Замок МакКалистер Часть вторая. Главы IX, X

Глава IX

"Главный Замок Гномов. Время Граба. 16-й день. 1199 год по летоисчислению Внешнего Хайлэнда.
Вчера пришлось прервать свои записи. Внезапно вошел Конрад. Видели бы вы его лицо, когда он увидел меня склонившуюся над пергаментом да еще с пером в руке. Пришлось срочно прикидываться шлангом, да начинать выводить на полях моей рукописи всяческие "рунические знаки". Теперь мои записки выглядят как автографы Александра Сергеевича Пушкина, такие же рисунки на полях. "Перо, забывшись, не рисует ни женских ножек, ни голов...". А у меня вот нарисовало. Прав оказался Рун, когда говорил, что влюбленные слепы. Конрад удивлялся моим "новым способностям" очень недолго. Тем более, что я объяснила ему, что просто захотела перенести те узоры, что украшают стены моей комнаты. Он просто озадаченно почесал затылок. И уже через минуту забыл про то, что его жена вдруг научилась управляться с пером.
Возвращаюсь к рассказу о сражении при Спей. После слов Низкого Гнома я совсем пала духом. Стало казаться, что вся наша затея вот тут, на этом самом поле и превратиться в ничто, разбитая дургорским войском. Но наши воины, похоже, так совсем не думали. Замелькали деловито снующие фигуры, запели боевые рога, трубящие сбор. В скором времени как по мановению волшебной палочки возник гномий хирд. Он был уже несколько меньше, чем перед началом той памятной ночной схватки. Немало смелых тангаров полегло, пытаясь защитить меня от Одгорна. Но гномы все так же были полны решимости и глаза их горели боевым огнем. Кельты, в своих расписных доспехах, пока выстраивались за хирдом. Места на поляне, где мы расположились, было немного, и хирд занял его практически целиком. Только когда они выйдут на открытое пространство, наше войско приобретет четкий строй и вид. Эльфы в последний раз проверяли свои луки и стрелы. Наконец, все было готово.
- Вперед, - скомандовал Рун.
Он выхватил свою клеймору, в левую руку зачем-то взял посох Террока, и пошел первым. Отряд двинулся следом за ним. Наши конники - кельты и эльфы, неспешно двинулись вслед за пешим отрядом. В лагере остались только несколько кельтов, которые присматривали за лошадьми, да мы с Конрадом.
- Пошли, - Конрад потянул меня за руку в том направлении, куда махнул рукой ночью Рун. - оттуда мы все сможем увидеть.
Я покорно поплелась следом. Никакой охоты смотреть на сражение у меня не было, но мечника не переубедить - это я знала точно. Наш "наблюдательный пункт" расположился за стволами двух могучих дубов, которые росли рядом друг с другом на краю леса. Стволы деревьев странно раздваивались, образуя удобное, скрытое ветвями сиденье. Вот на этом "сиденье" мы и устроились вдвоем. Конрад обхватил меня левой рукой, а правой вытащил меч, который устроил у себя на коленях.
- Может пригодится, - сказал он. - Хотя не хотелось бы...
Я промолчала. Все было сказано. Теперь нам осталось  только наблюдать.
Наше маленькое войско вышло из леса и теперь выстроилось перед ним. Гномий хирд, сверкая стальной стеной щитов и ощетинившись смертоносными наконечниками копий, занял центральную позицию. Справа и слева от него ровными рядами расположились кельты. Их украшенные замысловатой вязью рисунков доспехи матово поблескивали. На флангах отряда разместилась кавалерия - поровну эльфов и кельтов. В центре хирда я заметила фигуры Друидов и Всадников. Они стояли на передней линии - сразу за щитами. С плеча Саулу поднялся Йез. Ворон сделал пару кругов над хирдом и молча полетел в сторону шатров на другом берегу реки.
При виде нашего войска дургоры зашевелились. Раздался звон оружия, бряцание доспехов, рыки команд пронеслись над полем. Повозки, образующие стену перед лагерем тварей, сразу стали похожи на ежей - настолько много оттуда высунулось арбалетных болтов и копий. На некоторое время войска оставались спокойными. Но вот наши ряды дрогнули и покатились вперед, все набирая и набирая темп. В то же мгновение защелкали дургорские арбалеты и черная туча болтов рванулась навстречу наступающим. Из рощ вылетели конные отряды дургоров, которые широким полукругом пошли на охват наступающих. Но развернуться им не дали. Конные кельты и эльфы сразу же повернули лошадей и через пару мгновений схлестнулись с дургорами. Как же мало было наших конников. Светлые доспехи эльфов и матовые кельтов практически пропали, поглощенные черной волной вражеской конницы. Но они не дрогнули. Подобно мечу, рассекающему плоть, они прорезали строй дургоров. Разорвав их отряды на две половины, конные эльфы и кельты снова разделились и пошли в разные стороны, уничтожая своих соперников.
