигвиггин. Он взял с земли довольно увесистый камень и зажал в своих и вправду коротеньких ручках. Свернувшись в клубок, он быстро покатился в сторону противника, которым на данный момент являлось многострадальное полосатое солнце, на самом краю площадки он раскрутился, и камень стремительно полетел к тонкой линии горизонта.
– Далеко полетел, – восхищенно согласился Гайлон.
– Это несправедливо, – завизжал Хантли-Пур.
– Нет, справедливо, – не понятно откуда раздался громкий хриплый голос.
Все переглянулись. Они поняли, что это сказал Мудрый Голос, а он иногда говорит умные вещи. Никто не решился спорить с Мудрым Голосом, а Хантли-Пур, в котором заговорила гордость, поднял с земли увесистый камень.
– А я кину дальше! – заявила Гордость Хантли-Пура.
Он встал во весь рост, поправил свой дельтаплан и побежал. Да, бежал он быстро, даже, наверное, слишком быстро, так как на самом краю площадки его ножки оторвались от твердой земли, и приросший дельтаплан понес Хантли-Пура навстречу горизонту.
– Помогите! Снимите! Выпустите меня! – вопил Хантли-Пур.
Но помочь ему никто не мог, оставалось только ждать, пока он налетается и приземлиться на какое-нибудь высокое дерево.