Адреналин

- Играете? – Ловко тасуя колоду карт, обратился молодой человек к соседу по купе. Тот, мельком взглянул на него, оторвавшись на мгновение от газеты. Демонстративно посмотрел на мелькавшие между пальцев карты и, усмехнувшись, ответил. – Нет. И тут же вернулся к чтению, перевернув страницу.
- Очень жаль, я ведь так, предлагаю, на интерес. Ехать еще долго, вот, пожалуй, единственное развлечение. – Он аккуратно сложил карты на столике, подровнял их ногтем, потом пальцем ударил по краю колоды, и необъяснимым образом в руках его появился пиковый туз, он повертел его между пальцев, ловко пряча, и снова показывая в ладони.
- Действительно жаль, я ведь других развлечений в переездах никак не найду.
- А вы пройдитесь по поезду… И, советую не крутите так умело карты, а то во всем поезде не найдете игроков.
- Вы так считаете?
- Кто же сядет играть с таким мастером, если только не хочет проиграться в пух и прах.
- Да я же не ради выигрыша играю, для меня, как говориться, важен сам процесс.
- И как, часто проигрываете? – С нескрываемым сарказмом уже, заявил собеседник, складывая газету, в надежде на продолжение диалога.
- Нет. Вы правы, не часто. Честно сказать, очень редко.
- Вот потому и развлечений других себе найти не можете, кто же будет искать счастья в чем-то другом, когда нашел его уже во вполне определенном занятии. – Он пошелестел газетой, как будто раздумывая над тем, продолжить ли читать, или все-таки отложить в сторону.
- Вы считаете, что только игрок, постоянно выигрывающий, может испытывать интерес к игре? – Игрок был явно удивлен.
- Ну, по крайней мере, выигрывающий часто. Иначе, зачем играть, получая в каждой проигранной партии кучу неприятных эмоций.
- Счастье от победы… - Беря снова в руки карты, и задумавшись, он уставился, в окно, на проплывающие мимо, освещенные вечерним солнцем поля.
- Счастье, вещь сложная, непредсказуемая. Найдя его в чем-то, тебе только кажется, что ты всегда будешь испытывать его, повторяя раз за разом заученную формулу. – И снова положив карты на стол и сложив руки на груди, со вздохом продолжил. – Представьте себе спортсмена, что всю жизнь положил на достижение чемпионского титула. Он годы в изнеможении тренировался, отказывая себе во всем, только ради одного мгновения на пьедестале. Ради ощущения, что ты первый, что ты лучший. Но вот он сошел с пьедестала, и что дальше? Верхняя планка взята. Все. Конец. Следующий чемпионский титул будет повторением. И, возможно, его, будет в десятки раз сложнее достичь. Но он будет не побеждать, а доказывать свое право считаться победителем. Первая победа была источником счастья, вторая только экзаменом. А третья, четвертая, пятая? А если он проиграет? Повторяя победы, не повторишь триумфа первого пьедестала.
- Вы спортсмен? – Газета уже сложенная, окончательно легла в сторону.
- Нет, это все сказанное, только чтобы доказать, что счастье даже не в победе, и не всегда в процессе прихода к ней. В контрасте. В победе там, где не ожидал победить. Идя к изведанной цели, ты стремишься к предсказуемому результату и, добившись его, радуешься только собственной способности преодолеть все преграды. А когда ты, тратя последний рубль, покупаешь лотерейный билет, и выигрываешь по нему миллион, - вот это счастье. Когда, выпадаешь из самолета без парашюта, и чудом приземляешься на стог сена, - вот это счастье. Когда, просто в морозный день, продрогнув до костей, замерзнув, приходишь, наконец, домой и ложишься в горячую ванну…
- Контраст… Никогда об этом. Так не думал. – Он не специально перебил его, просто видимо на самом деле задумавшись серьезно над произнесенными словами, не заметил этого, погрузившись в собственные чувства и переживания.
- …Человек живет ради удовлетворения собственных потребностей. А прогресс предоставляет ему все больше и больше новых таких потребностей. Убеждает что именно это, нечто неописуемое, ему до зарезу необходимо. И он кушает это, покупает, и удивленно обнаруживает, что да, конечно, все прекрасно, но он вполне без этого обойдется. А все потому, что цивилизация убеждает его, что в этом самом он найдет свое счастье. Реклама торгует, не вещами, счастьем человеческим. Его суррогатом, в виде рекламируемого продукта. А культура? А поэзия? А фильмы, театры, турагентства, политики, наркотики, проститутки, в конце концов. Все это обещает множество консервированных мгновений суррогатного счастья. Человек ищет в жизни, только его. Однажды ощутив блаженное чувство это, пытается отыскать к нему свой ключик, пытается всеми силами его повторить. Да только не выходит у него никак…- Оставив в покое карты, молодой человек закурил. И запоздало, показав соседу дымящуюся сигарету, спросил. – Можно? – А тот не обращая ни на что внимания, до сих пор переваривая все услышанное, явно его поразившее, только пробормотал. – Да, да, конечно.
  Они замолчали, Игрок, медленно курил, его сосед, подперев руками голову, смотрел в окно. В голове его сейчас носилось множество мыслей, среди которых наверняка была и о том, что не может быть в купе поезда никаких серьезных разговоров, и тем более споров, но спорить не хотелось. Тогда он вздохнул и пробормотал, строчку из песни: “Вагонные споры последнее дело, но тянет поговорить…”
- А почему споры? – Встрепенулся игрок.
- А потому что чушь все это. – Грубо, нахмурившись, ответил сосед. – У вас получается что человек, стал человеком, руководствуясь только животными инстинктами.