Им помогали эльфийские лучники, шедшие на флангах аткующего отряда. Сразу же после начала конной атаки они буквально засыпали лавы дургоров своими зелеными стрелами с белоснежным оперением. Каждая стрела находила свою цель. Я видела, как вылетают из седел пораженные ими всадники, как их тела тащатся за обезумевшими лошадьми, попадая под копыта и кувыркаясь в пыли. Рад эльфискийх стрел изрядно проредил ряды дургорской конницы. Так что теперь у наших кавалеристов особых проблем не возникало. В бое на мечах твари были не очень сильны, как я уже успела убедиться на собственном опыте. Да и доспехи дургоров практически не держали удар человеческого, эльфийского или, тем более, гномьего меча. Наши конные выкашивали тварей, словно траву, оставляя после себя безвольно лежащие черные холмики тел.
К этому времени  пеший отряд дошел до лагеря дургоров. Арбалетный дождь совершенно не повредил хирду. Да и кельты, предусмотрительно прикрывшиеся высокими щитами, практически не понесли потерь. Дойдя до лагеря, наше войско раскололось на три части. Два кельтских крыла с грохотом столкнулись с дургорами, стоящими по бокам лагеря. Зазвенели мечи, посыпались звучные удары - начался основной бой. Хирд же как огромный таран, снес прикрывающие повозки. Те разлетелись в стороны, открыв прятавшихся за ними дургоров. А хирд все полз и полз вперед, сея вокруг смерть и разрушение. Боевые топоры гномов на длинных рукоятках обагрились кровью врагов. Все попытки тварей пробить блестящую стальную стену заканчивались ничем. Только блеск это вскоре померк, сменившись темно-красным цветом дургорской крови, что текла по ним.
Конрад, сам того  не замечая, все сильнее и сильнее стискивал меня своей рукой. Мечник весь  целиком был там - на поле битвы. Его глаза неотрывно следили за страшной картиной, что разворачивалась перед нами, губы шептали проклятия или выкрикивали восхищенные возгласы, а правая рука стиснула рукоять меча так, что побелели пальцы. Всем телом Конрад подался вперед. Казалось - еще мгновение, и он сорвется с места, помчится туда, где льется кровь и где так лихо бьются его товарищи. Я потихоньку завозилась, пытаясь высвободиться от железной хватки ручищи мужа. Он недоуменно посмотрел на меня. Я отшатнулась. Глаза Конрада были совершенно безумны. В них горел огонь боя, жажда смерти буквально выхлестывала наружу.
- Конрад, пусти, - я скривилась. Теперь точно синяков не избежать. Как он смог прожать мою кольчугу? - Больно.
В глазах мечника постепенно появилось осмысленное выражение. Его хватка ослабла. Он тряхнул головой и смущенно улыбнулся.
- Извини, Нара. Я просто...
Я закрыла его губы своей ладонью.
- Не надо извинений. Я тебя понимаю. Тебе очень тяжело сидеть прикованным к женщине, когда идет битва.
- Да, - мечник утвердительно наклонил голову. - Как-то я не привык сидеть вдали от боя... Но я не уйду, ты не бойся.
- Я не боюсь. Смотри!
Я показала вперед. Хирд раскрылся, выбрасывая вперед железный кулак прорыва. Я уже была свидетелем такого маневра гномов и знала, что прорыв из хирда сдержать невозможно. Впереди, разбрасывая дургоров своей белой клейморой, шел Рун. Вслед за ним пошли Тагнор с Ториром, Наутиз, Перт, Саулу и Хеймдаль. А сзади небольшой отряд смельчаков прикрывал... Один. Низкий Гном вертелся волчком, раздавая удары направо и налево, разваливая тварей напополам одним взмахом своего верного топора.
И тут зашевелились пологи шатров. Из открывшихся входов появились знакомые фигуры в темно-коричневых балахонах с надвинутыми на глаза капюшонами. Каждый из Одгорнов держал в руке устрашающего вида двуручный меч с черным лезвием. Сзади появились фигуры поменьше. На каждой из них был надет такой же темно-коричневый балахон, но вооружены они были всего лишь одиночниками.
