Ящерица

Ты просыпаешься от яркого солнечного света, ласкающего твою сухую чешуйчатую кожу. Ты нежишься под его лучами, поглощая великолепие плещущего тепла всем своим существом, всею кожей. От наслаждения ты высовываешь свой длинный раздвоенный язычок и быстро-быстро водишь им из стороны в сторону. Как язычок маленького колокольчика. Ты кайфуешь.
Утро. Твой аппетит просыпается чуть позже тебя самой, но по размерам он значительно превосходит твоё тельце. Чувство голода заставляет тебя прекратить получение удовольствия, и ты выходишь на охоту.
В траве прохладно, отдельные стебельки хлещут по твоей сухой спине, оставляя после себя приятное щекотание, а большие листья мать-и-мачехи, опрокидываясь, окунают тебя в дождь ночной росы, не успевшей испариться на рассвете.
Ты знаешь каждую тропинку вокруг своего камня. Ты бежишь к мышиной норке, в которой неделю назад появились на свет двенадцать здоровых мышат-крепышей. Тебе нравится их писк.
Вчера ты уже бегала к мышиному семейству, но злая мамаша не подпустила тебя даже ко входу и тебе пришлось довольствоваться мухами, такими худосочными и противными на вкус. То ли дело – мышата! У тебя во рту даже возникает вкус их молоденького, слегка солоноватого мяса. Слюна течёт и капает на влажную почву.
Вот и норка. По запаху ты сразу понимаешь, что мамаши в гнезде нет. Знакомая уже нора, ты юрко шныряешь внутрь и глаза в глаза встречаешься с маленьким мышонком. Его радужка дымчато-зелёная с оранжевым ободком. Ты любуешься, но слюна капает... Ты хочешь приласкать его, но слюна капает... Ты влюбилась в него, но слюна капает...
Ам!
Теперь изо рта капает кровь. А в сердце, в маленьком трёхмерном сердечке, поселилась тупая боль. Ты выплюнула его хвостик и горько-горько заплакала.
Это был скачок в эволюции, ведь раньше ящерицы не плакали.