Радужный мир

                …Ты не знаешь, ты не знаешь,
                Что такое эта скрипка…
                Н. Гумилев.




Я и не думала, что во мне затаился музыкант.
А он просто крепко спал, зная, что однажды проснется, возьмет в руки смычок -  радугу и, шагая вверх сквозь брызги росы, будет играть. Играть, улыбаясь сквозь слезы солнцу, плача вместе с дождем и танцуя среди молний. Играть, чтобы жить. Дышать, пока звучит мелодия.
А скрипка гибкая стонет, изгибается. Не то плачет, не то смеется, не поймешь ее, она в музыке с рождения. Ее мир, ее звуки, ее чувства.
То спрячется где-то между оранжевым и желтым, и я разгибаю ребра радуги, ищу ее, шепчу имя пересохшими губами. Где ты? Где? Не прячься, выйди. Воздуха не хватает, не вижу дороги. Не прячься…
И вдруг -  здесь, как будто и не уходила, как будто всегда здесь была. Ластится, льнет к смычку.
А пальцы мои торопливо бегают, никак поверить не могут, что скрипка здесь, что снова звуки чарующие слепят, волной синей топят, искрятся под луной.
Которая тоже все отдать готова ради музыки, дорожку пустила по грифу. Сияет бок скрипки, луной искрится и прозрачней, четче мелодия. Как будто не я играю, а Луне эта песня посвящается от скрипочки моей…

Радуга высокая: лететь -  не улететь… Упасть -  разбиться осколочками. Да за ноги привязана акробатка тросом страховочным. И обрубить бы его, и полететь, да крепче он впивается, в кожу врастает, в поры вживляется.
Отпусти! Я мечтаю о тишине и о полете. Отпусти… Хочу лететь... Пусть один раз и вниз, зато сама. Хочу выбирать, как мне жить. Не надо меня страховать. Я сама взобралась на эту огромную радугу! 
А знаешь -  оставайся там, между синим и фиолетовым, где спряталась сегодня. Скрипка - это очень грустно. Я звонкие тарелочки люблю. Золотые, блестящие…