- А вот и наши основные враги, - пробормотал Конрад.
Прорывающийся отряд медленно, но верно пробирался к одному из мостов. При появлении Одгорнов дургоры словно обезумели. Они начали бросаться на наших воинов со смелостью обреченных. И тут даже я почувствовала довольно ощутимый толчок в грудь.
- Ого! - пробормотал Конрад. - Вот это силищу применили Черные.
Рун, все так же возглавлявший прорыв, поднял посох Террока. Камень наверху засиял ярко-красным светом. Тут же Друид описал над головой посохом полукруг и вытянул его в направлении Одгорнов. Мощная струя дымного пламени, сорвавшаяся с навершия посоха, разметала пытавшихся преградить им путь дургоров, с шипением прочертила воздухе длинный красный след и взорвалась ослепительным цветком среди Черных. Две фигуры в балахонах рухнули как подкошенные. Остальные же остались стоять на месте, неподвижные, словно статуи. Над упавшими фигурами засуетились Ученики. Я увидела, что после нескольких их движений пораженных Одгорнов накрыли полупрозрачные серые купола. Рун еще раз взмахнул посохом Террока, но на сей раз длинный шест описал круг над головой Друида. Группу прорыва в тот же миг накрыл такой же серый купол.
- Как у него это получилось? - Конрад посмотрел на меня. - Посох Черного подчиняется Белому!
Я пожала плечами. Куда уж мне до таких тонкостей. Подчиняется, так подчиняется. Главное, чтобы это помогло им в достижении цели.
Бой тем временем все разгорался и разгорался. Кельты оттеснили дургоров практически к реке. Хирд несколько раздался, перекрывая тварям пути прорыва вперед, а с флангов на них налетела кельско-эльфийская конница, уже успевшая разбить конные отряды дургоров. Третий конный отряд почему-то в бой не вступал, по-прежнему прикрывая подходы к мостам. Перевес явно склонялся в нашу сторону.
Прикрытая Охранным Заклятием группа Руна довольно быстро добралась до моста. Их не смогли остановить ни арбалетные болты, сгоравшие при первом же прикосновении к серой пелене, ни дургорская конница, рванувшаяся было на перехват. Лошади вставали как вкопанные, не добегая до пелены. И никакие понукания тварей не могли заставить их сдвинуться с места. Поняв всю бесплодность попыток, дургоры развернули лошадей и ринулись в атаку на кельтов с гномами. А Друиды с Всадниками и Низким Гномом тем временем ворвались на мост.
Я увидела как одна из коричневых фигур возле шатров подняла левую руку. В ладони Одгорна загорелся уже знакомый мне огонек огненного шара.  Он рос, распухал, приобретая все большие размеры и переливаясь всеми оттенками красного: от ярко-алого до темно-бордового. Рун стремительным броском провел свой отряд по мосту, разбрасывая в стороны пробовавших перекрыть путь дургоров. Когда они были на середине, Одгорн швырнул свой шар. Вслед за ним полетели еще четыре таких же. Я не заметила, как еще четверо коричневых последовали примеру первого. Шары долетели до моста в считанные секунды. Пара их взорвалась на самом мосту, а оставшаяся четверка врезалась в пелену Охранного Заклятия. Та моментально засветилась темно-красным светом, языки пламени поползли по ее стенкам, впрочем, не причиняя видимого вреда ни Друидам, ни Всадникам. Только Один внезапно сорвал с себя шлем. Я увидела, как дымятся борода и волосы Низкого Гнома.
- Жарко там внутри, - сказала я, указывая Конраду на гнома.
- Жарко, - повторил мечник. - Зря Один увязался за ними. Друидам и Всадникам-то этот жар нипочем, а вот ему несладко придется.
Мост от попавших в него шаров вспыхнул как спичка. Рун перешел на бег. Они промчались сквозь огонь, сами больше напоминая полыхающий факел. Пламя на Охранном Заклятии гаснуть никак не хотело. Они успели. "Штурмовой отряд" уже перешел через реку, когда мост с грохотом обрушился. Одгорны зашевелились, растягиваясь полумесяцем. Еще один взмах посоха Террока, и пелена рассеялась вместе с пламенем. Низкий Гном тут же нацепил шлем обратно, зарычал так, что даже мы услышали, и кинулся в обход цепочки Одгорнов. Шесть коричневых фигур двинулись навстречу Друидам и Всадникам, совершенно не обращая внимания на гнома.