- Если честно, то ничего подобного не получается. А получается, что счастье в жизни есть самый главный стимул. Его поиск.
- Это еще хуже.
- Но, в нем самом, цель существования, и более сложная, чем может показаться. Счастье испытывает и человек, в плену умирая не выдав тайны, умирающий за идею, за святое для него дело. Счастье это не продукт только животного естества человека, но в большей мере духовного, душевного. Тысячи его ипостасей руководят нами, заставляют поступать так или иначе, мы даже не замечаем этого, но, поступив правильно, мы испытываем удовлетворение оттого, что не поддались на соблазн. Даже поступая ради собственной выгоды, плохой человек, не переживая из-за этого, рад тому что что-то приобрел для себя. Мы все продукт, положительных эмоций, и только. И отличия наши в том от чего мы их испытываем. А это все то же стремление к счастью. – Он помолчал. И улыбаясь, видя смятение на лице собеседника, добавил. – Ну, как, убедил?
Тот кивнул головой, не сказав ничего.
- Вот я сейчас испытываю положительные эмоции от того что сумел вам доказать простую для меня истину. Тоже своего рода счастье.
- Значит, я должен чувствовать себя проигравшим?
- Почему? Вы открыли для себя что-то новое, вы тоже приобрели…
- Но я чувствую себя идиотом. У Дейла Карнеги есть прекрасное правило: Вступающий в спор, дважды не прав, ибо, убедив в чем-то противника, он подчиняет его своему мнению, ставя в зависимое положение. К тому же сразу становиться с ним по разные стороны баррикад.
- Но я не спорил, просто высказал свое мнение. Спорить стали вы.
- И поэтому я чувствую себя дважды идиотом.
- Ну, извините…
- А теперь трижды. – Он вздохнул. А игрок, несколько обескураженный таким финалом, удивленно почесывая подбородок, опять развернул карты оказавшиеся в пачке из-под сигарет.
- Вы знаете, все ведь началось, с того, что я хотел сказать что счастье, настоящее человеческое счастье, человек испытывает, находясь на грани. В пограничных состояниях, в контрасте чувства обладают самой высшей способностью проявлять свою силу. Человек, он на то и человек, что живет не разумом, а чувствами. В моменты напряжения, боли, страха он, избавляясь от них, испытывает то же чувство блаженства, что и другой, который получает изысканные удовольствия в массажном салоне. А мы все гонимся за самим этим чувством, всю жизнь. От рождения до смерти, цели наши всегда связаны с ним. Все что мы делаем, мы делаем только ради него. А получая его не в состоянии определить от чего конкретно счастливы. А главное, выигравший миллион, так же счастлив, как и тот, кого помиловали на эшафоте. И не связано это ни с успехом, ни с богатством, разве что с талантом увидеть все это в правильном цвете, понять такую истину… Мир облагодетельствовал нас всех поровну, и теперь надо лишь поняв самую суть проблемы суметь научиться, что называется, жить так чтобы не было мучительно больно…
- Призываете прожигать жизнь?
- Жизнь - погоня за счастьем. А счастье, лишь в контрасте, даруемом ярким горением жизни. Пожалуй да, призываю…
- А вот тут я наверно опять допущу свою двойную ошибку, и поспорю. Сгорая, проживешь меньше, и получишь меньше радостей в жизни чем, проживая размеренной спокойной жизнью свои годы. Времени больше. Всего-навсего. А в результате то же самое.
- “Есть радость и от “вкусить”, и от “насытиться”, не надо смешивать”. –  Это восточная мудрость, как раз об этом. Так можно рассуждать только о жизни, не понимающий той истины, о которой я только что сказал. Высшее счастье в контрасте. Солдат на войне, несясь в атаку, и выживший, победивший, испытывает в сотни раз большее счастье  за это мгновение, чем всю жизнь валявшийся на перине, и вкушавший изысканные лакомства арабский шейх, хотя солдат все остальное время будет гнить в окопе, в грязи, в голоде, холоде. Контраст – счастье. Цель жизни поиск счастья. Цель – поиск контрастов. А в результате наполненная осознаваемыми мгновениями счастья и побед, жизнь. Опасная, жесткая, тяжелая. Но когда понимаешь, что она тебе дает, и выбрана тобой вполне сознательно, то за ее минуты ты переживаешь такой апогей ощущений, что не суждено испытать и за целую жизнь большинству на этой планете…
- А кем вы собственно работаете?
- Ну, вы согласны со мной?
- Да, пожалуй, вот только никогда не стану так жить. Тем более осознанно.
- После всего услышанного, пожалуй не станете… Вот кстати и моя остановка. – Он поднялся с кресла, захватывая свои вещи, и напоследок произнес.
- Вы спрашивали, кем я работаю?
- Да, если не секрет.
- Для вас не секрет. Я наемный убийца. И мне вас заказали. – Говоря это, он, улыбаясь, вытащил из-под свернутого пиджака лежащего рядом, пистолет с глушителем…
    Пару секунд они только смотрели друг на друга, потом Игрок развернулся и вышел из купе…
   Проходя по перрону, мимо окна, он постучал в стекло, и весело подмигнув, показал упаковку от игрушечного пистолета, с красочной цветной лентой на боку, и удалился.
   И обливаясь холодным потом, оставшийся один в купе он, наконец, перевел дух. Промокнул платком, шею, мрачно ухмыльнулся, и поискал того глазами в толпе,  на улице. Но никого, не увидев,  произнес с блаженной улыбкой на губах. – Да. Счастье. Никогда бы не подумал, что такое…

<”,)))><