- Пятеро против шестерых, - пробормотал Конрад. - Пока двое Одгорнов не встанут, у них есть шанс.
Схватка началась, против наших ожиданий, без магии. Черные двуручники Одгорнов превратились в рассекающие воздух полосы, над полем пронесся странный клекот, и коричневые сшиблись с противником. Однако, Друиды и Всадники не стали вступать в схватку. Несколькими неуловимы движениями они отразили нападение, проскользнули между Одгорнами, и оказались у них за спиной. Путь к Ученикам был открыт. Но те оказались не столь простыми. Мечи в их руках затанцевали и Ученики скользящей боевой походкой двинулись навстречу атакующим. Одгорны повели себя странно. Они остановились и просто смотрели на то, что происходит.
- Непорядок, - Конрад стиснул мою руку. - Почему Черные не защищают своих щенков?
- Может, уверены в их неуязвимости, - предположила я. - Или просто дают возможность самим попробовать.
Учеников было больше. Их восьмерка взяла Друидов и Всадников в кольцо, которое тут же стало сжиматься. Рун, Тагнор, Перт, Торир, Наутиз, Саулу и Хеймдаль встали спиной друг к другу, готовясь встретить противника. Одгорны по-прежнему бездействовали. Трое из них даже повернулись спиной к врагам, устремив свой взгляд на основное сражение. Первыми атаковали Ученики. Клейморы Друидов и Учеников схлестнулись, высекая искры. Схватка была скоротечной. Ученики, не сумев сразу свалить противников, отскочили назад и снова закружились вокруг них. Тогда в атаку кинулись Друиды. Белая клеймора Руна, тонко просвистев, отбила выставленный блок Ученика, вышибла меч из его руки. Друид уже отвел руку назад, готовясь точным ударом развалить противника надвое, как один из Одгорнов, выкинул вперед что-то, издалека напоминающее толстый серый канат. Этот "канат" оплелся вокруг руки Руна, помешав тому выполнить удар. Ученик в это время отскочил в сторону и подобрал меч. Хеймдаль своим свеятщимся кругом в то же мгновение перерезал "канат", но время было упущено.
- А ты говоришь, не защищают, - я толкнула Конрада в бок. - Видел, какие "беззащитные" эти Ученики?
- Видел. Твари! - Конрад зло сощурился.
Тагнора и Торира тоже остановили. Учителя Надин отбросил от  Ученика черный щит, а Торира спеленала серая сеть. Однако, Друиды тут же освободились от препятствий и вернулись к товарищам. "Танец" Учеников продолжился.
И тут над полем пронесся рев "Хазад!". Низкий Гном, про которого, все как-то позабыли, набросился на Учеников сзади. Два мощных удара топора гнома - и две фигурки Учеников развалились надвое, раскромсанные острейшим лезвием. Одгорны дружно издали низкий тоскливый крик. А Один, двигаясь с невероятной проворностью, увернулся от трех огненных шаров, перепрыгнул через серую сеть, и уложил еще двоих Учеников. Круг распался. Маленькие коричневые фигуры попятились, отступая перед сверкающей завесой топора. Одгорны сразу утратили всю свою неподвижность. Они дружно метнулись к Друидам со Всадниками, закидывая их по дороге шарами. Однако, шары кидали только двое Одгорнов. Еще четверо с рычанием неслись вперед, размахивая своими двуручниками.
- Молодец, Один! - заорал Конрад так, что у меня заложило ухо. - Так их!
Две упавшие в самом начале фигуры зашевелились и поднялись. Я замерла, наблюдая за ними. Серая пелена распалась. Красные угли из-под капюшонов устремились в нашем направлении. Я зажала рот Конраду, но было поздно. Две синие молнии пролетели над полем. Конрад схватил меня в охапку и свалился с нашего "трона", закрывая своим телом. Я больно врезалась лицом в землю. Из носа потекла кровь, в рот сразу же набилась земля, но я не шевелилась. Грянуло так, что чуть не лопнули барабанные перепонки. Земля затряслась, дубы со страшным скрипом начали валиться, разбитые молниями. Мечник рывком поднял меня на руки и помчался вглубь леса, петляя не хуже заправского зайца. Сзади раздались еще два взрыва и горячая волна сбила Конрада с ног. Мы покатились по земле. Я снова ощутимо треснулась лбом. На этот раз о выступающий корень. Лес загорелся. Мы кое-как поднялись и поковыляли в направлении лагеря. Уже издалека до нас донеслось испуганное ржание лошадей и выкрики кельтов. Они спешно сворачивали палатки, прикручивая их к лошадям кое-как. Времени на аккуратность не было - сухой лес горел быстро.
- На конь! - крикнул мне Конрад, взлетая в седло своей лошади. - Уходим!
Я одним прыжком очутилась в седле (снова помогло Нарино тело) и саданула ее пятками в бока. Она присела на задние ноги и прыгнула, чуть не вышибив меня из седла. Кельты побросали оставшиеся палатки (все равно не успеем убрать до подхода огня), забрали оставшихся лошадей, и мы рванулись в сторону поля битвы, обходя огненную стену, неотвратимо надвигающуюся на лагерь.
Мы успели уйти. Вылетев из леса, я увидела, что дургоры разбегаются в стороны, уже не оказывая никакого сопротивления нашим воинам. Бросив взгляд на другой берег, я поняла, почему. Ученики валялись на земле бесформенными грудами тряпья. Все до единого. Три шатра Одгорнов полыхали жаркими кострами. А Друиды, Всадники и Низкий Гном бились с пятью Одгорнами.
- Хорошо! - крикнул Конрад. - Очень хорошо! Теперь я повеселюсь! Корг, останься с Избранной! - он повернулся к одному из кельтов, что были с нами. - Не отходи от нее ни на шаг. Если что, прикрывай до последнего.
- Сделаем! - Корг приблизился ко мне, вытаскивая меч.
А мечник хлестнул лошадь, выхватил свои верные клинки, и ринулся туда, куда так долго стремился весь день. Он промчался по разгромленному дургорскому лагерю, влетел на мост, прогрохотал по нему и врезался в схватку. Одгорн, оказавшийся на пути Конрада, даже не успел уйти в защиту. Сдвоенный взмах мечей располосовал его голову на несколько частей. "Четыре", - подумала я, наблюдая за боем. А мечник уже разворачивал коня, сбивая с ног еще одного Одгорна. Тот длинным прыжком отскочил в сторону. Его двуручник прошелестел и перебил передние ноги лошади. Та тонко закричала и рухнула на землю. Конрад соскочил с седла, успев уйти из-под падающей лошади. Его мечи слились в один вихрь. Мечник двинулся к Одгорну, сбившему его лошадь. Тот перемещался то влево, то вправо, не давая сопернику сосредоточится на атаке. Потом сам атаковал. Конрад легко уклонился от его меча, отбив тот в сторону. И тут же сверкающий веер стали искрошил руки Одгорна. Хлестнула кровь. Одгорн издал страшный вопль, прервавшийся, когда смертоносный веер снес его голову. "Три",  - отметила я. Оставшуюся тройку Одгорнов уже практически без труда добили Друиды.
Разбегающихся дургоров никто не преследовал. Твари скрылись в лесу, оставив после себя только тела на земле. Я перевела дух.
- Черные никогда не были особо щепетильны в выборе средств, - раздался сбоку голос Алькона.
Я повернулась. Эльф стоял, глядя на горящий лес. Отблески пламени плясали в глазах Алькона. Я заметила слезы. Алькон отвернулся, устало закинул лук за спину и пошел к своим. Его доспехи потускнели, покрывшись пылью и потеками вражеской крови. Длинные волосы перепутались, в них застряли травинки. Правую руку чуть пониже плеча перехватывала свежая повязка с проступающими кровяными пятнами. "Досталось Алькону, - подумала я. - Он же был в самой гуще, когда лучники поддерживали наших конников. Наверное, кто-то сумел достать его". Я догнала эльфа и поехала рядом с ним. Алькон поднял испачканное лицо. Да, он плакал. Слезы пробороздили две светлые дорожки на его щеках.
- Не плачь, Алькон, - я постаралась утешить эльфа. - Попросим Друидов, они вызовут дождь и лес не сгорит.
- Малнор погиб, - ответил Алькон тихо.
- Как? - я ужаснулась. Слышала, что эльфа убить практически невозможно.
- Не сумел заметить арбалетчика, который выскочил прямо на нас, - эльф говорил все так же тихо. - А когда заметил, то было поздно. Дургор убил его одним болтом...
Да-а-а. Вот и начало сбываться предсказание Руна про тяжесть потери. К Малнору я уже успела привыкнуть. Нравился мне этот высокий и немногословный разведчик. Он держал себя со мной просто. Никогда в общении с ним у меня не возникало того ощущения, о котором говорил Конрад - ощущения некоторой отчужденности и высокомерия Перворожденных. Осознавать, что Малнора больше нет, было тяжело. Я остановила коня и заревела, как маленькая девочка, у которой отобрали ее любимую игрушку. Глупо. Боже, как это все глупо и неправильно!
- Не плачь, Кареглазая, - Алькон коснулся меня. - Малнор бы не одобрил твоих слез.
- Что случилось? - подошел Конрад. - Почему Нара плачет?
Я рассказала ему про Малнор. Мечник помрачнел и погрозил вслед убежавшим дургорам кулаком.
- Я еще до вас доберусь, твари! - закричал он. - Вы еще не раз умоетесь кровью!
И тут раздался ледяной голос Руна.
- Конрад, не надо кричать. Ты все равно уже ничего не сделаешь. Лучше ответь мне, почему ты оставил Избранную с Коргом? Я же тебе говорил...
- Я помню, что ты мне говорил, Друид, - так же холодно ответил Конрад. - Но вы бы провозились с Одгорнами еще немало времени, если бы я не подоспел.
- Если бы ты не орал так, что гнутся деревья, - произнес Рун, - то сейчас бы лес не горел, а мы не остались бы без половины припасов и палаток. Понимаешь это?
Конрад сник. Да, он оплошал, явно оплошал, своим криком выдав наше местоположение.
- И потом ты не должен был спешить к нам на помощь. Нара - вот твоя первая подопечная. Забудь про свой воинский пыл. Охлади его, закопай как можно глубже. Если ты нам понадобишься, то мы это скажем сразу. А пока же - нет. Береги Избранную, Конрад. Запомнил?
Мечник молча кивнул.
- Торир, - повернулся Рун к другому Друиду. - Сможешь вызвать дождь?
- Тучи далеко,  - ответил Торир. - Но я постараюсь.
Вечером начался ливень. Огонь, уже успевший уйти далеко, шипел, упорно сопротивляясь воде, что гасила его с неба. Но Торир постарался. Ливень падал сплошной стеной, в двух шагах уже нельзя было ничего разобрать, так что огню не оставалось ничего, кроме как покориться своей судьбе. В конце концов пожар погас, оставив после себя только обгорелые стволы деревьев, да удушливый смрад пожарища.
А наш отряд, предав тела погибших друзей земле, продолжил свой путь. Нас по-прежнему ждали Старейшины...".

Глава X

"Главный Замок Гномов. Время Граба. 17 день. 1199 год по летоисчислению Внешнего Хайлэнда.
Итак, остановилась я на том, чем закончилось большое сражение при Спей. После него нам больше никто не пытался помешать и никто не преграждал дорогу. Кельты проводили нас до границы своих владений, а потом вернулись в свои селения. С нами остался только Хеймдаль. Саулу оставил с нами также Йеза.
- Если что-нибудь будет не так, - сказал он, - Йез мне сообщит.
Ворон примостился на плече у Хеймдаля и теперь не расстается со Всадником.
Мы пересекли еще пару небольших, но бурных рек. Затем миновали Инвернесс - пиктское селение, где нас встретили словно старых и добрых друзей. Пикты, в отличие от скоттов или кельтов, не были воинственным народом. Поэтому я не удивилась, узнав, что большинство скальдов Внешнего Хайлэнда - пикты по происхождению. Вообще скальды - отдельный рассказ. Это странники, вечные бродяги, певцы, музыканты, поэты и хранители всех самых невероятных историй и легенд этой земли. Основная черта скальда - неудержимое красноречие и способность убеждать самого упрямого и неверующего человека. Недаром заклятие, применяемое Друидами для убеждения, носит имя Посоха Скальдов. Два дня мы простояли в Инвернессе. За это время наш отряд, сократившийся до шести участников (уже без Малнора), смог вволю отдохнуть и набраться сил перед дальнейшей дорогой. Я могла часами просиживать у Альгиз - молодой, но уже немало повидавшей странницы. У Альгиз оказался великолепный сильный голос, которым она прекрасно владела. Послушать ее песни собиралась чуть не половина селения. А от количества историй, легенд и сказаний, которые знала Альгиз, у меня просто кружилась голова. От нее я узнала всю историю Спасительной Реликвии. Историю полную, а не ту, с которой я познакомилась со слов Руна. Все-таки Рун оставался Друидом даже скрываясь под видом скальда. Ему было очень далеко до той красочности и плавности, что я услышала у Альгиз. Так я узнала, что Реликвия была скрыта Старейшинами Гномов в глубокой пещере, вход в которую скрывался на вершине Бен Невиса. Пещера была длинной и узкой. Такой узкой, что три человека с трудом могли пройти по ней. В конце пещеры находилась небольшая каверна.
- И в этой каверне, - рассказывала Альгиз, - стоит помост из черного камня. Этот камень сродни тем Черным Камням, что стоят севернее. В середине этого гладкого, словно отшлифованного помоста есть углубление. В этом углублении и лежит Реликвия, накрытая колпаком их горного хрусталя. Но дорогу к каверне закрывают мощные древние заклятия, снять которые только под силу посвященным и самой Избранной. Вначале идет человеческое заклятие. Потом - заклятие кельтов. Следующим - гномье заклятие. За ним следует эльфийская ворожба. Перед эльфами (а уходили все Посвяшенные в Тайну в обратном порядке, дабы никто не смог остаться там навсегда) наложил свое когтистое заклятие Сияющий - предводитель драконов Хайлэнда. До Сияющего ворожил один из Великих Друидов прошлого. И последний барьер - заклятие Избранной. Кто накладывал это заклятие, не знает никто на этой земле. Даже Перворожденные не видели ее. Но это заклятие есть. И без того, чтобы снять его, никто не может войти в каверну Реликвии. Даже больше - никто, кроме Избранной не может прикоснуться к Реликвии, ибо тогда он обратиться во прах и некому будет оплакать его.
Я уже примерно начинала догадываться, что нам предстоит. И это пугало меня ничуть не меньше, чем все то, что уже случилось. Вряд ли Кром Краух будет спокойно смотреть на то, как мы пытаемся добраться до Реликвии. Тем более - под самым его носом (если таковой, конечно, у него имеется). Вся затея начинала нравиться мне все меньше и меньше.
После Инвернесса мы отправились дальше. За неделю наш отряд добрался до Лох-Несса. После ливня, который погасил лесной пожар у Спей, не выпало ни капли. Жара стояла просто невыносимая. Единственное, что радовало - это свежие и прохладные ночи. Эти ночи в горах мне необычайно понравились. Воздух чист и прохладен. От дневной жары не остается и следа. Черное бездонное небо с мириадами звезд висит, кажется прямо над самой головой. Мне нравилось лежать долго-долго с открытыми глазами, смотреть на ночное небо, разглядывать звезды, находя знакомые созвездия (они оказались совершенно такими же, как и во Внутреннем Мире) и размышляя. Все эти ночные размышления настроили меня на философский лад, и я уже воспринимала все предстоящее совершенно спокойно. Пусть будет, что будет. Пусть свершится то, что мне предназначено судьбой. Как говорил батюшка Павел - священник нашей новоотстроенной церкви в моем городе: "Господь не бросает своих детей никогда - ни в горестях, ни в радости. И ежели выпали тебе трудности непомерные - прими их как должные, не противься, ибо Господь испытывает тебя". Если он решил испытать меня таким образом, что ж, я с честью вынесу это испытание. Этим обычно заканчивались мои ночные раздумья, и я со спокойной душой засыпала.
Но вот наш путь закончен. Мы добрались до Главного Замка Гномов. Конрад с Одином наперебой показывали мне те места, по которым они ехали в прошлый раз. Рассказывали про драконов озера. Лежбища драконов произвели на меня впечатление, не скрою. Действительно - очень большие создания. Большие и наверняка сильные. Хорошо бы, если бы они оказались еще и добрыми.
Старейшины приняли нас на второй день. Хотя сказать день это был или ночь, я бы не решилась. Находясь под землей, я как-то сразу потеряла счет времени и определиться со временем суток оказалось большой проблемой. Но нам дали время выспаться, накормили, еще немного дали отдохнуть, а потом уже мы отправились к Старейшинам, в Центральный Зал.
Со мной говорил Сигнир - старший среди Старейшин. Он усадил меня напротив, пристально вгляделся в мое лицо, потом удовлетворенно кивнул.
- Старейшина говорит, - начал переводить Один (он у нас в этот раз был за переводчика), - что он доволен тобой, Избранная. Великие никогда не ошибаются - это еще раз подтвердилось. Ты сможешь выполнить то, для чего предназначена.
Тут Один хитро подмигнул мне и вполголоса сказал:
- Ты уже и так выполнила половину своего предназначения - подарила Конраду Луга.
Я слегка улыбнулась. Похоже, у меня уже появилась привычка к грубоватым шуткам этого мира - я уже не покраснела.
- А теперь, Избранная, - продолжил перевод Низкий Гном. - Подойди поближе, ибо то, что ты сейчас услышишь, должна слышать только ты одна. Постойте, Старейшины! - вдруг воскликнул он. - Но она же не разберет ни слова из того, что вы ей скажете! Она же не знает нашего наречия!
Сигнир сурово глянул на Одина. Но Низкий Гном не съежился под его взглядом, как это было раньше. Наоборот, он выпрямился и с вызовом посмотрел на Старейшину. Сигнир прогрохотал что-то очень устрашающее. Один ответил не менее грозно. Я оглянулась. На лицах Руна и Алькона отразилась тревога. Друид поспешно подошел к Одину и тронул его за плечо, что-то тихо сказав. Тот склонил голову, словно задумавшись. Потом его лицо прояснилось.
- Хорошо, - сказал он на человеческом языке. - Я подчинюсь. Но если Избранная не поймет ни слова из сказанного Сигниром, меня в этом винить не надо.
Рун мягко подтолкнул меня вперед. Я подошла вплотную к Старейшине. Сигнир пристально посмотрел мне в глаза и что-то пророкотал, проведя мозолистой ладонью у меня перед лицом.  Тут же мои веки стали невероятно тяжелыми. Я пару раз моргнула, пытаясь справиться с закрывающимися глазами, но они все равно закрылись.
Я стояла в пещере. Передо мной светилась легким зеленым светом прозрачная завеса, сотканная из воздуха. За завесой я увидела небольшую пещеру с черным камнем посередине. На вершине камня лежала хрустальная полукруглая крышка, закрывавшая что-то сейчас невидимое. На камень падал столб света из отверстия потолке пещеры. В столбе кружились блестящие пылинки.
- Это и есть каверна Реликвии, - произнес чей-то низкий рокочущий голос. - А теперь запоминай, Избранная. Возьми этот жезл и рисуй.
У меня в руке откуда-то взялся небольшой изящно украшенный каменный жезл с ромбовидным зеленым камнем наверху. Я подняла его и стала писать прямо на завесе. Жезл скользил легко, издавая тихий скрип, словно я водила им по льду. На завесе стали появляться золотистые руны.
- Это старший Футарк, - снова произнес тот же голос. - Заклинание Избранной - это ряд богини Фрейи, богини любви. Все очень просто. Восемь рун. Восемь знаков. Они не связаны между собой. Сложных рун здесь нет. Так что запомнить их не составит для тебя труда, Избранная. Рисуй и запоминай.
Я продолжила рисовать руны на завесе. А голос называл появляющиеся знаки.
- Феу, Уруз, Турисаз, Аксуз, Райдо, Кано, Гебо, Вуньо.
Когда последний знак "Вуньо" появился, завеса беззвучно исчезла.
- Теперь ты должна подойти к Реликвии, - произнес голос. - Разбить горный хрусталь не под силу даже Великим. Но ты это сделаешь без труда. Ударь в центр крышки жезлом.
Я подчинилась. Крышка треснула и рассыпалась мелкими осколками. Под ней в углублении лежал небольшой, размером в ладонь, кельтский крест.
- На этом все, Избранная, - голос все не унимался. - Что делать потом, ты поймешь, когда возьмешь Реликвию в руки. Ты запомнила все руны Заклятия?
- Все, - я кивнула головой, рассматривая крест.
- Хорошо, - произнес голос. - Теперь можешь открыть глаза.
Я послушалась. Передо мной снова был Сигнир. Он улыбался и протягивал мне тот самый жезл, которым я только что чертила руны в пещере. Я взяла его. Жезл был легкий и теплый. Камень на его навершии светился мягким зеленым светом. Старейшина посмотрел на Одина и подозвал его жестом. Низкий Гном подошел. Сигнир снова загрохотал на своем языке.
- Старейшина говорит, что при  помощи этого жезла мы сможем снять все Заклятия до одного. Поэтому береги его, Избранная. Береги пуще зеницы ока. Это - ключ к каверне Реликивии. А теперь идите. Вам надо еще отдохнуть и набраться сил. Путь на Капл неблизок...
Завтра мы отправляемся в дальнейший путь - на остров Капл. Ой, непростой это будет путь. Чувствую я это. Просто чувствую, и все...".